Восприятие трансакционных издержек как новой экономической категории не вполне оправданно. Сама по себе трансакционная деятельность и связанные с ней издержки существовали всегда. Сегодня же на многих предприятиях их пытаются выделить, измерить и регулировать. Для этого и нужны экономическая теория и основанные на ней аналитические методы и управленческие решения.
Трансакция — это взаимодействие между двумя субъектами экономики, связанное с переходом прав собственности или — более широко — имущественных прав. Как бы ни была длинна и необходима цепочка посредников, она состоит из трансакций. В советское время большую часть затрат на трансакции несло государство, сейчас они возмещаются главным образом самими субъектами экономики.
Любой экономический объект — государство, предприятие, мы с вами как покупатели или продавцы — несет определенные затраты.
Понятие трансакционных издержек связано с именем Рональда Коуза, получившего в
Он предложил разделять затраты предприятия на трансформационные и трансакционные. Предприятие покупает производственные факторы: труд, капитал, сырье и материалы, оборудование и другие ресурсы. Это отражается в элементах себестоимости: материальные затраты, амортизация капитала, оплата труда (вместе с социальными выплатами).
Р. Коуз предложил выделить из этих затрат те, которые связаны с трансакцией, то есть с переходом прав от одного экономического субъекта к другому.
Важно было то, что он предложил выделить и рассмотреть их как специальный класс. Но надо понимать, что от этого в жизни само по себе ничего не происходит. Это аналитическая операция, которая может быть удачной или неудачной.
Аналитическая операция с выделением затрат, связанных с трансакциями, в особый класс оказалась весьма удачной. За ней последовал ряд других важных аналитических умозрительных операций. Например, было понято, почему создаются все новые и новые предприятия, хотя можно было бы обойтись механизмом рынка и уже действующими предприятиями. Виной тому оказались именно трансакционные издержки, связанные с переходом прав собственности от одного субъекта рынка к другому. Если трансформационные затраты на превращение ресурсов в результаты внутри предприятия меньше, чем трансакционные затраты, связанные с таким же превращением, но уже на рынке, за пределами предприятия, то его существование экономически оправданно. Такая «трансакционная» концепция предприятия была сформулирована Р. Коузом и активно развивалась впоследствии в рамках институциональной экономической теории.
Но трансакции никогда не были бесплатными. Даже в СССР, где экономика не была рыночной, трансакционные издержки конечно же существовали. Госплан, Госснаб, министерства, региональные плановые органы активно занимались организацией трансакций. Так, по важнейшим видам продукции Госплан определял, какое предприятие произведет и поставит другому предприятию в таком-то количестве продукцию, иными словами, он определял, какой будет система трансакций.
По сути дела, вся управленческая вертикаль представляла собой трансакционный сектор экономики — сектор, который обслуживал трансакции. Все это требовало расходов, и этого никто не скрывал. Просто не выделялся специальный вид затрат — трансакционный. Но они были и на уровне государства, и на уровне предприятия. Хотя, казалось бы, раз есть Госплан, министерства и другие плановые органы, то трансакционные затраты для предприятия лишние.
Но на самом деле предприятия все равно должны были нести трансакционные затраты. Предприятия составляли проекты планов работы, защищали их в вышестоящих органах управления, потом корректировали их, и так повторялось не раз. Все это требовало расходов. Причем не только на оплату труда специалистов, поиски информации, подготовку многостраничных документов, поездки в центр и т. п., но и на то, чтобы «подмазывать» кого надо.
Чтобы закупить нужное оборудование, предприятие нередко выпускало сверхплановую продукцию, поставляло ее кому-то. Образовывалась цепочка, которая обеспечивала поставку того, что нужно. Таким образом, трансакционные затраты были, и они были немалыми. Другое дело, что они не классифицировались как трансакционные, не выделялись в специальный тип, а прятались среди других видов затрат.
Поэтому говорить о бесплатности не приходится. Но вот то, что мы не уделяли должного внимания этому специальному виду затрат, было неправильно.
Это было связано с той системой управления и планирования, которая была в советской экономике. Центр тяжести плановой системы располагался вверху иерархической вертикали. Не надо думать, что абсолютно все спускалось сверху. Нет, это был единый возвратно-поступательный процесс, но центр тяжести был наверху.
Конечно, были экономисты, которые и раньше пытались применить понятие трансакционных издержек к советской экономике, но их было немного, потому что институциональное направление в экономической науке СССР мало культивировалось. Основной экономической парадигмой у нас, как известно, был марксизм, а альтернативой выступала неоклассика. До конца 1980-х годов институциональному направлению в экономике, к сожалению, уделялось недостаточное внимание.
Впервые трансакционные издержки за 100 лет подсчитали Дж. Уоллис и Д. Норт. По их данным, в ВВП США доля трансакционных услуг, оказываемых частным сектором, увеличилась с 23% в
Отнесение затрат к тому или иному виду всегда в большой степени произвольно. Такая же проблема возникает при определении обычных трансформационных затрат на конкретное изделие. Допустим, предприятие выпускает шариковые ручки. Можно подсчитать объем пластмассы, металла и других материалов, идущих на одну ручку. Но это прямые затраты. А как посчитать косвенные? Один и тот же человек на одном и том же оборудовании делает и ручки, и фломастеры. Как разнести общие (общезаводские, общецеховые и т.п.) затраты по произведенным изделиям? В общем случае эта задача теоретически неразрешима. Глубинных причин две: первая в том, что предприятие — это система, вторая в том, что предприятие — нелинейная система. Ее невозможно разделить на самостоятельные составляющие ни на уровне всего предприятия, ни на уровне отдельного изделия. Поэтому и затраты, и доходы нельзя объективно отнести к той или иной части предприятия или к конкретному экземпляру изделия. Поэтому, если нельзя объективно разделить, надо разделить субъективно. Можно договориться, что все косвенные затраты будут распределяться, скажем, пропорционально трудоемкости, фондоемкости или как-нибудь еще.
Практика показывает, что в принципе затраты — плохо наблюдаемая величина. В экономике есть величины осязаемые и неосязаемые. Неосязаемые можно «потрогать», только опираясь на какую-то теорию. Мы не всегда замечаем это, но теория порой очень тесно взаимодействует с реальной практикой (см. схему).
От того, где проводится граница между ними, зависит, можно ли те или иные издержки отнести к трансакционным или нет.
Предприятию нужно знать объем своих трансакционных издержек. От их размера в существенной степени зависит, может быть, самое главное в жизни предприятия — его границы. Если трансакционные издержки велики по сравнению с трансформационными, а спрос на продукцию значителен, предприятие может расширяться, раздвигая свои границы и поглощая все новые сегменты производства. В этих условиях аутсорсинг неэффективен. Если же трансакционные издержки малы, то границы предприятия неизбежно будут сжиматься, а аутсорсинг — расширяться.
Если говорить о фундаментальных факторах в перспективе, то общая тенденция будет такой: массовый однородный ресурс и массовый однородный продукт будут дешеветь, а уникальный индивидуальный ресурс и уникальный индивидуальный продукт, связанный с талантами, способностями, креативностью, творчеством, — дорожать.
Не нефть будет стоить дорого, и даже не ручка. А та особая ручка, которая разработана и изготовлена специально для меня. Индивидуализация производства — это и есть основная черта той самой экономики знания, о которой так много говорят сейчас. В такой экономике трансакционные издержки будут возрастать тем быстрее, чем активнее она будет развиваться. Так будет во всех развитых странах, в том числе и в России. Ясно также, что динамизм, инновационность и неопределенность экономики тоже будут возрастать.
Диверсификация и динамизация экономики, которые Президент сейчас пытается провести в жизнь, что следует приветствовать, будут приводить к росту трансакционных издержек. Трансакционные издержки будут расти для каждого предприятия, и управление трансакционной деятельностью также будет развиваться быстрыми темпами.
Среди трансакционных издержек выделяют несколько видов:
· Издержки на поиск информации об имеющихся товарах, их ценах, поставщиках и потребителях. С одной стороны, развитие информатизации, Интернета облегчает доступ к информации. С другой стороны, усложняет, потому что делает информацию ненадежной, требующей проверок и перепроверок.
· Издержки ведения переговоров, к сожалению, тесно связаны с коррупцией, затратами на побуждение партнера по переговорам к принятию неэффективных, с точки зрения предприятия, которое он представляет, решений.
· Издержки измерения, спецификации контрактов и защиты прав собственности. Они связаны с трудностями однозначного описания предмета договора и расходами на контроль договоров и контрактов, в том числе на функционирование судебной системы, которая обеспечивает трансакционную деятельность.
· Издержки оппортунистического поведения, возникающие из-за неоговоренного поведения контрагентов в ущерб другой стороне. О. Уильямсон определял оппортунизм как достижение личного интереса с использованием коварства.
С одной стороны, предприятие должно стремиться минимизировать трансакционные издержки. Для этого используются разнообразные информационные системы, «электронные правительства», средства связи. С другой стороны, научно-технический прогресс, усложнение, динамизация и индивидуализация производства будут приводить к необходимости увеличивать трансакционные издержки. Поэтому нужно выделять «хорошие» трансакционные издержки и «плохие». На «хорошие» предприятию не следует жалеть средств, но одновременно придется выделять средства на долгосрочную минимизацию «плохих» (как известно, снижение издержек тоже требует издержек!). Но этот вопрос зависит не только от предприятий. Снижение непроизводительных трансакционных издержек в масштабе страны упирается в повышение целенаправленности государственного администрирования, укрепление надежности законодательной и правоохранительной систем, организацию эффективного взаимодействия между государством, бизнесом и обществом.
Сегодня различают четыре типа экономических систем: объекты — предприятия, среды — торговля, образование, транспорт и т.д., процессы и проекты.
К трансакционной деятельности относятся только среды. На предприятии все под руками, административные методы. Между предприятиями может быть контакт — договор, прямые связи. Но в действительности никаких прямых связей не существует, не существует контактов между предприятиями. Взаимодействие между объектами происходит в средах.
В советской системе среда для директора была узкой: вышестоящие организации, райком, ВЦСПС — это считаное количество людей. Сегодня среда, в которой он должен жить, необычайно расширилась — рынок. Поэтому и затраты директора на освоение среды — трансакционную деятельность — чрезвычайно велики.