В четверг, 12 января, заработал сайт кандидата в Президенты РФ Владимира Путина по адресу www.putin2012.ru. На этом сайте размещена, как говорит сам В. Путин, «базовая» предвыборная программа, которую премьер обещает доработать.
Опубликованную программу условно можно разделить на две части. В первой перечисляются действительно неоспоримые достижения: рост экономики, преодоление прошлого кризиса, сокращение инфляции, снижение безработицы, повышение доходов граждан и т.д. Во второй части так же бесспорно определены главные задачи, которые надо решить стране, чтобы развиваться: «Наиболее серьезный вызов, с которым столкнутся наша экономика и общество в ближайшее десятилетие, — это вызов низкой эффективности. Россия отстает от ведущих стран по производительности труда и энергоэффективности в 2—3 раза».
В программе не уточняется, как именно планирует кандидат решать задачу. Однако недавние выступления премьера по экономической теме в Центре международной торговли и на других встречах, а также принятые документы от бюджета страны до прогноза Минэкономразвития позволяют предположить, что В. Путин склоняется к тому, что в последнее время принято называть новой индустриализацией. Тем более что такой вариант развития поддерживают в последнее время многие известные экономисты и политологи.
Сторонников идеи новой индустриализации не смущает, что как-то странно проводить индустриализацию в стране второй раз (ее уже провели однажды — пусть варварски, зато эффективно), что организация массового исхода из деревень в города (и лагеря) у нас уже состоялась. А противников индустриализации номер 2 не убеждают ссылки на Китай. Они отвечают, что сегодня Россия — не Китай, в ее селах живет менее четверти, а работает до 10% граждан, тогда как в Китае, по самым скромным подсчетам, много больше половины населения. То есть в России неоткуда уже черпать недорогую рабочую силу для производств. Сторонники новой индустриализации в свою очередь игнорируют рассуждения о том, что вообще уже сформированы в мире постиндустриальные общества…
Судя по тому, что в опубликованную «базовую» программу В. Путина тезис о новой индустриализации не вошел, кандидат в президенты еще не пришел к окончательному решению. Но очевидно, что высоки шансы проведения индустриализации номер 2, поскольку и В. Путин выступает за то же, за что ратуют иные экономисты.
Любопытно представить возможные сценарии развития событий исходя из известных заявлений и решений власти.
Вспоминается решение прошлого года о направлении 20 трлн руб. в развитие оборонного комплекса. Чем не индустриализация? Несмотря на критику, власти упорно отстаивали данное решение. Надо признать, это вполне понятное и логически объяснимое упорство. В мировой истории были примеры, когда рост военных расходов стимулировал рост экономики. То есть оборонка должна как бы стать локомотивом, вытягивающим всю промышленность и все хозяйство.
Но и в этом вопросе у страны опыт имеется: в России не только индустриализацию уже проводили, но и оборонку во главу угла ставили. О том, что в итоге получилось и к чему привело, написал в «Гибели империи» Егор Гайдар: «…сформированные… институты… не позволяли стране адаптироваться к вызовам мирового развития конца XX в. Наследие социалистической индустриализации, аномальная оборонная нагрузка… неконкурентоспособность обрабатывающих отраслей делали крушение режима неизбежным. В 1970 — начале 1980-х гг. эти проблемы можно было регулировать за счет высоких нефтяных цен. Но это недостаточно надежный фундамент».
Заметим, что ни В. Путин, ни кто-либо другой еще не говорил, что понимает новую индустриализацию как очередную милитаризацию экономики. Гипотетически возможен другой сценарий — ускоренное возведение новых и обновление старых промышленных предприятий для организации выпуска на них неких товаров, которые можно будет даже продавать. На это В. Путин обещал изыскать за три года 43 трлн руб. каких-то загадочных инвестиций.
Возникают вопросы. Российский бизнес и так вкладывается в развитие производств — и новые линии покупает у ведущих производителей, и рабочих обучает за свой счет, но только тогда, когда в этом есть резон. Этот резон не только в деловом, инвестиционном или налоговом климате, но и в расчетах по поводу спроса на продукцию. Все перечисленные климаты для нашего крупного бизнеса часто становятся предметом договоренностей с властями, большие корпорации в этом смысле существуют в кондиционированных загонах и умеют договариваться с регуляторами уровня влажности и содержания кислорода. А вот по поводу платежеспособного спроса договориться нельзя, если речь не о госзакупках. Есть подозрение, что именно этот спрос сегодня является важным ограничителем уровня инвестиций. Может быть, властям стоит посчитать, изыскивать 43 трлн на создание каких-то малопонятных производств или часть денег направить на повышение зарплат бюджетников, чтобы они могли, скажем, претендовать на покупку в кредит квартир и прочих товаров длительного пользования, производство которых дает мультипликационный эффект не хуже, чем выпуск кирзовых сапог или зенитных установок.
Есть и опыт СССР, в котором «под ключ» строились ткацкие фабрики и коровники от самых лучших западных производителей, да зачастую все было без толку.
Мы проходили индустриализацию, милитаризацию, модернизацию, если понимать под ней лишь закупку самых лучших станков и наем иностранных специалистов. Ничего путного не вышло. Похоже, упускаем какой-то компонент, необходимый для того, чтобы экономика начала расти не только на нефти. И этот компонент представляется крайне простым — гарантии прав собственности, чтобы, допустим, для организации колбасного заводика не надо было искать тропинку к местному владыке, не признающему никаких, даже первичных — арендных — отношений, никаких прав, кроме безусловного права определять свою долю в делах тем, кому позволяется что-то делать. Но об этом пока ни в каких программах внятно не говорится.