В договоре поручительства, обеспечивающем обязательства по кредиту, часто не указывается конкретная сумма, которой поручитель отвечает, а ставится ссылка на кредитный договор. Судебная практика по оспариванию таких договоров на предмет их заключенности разнообразна. Президиум ВАС РФ 21 июня поставил точку в спорах по этому вопросу, отменив решения всех нижестоящих судов по делу и признав договор поручительства, отсылающий к кредитному, заключенным.
Достаточно ли ссылки на кредитный договор?
Размер ответственности поручителя — существенное условие договора поручительства. Если это условие сторонами не согласовано, суд может признать договор незаключенным. Причем Гражданский кодекс не устанавливает обязанности прописывать в договоре поручительства конкретную сумму, но и не содержит запрета на указание в нем ссылки на сумму обязательства по кредитному договору.
Если иное не предусмотрено договором, поручитель отвечает перед кредитором в том же объеме, что и должник, включая уплату процентов, возмещение судебных издержек по взысканию долга и других убытков кредитора, вызванных неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства должником (п. 3 ст. 363 ГК РФ).
Правоприменительной практикой выработано два способа определения размера ответственности поручителя — собственно указание в договоре поручительства конкретной суммы и ссылка на кредитный договор, исполнение основного обязательства по которому обеспечивается поручителем.
С первым все ясно. Со вторым — возникает вопрос: достаточно ли ссылки для признания договора поручительства заключенным? То есть достаточно ли отсыла к кредитному договору, чтобы считать, что поручитель в курсе суммы долга, у него нет помех для ознакомления с условиями кредита (суммой кредита, ставкой процентов за пользование кредитом, сроком возврата кредита, степенью ответственности сторон и т.п.)? Судебная практика по данному вопросу разнообразна и неоднозначна.
Изобретательная схема: поручитель у поручителя
В деле, которое попало в Президиум ВАС РФ для пересмотра в порядке надзора, ситуация оказалась не вполне типичной. Поручителей было двое. И второй заключил договор не с банком, а с первым поручителем. Конкретная сумма в договоре не фигурировала. В нем лишь было прописано, что второй поручитель обязуется субсидиарно отвечать с первым поручителем по обязательствам должника, которые могут возникнуть из требований банка по кредитному договору.
По истечении двух лет должник не исполнил обязательства перед банком и обанкротился. Решением суда сумма долга была взыскана с первого поручителя. Второй, получив от первого регрессное требование, участвовать в оплате долга отказался и обратился в суд с требованием признать договор поручительства незаключенным.
Как правило, поручители, заключая такие договоры, ссылаются на то, что непосредственных правоотношений у них с основным должником и банком не возникает, поэтому невозможно ознакомиться с условиями кредитного договора, и они не осведомлены о сумме основного долга, а значит, о размере своей ответственности.
К рассматриваемому делу эти доводы неприменимы, поскольку общество-должник по кредитному договору было дочерней компанией второго поручителя — ее единственного учредителя с 100-процентой долей в уставном капитале.
Как выяснилось впоследствии, он и не собирался осведомляться о размере своей ответственности, а, напротив, использовал эту неясность для того, чтобы признать через суд договор поручительства на этом основании незаключенным и отстраниться от выполнения взятых на себя обязательств.
Суды согласились разорвать отношения сторон
В исковых требованиях второй поручитель указал на отсутствие в договоре поручительства предельного размера обязательства, в отношении которого выдано поручительство, в связи с чем, по его мнению, договор считается незаключенным.
Все три инстанции согласились, что при отсутствии условия о размере ответственности поручителя договор признается незаключенным, и пришли к выводу, что спорный договор поручительства является самостоятельным по отношению ко всем иным обеспечивающим кредитный договор сделкам и совершен в интересах ответчика.
Несмотря на то что в договоре был оговорен номер кредитного договора, доказательства ознакомления с его условиями отсутствуют.
Первый поручитель ссылался на то, что судебная практика идет по иному пути, признавая ссылку на номер и дату основного обязательства достаточной для определения размера ответственности поручителя. Но суды эту позицию отвергли.
Дело было передано в Президиум ВАС РФ. Направляя его в надзорную инстанцию, тройка судьей ВАС РФ отметила, что практика по этому вопросу действительно не единообразна. В ряде решений по подобным делам суды признавали договор заключенным (постановления ФАС Западно-Сибирского округа от 15.05.2007 № Ф04-2664/2007 и Поволжского округа от 30.11.2009 № А65-8605/2009).
В чем замысел второго поручителя
Отметим, что, рассматривая дело, суд кассационной инстанции упомянул ст. 431 ГК РФ о толковании договора. В части 1 этой статьи сказано, что при толковании условий договора суд принимает во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений. На основании данного правила и был сделан вывод, что четко размер обязательств поручителя в договоре не определен.
Однако если формулировки договора неконкретны, то необходимо задействовать другие положения вышеназванной статьи. Так, в части 2 ст. 431 ГК РФ сказано, что, если правила ч. 1 не позволяют определить содержание договора, должна быть выяснена действительная общая воля сторон с учетом цели договора. При этом во внимание принимаются все соответствующие обстоятельства, включая предшествующие договору переговоры, переписку, практику, установившуюся во взаимных отношениях сторон, обычаи делового оборота, последующее поведение сторон.
Учтем, что второй поручитель был единственным учредителем общества, взявшего кредит, и в течение двух лет не имел претензий к договору поручительства, который заключил.
Не следует ли из этого, что учредитель-поручитель осознанно взял на себя ответственность за исполнение обязательств своим дочерним обществом? Отрицание выглядит странным и лишенным всякой логики.
Президиум ВАС РФ: зачем надо было заключать такой договор
Выступая на заседании Президиума ВАС РФ, представитель первого поручителя обратил внимание судей на аффилированность двух обществ. Один из судей попросил подтвердить, так ли это, и в ответ услышал скромное «да».
После этого судья задал инициатору судебного процесса прямой вопрос: зачем нужно было заключать такой договор поручительства, из которого для поручителя изначально было совершенно не понятно, в каком объеме и за исполнение какого основного обязательства он будет отвечать?
Ответ был неубедительным. Он сводился к тому, что поручитель все-таки знал, что подписывает, но якобы предполагал отвечать вовсе не за обязательства должника, вытекающие из кредитного договора, номер которого был указан в договоре поручительства, а за исполнение иных будущих обязательств должника — своей дочерней компании.
Тем не менее такое утверждение противоречило его дальнейшим действиям. А именно исковому требованию о признании договора незаключенным по мотиву неизвестности тех самых туманных обязательств основного должника. И поскольку это идет вразрез с принципом разумности действий и добросовестности участников гражданских правоотношений, стало очевидно, что имеет место банальное злоупотребление правом, чего Гражданский кодекс категорически не допускает.
В результате все судебные акты по делу Президиум ВАС РФ отменил и принял решение отказать нерадивому поручителю в признании договора поручительства незаключенным (постановление от 21.06.2011 № 1850/11).
Резюме
Позиция Президиума ВАС РФ по данному делу однозначна: гражданское законодательство, декларируя свободу договора, подразумевает, что, заключив какое-либо соглашение, стороны будут действовать разумно и добросовестно. Поэтому все поручители должны четко понимать, что поскольку они взяли на себя обязательство отвечать перед кредитором другого лица за исполнение последним его обязательств, ссылаться на свою неосведомленность о размере обязательств — шаг бесперспективный.