Неделю назад на Совете по конкурентоспособности, собравшем в стенах Белого дома чиновников, депутатов и крупный бизнес, решались нетривиальные задачи: где «нащупать» точки роста российской экономики и кто должен этим заниматься?
В одиночку лечить «тело российской экономики» правительство не хочет и всерьез рассчитывает, что росту будет способствовать частно-государственное партнерство. С этой точки зрения, по заверениям Михаила Фрадкова, год работы не прошел даром. Приняты законы о концессиях, свободных экономических зонах. При этом результаты могли бы быть лучше, если бы не зависимость России от «пресловутой внешнеэкономической конъюнктуры». Но несмотря ни на какие трудности (мало денег — проблема и много денег — тоже), подчеркнул премьер, правительство продолжает искать«собственные источники роста и потенциальные возможности». Правда, бизнес, по его мнению, совсем не помогает государству в этих поисках (видимо, сам надеется на помощь).
Замминистра экономического развития и торговли Андрей Шаронов, непосредственно отвечающий за стратегию поиска тайных «точек», для начала предложил снять «барьеры, стоящие перед предприятиями». Что имеется в виду?
✔ Меры административного правоприменения. Мэртовцы пытаются облегчить процесс получения земельных участков и разрешений на строительство, считая его камнем преткновения для малого и среднего бизнеса.
✔ Нормативно-правовое регулирование (либерализация норм Воздушного кодекса).
✔ Финансовое участие в проектах Инвестфонда.
Бизнесу такой подход замминистра очень понравился, но, что характерно, все предприниматели основываются на собственном опыте, своем видении проблемы взаимодействия бизнеса и государства, а потому выработать какие-то единые рекомендации по общей стратегии так и не получилось.
Президент IBS Анатолий Карачинский:
— В России только экспортоориентированные отрасли обладают большим потенциалом развития, а главным приоритетом является глобальный открытый рынок, куда, по сути,мы уже вошли.
Кроме того, он высказал интересную мысль о необходимости лоббирования российских интересов при допуске иностранцев на наш рынок по примеру других государств. Так, например, китайское правительство поставило условие американской компании Microsoft: прежде чем выйти со своей продукцией на потребительский рынок страны, ей необходимо освоить 800 млн дол. прямых инвестиций. Аналогичные примеры есть и в других странах.
Что нам мешает получать «легкие дивиденды»? Судя по всему, ничего, кроме коррупции и нерасторопности российских чиновников.
Генеральный директор ЗАО «Северсталь групп» Алексей Мордашов:
— Подобную практику работы с иностранными инвесторами считаю недопустимой, а требование к бизнесу о сопутствующем строительстве школы — прямым административным давлением, неприемлемым в рыночной экономике.
Опять же, по его мнению, «никто не знает, какие будут приоритеты в мире и России через 5—10 лет, поэтому расставлять их сейчас достаточно опасно».
Что ж, у каждого своя точка зрения. Даже супер профессиональным управленцам порой не под силу предложить решение задачи развития экономики в масштабах всей страны. Дау них и цели такой нет — они свой бизнес «поднимают».
Президент «ОПОРЫ России» Сергей Борисов:
— Сегодня 80% малого бизнеса занимаются торговлей. Эта ниша уже переполнена, и многие предприниматели хотели бы перейти к производству. Но из-за нарушенных производственных связей это практически невозможно. Государству необходимо выстраивать технологические комплексы, где к крупным якорным предприятиям добавляются мелкие обслуживающие производства и в итоге появятся региональные производственные кластеры. Без связи «большой — маленький» не получится эффективного высокотехнологичного производства.
С. Борисов также напомнил, что в ближайшее время будут ликвидированы государственные унитарные предприятия, к которым относятся большинство НИИ, в результате чего многие ученые окажутся на улице. Чтобы не допустить этого, Борисов предложил продумать механизм их привлечения для создания региональных производственных комплексов.
Но, по-видимому, его предложение так и останется «гласом вопиющего в пустыне». В правительстве за полтора года работы так и не сумели выработать согласованных механизмов взаимодействия между министерствами и ведомствами, и административная реформа им в этом абсолютно не помогла.
На протяжении всего заседания Михаил Фрадков пытался выяснить у присутствующих, кто за что отвечает в правительстве, но его попытки хоть как-то разобраться в этом вопросе, к сожалению, не увенчались успехом. В итоге премьер высказал историческую фразу: «Приоритеты разглядываются где-то в тумане. А чиновники из МЭРТ, других ведомств...из регионов пытаются сфокусировать на них взгляд».