«Вы имеете право на адвоката», – эту фразу во время задержания подозреваемого в совершении преступления сотрудниками правопорядка мы регулярно слышим в художественных фильмах американского производства, а последнее время – и отечественных. Но действительно ли в нашей стране услугами защитника можно воспользоваться сразу после задержания? Недавно ситуацию в Российской Федерации с предоставлением адвоката задержанному разъяснил Конституционный Суд РФ.
В чем суть отклоненной КС РФ жалобы?
Судьями Конституционного Суда РФ было опубликовано определение об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Н. Перетятько. Заявительница жаловалась в КС РФ на несвоевременное предоставление адвоката, что нарушило ее конституционные права, предусмотренные подп. «а» п. 3 ч. 3 ст. 49 и п. 1 ч. 2 ст. 74 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. Согласно подп. «а» п. 3 ч. 3 ст. 49 «Защитник» защитник участвует в уголовном деле с момента фактического задержания подозреваемого в совершении преступления лица в случаях, предусмотренных ст. 91 и 92 УПК РФ.
Также Н. Перетятько просила признать противоречащим ст. 50 (ч. 2) Конституции РФ п. 1 ч. 2 ст. 74 «Доказательства» УПК РФ, в котором в качестве доказательств по уголовному делу допускаются показания подозреваемого или обвиняемого. Заявительница подчеркивала в своей жалобе, что данные нормы вступают в противоречие с Конституцией РФ, так как позволяют проводить осмотр места происшествия, транспортного средства, досмотр, изъятие у подозреваемого каких-либо предметов и принимать явку с повинной подозреваемого или обвиняемого в качестве доказательств без участия защитника.
Действительно, учитывая определенные проблемы, связанные с неоднократными случаями злоупотребления сотрудниками следственных и оперативных органов своими полномочиями, такая ситуация представляется достаточно опасной, и нет ничего удивительного в том, что заявительница обратила на нее внимание. В средствах массовой информации неоднократно приводились примеры «выбивания» признательных показаний с задержанных, других злоупотреблений при проведении осмотра места происшествия или взятии показаний. Присутствие адвоката в данных ситуациях могло бы стать важным механизмом защиты прав подозреваемого или обвиняемого.
Почему КС РФ отказал заявительнице?
И все же судьи КС РФ в жалобе заявительнице отказали, поскольку решили, что в перечисленных правовых нормах нет противоречия Конституции РФ и другим нормам российского законодательства. Отказ в принятии жалобы к рассмотрению был осуществлен со ссылкой на то, что данная жалоба в целом не отвечает критериям допустимых жалоб в Конституционный Суд РФ, предусмотренных Федеральным конституционным законом от 21.07.1994 № 1-ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации» (далее – Закон № 1-ФКЗ). При этом в определении КС РФ было подчеркнуто, что решение по отказу в рассмотрении данной жалобы окончательное и обжалованию не подлежит.
КС РФ объяснил недопустимость жалобы тем, что требование о незамедлительном обеспечении права подозреваемого или обвиняемого на помощь защитника не распространяется в данном случае на проведение следственных действий, не связанных прямо с дачей показаний, что подчеркивается по смыслу в ст. 157, 164, 165, 176, 182 и 183 УПК РФ.
Данные следственные действия подготавливаются и проводятся без предварительного уведомления подозреваемого или обвиняемого о проведении данных действий в связи с тем, что существует угроза уничтожения или утраты доказательств. Ведь, зная заранее об осмотре места происшествия, подозреваемый может уничтожить улики, и привлечь его к ответственности в таком случае будет невозможно.
Однако здесь наблюдается противоречие между интересами оперативно-разыскных мероприятий и защитой прав гражданина, который действительно может претендовать на защитника с самого первого момента начала своего общения с сотрудниками правоохранительных органов (хотя бы по той причине, что большинство граждан не имеют профессиональной юридической подготовки и знакомы со своими конституционными правами весьма приблизительно, а про нормы уголовно-процессуального законодательства чаще всего вообще не имеют представления).
КС РФ указал, что утверждения заявителя не соответствуют действительности, поскольку защитник принимает участие в уголовном деле с того момента, как начинается фактическое задержание подозреваемого в совершении преступления, а также в случае с применением к подозреваемому в совершении преступления меры пресечения в виде заключения под стражу.
КС РФ отметил, что норма п. 1 ч. 2 ст. 74 УПК РФ не регламентирует значение протоколов осмотра места происшествия и явки с повинной в качестве доказательства.
Отдельно КС РФ подчеркнул, что если в отношении конкретной заявительницы Н. Перетятько были допущены какие-либо нарушения процессуального законодательства, в том числе при получении явки с повинной, то установление фактических обстоятельств конкретного дела, а также проверка правильности применения правовых норм не входят в прямую компетенцию Конституционного Суда Российской Федерации, что подтверждается ст. 125 Конституции РФ и ст. 3 Закона № 1-ФКЗ.
Примечательно, что позиция КС РФ полностью соответствует законодательству, поскольку в ст. 49 УПК РФ действительно прописывается именно участие защитника с момента фактического задержания подозреваемого. Никаких противоречий с законодательством в позиции КС РФ нет.
Противоречия между законом и практикой
Сложность же ситуации лежит в несколько иной сфере. Всем лицам, имеющим отношение к правоприменительной практике, хорошо известны нюансы проведения оперативной работы с задержанными лицами, фактическое задержание которых еще не наступило. В большинстве судов эти нарушения упускаются из внимания, так как судьи ссылаются на то, что следователи и оперативные сотрудники действовали не в порядке уголовно-процессуального законодательства, а в рамках оперативно-разыскных мероприятий.
Следовательно, хотя фактическое задержание подозреваемого по факту наступило, на самом деле, с этой позиции, оно наступает лишь тогда, когда уже следователь составляет протокол о задержании, а не оперативные сотрудники надевают на подозреваемого наручники. Но судьи КС РФ предпочли этот вопрос обойти стороной, ограничившись сугубо нормативным подходом к рассмотренной жалобе и не углубившись в реальный анализ существующей проблемы, очень серьезной для правовой сферы жизнедеятельности современного российского общества.
Таким образом, Конституционный Суд РФ фактически полностью встал на сторону правоохранительных органов, которые и так обладают достаточно широкими реальными правами и полномочиями. По своему опыту работы в прошлом в следственных органах знаю, что при задержании граждан в подавляющем большинстве случаев адвокат никогда не предоставляется сразу. Даже в то время, когда уже осуществляются следственные действия, большинство следователей о предоставлении задержанному адвоката не думают. Это нарушение права сотрудники следственных органов легко объясняют «вынужденной мерой».
В моей практике как адвоката был случай, когда Верховный Суд РФ оставил в силе приговор, вынесенный подсудимому, несмотря на то, что единственными доказательствами по делу являлись показания лица, с кем заключили досудебное соглашение о сотрудничестве со следствием. Причем виновным по этому делу проходил высокопоставленный сотрудник Газпрома, которого подставили и оговорили.
А в другом случае моего доверителя задержали и начали следственные действия без привлечения защитника. Человеку грозило бы до 10 лет лишения свободы, если бы не мое вмешательство как адвоката: оказалось, что обвинения являются сфабрикованными, и подозреваемый в преступлении был освобожден, а все обвинения с него сняты.
С «фактически» задержанными могут проводиться разнообразные следственные действия, включая осмотр места происшествия, но затем протоколы этих следственных мероприятий не признаются в судах недействительными. Этим создаются широкие возможности для многочисленных нарушений прав граждан со стороны следователей и оперативных сотрудников правоохранительных органов, у которых есть собственная мотивация к проведению более быстрого, но не всегда качественного расследования.
Известно, что многие следователи не считают нужным соблюдать права граждан, что выливается в нарушения законности при задержаниях и даже в совершение должностных преступлений. Вряд ли такая ситуация может быть преодолена, если даже судьи Конституционного Суда РФ не видят оснований для пересмотра существующей практики работы российских правоохранительных органов. Между тем, учитывая полномочия судей КС РФ, они вполне в состоянии начать позитивные изменения в российской правоприменительной практике, создав условия для повышения уровня правовой защищенности российских граждан перед законом и перед правоохранительными органами.
Недостатки правоприменительной практики могут сохраниться
Позиция Конституционного Суда РФ, как видим, способствует сохранению тех недостатков, которые присущи современному российскому предварительному следствию. Ведь для их исправления нужда масштабная реформа самих основ следственной деятельности, что требует и соответствующих изменений уголовно-процессуального законодательства Российской Федерации.
Более того, КС РФ следует сложившейся в стране политической парадигме, заключающейся в ужесточении репрессивной составляющей российского правосудия. Об этом свидетельствует очень низкий процент оправдательных приговоров в российских судах, хотя по многим уголовным делам явки с повинной и осмотры мест происшествий являются едва ли не единственным основанием для привлечения подозреваемого к уголовной ответственности и последующего обвинительного приговора.
Несвоевременный допуск защитника к участию в уголовном процессе в этой ситуации предоставляет следствию дополнительные возможности для манипуляционных действий, в том числе для использования правовой неграмотности и неосведомленности задержанного об его правах, а иногда и для куда более серьезных нарушений, включая применение неправовых методов воздействия на подозреваемых и задержанных. Поэтому данный отказ КС РФ вряд ли следует оценивать положительно с точки зрения реальной защиты прав и свобод российских граждан от посягательств со стороны сотрудников правоохранительных органов, злоупотребляющих своим положением. К тому же определение КС РФ будет лишним аргументом против позиции других граждан, которые в аналогичной ситуации попытаются защитить свои права посредством обращения в Конституционный Суд.
Внесение уточнений в нормы УПК РФ позволило бы кардинальным образом изменить всю правоприменительную практику, особенно при проведении первичных следственных действий при задержании подозреваемых. К тому же это не потребовало бы каких-либо серьезных финансовых затрат для государственного бюджета и не повлияло бы на эффективность оперативно-разыскной деятельности правоохранительных органов, если только она не связана с нарушением прав граждан.
Следует также напомнить, что очень часто следственные органы, будучи заинтересованными в скором закрытии уголовного дела, предпочитают привлечь к ответственности подозреваемого без надлежащих доказательств вины, а это в свою очередь может повлечь ситуацию, когда настоящий виновник преступления останется на свободе и будет продолжать нарушать российские законы. В этой связи участие профессионального адвоката – защитника помогало бы выявить сомнительные нюансы при проведении осмотра места происшествия, нарушения при взятии явки с повинной.
Необходимо понять, что следователь и адвокат все же не являются оппонентами, особенно в том случае, если существуют какие-либо сомнения относительно вины задержанного человека в инкриминируемом ему преступлении. Чем более независим будет следователь в принятии решений от своего руководства, тем менее он будет заинтересован в фальсификации обвинений, подлоге, привлечении в качестве подозреваемого и обвиняемого невиновного человека. Но эта независимость следователя должна подкрепляться соответствующей позицией судебных органов, которые в правовом государстве также должны быть независимыми, в первую очередь стремясь не к облегчению работы следователей и оперативных сотрудников, а к установлению истины. Но пока высшие судебные инстанции страны почему-то не принимают данные аргументы во внимание.