История повторяется дважды
Великому немецкому философу Георгу Вильгельму Фридриху Гегелю (1770—1831 гг.) принадлежит знаменитое высказывание о том, что история повторяется дважды: первый раз в виде трагедии, второй — в виде фарса. Вряд ли допустим серьёзную ошибку, утверждая, что в приватизации «лихих 90-х», которую в народе даже многие годы спустя считают грабительской, а потому нелегитимной, было много действительно трагичного и попирающего закон. Собственно, её авторы и не скрывали достижения любой ценой важнейшей политической цели — сделать перемены в российском обществе в целом и национальной экономике в частности необратимыми. По этой или иной причине «критическая масса» стратегических инвесторов и необходимых инвестиций (не путать с их спекулятивной составляющей) так и не появилась — не обсуждаем. Но на ошибках учатся — тем более, чтобы не повторять собственные.
Неудивительно, что с водой, как это часто бывает, выплеснули и ребёнка. Разумное ограничение государственного участия в экономике превратили в тотальное изгнание государства из всех сфер жизнедеятельности. Действительно актуальное, последовательное формирование мощного слоя стратегических инвесторов, пекущихся об ускоренном, конкурентном экономическом развитии, заменили раздачей госсобственности «своим, алчущим наживы людям», которые практически сразу начали «вкладываться» в зарубежные экономики и вывозить невозобновляемые ресурсы и многомиллиардные капиталы — в интересах личного обогащения, а не для общественной пользы. Примеры сомнительных «мировых рекордов» отечественных олигархов (отражающие их субъективно-эгоистические устремления) на фоне нарастающих проблем и более чем скромных достижений в масштабах всей страны хорошо известны («ВВП и олигархи». — см. здесь же).
Казалось бы, урок должен пойти впрок. И первым шагом на пути восстановления справедливости станет осмысление произошедшего и цивилизованное преодоление ошибок недавнего прошлого. Затем будут предприняты попытки системного обоснования адекватных путей развития, сформулированы понятные и конкретные социально-экономические ориентиры, разработана соответствующая провозглашённым целям обоснованная концепция дальнейшего разгосударствления. Ведь госсобственности осталось ещё немало.
Увы, даже доклад Счётной палаты о результатах приватизации 1990-х остался «под сукном» и без последствий. Зато аппетит приходит во время еды, и время не ждёт. Как заявил премьер-министр Дмитрий Медведев на 26-м заседании Консультативного совета по иностранным инвестициям, посвящённом оценке инвестиционного климата в России, Правительство РФ продолжит приватизацию госимущества. Какие же задачи должен решить начавшийся второй акт неоднозначной кампании? Как конкретно согласованы цели приватизации с установками на модернизацию и новую индустриализацию? Не повторятся ли ошибки недавнего прошлого? Не превратится ли озвученное «действо» в пронизанное коррупцией и всевозможными злоупотреблениями узаконенное растаскивание национального богатства, созданного упорным, кропотливым трудом предшествующих поколений и современных работников?
«В наших планах продажа акций ряда предприятий, крупных, значимых, часть из них в последние месяцы была уже продана. Приватизация должна работать на повышение эффективности с точки зрения компании», — сказал премьер, напомнив о приватизации пакета Сбербанка за 5,2 млрд долл. США и что участниками сделки были инвестиционные фонды (www.NEWSru.com/Экономика, 15 октября 2012 г.).
Прямо скажем, 150 млрд руб. по текущему курсу — деньги немалые. Но куда их направят, как используют? Ответ одновременно и предсказуем, и неопределён: на пополнение конкретных статей бюджета, на инвестиционное финансирование очередных «судьбоносных» (для кого?) проектов, на восполнение расходов по утверждённым или дополнительным обстоятельствам (например, форс-мажорным), просто в бюджетную «заначку» и др. Подразумевала ли продажа пакета Сбербанка заранее согласованное целевое финансирование полученными средствами (по крайней мере, широкой публике это не известно)?
Не приходится сомневаться, что сотни миллиардов рублей, которые предполагается получить также и по другим приватизационным сделкам в ближайшие год-два, будут использованы столь же «конкретно» и формально правильно. Но в данном случае финансовый манёвр ресурсами рискует больше походить на «манипулирование в ручном режиме». Заодно и эффект прилипания к нечистоплотным рукам скажется.
Разработанный Минэкономразвития проект концепции управления федеральным имуществом до 2020 г. предлагает правительству сокращать участие в управлении активами и больше их продавать. По данным Росимущества, в федеральной собственности акции 2587 АО (в 56% Росимущество — единоличный собственник), имущество 1927 ФГУПов, в том числе свыше 1 млн га земли. Документ планируется внести в правительство в ноябре («Финмаркет», 8 октября 2012 г.).
В порядке комментария относительно того, что «приватизация должна работать на повышение эффективности с точки зрения компании», напомним о нескольких опросах, ранее выполненных аналитическим центром газеты «Экономика и жизнь» в рамках темы «Работник и компания: взаимный интерес или вынужденная необходимость?».
Были заданы вопросы об удовлетворённости работой, внутрикорпоративных отношениях, знакомстве со стратегией развития компании, востребованности и самоотдаче, оценке руководством эффективности работы и её влиянии на зарплату. Анализ полученных ответов позволил сделать вывод, что приватизация — отнюдь не панацея, а если и необходимое, то не всегда достаточное условие достижения высокой эффективности компании («Формула успеха» — см. здесь же). Что давно пора очень серьёзно поработать над собой и собственникам, и работникам, и государству.
Разве мы ещё не убедились на своём опыте, что невидимая рука рынка не всесильна? Что современное государство должно обладать мудрой силой, а не демонстрировать старческое бессилие? Что корпоративные интересы (даже если это «национальное достояние») объективно не могут быть полностью адекватны интересам всего общества в целом? И самая могущественная корпорация не есть государство. Если, конечно, государство само не превратилось в аналог корпорации. Что до сих пор актуально давнее заключение Римского клуба — авторитетной в 70-е годы прошлого столетия международного сообщества ученых: рыночные силы хорошо реагируют на краткосрочные показатели и не могут быть хорошим гидом в долгосрочных перспективах?
Отметив, что инвестиционный вклад 40 иностранных компаний-участников Консультативного совета в российскую экономику за 18 лет деятельности составил 110 млрд долл. США, глава правительства, перефразируя Уинстона Черчилля, подчеркнул, что сегодня репутация определяется размером капитала, который удаётся привлечь в экономику («Российская газета», 16 октября 2012 г.).
Исходя из реальной ситуации, укажем, что более уместным был бы предварительный пассаж о том, как серьёзно подрывает репутацию страны утечка капиталов, и лишь после этого выразитьвыражение удовлетворениея тем, что в условиях, когда российские бизнесмены ищут приложения своим средствам за рубежом или откровенно их выводят, находятся смельчаки-иностранцы, вкладывающиеся в нашу экономику. Естественно, не идеализируя их устремления, немалая часть которых имеет чисто спекулятивную основу, а не долгосрочный инвестиционный характер.
Рассматривая приватизацию государственной собственности как необходимое условие новых капитальных вложений, премьер рассуждал о рациональных и иррациональных аспектах инвестиционного климата. Но сразу возникает вопрос: сколь рациональна и иррациональна с инвестиционной точки зрения приватизация вообще — без долгосрочной стратегии развития, без конкретного адресного распределения полученных денег, без однозначных обязательств инвесторов, без законодательных санкций – жестких, но вступающих в силу при известных обстоятельствах объективно и неодолимо, а не по прихоти чиновника?
По словам Медведева, «смысл приватизации не в пополнении бюджета. Это не самая главная задача. Смысл в ценностях и в векторе развития российской экономики... Мы должны понимать, куда мы идем? Чего мы хотим? Мы хотим эффективной, основанной на частной собственности экономики? Или экономики бюрократической, с доминированием государственного присутствия, управления и соответственно коррупцией?».
И сам подытожил: «Я думаю, что ответ очевиден. Но декларации недостаточно. Нужны реализованные намерения».
Кто бы сомневался, что нужны не набившие оскомину декларации, а реализованные намерения... Только вот оглядываешься на прошедшие четыре года президентства нынешнего главы правительства, вспоминаешь произнесённые им речи, анализируешь свершённые под его руководством дела, и понимаешь: ответ и не прозвучал, и не очевиден…
Характерно, что объявленная правительством приватизация стартует практически без осечек, в отличие от предшествовавших ей (и продолжающихся ныне!) многолетних и бесплодных по существу попыток осуществить в российской экономике модернизацию, новую индустриализацию и прочие нужные и не очень кампании.
Вспомним несколько странные сочинские рекомендации премьера в ходе международной дискуссии «Государство на рынке инноваций: институт развития или конкурент частного капитала»:«Что делать применительно к Российской Федерации, для того чтобы наши крупнейшие компании начали соответствующую работу — занимались НИОКР, поддерживали стартапы, занимались развитием инноваций? Это действительно мировая проблема, она по-разному решается: она по-разному решается и в Соединённых Штатах Америки, и в Израиле, и в нашей стране по-своему решается — и везде она решается с проблемами. Но у нас есть один рецепт… — принуждение к инновациям» (выделено — В.Т., www.premier.gov.ru/transcripts/item/169).
Без комментариев: похоже, рецепт, на который уповает власть, у неё действительно один — но в отличие от состоявшегося в 2008 г. успешного силового «принуждения к миру», попытки административного «принуждения к инновациям» (модернизации, новой индустриализации и пр.) напрасны и бессмысленны по определению. Под воздействием административного пресса «нарисуют» столько инвестпрограмм и проектов, сколько потребуют чиновники…
А не пора ли задуматься, почему нет необходимости принуждать к приватизации? Ответ очевиден: потому что есть интерес! Так, может быть, законно и конкретно увязать то, что реализуется, с тем, что буксует? В рамках компании, отрасли, всей экономики? Воспользоваться своего рода аналогом соотношения «цена/качество» и — не перегружая инвестора — обязать его …?
Между тем маховик приватизации постепенно раскручивается. На последнем совещании в правительстве премьер подтвердил планы сокращения и приватизации ГУПов, в том числе федеральных, на смену которым должны приходить иные, более эффективные формы участия государства в бизнесе и другие лица. Кроме того, призвал продолжать работу по переводу госкорпораций в форму акционерных обществ — за исключением тех, «которые в силу специальных причин выполняют функции государственного управления. Но они, по сути, соединяют в своих руках две функции: и коммерческую, и управленческую, и в этом плане работают пока достаточно эффективно» («Прайм», 19 октября 2012 г.).
Выходит, «доминирование государственного присутствия» (см. выше) не всегда негативно и на уровне некоторых госкорпораций «достаточно эффективно». Сказано об этом вскользь, а ведь современная экономическая наука и практика на наших глазах избавляется от устаревших представлений о государстве как силе, враждебной рыночной экономике. Мы же упорно продолжаем двигаться по заброшенной колее цивилизации…
Один из видных экономистов-теоретиков 20-го века Джон Гэлбрейт указывал, что экономика США на 55% плановая. А лауреату Нобелевской премии по экономике Милтону Фридману принадлежит утверждение, что в высокоразвитых обществах необходимый уровень координации для всемерного использования возможностей, предлагаемых современной наукой и техникой, неизмеримо выше, чем в остальных. Не случайно он постоянно задавался вопросом: «Как совместить эту всеобщую взаимозависимость с индивидуальной свободой?»
Вместе с тем зарубежные аналитики убеждены, что «в России всегда лучше иметь тесные связи с государством. Но только в том случае, если избранная стратегия разумна. Будущее России стало бы светлее, если бы государство меньше вмешивалось в бизнес» (InoPressa, 23 октября 2012 г.).
Таким образом, избавление государства от излишних активов не идея фикс, а всего лишь одно из апробированных средств совершенствования рыночной экономики и достижения целей в рамках объективной, долгосрочной стратегии развития. Государству принадлежит значительная роль, в том числе, в содействии развитию рыночных отношений, корректировке провалов рынка, обеспечении социальной справедливости.
Государства должно быть ровно столько, сколько требуется, чтобы обеспечить достойную жизнь собственному народу и заслужить мировое признание. Но без упорного, созидательного труда самих граждан не может быть ни достойной жизни, ни нравственности, ни духовности, ни подчинения закону, ни уважения к прошлому, ни веры в будущее.
Нельзя получать — не отдавая…
(Иван Ефремов, «Час быка»)
Мировой опыт и новейшая российская история свидетельствуют, что слом общественно-экономической формации под силу меньшинству населения — если это наиболее активные и продвинутые социальные группы. При этом достаточно понимания и «молчаливого одобрения», выраженных основной массой населения, трансформирующихся в реальное единение общественных сил и действенную политическую поддержку авангарда общества. Именно это и произошло в России в начале 1990-х.
Однако, ломать — не строить. Элита не уяснила главного: становление нового невозможно без объединённых созидательных усилий заинтересованного большинства россиян, их всё более эффективного участия в различных аспектах общественной жизни. Не отчуждать от управления в центре и на местах, а развивать различные формы гражданской самоорганизации и самоуправления. Не отчуждать от непосредственно производимого этим большинством национального дохода, а всё более справедливо распределять созданное богатство. Не отчуждать от собственности, а содействовать становлению работников труда в качестве работников капитала («Может ли экономика быть справедливой», «Народные предприятия России» — см. здесь же).
Коротко: вследствие продолжающегося отчуждения большинства трудящихся от результатов труда, доходов и участия граждан в принятии управленческих решений разного уровня, нет массовой заинтересованности и мотивации к эффективному, общественно полезному труду, в выражении активной гражданской позиции.
А что есть? На это красноречиво отвечают результаты опроса аналитического центра «ЭЖ».
Таблица. Что главное для успеха в России
(%, до трёх вариантов ответа):
|
Связи |
69 |
|
Деньги |
53 |
|
Власть |
43 |
|
Беспринципность |
28 |
|
Трудолюбие |
26 |
|
Престижное образование |
17 |
|
Интеллигентность |
6 |
|
Другое |
2 |
|
Затрудняюсь ответить |
0,3 |
Превосходство связей, денег и власти означает, что в российской действительности (в частности, в экономике) эгоистичный и таранный авторитет силы важнее законопослушной и уважаемой общественностью силы авторитета. Последнее как раз и объясняет аутсайдерские позиции интеллигентности и образования. То, что образованию отводится весьма скромная роль, неудивительно. Достаточно вспомнить, кто, начиная с «лихих 90-х», оказался в рядах новоиспечённых российских собственников. Да и сегодня среди тех, кто «рулит» российскими капиталами, немало таких, для кого авторитет силы убедительнее силы авторитета. Конечно, высококлассных профессионалов среди российских предпринимателей немало, и хотелось бы надеяться, с каждым днём будет всё больше. Но образованность сегодня — отнюдь не важнейший критерий успеха.
Спрашивается, мы глубокомысленно рассуждаем об умной экономике всерьёз или понарошку? Чтобы отыскать формулу успеха, необходимо перевернуть пирамиду ценностей (не крушить-ломать, а именно перевернуть). Связи, деньги, власть — во-вторых (третьих, четвёртых, пятых). Но непременно во-первых — трудолюбие, образование, интеллигентность. Иначе постиндустриальное общество, основанное на экономике знаний, не построить.
Перечисляя «проблемные места» российской экономики (неблагоприятный деловой и инвестиционный климат, коррупция, слабость судебной системы, доминирующая роль государства), международное рейтинговое агентство Standard & Poor’s (S&P) особо выделило интересы групп влияния как одно из основных препятствий на пути устранения неблагоприятных факторов. (Заметим попутно, что влиять могут лишь политически благонадёжные группы, экономическое могущество которых напрямую связано с естественными монополиями и госкорпорациями — В.Т.) Прогнозируя незначительные колебания цен на нефть и газ, агентство указывает, что рассчитывать на их стремительный рост, наполняющий бюджет сверхдоходами, не приходится. В 2012—2015 гг. российская экономика будет расти в среднем на 3,5% в год, демонстрируя самые низкие темпы роста с середины 1990-х гг., за исключением кризисных 1998-го и 2009-го гг. («Независимая газета», 17 октября 2012 г.).
Понятно, что в складывающихся обстоятельствах актуальность минимизации бюджетного дефицита и сбалансированности бюджета будет только нарастать. По этой причине возможность достаточно лёгкого его пополнения за счёт приватизации становится ещё более привлекательной. Тем более, если учесть, что за последние 20 лет в структуре экономики неуклонно растёт «ресурсная доля». Сегодня, в частности, без малого три четверти нашего экспорта — это традиционные нефть, газ, металлы, удобрения, драгоценные камни и драгоценные металлы. Причем нефть и газ составляют 65 % экспорта и 50 % доходов российского бюджета («ВВП и олигархи» — см. здесь же).
Как видим, несмотря на уверения Медведева, что пополнение бюджета с помощью приватизации не главное, и продолжающийся премьерский поиск «смысла приватизации в ценностях и векторе развития российской экономики», этот вектор упрямо ориентирован мимо «высоких технологий» в направлении «примитивизации», означающей ползучую (по выражению Евгения Гонтмахера) промышленную деградацию. Фактически, неэффективного собственника в лице государства заменили частные собственники: такие же общественно неэффективные с точки зрения показателей современной российской экономики, но весьма «успешные» в индивидуальном плане — во многом за счёт растаскивания госсобственности и незамысловатой продажи природных ресурсов.
На недавней встрече с руководителями рабочих групп Национальной предпринимательской инициативы глава правительства сетовал, что «в различных рейтингах, которые оценивают ведение бизнеса, мы смотримся совсем-совсем кисло…, по всем измерителям наши позиции выглядят довольно грустно… мы находимся в довольно плохом состоянии по соответствующим направлениям».
В рейтинге Всемирного банка Doing Business, по 10 критериям оценивающем сформировавшиеся в той или иной стране условия для ведения бизнеса, Россия к 2013 г. шагнула вверх на восемь позиций — на 112-е место из 185 возможных. Среди критериев: регулирование предпринимательской деятельности, затраты времени и денежных средств на создание нового бизнеса, получение разрешений на строительство, доступ к энергосетям, регистрация прав собственности, получение кредитов, защита прав инвесторов, уплата налогов, осуществление международной торговли, обеспечение исполнения договоров, процедуры банкротства. Напомним, что президентскими указами поставлена весьма сложная задача: к 2020 году страна должна переместиться на 20-е место, которое сейчас занимает Германия (Vedomosti.ru, 23.10.2012 г., NEWSru.com/Экономика, 23 октября 2012 г.).
А пока Россия, в экономике которой доминирует частная собственность, не может войти даже в первую сотню стран с благоприятным деловым климатом. Естественно, к такому результату итоги приватизации 90-х и «нулевых» имеют непосредственное отношение. Кстати, в этом году исполнилось 20 лет ваучерной приватизации. Юбилейную дату особо не отмечали.
Стартовавший ныне этап разгосударствления снова рискует превратиться в откровенный «междусобойчик» меньшинства (бизнес-элиты и чиновников) с привлечением иностранных игроков, генерирующий непрозрачность финансовых результатов продажи госсобственности и неопределённость последующего использования и самих денежных средств, и приобретённых частных капиталов — без гарантий достижения справедливого баланса интересов собственников и общества.
Примечательна позиция руководителя ФСФР Дмитрия Панина, считающего, что приватизацию российских компаний нужно проводить на Московской, а не на Лондонской фондовой бирже. По мнению президента JP Morgan в России Яна Тавровского, приватизация через российскую биржу может дать дополнительный импульс местному рынку (www.vedomosti.ru, 22 октября 2012 г.). Заслуживающие внимания контрдоводы также есть, но предметом обстоятельного и доступного обсуждения, позволяющего избежать крайностей, вопрос пока не стал.
Словом, «процесс пошёл», а небезразличные россиянам вопросы остались без внятного ответа. И достаточно высока вероятность того, что очередной этап этой, мало понятной основной части граждан приватизации углубит дальнейшее социальное и экономическое неравенство в российском обществе. Следовательно, надеяться, что такие действия найдут в обществе позитивный отклик, получат активную поддержку и вдохновят большинство на эффективный, созидательный и заинтересованный труд, не приходится. А это значит — снова возвращаясь к премьерскому поиску «смысла приватизации» — не там ищем и не то делаем… Или «там и то» — но не для всех?
Когда в разгар избирательной кампании Владимир Путин заявил, что с «нечестной приватизацией» надо разбираться, казалось, что он, вольно или невольно, связал себя ответственным обещанием, отказаться от которого или «замотать вопрос» не получится — тема затрагивает основы российской действительности. Объективно, в легитимном, цивилизованном решении проблемы заинтересованы и общество, и государство, и бизнес. Это позволило бы преодолеть общественное недоверие, лишить госчиновников «крючка» – административной ренты, развеять у деловых людей страхи и атмосферу неопределенности. Поговорили-поговорили — и дело закончилось невнятным налогом на роскошь»: пар ушёл в свисток.
*****
Более 70% расходов бюджета на 2013—2015 гг. имеет социальную направленность, и в ближайшие годы популизм останется главным вектором: всё больше людей не удовлетворены курсом власти, и государство намерено повышать уровень удовлетворенности жизнью через соцрасходы (www.NEWSru.com/ Экономика, 22 октября 2012 г.).
Безусловно, патерналистское смягчение социальной несправедливости — немаловажный политически ориентированный аспект системной проблемы, часть целого. Но в повестке дня рано или поздно возникнет достижение социальной справедливости. Здесь доминирующую роль надлежит играть экономическим возможностям, напрямую зависящим от заинтересованного труда непосредственных производителей — трудящегося большинства.
Так, может, хватит испытывать российский бюджет на прочность? И задуматься о сокращении его патерналистской ответственности, например, предоставив гражданам реальную возможность приобщиться к собственности — образно говоря, со второй попытки? А ресурсы, постепенно высвобождаемые из социалки, инвестировать в свою же экономику — российские рубли будут работать не хуже американских долларов!
В одном из откликов на заседание правительства, состоявшееся вскоре после назначения Медведева премьером, было предложено повторить (не буквально, разумеется) что-то вроде ваучерной приватизации. Народ уже стал более грамотным. На бутылку водки ваучер не обменяют, зарплату платят более-менее регулярно, а полку российских акционеров заметно прибавится, да и стимулы заинтересованно трудиться у акционеров появляются чаще, чем у простых наёмников, сегодня откровенно отчужденных от средств производства, доходов и результатов труда, участия в управлении. По крайней мере, мировой опыт свидетельствует именно об этом.
Однако это тема альтернативных экономических сценариев, предусматривающих не только дальнейшую приватизацию, но и новации по отношению к людям труда и их массовому становлению в качестве эффективных совладельцев капитала.
Государство становится процветающим, если всячески поощряет стремление каждого к личному благополучию через добросовестный труд и справедливое вознаграждение. Стать богатым благодаря результатам своего труда — очень трудная задача. Проще разбогатеть за счет воровства. У нас достаточно примеров того, как в одночасье становятся миллионерами и миллиардерами, мало что полезного принося обществу, по сути, обирая государство и сограждан. Лишь те народы успешно развиваются и имеют перспективу, которые производят больше, чем потребляют, заботятся о живущих, чтут память предков и думают о потомках.
В 1981 году в энциклике «LABOREM EXERCENS» («Совершая труд») Папа Римский Иоанн Павел Второй писал: «Собственность должна приобретаться, прежде всего, посредством труда и служить труду. И это касается в первую очередь собственности на средства производства».
Неужели, как поётся в известной песне, «всё опять повторится сначала»: снова наступим на старые грабли и набьём новые шишки?