Их брак был вызван политическими соображениями, но сделался образцом для христиан, ибо был исполнен великой любви и проходил в чистоте и целомудрии. «Душа любящего, — по словам летописца, — находилась в теле любимого, и двое они носили единую душу и вели единую добродетельную жизнь, возводя очи к небу, огнем Божественного Духа распаляясь и слезами покаяния очищаясь».
Любовь их была безмерной. Провожая мужа на Куликово поле, от боли сердечной она не смогла и слова сказать. Слезы ее лились, словно «речной поток», будто в последний раз видела она «своего государя, великого князя Дмитрия Ивановича». Он же, сам едва удерживаясь от слез, утешал супругу: «Не плачь, милая, если Бог за нас, то кто против нас!»
Горяча и проникновенна была молитва Евдокии о победе русского воинства и о возвращении мужа: «Господи, избави от беды, помоги победить поганых половцев. Возврати отца детей моих и не дай погибнуть христианству. И пусть славится имя Твое в Русской земле!»
Помимо надежды на Господа, утешала ее и вера в предсказание великого Сергия о победе русского народа, но с какими муками ожидала она известий об исходе сражения! И с какой радостью узнала о посрамлении Мамая! И с какой печалью оплакивала гибель стольких отважных воинов!
Печали много вообще выпало на ее жизнь. Свадьба их с Дмитрием случилась в 1366 году, и трудное это было для Московского княжества время. Неутихающая вражда между русскими князьями за первенство; напряженные отношения с Литвой и Ордою; невесть откуда свалившаяся чума, скосившая московский люд чуть не дочиста; страшный московский пожар, море огня которого безжалостно поглотило город, и новый пожар и опустошение в нашествие литовского князя Ольгерда. И от всего этого сердце юной княгини непрерывно разрывалось от скорби. Чтобы как-то смягчить горе людей, она их кормила, одевала, утешала, давала кров и приют. Все свои деньги и украшения Евдокия пустила на помощь обездоленным, явив себя матерью и покровительницей погорельцев, сирот и вдов. Непрестанно она и молилась о родной земле, более всего мечтая видеть ее мирной и свободной.
Много тревог она испытала во время опасной поездки Дмитрия в Орду, предпринятой по благословению митрополита Алексия, духовного руководителя князя. Дни и месяцы томилась Евдокия в ожидании. Сильно похудела, и глаза ее потускнели от слез. Но вернулся ее молодой муж в здравии и с ярлыком на княжение. Видно, берег его Господь для будущего подвига. И снова зажили супруги в любви и совете, оберегаемые молитвами подданных и великих русских святых: Алексия, преподобного Сергия и Феодора, духовника Евдокии.
Преподобный Сергий крестил двоих их детей, в том числе и старшего сына Василия. После разорения Москвы Тохтамышем 13-летний Василий два долгих года пробыл заложником в Орде, и как перенесла его мать это новое испытание, трудно себе и представить.
После смерти мужа, не дожившего и до 40 лет, она откажется, отойдет от мирских дел, начнет вести строго монашескую жизнь. Наденет на себя власяницу и тяжелые вериги. Но будет скрывать все это от окружающих за богатой одеждой.
Одежда ли тому виной, какая-то другая причина, но появятся вдруг нелепые слухи, затрагивающие честь княгини. Даже дети ее придут в смущение. Пришлось Евдокии приоткрыть тело, чтобы показать им, насколько оно исхудало и почернело от ее тайных подвигов. Захотевшим отомстить за клевету сыновьям она запретит это делать и даже попросит ни о чем не говорить людям...
С именем Евдокии связан перенос Владимирской иконы Божией Матери в Москву. Случилось это в 1395 году, когда полчища Тамерлана вторглись в пределы Руси и казалось, что не будет от него никакого спасения. 26 августа москвичи встретили святую икону. И в тот самый день Тамерлан в сонном видении увидел «Светозарную Жену», окруженную множеством воинов, после чего повернул свои войска вспять...
В 1407 году княгиня примет монашество с именем Евфросиния. И одной из немногих святых она будет канонизирована Церковью сразу после кончины.
Святая преподобная Евдокия, моли Бога о нас!