Его любили и ненавидели. Любил народ. Ненавидели чиновники и неумные муллы. На него строчили доносы. Всесильного Победоносцева умоляли «ни в коем случае не ставить его имамом соборной мечети».
Его медресе поджигали. На его жизнь покушались. И в то же время многие правители Востока умоляли его посетить их с визитом… Светила европейской науки мечтали познакомиться с Марджани. Известный ученый Каюм Насыри называл его «самым ученым мужем Булгарской земли…»
Дедушка души не чаял во внуке. Учил его Корану, Сунне, арабскому и персидскому языкам. Отец занимался с мальчиком логикой и математикой. И уже в 17 лет его приглашают преподавать в медресе. В эти же юные годы, недовольный учебником персидского языка, он составляет свой! Но дарование Марджани столь велико, что для продолжения образования его отправляют в Бухару…
Он вернется в Казань маститым историком, этнографом, философом. Рассказывают, что эмир Бухары умолял Марджани остаться, сулил ему горы золота, но тот был непреклонен: «Я люблю свою Родину, а деньги и слава мне не нужны».
В Казани его тут же назначают имамом 1-й соборной мечети. «Экзаменаторов на должность» он приводит в немалое смущение, продемонстрировав им свое полное превосходство в знании Корана, языков и наук. Не признать его незаурядные способности не могли даже завистники и враги.
В 1867 году Духовное собрание мусульман Поволжья и Приуралья назначает Марджани на должность ахунда и мухтасиба Казани (самую почетную религиозную должность). На этой должности он много и успешно работает, в том числе выполняя просьбы и официальных властей: организует сбор денег для кавказских народов, пострадавших от землетрясения, составляет отчеты о рождении, бракосочетании, смерти мусульман для государственных учреждений, участвует в судебных заседаниях при произнесении клятв мусульманами…
41 заповедь
Его деятельность не однажды встретит отпор. Неуживчивый характер, нескончаемые религиозные споры, неуемная гордость Марджани раздражали многих из его окружения, и в раздражении, осуждая его смелые высказывания, новые методы в преподавании вероучения, они называли его еретиком и отступником. Он же не оставлял своих просветительских трудов, считая их очень важными.
Когда в сентябре 1876 г. в Казани откроется Татарская учительская школа, Марджани первым из мусульманского духовенства согласится на предложение преподавать в ней вероучение.
Дело было новым, и согласие Марджани не встретило поддержки у ортодоксального мусульманского духовенства. Им не нравились и призывы Марджани к татарам «изучать русский язык». Он же любил утверждать, что сорок первой заповедью истинного мусульманина (всего их 40) «должно быть знание трех вещей — языка, письма и законов того государства, в котором живешь». Беспощадно бичуя противников изучения русского языка, он не уставал повторять: «Чем глубже копаешь золотоносную гору, тем больше добываешь руды. Русский язык подобен этой горе».
Кого-то злило и то, что Марджани был сторонником изучения светских наук— математики, физики, химии, астрономии. Он настаивал на необходимости усвоения не только ученого наследия Востока, но и русской, и западно-европейской культур.
Считая просвещение «мощным орудием прогресса», Марджани надеялся с его помощью, как он сам не раз повторял, «вызволить свой народ из спячки». «Для того чтобы наш народ не затерялся среди других, нам насущно необходимо овладеть европейской наукой, знанием и ремеслами, — учил Марджани. — Для науки и знаний нет национальных границ и нет особого языка».
Марджани был прям и часто давал нелестные характеристики высокопоставленным лицам. Он не терпел беспринципность, спесь и чванливость. И не было человека в Казани, которому бы он побоялся сказать правду. Широко известен его конфликт с одним из самых влиятельных богачей татарской общины Ибрагимом Юнусовым, известным всей казанской губернии как Узун Ибрай (Длинный Ибрай). Без его санкции не происходило ни одно мероприятие. Он любил играть роль мецената и стремился окружить себя незаурядными людьми.
Поначалу он благоволили Марджани («озолотил его, выстроил ему дом»), но гордого человека нельзя купить. Имам по праву считал «образованность и ум выше богатства» и отказывался подчиняться нескончаемым «причудам» хозяина Казани.
На протяжении всей жизни на Марджани писали доносы. То он якобы неправильно определил начало мусульманского поста — уразы, то незаконно провел обряд мусульманского бракосочетания... Марджани не желал поступаться принципами, и в результате его несколько раз смещали с должности (на одной из резолюций даже поставили характерную приписку: «Это ослабит гордость и упрямство Марджани»).
Лишь по ходатайствам простого народа и знакомых с Марджани ученых Казанского университета его возвращали на место. Отец умолял его «держаться мнения большинства, чтобы не наживать себе врагов и неприятностей». Но сын неизменно отвечал ему, что «большинство» имеется и на суконном рынке, а истина она превыше всего!».
Обучает бесплатно
В 70-е годы Марджани особенно сближается с учеными-востоковедами. Его первым из мусульманских ученых избирают в Общество археологии, истории и этнографии при Казанском университете.
Именно тогда радикально расширяется и научная деятельность Марджани, его занятия философскими и историческими дисциплинами. В этот период Марджани работает над биографическим словарем «Подробное о предшественниках и их приветствиях потомкам», который включает в себя 6057 биографий ученых, писателей, философов и общественно-политических деятелей мусульманского Востока!
В последний период жизни интересы исторической науки особенно берут у него верх над всеми остальными. Подготовке исторических сочинений и изданию их он отдает все свои силы, пытаясь продолжать работу даже тогда, когда болезнь лишала его возможности работать.
Он поддерживал контакты с самыми разными учеными — К. Беком, академиком В. Радловым, профессором И. Готвальдом, петербургским востоковедом В. Вельяминовым-Зерновым.
В 1876 году он принял у себя дома в Татарской слободе всемирно известного ученого, автора труда «Жизнь животных» А. Брема. Причем гость с хозяином говорили поарабски, чем крайне удивили сопровождающих Брема.
Просветительские усилия Марджани привели к потрясающим результатам. На стыке веков грамотность среди татар оказалась выше, «чем даже у русских». Из какого бы сословия ни происходил татарин, он умел читать и писать по-татарски. «Муллы занимаются обучением детей за самую ничтожную плату или даже бесплатно... В России трудно указать народ, у которого была бы так широко распространена грамотность, как у казанских татар. Безграмотного татарина можно встретить очень редко», — не переставал удивляться исследователь Я. Коблов. Все это во многом благодаря Марджани.
Имя его стало широко известно по всему свету. Его цитировали в крупнейших энциклопедиях и научных трудах как на Западе, так и на Востоке.
Не случайно в 1915 году, в год столетия со дня рождения Марджани, великий тюркский просветитель, «отец 30 миллионов тюрок» Исмагил бей Гаспринский скажет знаменательные слова: «Знать роль и ценность Шигабетдина Марджани — это честь для нас, а не для него!»