Президент Владимир Путин отправил предложенный ему на подпись от имени кабмина проект пенсионной реформы в редакции министра труда и социальной защиты Максима Топилина (не согласованный с Минфином и Минэкономразвития) на обсуждение в еще не сформированное некое открытое правительство. Пока месяцы (или годы) будет идти широкое обсуждение пенсионной реформы, 2 триллиона чудом скопленных рублей можно успеть освоить на какие-то важные инфраструктурные проекты. А закончатся 2 триллиона — исчезнет и предмет спора.
Есть признаки того, что пенсионная реформа, про которую говорят с середины 1990-х гг., свелась к разделу 2 трлн руб. Очередной пенсионный спор затеялся с начала весны, когда В. Путин приказал принести ему план реформы. Вряд ли дискуссия получилась жаркой потому, что все ее участники заснуть не могли в тревоге за то, как не обречь десятки миллионов сегодняшних молодых наемных работников на убогую старость лет через 20—30. Все прозаичнее. В накопительной части набрался к весне триллион рублей, к лету — уже полтора, а теперь и вовсе манят 2 трлн. Вот о праве их освоения и спорили стороны треугольника — Минтруд, Минфин и Минэкономразвития.
По всем пунктам преобразований они договорились уже летом, но только не по главному — кому выпадет двухтриллионный приз. Министр труда и социальной защиты М. Топилин требовал триллионы себе, чтобы частично заткнуть ими дыру в Пенсионном фонде и оттянуть года на три неизбежный крах распределительной пенсионной системы. Министр финансов Антон Силуанов убеждал, что деньги надо отдать под его управление, он знает, куда их спрятать так, чтобы ни их, ни их возможное потомство никто больше никогда не увидел. Министр экономики Андрей Белоусов доказывал, что триллионы надо пустить на реализацию очередных национальных и других проектов, которые его министерство производит конвейерным методом.
Летом стало совершенно ясно, что о праве на освоение триллионов участники этой, так сказать, макроэкономической дискуссии, ни за что не договорятся. Они и сами ждали, что В. Путин возьмет на себя бремя выбора. Но президент не спешил, а упрямо повторял, что к 1 октября ждет план реформы. Подошел час икс, по умолчанию все оппоненты согласились, что подставиться должен М. Топилин, коль сам вызвался. Его план и рассмотрели спешно в субботу, 29 сентября на заседании кабмина, чтобы в понедельник, 1 октября, положить бумагу на стол президенту.
В. Путин отправил план на доработку. И куда — в еще и не сформированное «Открытое правительство», в структуру таинственную, с малопонятными полномочиями и целями. Официально говорится, что обсуждение реформы (так нынче принято называть раздел денег) продлевается до нового года. Но А. Силуанов уточнил, что дело может затянуться. Это похоже на правду. Потому что, в общем, дело сделано.
Теперь предстоит работа над деталями, над выработкой финансового механизма перевода сбережений завтрашних пенсионеров на решение задач сегодняшних руководителей. В общем, в понедельник, 1 октября, точно в названную еще ранней весной дату, В. Путин решил две задачи. Во-первых, опять сбросил с себя обязанность принимать окончательное решение, а значит, застраховался от шквала критики, которую гарантирует любой выбор. Но главное — сохранил монопольный доступ к триллионам, манящим многих смышленых чиновников. Что и требовалось доказать. Президент уже объявил, как он будет осваивать триллионы, пока министры грызутся за них по его разрешению, а ученые и аналитики предаются макроэкономическим мечтаниям.
«Нам надо преодолеть дефицит длинных денег, — цитирует Reuters слова Путина на инвестфоруме „Россия зовет“. — Один из источников всем хорошо известен — это накопительная часть пенсий… Деньги там накоплены немалые, в этом году будет там около 2 трлн руб., и нам уже и прежний министр финансов обещал, и действующий, что мы хотя бы часть этих средств будем направлять на развитие инфраструктуры путем выпуска инфраструктурных облигаций под эти накопленные средства. Надеюсь, что до конца этого года будут сделаны конкретные предложения».
Чтобы никто не путался под ногами во время важной работы, лишних чиновников, а вместе с ними всех ученых, экспертов и прочих нищих аналитиков, отправили спорить дальше — любят же они это, вот пусть и упражняются. Население тоже охотно участвует в дебатах на темы, отвлеченные от главного вопроса — про освоение триллионов. В любой момент можно оживить дискуссию, заговорив про повышение пенсионного возраста, к примеру. Тогда в нее мгновенно включатся миллионы самых политически активных граждан — кому за 60, хотя к ним этот вопрос не имеет ни малейшего отношения. Молодые же, наоборот, готовы обсуждать все, что угодно, только не свои деньги.
Туманные разговоры про какие-то инфраструктурные проекты способны увлечь многих членов общества, от конюхов до профессуры. Кто же будет против того, что дороги и колодцы нужны, а Волга впадает в Каспийское море. Размышления же про то, насколько будут эффективными эти вложения в мосты, дороги и небоскребы, отставлены. Главное во всей пенсионной комбинации—2012 не в том, чтобы вложения оказались эффективными, а в том, наверное, чтобы все знали, кто главный распорядитель триллионами.