В современной России в качестве основного способа разрешения правовых конфликтов между участниками гражданского оборота используется судебная форма защиты нарушенного права. Позиции, вырабатываемые ВАС РФ по конкретным вопросам, для судов уже давно являются источником права и обязательны к применению. Одна из задач реформирования судебной системы России — снизить нагрузку на суды, стимулировать стороны делового оборота к урегулированию споров и выстраиванию отношений с учетом правовой позиции ВАС РФ. О влиянии актов высшего судебного органа на правоприменительную практику, рациональном выборе способа разрешения споров и тенденциях развития судебной системы рассказывает начальник Управления частного права Высшего арбитражного суда РФ Роман Сергеевич Бевзенко.
«ЭЖ»: Как вы думаете, реально ли вывести участников бизнеса на такой уровень отношений, чтобы они решали споры во внесудебном порядке с учетом судебной практики по конкретному вопросу?
Р.Б.: Конечно, лучше обойтись без суда. Это модель рационального поведения: проигрываешь — на тебя ложатся судебные издержки. Другое дело, что сегодня проиграть дело в суде не очень дорого для стороны: пошлины копеечные, а все расходы на судебных представителей выигравшему истцу возмещаются не в полном размере. И здесь мы снова возвращаемся к вопросу, какое поведение рационально. Имеет ли смысл доводить дело до суда? Не исключена ситуация, когда сторона-ответчик, заведомо зная, что проиграет, не считает издержки существенными. Блага же, которые можно извлечь, например удерживая в обороте и используя в бизнесе денежные средства истца, ощутимы. И полученная выгода выше затрат, которые придется понести в случае проигрыша. Коммерсант взвешивает и поступает, как ему выгодно. В развитых правопорядках значительно выгоднее договориться и не доводить до разрешения дела по существу: если суд это сделает, на ответчика упадут ощутимые издержки. Это десятки, а зачастую и сотни тысяч долларов.
«ЭЖ»: В некоторых странах выход из ситуации найден с помощью медиации. Жизнеспособен ли этот институт в России?
Р.Б.: Медиация востребована, когда правосудие дорого. Это главное условие. Медиация развита именно в странах англосаксонского права — США и Англии. Там недешевый судебный процесс и проиграть суд слишком дорого. Поэтому 75% споров в суде заканчиваются не разрешением по существу, а мировым соглашением. Стороны понимают, что альтернатива мировому соглашению — колоссальные издержки. У нас сегодня такого критерия, как дороговизна правосудия, нет. И вопрос, нужен ли данный критерий, чтобы правосудие было дорого, спорный. Ведь в гражданском процессе суд для гражданина — последняя надежда. Арбитражный процесс, казалось бы, проще. В то же время где, например, фермеру, над которым довлеет налоговая инспекция, взять деньги на оплату правосудия? Судебные издержки в России не должны быть высокими.
«ЭЖ»: Роль судебных актов в урегулировании споров между субъектами хозяйственной деятельности понятна. А есть ли шансы на внесудебное урегулирование споров между представителями бизнеса и органами госвласти?
Р.Б.: Позиция ВАС РФ будет способствовать внесудебному урегулированию споров между предпринимателями и государственными органам. Приведу пример — споры с налоговыми органами.
Налоговый инспектор должен осознавать, что, возможно, он понимает Налоговый кодекс по-своему и не согласен с позицией Высшего арбитражного суда. Но Президиум ВАС РФ так постановил. С этой точки зрения интересен обзор постановлений Президиума ВАС РФ по налоговым спорам, принятым за период с 2010 г. по 1-е полугодие 2011 г. включительно1.
Каждый раз решения инспектора, противоречащие тому или иному постановлению по аналогичному поводу, будут признаны в суде незаконными. И когда-нибудь статистика проигрышей дел в суде будет стремиться к 100%. Тогда инспектору придется либо принять решения ВАС РФ к исполнению, либо найти другое место работы, где он будет себя реализовывать таким образом. Теория рационального выбора многое объясняет. Нерациональное поведение под влиянием различных факторов рано или поздно прекращается. Надо прислушиваться к тому, что говорит о толковании норм права высшая судебная инстанция.
«ЭЖ»: Какие решения органов государственной власти можно обжаловать в ВАС РФ?
Р.Б.: Существуют специальные критерии подведомственности по оспариванию нормативных актов, установленные в ст. 29 «Подведомственность экономических споров и других дел, возникающих из административных и иных публичных правоотношений» АПК РФ. Не так давно она претерпела изменения2. Ранее подведомственность по оспариванию нормативных актов в Высший арбитражный суд определялась исходя из специального указания в законе. В нем говорилось, что этот акт может быть оспорен в арбитражный суд. И если акт федеральный, он оспаривался непосредственно в Высший арбитражный суд. Теперь (по правилам ст. 29 о подведомственности) определены сферы, в частности налогообложение, банковская дельность, таможенное регулирование, экспортный контроль. Дело об оспаривании исполнительного акта, издаваемого в этих сферах федеральным органом исполнительной власти, подсудно ВАС РФ.
«ЭЖ»: Можно ли сказать, что, ориентируя решение споров в публично-правовых отношениях на позицию суда по конкретному вопросу, Высший арбитражный суд контролирует деятельность законодательной и исполнительной власти?
Р.Б.: Я бы даже сказал, что в этом проявляется принцип разделения властей. Все власти независимы, и между ними действует система сдержек и противовесов. Не исключено, что действия законодательной власти приведут к появлению неразумного и нерационального закона. Могут ли суды отчасти поправить законодателя, если увидят, что закон в буквальном виде применять нельзя? У высших судов — Верховного, Конституционного, Арбитражного — такое право (оно может быть реализовано в исключительных случаях) есть. Они могут давать толкование закона, которое, с их точки зрения, соответствует тому, как по праву должно быть. В этом видится диалектика взаимодействия трех ветвей государственной власти. Особенно в гражданском праве очень многое зависит от условий применения толкования нормы, смысла, который законодатель закладывал в нее.
«ЭЖ»: Означает ли высокая значимость судебных актов введение в судебную систему России элементов прецедентного права?
Р.Б.: Что такое прецедентное право? Это когда нет законов или их количество незначительно, а все правила поведения черпаются из судебных актов, выводов судов. То, что делает Высший арбитражный суд сегодня, — не введение в нашу правовую систему элементов прецедента в подлинном значении судебного прецедента. Речь идет о единообразии тех правовых позиций для судов, которые генерирует Высший арбитражный суд. Иерархическая структура судебных инстанций такова: первая инстанция и три проверочные. И поскольку одна инстанция может отменить решение другой, суды, ориентируясь на правовые позиции Президиума ВАС РФ, по сути гарантируют, что такое толкование не будет признано вышестоящей инстанцией неправомерным. Право — это умение предвидеть, как суд разрешит спор. В этом смысле можно утверждать, что позиции ВАС РФ — часть правовой системы России.
«ЭЖ»: Назовите, пожалуйста, самое яркое и интересное на сегодняшний день событие в области права?
Р.Б.: Подготовка новой редакции первой части Гражданского кодекса. Работа продолжается уже три года, в юридическом сообществе идут бурные дискуссии. Высший арбитражный суд принимал активное участие: лучшие достижения практики, то, что смогли выкристаллизовать за 20 лет существования в России арбитражных судов, и решения, которые используются в других развитых правопорядках — германском, швейцарском, французском и т.д., мы собрали в кодификацию. В 2012 г. в Госдуме будут обсуждать проект Кодекса. Как водится, у ярких идей, заложенных в проекте, много ярых противников. Они активно, иногда даже агрессивно, отстаивают свою точку зрения. Она отличается от изложенной в проекте новой редакции ГК РФ. Собственно для этого и существует процедура обсуждения — чтобы выслушать все точки зрения и принять на законодательном уровне решение в виде закона. Разумный компромисс будет найден.
Первая часть Гражданского кодекса была написана в то время, когда в экономике превалировали элементы прежней системы хозяйствования. Сейчас мы в большей степени свободны от них. В вещном и обязательственном праве требуется иное регулирование, нежели то, которое существует сейчас.
«ЭЖ»: Приведите, пожалуйста, пример яркого решения, повлиявшего на правоприменительную практику, допустим из области вещного права.
Р.Б.: На мой взгляд, один из ярких документов, содержащих позиции Высшего арбитражного суда, — постановление Пленума ВАС РФ от 11.07.2011 № 54 «О некоторых вопросах разрешения споров, возникающих из договоров по поводу недвижимости, которая будет создана или приобретена в будущем». В нем изложен ряд правовых позиций, связанных с квалификацией инвестиционных отношений, возникающих при строительстве недвижимого имущества, обязательств между сторонами договоров, которые все привыкли называть инвестиционными. Наверное, это то, что за последний год оказало на сферу вещного права заметное влияние и заслуживает внимания юристов. Полагаю, что любой практикующий юрист сталкивается со сделкой по приобретению недвижимости, которая будет построена в будущем.
«ЭЖ»: Могли бы вы оценить степень справедливости судебной системы не как ее представитель, а как юрист?
Р.Б.: Не буду комментировать практику общих судов. Что касается арбитражного суда, по моему мнению, около 70—75% споров разрешаются правильно. В апелляционную инстанцию обжалуются примерно 20—25% решений судов. Думаю, это достаточно высокий процент справедливого разрешения споров, правильного применения права.
«ЭЖ»: Какие проблемы сдерживают развитие правовой системы?
Р.Б.: Проблемы, связанные с тем, что мы утратили правовую культуру за 80 лет, когда отказались от частного права и попытались изобрести что-то свое. Словом, утратили понимание неких фундаментальных принципов частного права. Что мне лично не нравится в практике наших судов?
Во-первых, консервативный настрой судей, готовых признать недействительной сделку, о которой ничего не сказано в Гражданском кодексе. То, что выходит за рамки написанного в нем, суд скорее склонен признать ничтожным, чем опереться на принцип свободы воли и подумать, а есть ли в законодательстве запреты на те или иные договоренности. Такой уклон ограничивает свободу волеизъявления и, к сожалению, присутствует в практике наших судов. Мы пытаемся сделать все, чтобы подобный менталитет судей преломить. Надеюсь, что это особенность переходного периода и в конечном итоге мы это преодолеем. Тем более что практика ВАС РФ исходит из очень бережного отношения к воле сторон и недопустимости широкого применения оспариваемости сделок.
Во-вторых, определенная тенденция, прослеживаемая в актах по одной проблематике. Нередко, когда по спорному вопросу имеются два толкования — одно в пользу кредитора, другое — в пользу должника, наши суды поддерживают последнего. Позиция суда основана на патернализме, желании оградить должника от издержек. Насколько это правильно?
Суды, толкуя узкие вопросы обязательственного права в пользу должника, по сути ставят кредитора в сложное положение. Они выражают недоверие тому, кто что-то требует, в первую очередь уплаты денег. В частном праве все должно быть наоборот. Мы в правовом отношении довольно молодое общество. То, что мы сейчас проходим в разных сферах права (частное, корпоративное, вещное и проч.), в других странах, прежде всего европейских, прошли 100, 80 или 60 лет назад. Нам предстоит в течение короткого периода усовершенствовать знания и понимание частного права, чтобы не выглядеть отстающими.
«ЭЖ»: Как это сделать?
Р.Б.: На мой взгляд, есть три пути.
Первый — интенсивное правотворчество. Но у него есть недостаток. Как известно, нельзя написать идеальный текст нормативного акта. Нигде в мире право не развивается в первую очередь за счет законотворчества.
Второй — развитие науки. Теоретически наша юридическая наука способна нагнать то, что мы упустили за 80 лет. Но стоит ли полагаться только на нее? Ведь проблемы в академической юридической сфере всем очень хорошо известны, я бы предпочел о них сейчас не говорить.
Остается третий вариант — активная позиция высшей судебной инстанции, которая в своей деятельности будет заниматься развитием права. В этом смысле ВАС РФ — прекрасное сочетание науки и практики, практической юриспруденции. Для этого Высший арбитражный суд и существует.
К слову, хочу выразить восхищение коллегами, с которыми работаю в управлении. Это элита юристов в сфере частного права. Судьи Высшего арбитражного суда — элита судейского корпуса России, ученые, имеющие заслуги перед правом.
«ЭЖ»: Разрешите последний вопрос. Если коротко, в чем цель вашей работы?
Р.Б.: Мы должны создать предсказуемость судебных актов. Сделать так, чтобы участники оборота, идя в суд, с высокой степенью вероятности могли предсказать исход спора. Правовые позиции, формируемые Высшим арбитражным судом, обладают особым свойством — обязательностью для судов. Предсказуемость судебного акта для участников оборота позволит правильно выбирать стратегию поведения и, может быть, не доводить дело до суда, а разрешить спор в досудебном порядке.
1 Письмо Федеральной налоговой службы от 12.08.2011 № СА-4-7/13193@.
2 Часть 2 в ст. 29 введена Федеральным законом от 27.07.2010 № 228-ФЗ.