Минфин подготовил замену действующей системе налогообложения фонда оплаты труда. Чуть выгоднее, чем сейчас, будет платить сотруднику зарплату до 40 000 руб. в месяц. Заработки от 60 000 руб., наоборот, будут облагаться в повышенном размере. То есть предлагается создать антистимулы для повышения зарплат.
Минфин вынужден изыскивать, чем бы пополнить бюджет, поскольку его расходы последние три года растут быстрее доходов. До 2008 г. баланс удавалось достигать благодаря стремительному росту цен на нефть и газ. Теперь такого преимущества нет. Если согласиться, что расходы бюджета сокращать невозможно, остается два способа для наращивания доходов — повышать налоги или занимать на финансовых рынках. Решили обойтись первым.
До 2008 г. налоговое бремя снижалось примерно на 1% ВВП в год, но рост мировых цен на энергоносители давал увеличение доходов. В последние годы пришлось наращивать налоговую нагрузку, был повышен даже НДПИ. Тем не менее дыра в казне не исчезает, и в 2011 г., по словам министра финансов Алексея Кудрина, в целом налоговое бремя для бизнеса увеличится на 2,1% ВВП. Предстоит еще рост акцизов. Видимо, какие-то сюрпризы стоит ожидать после выборов.
Эксперты не спорят, что при существующих бюджетах без повышения налогов не обойтись. Но важно точно определить, какие налоги и как повышать, а какие лучше оставить в покое. Ведь у налоговой политики не только фискальная задача. Она еще обязана мотивировать бизнес и экономику в целом. Однако в последних предложениях по увеличению нагрузки на ФОТ заложена антимотивация на повышение зарплат. В наших условиях это означает отказ даже от разговоров о модернизации.
До ожидаемых повышений, по данным ОЭСР, общий налог на ФОТ в России уже достиг 47% (для сравнения: в США — 40,3%).
Теперь Минфин предлагает схему, при которой работодателю обременительно платить работнику более 60 000 руб. в месяц. Не более 40 000.
Схема общая и для Москвы, и для глубинки, где 60 000 руб., может, действительно большие деньги. Между тем схема направлена на увеличение доходов, для мифической глубинки не подходит. Так что возражения минфиновцев: «Где вы видели компании, в которых большинству платят свыше 40 000 руб.?» — неубедительны.
И неубедительны не потому, что таких организаций слишком много, а потому, что их крайне мало.
В себестоимости продукции в среднем по стране доля зарплаты 20—25%, в Европе — 50—60, в США — 75—78%. Это означает, что мы пытаемся делать конкурентоспособные товары за счет мизерных зарплат. Да, в России производительность труда составляет примерно четверть от американской, меньше половины, чем во многих странах ЕС, в полтора раза ниже, чем в Восточной Европе. Но хорошо известно, как резко повысить эту производительность. Например, купить современную автоматизированную линию, и ту же единицу продукции станут изготавливать уже не 100, а 10 человек, причем раз в пять быстрее. Только это должны быть квалифицированные работники, им и платить надо соответственно больше 40 000 или даже 60 000 руб. (ссылки на Китай не работают, если учесть цены в китайских магазинах).
Возражения, что так мы лишим заработков миллионы, неуместны. На самом деле один высокооплачиваемый работник создает немало рабочих мест, поскольку начинает посещать кафе и театры, нанимать няньку ребенку, шить костюм у приличного портного… Правда, придется придумать, как сделать, чтобы граждане получили возможность организовать собственный бизнес без сопутствующего кормления вертикальных «семерых с ложкой»…
По данным Росстата, в структуре ВВП в России зарплата составляет 51,8%, а в США — 56,1%. То есть у нас зарплата в структуре ВВП вдвое больше, чем в себестоимости продукции. Иначе говоря, много мизерных зарплат на участках с минимальной добавленной стоимостью, в том числе в чиновничьих организациях. В США, наоборот, доля зарплат в себестоимости продукции почти вдвое больше, чем в ВВП, — превалируют рабочие места с высокой добавленной стоимостью.
Чтобы выжить и не превратиться в греков, необходимо создать высокооплачиваемые рабочие места для высококвалифицированных работников. Альтернативная модель устройства хозяйства известна и становится уже общероссийским правилом: небольшая группа топ-менеджеров с очень высокими доходами управляет толпой плохо обученных, причем низкооплачиваемых, работников. Мoдель порочная. Когда лопался в Калифорнии «Энрон», то было краткое и ясное экономическое объяснение этого светопреставления в виде графика. За десять лет до остановки работы и арестов соотношение заработков среднего сотрудника и заработков топ-менеджеров было 1 : 50, накануне развала — 1 : 450.