Святая Параскева родилась в конце III в. в городе Иконий, где проповедовали Святой Павел и Святой Варнава (сегодня это город Конья в Турции) в семье богатого сенатора. Ее родители были христианами, особо почитавшими пятницу — день крестных страданий и смерти Иисуса Христа. За это послана была им Господом в пятницу красавица дочь. Наречена она была Параскевою, что в переводе с греческого и означает Пятницу.
Родители Параскевы умерли, когда она была еще очень юной. Благосклонности девушки добивалось тогда множество юношей, увлеченных ее красотой, кротостью и доставшимся ей в наследство богатством, но ни один из них не привлек ее внимания. Сердце Параскевы от рождения было отдано Иисусу Христу, для Которого она и берегла себя, живя в чистоте и праведности.
«Мой Бог — Любовь и Спасение, а все ваши — бесчувственные идолы», — убеждала она приносящих жертвы языческим богам, и многие, слушая ее, уверовали во Христа.
Но было много и тех, кто с негодованием отвергал проповедуемое ею учение.
На беду Параскевы, правившего в то время Римской империей диктатора Диоклетиана (того самого, что добровольно потом откажется от власти и будет восторгаться выращенной в огороде капустой) убедили возобновить преследования христиан. Выпущенные в 303 г. указы запрещали любые собрания христиан, требовали разрушать все их церкви и уничтожать священные книги. Началом невиданных по жестокости гонений послужило разрушение христианской церкви в Никомедии, после которого особым указом были объявлены лишенными чести все исповедовавшие христианскую религию. Никого не щадили. Даже жену свою и дочь Диоклетиан принудил публично принести жертвы. Не подвергать арестам и мучениям разрешали лишь тех, кто соглашался поклониться языческим богам и совершить жертвоприношение перед статуей самого Диоклетиана, человека незнатного, но любившего почести. Даже от сенаторов император требовал, чтобы они поклонялись ему. Одним из первых он позволил называть себя господином и открыто обращаться к нему, как к богу. И одевался он соответственно: носил сотканные из золота одежды, а обувь ему готовили, используя шелк, пурпур и драгоценные камни.
Когда правитель Ликаонии Аэтий прибыл в подвластный ему Иконий и потребовал у его граждан выдать злостных «противников» римской государственности, то оказалось, что нет у римлян врага сильнее, чем верующая в Распятого и Воскресшего Христа девушка.
«Это настоящая колдунья, — жаловались языческие жрецы, — она обольстила здесь немало людей и хулит самого Диоклетиана. До суда твоего мы посадили ее в темницу»…
Параскева предстала перед Аэтием без всякого страха. Лицо ее казалось сияющим.
«Посмотрите, — удивился кто-то из присутствующих, — она совсем не боится суда».
«Таковы, видно, и все христиане, — ответили ему, — стремятся к смерти больше, чем к жизни»…
«Не клевещете ли вы на нее? Нельзя же губить такую солнечную красоту, — поразился молодости „злостной преступницы“ Аэтий. — Вид твой склоняет к кротости, — обернулся он к девушке, — но проповедуемое тобой учение несказанно меня возмущает!»
«Справедливый судья рад слышать правду, — возразила ему Параскева. — Ты же, узнав правду, разгневался».
«Если я гневен, то что же чувствуешь ты? Не очень видно, что страх».
«И страх, и любовь! Как и все христиане».
«Можно ли одновременно испытывать и страх, и любовь?»
«Страдания Господа Иисуса Христа вызывают у нас благоговейный страх, а Его искупительная жертва вселяет в сердца Любовь. Он пострадал за нас, а я готова умереть за Него».
«Ты говоришь, как безумная. Опомнись, пока не поздно. Зачем тебе умирать? Такой красивой и такой молодой? Принеси лишь жертву богам и будешь жить в почете и радости. Я даже мог бы взять тебя в жены».
«У меня уже есть Жених, и имя ему — Христос!»
«Пожалей хотя бы свою красоту!»
«Она временна. Сегодня цветет, а завтра увянет. Не лучше ли позаботиться о душе?! Тебе, к примеру, трудно будет избавиться от вечных мучений».
«Видно, и тебе от них не избавиться! Может, затем и назвали тебя Параскевой, чтобы приготовить к страданиям?»
«Не за тем я получила имя свое, правитель. Меня назвали так, чтобы разрушить гордыню действующего в тебе сатаны и так возвеличить имя Господа моего».
При этих последних словах вконец истощилось терпение Аэтия. Он приказал бить Параскеву сырыми воловьими жилами, а раны растирать власяницей. И пока так били ее, она не проронила ни звука.
«Уверуй в богов, и я сохраню тебе жизнь», — продолжал уговаривать ее Аэтий, но ответом ему было молчание.
«Мне ли не отвечаешь, злое отродье?» — с гневом воскликнул правитель и повелел подвесить девушку на столбе, чтобы могли вонзать в ее бока раздирающие тело железные крючья…
Сняли ее не сразу и уже совсем бездыханной.
«Зачем, господин, ты заставил так долго терзать ее? — обратился к правителю один из палачей, — девица давно мертва».
Но, наклонившись, увидели, что она еще дышит.
«Не мертва, однако долго не проживет», — молвил Аэтий, приказав бросить тело в темницу.
А в полночь явился ей Ангел.
«Встань, — обратился он к девушке, отирая ее кровавые раны, — встань! Твой Нетленный Жених исцеляет тебя!»
И тело Параскевы вновь сделалось крепким, а красота еще более поразительной.
«Чудо! Необыкновенное чудо!» — завопили со страхом стражники, когда нашли узницу поющей молитвы и совершенно невредимой.
Аэтий же на другой день истолковал все по-своему.
«Вот видишь, как терпеливы наши боги, — упрекнул он девушку, — смилостивились над твоей красотой и исцелили тебя. Следовало бы принести им жертву».
«Пусть отведут меня к ним», — не стала спорить с ним Параскева.
Подумав, что она раскаялась и хочет поклониться богам, ее повели в храм, но там по молитве ее к Господу и льстивый Аполлон, и все другие суетные боги были сброшены землетрясением с пьедесталов. Ударившись о землю, они рассыпались в прах.
«Велик Бог христианский!» — вскричали уверовавшие, нечестивые же жрецы бросились к Аэтию.
«Мы говорили тебе — казни эту колдунью: она обольщает горожан. Но ты не послушал. Теперь она разрушила все статуи в храме… Убей ее!»
«Скажи, каким волхованием ты сокрушила наших богов?» — стал допытываться у Параскевы Аэтий.
«Не волхованием, но именем Господа моего. Он явился, и твои боги затрепетали, свалившись на землю. Видишь, они не могут помочь даже себе, как же они помогут другим!»
В ответ на дерзость приказал Аэтий палить деву огнем. Но языки пламени повернулись к мучителям.
«Велик Бог христианский!» — возопили уверовавшие, Аэтий же, убоявшийся нового посрамления, приказал усечь голову Параскевы.
Перед казнью мученица молитвенно опустилась на колени и обратила взор к небу.
«Господи, — осенила она себя крестным знамением, — помяни меня в этот час и благослови умереть за Тебя. Помоги всем поклоняющимся Твоему крестному подвигу. Помоги также призывающим в помощь имя мое, избавь их от бед и скорбей и отпусти им грехи их, ибо Ты не хочешь смерти грешника, но желаешь всем прийти к познанию Истины»…
«Дерзай, Параскева! — послышался тут Голос из светлого облака. — Чертог Царства Небесного приготовлен и рай открыт для тебя. Я исполню и все, о чем просишь. Именем твоим многие спасутся от бед и скорбей».
Увенчанную мученическим венцом невесту Христову Параскеву похоронили в ее домовом храме, и у честных мощей ее свершилось множество чудес во славу Господа Иисуса Христа.
* * *
Благочестивый рассказ о жизни и мученической смерти святой Параскевы Пятницы был известен в России едва ли не каждому христианину. Ее именем (Прасковьями, Парашами) называли родившихся девочек, ей посвящали строящиеся храмы, часовни и даже придорожные столбы, на которых вырезали ее изображение. И ей молились чуть ли не по каждому поводу. И о даровании жениха, семейного счастья, и об исцелении душевных и телесных недугов, и об избавлении от диавольских наваждений, и об удачной торговле, и в заботах о чистоте и достатке воды, и о сохранении домашних животных…
Память 28 октября / 10 ноября