В среду, 24 октября, министр финансов Греции Яннис Стурнарас объявил парламенту, что давняя просьба Греции о предоставлении ей дополнительного времени для осуществления мер экономии была удовлетворена тройкой кредиторов. Этому не очень обрадовались в стране ни простые люди (экономить все равно придется на всем), ни бизнес (он фактически лишается доступа к ликвидности).
Европейскому долговому кризису, почти непрерывному, пошел четвертый год, и, видимо, пишут американские долговые аналитики, придется признать, что оптимисты посрамлены. Потому что ситуация развивается именно так, как и предупреждали пессимисты: Греция, флагман долговых проблем Европы, не справляется с теми бюджетными ограничениями, которые на нее накладывают кредиторы-спасатели. Хорошо, если за Грецией в этом деле не последуют Испания, Италия и Португалия, но надежды тут не очень большие. Получается как в отношениях с капризным ребенком: ему обещают сладости в обмен на хорошее поведение, он сладости ест, но ведет себя как прежде, пишут аналитики.
Греция объявила, что наконец договорилась с так называемой тройкой кредиторов в составе Европейской комиссии, Международного валютного фонда и Европейского центробанка. Договоренность эта предусматривает решительные меры по сокращению бюджетных расходов, реформу занятости, налоговую и пенсионную реформу. В частности, пенсионный возраст будет увеличен с нынешних 65 лет до 67 лет, уже в этом году 5000 государственных служащих или потеряют в зарплате, или потеряют работу, а в следующем году это коснется еще 20 000 госслужащих, прекращаются все налоговые льготы, а действие экстренного «налога солидарности» продлевается до 2018 г.
В обмен на обещание все это произвести Греция получит циклопические деньги на погашение долгов. Заодно окончательно развеются опасения, что Греция выйдет из еврозоны.
Формально договоренность эта должна быть еще утверждена греческим парламентом, но вряд ли там возникнут какие бы то ни было затруднения. Конечно, младшие партнеры по правящей коалиции выражают намерение забаллотировать ту часть пакета соглашений с «тройкой», которая касается пенсионной реформы и перемен на рынке труда, но это, по мнению греческих СМИ, всего лишь торговая позиция; ясно, что в конце концов они согласятся. Твердо себя ведут разве что неофашисты (их 18 из 300 членов парламента), объявившие, что сложат с себя парламентские полномочия, если договоренности с «тройкой» будут одобрены депутатами, но это максимум задержит на некоторое окончательное принятие необходимых законов.
Тем более что о главном условии достигнутых договоренностей министр финансов Греции Я. Стурнарас заявил как будто вскользь: все давно согласованные меры бюджетных сокращений и реформ на общую сумму в 13,5 млрд евро будут введены в действие не в 2014 г., как строго указывали евробюрократы до сих пор, а в 2016 г. Зато деньги от «тройки» Греция получит прямо сейчас, и это будет 31,5 млрд евро. Правда, представитель Олли Рена, еврокомиссара по экономике, пытался всех уверить, что на самом деле это условие (об увеличении срока проведения реформ в жизнь на два года) еще не согласовано, но вряд ли кто-то примет это уверение всерьез.
По всей видимости, лучшим переговорщиком от лица Греции стали не функционеры из местного министерства финансов, а вышедшие на улицу обычные греки, в очередной раз потрясшие страну гигантской по масштабам забастовкой. Их «непонятливость», что жить в долг стране больше нельзя, впечатлила «тройку».
Деньги нужны стране очень: сейчас остановились поставки некоторых жизненно важных вещей, в том числе медикаментов, поставщики ждут погашения прежних долгов. Правда, из транша европейских денег греческой экономике достанется едва ли четвертая часть. До 85% всей суммы немедленно осядет в резервах греческих банков. Это последствия весеннего списания части греческого долга банкам, среди которых, разумеется, большую часть составляли именно банки греческие.
Все это означает, говорит президент Афинской торговой палаты Константин Михалос, что греческие компании будут по-прежнему лишены доступа к ликвидности, что, несомненно, убьет даже те из них, которые пока еще чувствуют себя неплохо. «Для экономики это будет означать медленную смерть», — уверен К. Михалос.