Кадровые перемены на Уолл-стрит случаются каждый день, некоторые из них — со скандалом, но такого шума, какой наделало увольнение из Goldman Sachs Грега Смита, не было очень давно. Статья, которой он сопроводил свой уход из знаменитого банка, в очередной раз возбудила жаркую дискуссию о том, насколько недавний (или даже продолжающийся) финансовый кризис переменил стиль работы банкиров.
А очень мало что переменилось, утверждает Грег Смит, бывший управляющий директор Goldman Sachs по производным финансовым инструментам на европейском, африканском и ближневосточном рынках. «Я уже почти 12 лет работаю в Goldman Sachs — сперва стажером на летней практике, затем в Нью-Йорке десять лет, теперь вот в Лондоне, — то есть достаточно долго, чтобы характеризовать его внутреннюю культуру, его сотрудников и его своеобразие, — пишет Смит. — И я могу ответственно заявить, что атмосфера в банке остается столь же ядовитой и разлагающей, какой я ее постоянно наблюдаю. Проще говоря, интересы клиентов как были чем-то малозначительным для банкиров, так и остаются. Goldman Sachs, один из крупнейших и важнейших инвестиционных банков мира, крепко встроенный в глобальную финансовую систему, просто не имеет права себя так вести. Банк так далеко ушел от себя же прошлого, от той прекрасной фирмы, в которой я когда-то начинал работать, что я больше не могу себя с ним идентифицировать». Что там говорить, восклицает Смит, если в разговорах между собой банкиры называли клиентов не иначе как куклы!
Грег Смит, в сущности, позволил себе громко заявить о том, о чем давно уже шепчутся на всех углах Уолл-стрит: в банковском деле осталась только небольшая группка фирм, которые по-прежнему ставят интересы клиентов на первое, ну ладно, на второе место — но не на последнее. И Goldman Sachs, судя по словам Смита, не входит в эту небольшую группку. И это несмотря на многочисленные заявления о том, что после кризиса клиенты и только клиенты стали единственным смыслом существования банков.
Смит рассказывает о заседаниях правления Goldman Sachs, на которых ни одной минуты не бывало посвящено обсуждению того, что сотрудники банка могли бы сделать для клиентов. Наоборот, речь все время шла о том, как бы побольше на этих самых клиентах заработать. Если бы на этом заседании появился марсианин, ничего не знающий о земных порядках, он ни за что не смог бы предположить, что речь идет о клиентском бизнесе.
«Деловая культура Goldman Sachs была тем секретом, который делал этот банк великим на протяжении почти всех 143 лет его истории — сегодня от этой культуры не осталось и следа, — сетует Смит. — И винить в этом нужно лидеров банка — его гендиректора Ллойда Бланкфейна и президента Гэри Кона».
Представитель Goldman Sachs заявил, что банк не согласен ни с одним словом Грега Смита: «Это мнение ни в какой степени не отражает того, как банк ведет свой бизнес. По нашему убеждению, мы только тогда можем быть успешны, когда успешны наши клиенты. Это фундаментальная истина, лежащая в основе всех наших действий».
Громкая отставка Смита очень болезненна для Goldman Sachs — она неприятнее, чем долгое разбирательство с бонусами банкиров, и значительнее выступлений участников движения «Захвати Уолл-стрит». Потому что еще очень живы в памяти факты, ставшие достоянием гласности на парламентском расследовании деятельности Goldman Sachs, в частности, как банк продавал ипотечные облигации, которые позже резко дорожали, а скупали-то их сами банкиры.
Профессор отделения корпоративных отношений Университета Делавэра Чарльз Элсон считает, что драматические перемены во внутренней культуре инвестиционных банков, в самой этике их сотрудников связаны с тем, что банки перестали быть частными партнерствами и превратились в публичные компании. «Патриархи частных инвестиционных банков служили образцами этического отношения к клиентам, но изменились не только управленцы, назначаемые теперь голосованием акционеров, а и клиенты тоже: они стремятся поменьше заплатить за услуги банка, а тот, естественно, побольше на них заработать, — сетует Элсон. — Во всем мире, не только банковском, сейчас доминирует краткосрочная ментальность».