Негодные госинституты и взятки бюрократов резко повышают цены на основные товары и услуги. На 60% взвинчивают чиновники цены на недвижимость, 15% стоимости товаров в розничной торговле и 10% от цен на услуги связи уходит в карманы госслужащих. Столь «бурная» деятельность отечественных бюрократов делает практически невозможной модернизацию экономики. Таковы печальные выводы участников дискуссии в экспертной группе «Укрепление рыночных институтов» по корректировке Стратегии развития России до 2020 г.
Для оценки негативного влияния «плохих» институтов на развитие экономики аналитики Института проблем правоприменения (ИПП) при Европейском университете в Санкт-Петербурге провели сопоставление российских цен на базовые товары и услуги с ценами стран Западной и Восточной Европы, а также США. Сравнение проводилось в три этапа. На первом сопоставлялись номинальные цены, на втором — сравнивались объемы благ или услуг, которые можно купить по этим ценам на среднюю для данной страны заработную плату. В заключение ученые ИПП сопоставили объем благ или услуг, которые можно купить по этим ценам на среднюю для данной страны заработную плату с учетом различий в производительности труда.
Для анализа были взяты товары и услуги, цены на которые волнуют большинство предпринимателей и простых граждан. Петербургские ученые сравнивали цены на квадратный метр типового жилья в столицах, аренду квадратного метра офиса категории «А», килограмм курятины и картофеля, литр пива, услуги Интернета и мобильной связи, литр бензина, а также процентную ставку по среднесрочному кредиту.
Результаты исследования показали, что россиянам по сравнению с гражданами других государств в первую очередь гораздо труднее приобрести жилье. На месячную заработную плату у нас можно купить 0,06 заветного метра, а, например, на зарплату жителя Нью-Йорка и Праги — в 2,5 раза больше, жителя Берлина — больше в десять с лишним раз. Существенно (в разы) более дорогими являются в нашей стране офисные площади, гостиничные номера, банковский процент (см. диаграмму на с. 04).
На сопоставимом уровне по цене находятся у нас куриное мясо, картофель и Интернет. Кстати, на доступном по сравнению с другими государствами уровне находится бензин, но в России как в нефтедобывающей стране по вполне понятным причинам он должен быть дешевле.
Если разбить все эти блага на категории, то получается, что у нас существенно дороже:
а) блага, которые связаны с доступом к земле и строительством (жилая и коммерческая недвижимость, гостиницы, объекты торговли);
б) блага, спрос на которые полностью или в значительной мере формируют предприниматели (офисная недвижимость, кредит, отчасти отели).
Блага же, которые потребляет население в целом, находятся на сопоставимом (среднем) уровне цен и доступности с учетом более низкой российской производительности труда.
Где корень зла
Для идентификации «плохих» институтов и выяснения механизмов их влияния на издержки компаний и цены исследователи ИПП взяли 12 экспертных интервью с собственниками или топ-менеджерами предприятий в соответствующих отраслях.
Они четко продемонстрировали, что существенные потери от «плохих» институтов возникают именно там, где предприниматель оказывается так или иначе связан с недвижимостью, будь то непосредственно строительство новых объектов (девелопмент, ретейлерские сети, птицефермы) или аренда. Интервью также позволили локализовать основной источник проблем, определяющих аномально высокие цены на недвижимость. Это разрешительные процедуры, так или иначе связанные с правом на возведение или возможность использования зданий и помещений.
Ведомства, которые ответственны за эти проблемы, нетрудно перечислить. В первую очередь это структуры, которые участвуют в согласовании проектов зданий. Во вторую — организации, отвечающие за подключение объектов к инфраструктуре (воде, газу, электричеству). В третью — органы, которые контролируют аренду принадлежащих государству помещений (городских или ведомственных).
«Плохие» институты, по словам эксперта ИПП Вадима Волкова, ответственны за 30% цены жилья и коммерческой недвижимости (в Москве — до 60%).Они генерируют около 15% дополнительной торговой наценки в розничной торговле и около 10% в услугах связи. По сути, данные цифры показывают, насколько меньше платили бы российские предприниматели и простые граждане за данные товары и услуги при нормальной работе государственных институтов.
К основным типам «плохих» институтов в сфере недвижимости аналитики ИПП отнесли низкую бюрократическую культуру (сроки согласований в России практически удваивают производственный цикл в строительстве) и взятки (они, по оценке руководителей строительных организаций, составляют до 15% стоимости проекта). При аренде же «наличная» часть месячной платы может превосходить официальную в десять раз. Помимо собственно издержек сам процесс обналичивания крупных сумм означает для предпринимателей дополнительные издержки и риски.
Кроме конвертов в тиши кабинетов отечественные чиновники создали систему легализованной коррупции: монополию на «проектирование» и оформление документов. При множестве разрешительных ведомств существуют по виду частные компании, обладающие неформальной монополией на оформление тех или иных документов, необходимых для получения разрешений.
«Одним из следствий „плохих“ институтов стали короткие горизонты ведения бизнеса, — подчеркивает В. Волков. — Они возникают из-за общей неопределенности в будущем своего бизнеса и возможности долгосрочного сохранения прав собственности. Это ведет к стремлению сократить сроки окупаемости и соответственно к повышению цены на блага (росту наценки)».
С этим утверждением солидарны аналитики, работающие в Центре анализа деятельности органов исполнительной власти (ЦАДОИВ) Высшей школы экономики, которые провели свой мониторинг издержек бизнеса на получение государственных услуг.
«Бизнес не в состоянии прогнозировать — сколько времени займет рассмотрение документов и каким будет число случаев возврата документов по формальным, иногда надуманным основаниям, например, по причине неправильно расставленных запятых», — замечает заместитель директора ЦАДОИВ Сергей Плаксин.
Проблема обостряется, если в процессе предоставления государственной услуги участвуют подведомственные или иные организации разной степени аффилированности с органом власти. Их участие приводит к тому, что непредсказуемыми становятся не только сроки, но и конечная стоимость государственной услуги.
Размеры поборов, по данным исследования ВШЭ, очень масштабны, поскольку на подведомственные и аффилированные организации приходится 40% обращений и почти 75% расходов, связанных с получением государственной услуги.
Петербургские ученые подчеркивают, что контрольные процедуры налоговых и других официальных органов просто бледнеют на фоне разрешительных процедур в строительстве. Ведь те «плохие» институты, которые «зашиты» в недоступности жилья для населения и производственных помещений для бизнеса в России, проявляются именно через разрешительные процедуры.
Наоборот, роль контрольных процедур (налоговые и прочие проверки, отчетность и т.д.) оказывается существенно меньше, чем принято считать. Нагрузку, которую добавляют бизнесу незаконные действия проверяющих ведомств, респонденты оценивают в 1—3% от оборота и называют вполне терпимой.
Самая легкая добыча
Негативное влияние институциональной среды на доступность благ в России, уверены эксперты ИПП, практически полностью определяется административной рентой и процессом ее извлечения. Однако чиновники получают административную ренту в заметных масштабах не из всей экономики, а только из тех видов бизнеса, которые зависят от разрешительных процедур. Проще говоря, от тех предпринимателей, которые сами вынуждены идти к ним на поклон.
Размер административной ренты определяется способностью чиновников воспрепятствовать экономической деятельности предпринимателя в той области, к которой относится процедура. Таким образом, уязвимость компании как источника административной ренты определяется не стратегической важностью бизнеса или его незаконностью, а доступностью прекращения деятельности предприятия.
Самой легкой добычей чиновников становятся те виды бизнеса, которые привязаны к материальным объектам (зданиям, цехам), к инфраструктуре, монопольно контролируемой государством (условно говоря, трубам, проводам). Тяжело приходится предпринимателям, которые постоянно проводят безналичные денежные операции, которые фактически находятся под контролем государства (компаниям с высокой долей добавленной стоимости, банкам). Весьма уязвимыми оказываются виды бизнеса, участвующие в сложных технологических цепочках (так как выбывание одного участника цепи ведет к проблемам для остальных) и владеющие большой долей рынка (что понижает мобильность).
Потеря времени на согласование документов, возникающая из-за отсутствия соответствующих стимулов у представителей бюрократии, считает проректор ВШЭ Андрей Яковлев, создает даже больше проблем для бизнеса, нежели взяточничество. При этом пример Татарстана наглядно показывает, что повышение эффективности работы ведомств возможно даже в рамках нынешней системы государственного управления. Масштабы коррупции можно сократить путем внедрения в работу госорганов трех принципов: мотивации, прозрачности и системы контроля и санкций.