Согласно п. 2 ст. 57 Федерального закона от 26.12.95 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах» на основании списка лиц, имеющих право на участие в общем собрании акционеров, в собрании может участвовать лицо, утерявшее статус акционера. Осознавая нелогичность такого подхода, в данной норме законодатель предпринимает попытку ограничить волю этого участника собрания, устанавливая требование о том, что он должен выполнять указания приобретателя акций.
В этой связи возникает ряд вопросов:
-
какова правовая природа данных указаний;
-
какие последствия наступают в случае отклонения участника собрания от этих указаний?
Названная норма Федерального закона № 208-ФЗ от 26.12.95 (далее — Закон об АО) вводит в систему гражданских правоотношений еще одну оригинальную новеллу — «указания приобретателя акций». Что это за гражданско-правовая конструкция, посредством которой одно лицо наделяет полномочиями другое? На осуществление каких прав новый владелец ценных бумаг уполномочивает другое лицо?
Указания ни о чем
Если у приобретателя ценной бумаги отсутствует право голоса по ней (приведенная норма Закона об АО предполагает, что приобретатель акции может голосовать только на основании доверенности, выданной бывшим владельцем ценной бумаги), на каком основании он выдает указания голосовать определенным образом по принадлежащей ему акции?
обратите внимание
Данная статья Закона об АО непоследовательна. С одной стороны, она исходит из того, что новый владелец акции не обладает правом голоса по ней, поскольку должен получить доверенность от бывшего владельца. С другой стороны, согласно той же статье он обладает этим правом, так как выдает обязательные указания на голосование по принадлежащей ему ценной бумаге.
Даже если такой своеобразный характер взаимоотношений установлен между продавцом и покупателем акции, какое отношение это имеет к третьим лицам, в частности к обществу? Как оно может узнать о каких-либо указаниях и прочих межличностных договоренностях?
В гражданском праве существуют классические институты — договор поручения и доверенность, обращенная прежде всего к третьим лицам. На основании письменного уполномочивания третьи лица узнают, что представитель действует от имени представляемого в соответствии с его указаниями: «Доверенностью признается письменное уполномочие, выдаваемое одним лицом другому лицу для представительства перед третьими лицами. Письменное уполномочие на совершение сделки представителем может быть представлено представляемым непосредственно соответствующему третьему лицу» (п. 1 ст. 185 ГК РФ).
Без письменного уполномочивания, адресованного акционерному обществу, последнее не может знать о каких-либо указаниях, выданных владельцем ценной бумаги другому лицу. Любые указания должны оформляться доверенностью или договором, иначе для третьих лиц они не имеют значения. Нет необходимости в изобретении особого гражданско-правового механизма уполномочивания одним лицом (не являющимся владельцем ценной бумаги) другого лица, не владеющего ценной бумагой. Цивилизованное общество давно использует классический институт представительства, в том числе основанный на доверенности или договоре. Попытка «изобрести велосипед» в этом вопросе отечественному законодателю не удалась.
Гражданско-правовой «велосипед» в виде особых межличностных указаний — следствие странной конструкции, примененной в действующей редакции Закона об АО, согласно которой при переуступке акции после даты составления списка лиц, имеющих право на участие в общем собрании, право голоса по ней почему-то не переходит к законному владельцу ценной бумаги.
Конструкция, предложенная п. 2 ст. 57 Закона об АО, противоречит положениям п. 1 ст. 57 того же Закона, согласно которому «право на участие в общем собрании акционеров осуществляется акционером как лично, так и через своего представителя», в то же время п. 2 ст. 57 допускает возможность участия в собрании лица, которое не является ни акционером, ни его представителем. Это порождает очевидный вопрос: чем голосует бывший владелец ценной бумаги на основании полученных указаний — ведь у него нет ни ценной бумаги, ни доверенности на право голоса по отчужденной акции?
обратите внимание
Еще одно несоответствие: согласно Закону об АО бюллетень для голосования должен быть подписан акционером или его представителем. В рассматриваемом случае участник собрания уже не акционер общества и не является представителем акционера. Соответственно он не имеет права подписывать бюллетень.
Закон не предусматривает последствий неисполнения этих указаний — все зависит от добросовестности лица, продавшего акции: захочет ли он вообще участвовать в собрании и будет ли при этом руководствоваться указаниями законного владельца ценных бумаг?
Реестр или список: что в приоритете?
С даты составления списка лиц, имеющих право на участие в общем собрании акционеров, и до момента проведения собрания проходит длительный период, в течение которого в реестре могут произойти существенные изменения, и его данные будут расходиться со списком лиц, имеющих право участвовать в собрании. Какой из документов имеет приоритет?
Проанализируем типичные ситуации, связанные с конфликтом «список — реестр».
Ситуация № 1: на дату составления списка лиц, имеющих право на участие в общем собрании, акционер А владел 100 акциями, акционер Б — одной акцией. Эта информация включена в список лиц, имеющих право на участие в общем собрании. После составления списка акционер А переуступил все принадлежащие ему акции акционеру Б, о чем была сделана запись в реестре.
Продавец акций обратился к нотариусу для удостоверения доверенности на передачу права голоса по отчужденным акциям. Нотариус справедливо заметил: чтобы заверить доверенность на передачу права голоса, ему необходимо убедиться в наличии у доверителя этого права. Для этого он запросил выписку из реестра. Получив выписку, согласно которой доверитель несколько дней назад продал все свои акции, нотариус, естественно, доверенность на передачу права голоса по отчужденным акциям удостоверять отказался.
На момент проведения собрания акционер Б владел 101 акцией, однако доверенности на голосование 100 акциями, приобретенными после даты составления списка лиц, имеющих право на участие в собрании, у него нет. Лицо А утеряло статус акционера, но было включено в список лиц, имеющих право участвовать в собрании.
Каким количеством голосов обладает акционер Б? Может ли лицо А, не являясь акционером общества, участвовать в собрании?
Полагаем, акционер Б обладает тем количеством голосов, которое соответствует количеству принадлежащих ему акций, отраженным в реестре на день проведения собрания. Доверенность на право голоса по принадлежащим ему акциям не требуется1, поскольку «с передачей ценной бумаги переходят все удостоверяемые ею права в совокупности».
Лицо А, несмотря на то что оно включено в список лиц, имеющих право на участие в собрании, не может участвовать в работе органа управления коммерческой организации, членом которого данное лицо перестало быть. Думается, в этой ситуации должен действовать принцип приоритета реестра над всеми другими списками. Только реестр удостоверяет возможность осуществления прав из ценной бумаги. Если в реестре у данного лица нет ценных бумаг, у него соответственно нет и прав, вытекающих из владения ценной бумагой.
обратите внимание
Если сведения, содержащиеся в списке, не соответствуют реестру, правоустанавливающее значение имеет реестр. Отход от этого принципа порождает абсурдную ситуацию: лица, изъявшие инвестиции из общества, продолжают участвовать в принятии управленческих решений в отношении чужих инвестиций.
Ситуация № 2: на дату составления списка лиц, имеющих право на участие в общем собрании, акционер А владел 100 акциями. Эта информация включена в список лиц, имеющих право на участие в общем собрании. После составления списка акционер переуступил все принадлежащие ему акции лицу Б, о чем была сделана запись в реестре. Лицо Б в списке лиц, имеющих право на участие в собрании, отсутствует.
Может ли лицо А, не являясь акционером общества, участвовать в собрании и каким количеством голосов оно обладает? Может ли акционер Б, не включенный в список лиц, участвовать в собрании акционеров?
Выше была аргументирована позиция, согласно которой лицо, утратившее статус участника общества, теряет при этом статусное корпоративное право на участие в общем собрании.
К сожалению, на второй вопрос действующая редакция Закона об АО не отвечает2. Возможны следующие подходы к оценке описанной ситуации.
Первый исходит из приоритета списка лиц над реестром. Согласно этому подходу ситуацию следует разрешить следующим образом. Поскольку лицо Б приобрело акции после даты составления списка лиц, имеющих право на участие в общем собрании, и в этом документе не значится, оно не имеет права участвовать в собрании.
Данный вариант имеет очевидный недостаток. Владельцы определенного (а в ряде случаев — значительного) количества акций лишены возможности участвовать в работе органа управления общества, членами которого являются. Решения принимаются без учета их мнений и интересов.
Второй подход исходит их приоритета реестра над всеми другими списками. В этом случае следует признать, что документ, названный «список лиц, имеющих право на участие в общем собрании акционеров», не обосновывает право соответствующего лица на участие в собрании. Это право проистекает только из ценной бумаги и удостоверяется исключительно реестром. Список лиц, имеющих право на участие в общем собрании, нужен на этапе подготовки к проведению собрания, когда осуществляется информирование акционеров и рассылаются бюллетени для голосования. На этапе регистрации список сопоставляется с данными реестра и при наличии расхождений в этих документах в собрании регистрируются лица, учтенные в реестре. Количество голосующих акций, принадлежащих участникам собрания, определяется по реестру на день собрания.
Достоинство данного подхода — соответствие базовым характеристикам ценной бумаги, согласно которым с переходом акции другому лицу переходит вся совокупность удостоверяемых ею прав, при этом единственным документом, удостоверяющим права из ценной бумаги, является реестр. Он гарантирует, что все лица, владеющие акциями на день проведения собрания, могут принять участие в собрании независимо от даты приобретения ценных бумаг.
Этот подход исключает сомнительные в теоретическом и низкоэффективные в практическом плане конструкции выдачи доверенности на осуществление прав по отчужденным ценным бумагам и межличностные указания на голосование, не имеющие гражданско-правового оформления. Его применению препятствуют только технические сложности, возникающие у некоторых обществ с оперативным получением сведений из реестра на день проведения собрания.
На практике реализуются оба подхода.
В обществах, где нет технических сложностей с оперативным получением сведений из реестра на дату проведения собрания3, он используется при регистрации участников (совместно со списком лиц, имеющих право на участие в собрании), определении кворума по вопросам повестки дня, а также при подведении итогов голосования.
В обществах, где существуют технические сложности с оперативным получением сведений из реестра на дату собрания (акции обращаются на организованном рынке и (или) есть номинальные держатели), список лиц, по сути, заменяет реестр как книгу обязанного лица, удостоверяющую возможность осуществления прав из ценной бумаги.
Кто получит дивиденды?
Аналогичная ситуация складывается с правом на получение дивидендов. Это право удостоверяет не реестр, а иной специально составляемый документ— список лиц, имеющих право на получение дивидендов. Он создается по данным реестра на дату составления списка лиц, имеющих право на участие в общем собрании. Если после указанной даты акционер переуступает принадлежащие ему ценные бумаги, то право на дивиденд за отчетный период не следует за ценной бумагой, а остается за лицом, зафиксированным в этом списке.
обратите внимание
Правом на дивиденд обладает не то лицо, которое владеет ценной бумагой на дату его объявления, а то, которое владело этими ценными бумагами ранее — на дату составления списка лиц, имеющих право на получение дивидендов.
Список лиц, имеющих право на получение дивидендов, становится не просто техническим документом, содержащим информацию, необходимую для исполнения обществом его обязательства по выплате объявленных дивидендов, а дублером реестра, который наряду с ним удостоверяет отдельные права из ценной бумаги.
Привязка данного списка к реестру не на дату объявления дивидендов, а на дату составления списка лиц, имеющих право на участие в общем собрании, продиктована не фундаментальными положениями, вытекающими из природы акции, а исключительно практической целесообразностью — стремлением уменьшить объем технической работы по составлению различных списков. За основу берется список лиц, имеющих право на участие в общем собрании, который затем модифицируется в список лиц, имеющих право на получение дивидендов. Если дивиденды объявлены по акциям всех категорий и типов, все лица, указанные в данном списке, получают право на дивиденд в соответствии с указанным количеством ценных бумаг. Если дивиденды объявлены по акциям не всех категорий (типов), то владельцы акций прочих категорий (типов) исключаются из списка. В список лиц, имеющих право на участие в общем собрании, добавляются сведения о реквизитах для перечисления дивидендов. Такой порядок существенно упрощает технологию выплаты дивидендов. Он позволяет, составив исходный документ (список лиц, имеющих право на участие в собрании), модифицировать его в различные документы, включая список лиц, имеющих право на получение дивидендов.
обратите внимание
Образование дублеров реестра, которые наряду с ним удостоверяют отдельные права из ценной бумаги, приводит к «расщеплению» прав. Ценная бумага «движется» в обороте, а отдельные права из нее отделяются и не обращаются вместе с акцией.
Правила требуют совершенствования
В каком направлении двигаться дальше? Менять базовые принципы регулирования порядка переуступки прав, удостоверяемых ценной бумагой, или изменить технические процедуры созыва и проведения общего собрания и выплаты дивидендов?
Первый путь означает, что положения ГК РФ о неразделимости совокупности прав, удостоверяемых ценной бумагой, и положение Федерального закона от 22.04.96 № 39-ФЗ «О рынке ценных бумаг», согласно которому с переходом прав на ценную бумагу переходят все права из нее, следует перевести из разряда императивных в разряд диспозитивных. Допустить, что в случаях, установленных законом, может «иметь место иное», и прописать такие случаи в законе.
Другой путь предполагает изменения действующих правил созыва и проведения общего собрания и выплаты дивидендов.
По нашему мнению, в революционных изменениях базовых характеристик ценной бумаги нет необходимости. Следует внести поправки в не вполне логичные правила созыва и проведения общего собрания и выплаты дивидендов.
Необходимо исключить конкуренцию технических списков и реестра, последовательно исходя из принципа неразделимости совокупности прав, удостоверяемых ценной бумагой. Признать, что эти права удостоверяются единственным документом — реестром.
Также следует отказаться от отдельного документа, удостоверяющего право акционеров на участие в общем собрании и право голоса по принадлежащим акционерам акциям. Это право закрепить исключительно за реестром.
В случаях, когда в соответствии с законом, уставом или решением совета директоров общества осуществляется предварительная рассылка бюллетеней для голосования или извещение о предстоящем собрании направляется почтой либо вручается под роспись, то для выполнения этих мероприятий на определенную дату, предшествующую проведению собрания, может составляться технический документ, содержащий сведения, необходимые для выполнения этих функций. Регистрация участников собрания, определение количества принадлежащих им голосующих акций, определение кворума, подведение итогов голосования должны осуществляться по данным реестра.
Отметим, что в ряде стран отсутствует отдельный документ, удостоверяющий право лиц на участие в собрании акционеров. При подготовке и проведении собрания используется только реестр4.
Реестр может быть представлен в виде электронного списка по состоянию на окончание рабочего дня, предшествующего дню проведения собрания, в форме, удобной для проведения собрания. В день проведения собрания в данном списке не проводятся трансфертные записи по лицевым счетам. Нет необходимости в распечатывании всего реестра: при регистрации распечатывается отдельный лист — карточка участника с его реквизитами и иными необходимыми сведениями, в которой участник расписывается за полученные бюллетени. После окончания регистрации карточки сшиваются, образуя журнал регистрации, заверенный надлежащим образом. Как свидетельствует практика, максимальный объем таких распечаток даже в самых крупных компаниях составляет не более 1300 экземпляров5.
Данный подход сопряжен с техническими сложностями получения данных о лицах, хранящих акции в депозитарии (номинальных держателях). Можно предложить следующий вариант решения проблемы: установить в законе, что номинальный держатель должен участвовать в собрании и представляет тех лиц, акции которых переданы ему на хранение. Если лицо, передавшее свои акции на хранение номинальному держателю, участвует в собрании лично или посредством направления представителя, то участник собрания обязан при регистрации предоставить выписку по счету депо о наличии у него акций соответствующих категории и типа.
Владелец ценных бумаг, поместивший акции в депозитарий, вправе выдать последнему доверенность на голосование на собрании определенным образом.
Номинальные держатели являются профессиональными участниками рынка ценных бумаг. В силу этого возможен эффективный контроль госрегулятора за исполнением возложенной на него законом обязанности представлять на общем собрании акционеров права лиц, передавших ему на хранение свои ценные бумаги.
Целесообразно установить, что список лиц, имеющих право на получение дивидендов, составляется по данным реестра на дату принятия решения об их объявлении.
Этот список составляется в разумный срок после проведения собрания. Следует обязать номинального держателя раскрывать информацию в отношении лиц, чьи акции находились на счете депо в день объявления дивидендов. В этом случае право на дивиденд непосредственно связано с владением ценной бумагой. После объявления дивидендов у общества возникает классическое кредитное обязательство: оно становится должником, а лицо, владевшее ценной бумагой на момент объявления дивидендов, — кредитором по этому обязательству. Право требовать исполнения возникшего обязательства уже не удостоверяется ценной бумагой и может переуступаться независимо от нее.
обратите внимание
Необходимо решить принципиальный вопрос: либо перейти к концепции «расщепленности» прав, удостоверяемых ценной бумагой, ради упрощения организационно-технических функций, либо организационно-технические функции должны обеспечивать реализацию фундаментальных принципов, проистекающих из природы ценных бумаг.
Какие явления современной корпоративной практики противоречат базовым характеристикам ценной бумаги и деформируют порядок осуществления прав из нее: дробные акции или списки, которым придается значение наряду с реестром удостоверять права по ценным бумагам? На наш взгляд, ответ очевиден.
1 Ввиду отсутствия предмета доверенности ее невозможно заверить нотариально. Как правило, такие доверенности удостоверяются по месту работы, жительства, учебы и т.п. у лиц, не обладающих профессиональными юридическими знаниями.
2 Формально п. 2 ст. 57 Закона об АО допускает возможность выдачи доверенности бывшим владельцем ценной бумаги на право голосовать по уже отчужденным им акциям. Абсурдность этого подхода настолько очевидна, что вряд ли можно серьезно воспринимать этот законодательный ляп.
3 Как правило, берутся данные реестра на конец дня, предшествующего дате собрания. При этом в день собрания регистратор не проводит операций в реестре, что технически возможно.
4 Акционерным законом ФРГ не предусмотрено составление специального списка к общему собранию акционеров. По отношению к акционерному обществу в качестве акционера рассматривается тот, кто внесен в журнал акционеров (реестр).
Согласно ст. 406 Кодекса торговых товариществ Польши владельцы именных акций имеют право участвовать в общем собрании, если они вписаны в журнал акционеров (реестр) не позже чем за неделю до собрания.
5 При подготовке первого общего собрания акционеров ОАО «НК Роснефть» после проведения ее IPO экспертами Центра корпоративных стратегий еженедельника «Экономика и жизнь» был проведен анализ количества участников собраний крупнейших российских акционерных обществ. В компаниях с числом акционеров от 100 000 до 200 000 (Сбербанк, ВТБ) в собраниях присутствуют до 1000 участников. В ОАО «Газпром» (более 300 000 акционеров) в собрании регистрируются до 700 участников. Самыми массовыми являются собрания ОАО «НК Роснефть»: из 139 000 акционеров в них участвуют до 1300 человек. В среднем в российских акционерных обществах на собраниях регистрируются не более 30 участников.