В рамках Московского экономического форума работала пленарная дискуссионная панель III: «Экономика для человека или человек для экономики: опыт и уроки БРИК». Модератор — Роберт Нигматулин, академик РАН, директор Института океанологии им. П. П. Ширшова РАН. Выступления ряда участников дискуссии (в сокращённом виде) представлены ниже.
Роберт Нигматулин:
…Все мы понимаем — экономика для человека. Но для директора завода, который отвечает за продукцию, наверное, значительнее и важнее человек для экономики. Призываю, особенно российских коллег, не заниматься описаниями отрицательных свойств нынешней России. Это настолько очевидно, что мы натворили, что у нас произошло в стране. Над Отечеством смеяться нельзя.
Что нужно сделать и как нужно сделать? Экономика должна обслуживать народ, а 95% народа это бедный и средний класс — абсолютное большинство. Бедный и средний класс под руководством богатого класса производит товары народного потребления. Чтобы увеличить производство, товары должны покупаться. Если руководящий богатый класс (оставшиеся 5%) слишком много будет брать на себя, то на остальное не будет хватать.
А что нужно в наших условиях человеку: трёх-четырёхкомнатная квартира, автомобиль, желательно дачу небольшую, раз в год возможность слетать в отпуск, полноценное питание, образование и медицинское обеспечение. В общем, не так много. И возможности в таких странах как Россия есть. Но, тем не менее, не хватает. Давайте поговорим, что нужно сделать, чтобы это полноценно в нашей экономике обеспечивалось — не только в потреблении, но и особенно в образовании и в здравоохранении. Потому что первично, я думаю, образование, как только у человека появляются дети, главная проблема в его жизни, главный интерес и главные все страсти сосредотачиваются на том, чтобы подготовить своих детей.
Как восстановить покупательскую способность? Думаю, главная проблема — это жилище. По оценкам нужно добавить бедному и среднему классу на покупку жилья примерно 3—5 трлн руб. его зарплаты. Для спасения образования и его развития — примерно триллион. Для спасения народа, его численности, здравоохранения нужен триллион. Если не будет триллиона, то мы не досчитаемся миллиона народа к 2020 г. Для оборонных целей — 1—2 трлн. То есть примерно 3—4 трлн. нужно добавить в госбюджет.
Говорят: «Денег нет». Действительно, в госбюджете денег нет. Это можно сделать только за счет сокращения избыточных трат на роскошь. Мы бедному и среднему классу (извините, я уж использую «бедный» и «средний», в общем сейчас и средний-то класс не очень богатый у нас) будем говорить, что перемещение, перераспределение ресурсов стимулирует рост экономики. Потому что единственный двигатель экономики — это покупательский спрос. Спрос со стороны бедного, в первую очередь, и среднего классов, то есть 95% населения…
Олег Смолин (первый заместитель председателя Комитета Госдумы по образованию):
… Тезис первый. В отличие от модернизации 18 или 20 веков по Петру или по Сталину, модернизация 21 века может базироваться главным образом на развитии человеческого потенциала страны. Именно учитель, врач, работник культуры, учёный, социальный работник создают тот самый человеческий потенциал, на котором и может только базироваться модернизация.
Тезис второй. Уровень развития человеческого потенциала в стране в настоящее время гораздо ниже, чем мог и должен быть. По расчетам Центра изучения человеческого капитала при Федеральном институте развития образования, в конце 80-х годов обратным счетом мы входили бы в десятку лучших по человеческому потенциалу. Согласно докладам ООН: в 1992 г. — 32-ые, в 1999 г. — 55-ые, последний доклад — 66-ые. При таких показателях развития человеческого потенциала трудно рассчитывать на успех модернизации. У России худшие показатели развития человеческого потенциала по сравнению с ростом ВВП. Это означает, что экономические возможности не используются в должной мере для развития человека.
Тезис третий. Пойдем по составляющим человеческого потенциала: индекс благосостояния, индекс долголетия и индекс образования. Я не разделяю мнения, что мы живем не хуже, чем работаем. Мы работаем, наверное, не самым лучшим образом, но живём точно хуже, чем работаем. Доля российского работника в ВВП не более 25%, а в развитых странах — 50– 60%. Минимальная зарплата во Франции за вычетом налогов 1100 евро, в России примерно 130 евро. Даже в Венесуэле минимальная зарплата 450 долл., у нас примерно 170. Россия отстает от развитых стран по уровню производительности труда, но гораздо меньше, чем по уровню его оплаты.
25 лет назад по отношению к прожиточному минимуму студенческая стипендия в вузе была выше в 5 раз, в среднем специальном учебном заведении примерно в 8 раз, в начальном профессиональном образовании примерно в 11,5. Доля (зарплаты — В.Т.) работника должна быть повышена, дешёвая рабочая сила — это неквалифицированная рабочая сила.
Тезис четвёртый. Российское старшее поколение оказалось обделенным при распределении национального богатства, например, в отношении минимальной пенсии. По сравнению с советскими временами пенсия в России в среднем ниже в полтора-два раза. Минимальная пенсия составляет примерно 150 евро, во Франции порядка 750. Разница в производительности труда значительно ниже разницы в уровне пенсионного обеспечения. Наряду с другими факторами, это сказывается на продолжительности жизни: мы находимся в этом отношении на 97 месте.
Тезис пятый. Ключевой фактор развития человеческого потенциала и один из ключевых факторов модернизации страны — образование и образовательная политика. По уровню начального школьного образования мы находимся в числе мировых лидеров, но дальше показатели ухудшаются. В старшей школе 20% всех старшеклассников функционально неграмотны.
Закон об образовании, который вступает в силу с 1-го сентября. Целый ряд категорий граждан, в том числе родители дошкольников, студенты, дети-сироты и так далее ухудшают свое положение по этому закону. Смысл соответствующей «дорожной карты» — максимально интенсифицировать труд педагога, начиная от воспитателя дошкольного учреждения и заканчивая профессором, и за счёт этого обеспечить некоторое повышение оплаты труда. Она должна к 2018 г. стать выше вдвое по сравнению со средней зарплатой в стране, но при этом предлагается уволить порядка 44—45% российских вузовских преподавателей.
Это значит, что качество подготовки наших студентов упадет. В такой ситуации рассчитывать на модернизацию крайне трудно. Аналогичная ситуация по школьным учителям (предполагается уволить порядка 90 000 человек) и по преподавателям системы начального и среднего профобразования. У нас предлагается 25 млн высокотехнологичных рабочих мест, почему же мы сокращаем тех, кто создает человеческий потенциал?
Три коротких вывода. Первый. Для модернизации (как это ни парадоксально) стране как воздух нужен левый поворот. Второй. Основой левого поворота (или одной из основ) должен стать новый курс образовательной политики, который мы сформулировали в виде Закона «О народном образовании». Третий. Для обеспечения этих перемен нам нужен широкий блок левых и патриотических сил. Включая людей, представляющих интересы работников (политические силы) и представляющих интересы высокотехнологичного и социально-ориентированного бизнеса. Хотел бы напомнить всем известный лозунг Фрэнсиса Бэкона: «Знание — сила» и гораздо более глубокий лозунг древнего Евангелия: «Знание — свобода»...
Алексес Дантас (профессор Государственного университета Рио-де-Жанейро):
… В Бразилии правительство активно координирует и регулирует экономическую деятельность, согласуя её с социальными проблемами и являясь драйвером развития. Приняты и действуют программы распределения доходов, обеспечен систематический рост минимальной зарплаты и увеличения инвестиций в общественно значимые программы. В результате достигнут высокий рост ВВП, так как создаётся внутренний спрос вследствие перераспределения доходов. Регулярно корректируется уровень зарплаты богатых и бедных. Снижается уровень безработицы, что способствует практически полной занятости.
Как расти дальше? В планах — сокращать бедность и к концу этого года искоренить нищету. Размер минимальной зарплаты чётко коррелирует с распределением доходов. Несмотря на высокие процентные ставки, индустриальный сектор будет развиваться, чтобы обеспечить высокие темпы дальнейшего роста. Индустриальная политика (инвестиции, стимулирование, внедрение инновационных решений) будет активно сочетаться с развитием образования, здравоохранения.
Наша задача — в ближайшие 10—15 лет успешно совмещать хорошую социальную политику с устойчивым экономическим ростом…
Роберт Нигматулин: Thank you, professor. Я думаю, что Бразилия поставила великий эксперимент. Суть его проста: если мы правильно перераспределим наши доходы, это мало того, что восстанавливает справедливость, гуманитарные цели, но это и способствует росту экономики (по мнению Standard & Poors Бразилия отказывается жертвовать стабильностью ради быстрого роста/ Финмаркет, 8 апреля 2013 г. — В.Т.).
Людмила Булавка (главный научный сотрудник Российского института культурологи):
… Значение форума: впервые за 20 лет консолидированно поставлена проблема о поиске альтернативы современной экономической политике, которая идёт в обход человека. Реставрационный капитализм в России порождает мир симулякров. Экономическая политика загоняет нас с вами в логику принуждения к симулятивному бытию.
Назову десять ловушек симулятивного бытия, порожденного современной экономической политикой.
Первая. Это попятная диалектика — при распаде СССР потенциал для разрешения противоречий советской системы был уничтожен, а то, что требовало своего снятия — острейшие проблемы, противоречия и превратные формы советской реальности — были сохранены и усилены. Говорили, что альтернативой советскому бюрократизму будет рынок. Мы получили коррумпированную бюрократию. Альтернатива порождает формы и рождается не в качестве нового содержания, а в качестве формы, которая тут же распадается в этой логике десинтезации.
Вторая ловушка — симулятивный капитал. Получение прибыли сегодня, современная природа капитала (речь идёт, прежде всего, о России — В.Т.) не базируется на производстве, на труде. И где этот конфликт труда и капитала, который порождал великую литературу XIX века и великое искусство XX века? Нет этой общественной драматургии. Может быть, поэтому её нет и в искусстве?
Третья ловушка — рыночный тоталитаризм. Я откажусь от такой формулировки, если мне покажут сферу общественной жизнедеятельности, которая свободна от отношений купли-продажи. Сегодня все — отношение купли-продажи. Наука сегодня сводится к сфере услуг.
Четвёртая ловушка — отчуждение от действительности. Оно настолько велико, что стена, выстраиваемая между человеком и реальностью, обретает виртуальные формы
Пятая ловушка — движение от конкретного и всеобщего к абстрактному. Сегодня человек — абстракция, функция капитала, института власти, церкви, рынка. Все понятия обретают свою абстрактную формулировку. Попытка камуфлировать конкретный тип деятельности в абстракции очень опасна. Не случайно сегодня размываются понятия в науке и образы в искусстве. Все становится предельно абстрактным. Эта абстракция подтверждает попятную диалектику.
Шестая ловушка. Отказ индивида от субъектности. Я делегирую свой принцип, императив симулятивного бытия генсеку, Богу, патрону, своему спонсору — но только не я сам. Отказ от субъектности очень устраивает сегодня политику, которая проходит сверху, потому что сегодня не нужен субъект. Не случаен ренессанс сталинизма как некой социальной модификации справедливости в условиях капитализма.
Седьмая ловушка. Доминирование религиозных форм сознания. Сегодня все апеллирует к необходимости доверия, мифологическим формам сознания.
Восьмая ловушка. Диктатура общего над конкретным и всеобщим. Даже цензура в советское время не мешала созданию великого искусства. Сегодня диктатура общего, рыночные стандарты, становятся самым опасным для искусства. Мы сегодня видим с экранов телевизора продукт этой диктатуры.
Девятая ловушка. Вектор будущего развернут для одних — в прошлое, для других — через прошлое. Все развернулись в прошлое. Потому что настоящее сегодня является распадом будущего. Будущего боятся. От прошлого — отлучены. Настоящего нет. Все развернуты к практике прошлого. Может, есть надежда, что этот разворот, так же, как разворот от ренессанса к античности, даст основу прорыва в будущее?
Десятая ловушка. В мире симулякров происходит распад классических форм. Сегодня мы имеем распад всех форм идеального, через который нельзя мыслить реальность. Какой выход из всего этого? Выход один: практики 20-х годов, мировые практики показали — только включаясь в конкретные исторические практики социального общественного обустройства, индивид будет обретать ту субъектность, которая сделает его, (как говорил Луначарский), «выпрямленным человеком». Без «выпрямленного человека» не будет ни перспективы, ни человека, ни экономики, ни страны…
Роберт Нигматулин:
Людмила Алексеевна, вопрос. Вы — министр культуры (представим). Чтобы Вы в первую очередь сделали, особенно в экономической сфере, чтобы начать исправлять цивилизационный дефект?
Людмила Булавка:
… Практики 1920-х годов, те же практики Пролеткульта не создали великого искусства. Они создавали социальную форму, в которой могла бы дышать и развиваться культурная политика. Создание общественных форм нужно в какой сфере? Социальная культура, вопрос формирования культурной политики на телевидении как общественной политики, формирование общественных форм экономической политики. На Ясногорском машиностроительном заводе рабочие видели: каждый день выезжали машины с двигателями, а они не получают денег. Почему? Однажды они ночью арестовали эти машины, перекрыли территорию завода. Выяснилось, что в накладных какие-то метёлки и так далее. Они сказали: «Ни одна машина с территории завода не уйдет, пока не будет подписи нашего рабочего комитета». Вот это есть культурная политика на территории экономической политики. Они стали отвечать за эту экономическую политику. Вот откуда у них появилась потребность к культуре, они бросились к книгам, они стали приезжать в Москву, спрашивать. Потому что только участие в созидании этих разных форм и создаст потребность в политике…
Роберт Скидельски (профессор политической экономии университета Уорвик, член палаты лордов с 1991-го года, член Британской академии):
…Я согласен с необходимостью мощного регулирования банковского сектора и его реформированием с разделением коммерческой банковской деятельности и инвестиционной деятельности, ввести ограничения на вознаграждения банкирам и финансистам. Государственные инвестиции должны покрываться частными. Государственный и частный секторы экономики должны делить риски между собой, предусматривая эффективность представителей частного сектора и чиновников.
В России сложилась неэффективная смесь государственной и рыночной экономик, основанных на личных связях. Это ведёт к недоразвитости институтов, распределению ресурсов и прибыли, в первую очередь, тем, кто принимает «правила игры».
Не сформирована система сдержек и проверок, нет необходимой информации. Нет и побудительных мотивов к экономическим реформам, продолжается бум продажи природных ресурсов. Отсутствуют стимулы к политическим реформам, что приведёт к горькому разочарованию…
Николай Коломийцев (заместитель председателя Комитета Госдумы по труду, социальной политике и делам ветеранов):
…Несколько цифр. Вчера СМИ сообщили о том, что отток капитала из Российской Федерации (за февраль 2013 г. — В.Т.) составил 6 млрд долл. Прибыль российских банков за прошлый год выросла на 19% и составила 1 трлн 84 млрд руб. Наши золотовалютные резервы на 84 млрд долл. меньше корпоративного внешнего долга России. Кризис 2008 г. мы встретили, когда у нас золотовалютные резервы (священная корова нынешней политической элиты) были на 100 млрд долл. больше корпоративного долга. Россия потратила на ликвидацию последствий кризиса более одного бюджета Российской Федерации (12,7 трлн руб.). Потратила неэффективно, потому что в приоритете — спекулятивный корпоративный капитал.
Последние 13 лет говорят об инновациях, модернизации. Создали «СКОЛКОВО», но и в «СКОЛКОВО», кроме коррупции, ничего нет. А 26 научных центров, которые располагают реальной научной, технологической базой и ещё располагают кадрами, страдают от недофинансирования, как и большая Академия Наук.
У нас нет никакого либерализма. Адепт либерализма Джефферсон говорил: «Эффективность экономики зависит от деятельной промышленности, плодородной почвы и свободы перемещения людей и товаров».
Сегодня в Лондон билет стоит значительно дешевле, чем на аналогичное расстояние на территории Российской Федерации. Железная дорога, которая была второй по доступности после водного транспорта, фактически сравнялась по тарифам с воздушным транспортом. Разве можно в такой ситуации построить экономику?
Главной причиной является некомпетентность управления и отсутствие ответственности. У нас (я проанализировал структуру правительств за последние 20 лет): нет преемственности в структуре; говорят о модернизации, а в правительстве нет «главного инженера», большинство министров ни дня не работали в отраслях, которыми руководят; с высших должностных лиц, провозглашающих правильные вещи, нет спроса за реализацию идей.
Можно самые красивые идеи провозглашать, можно принимать самые красивые и правильные программы. Но если у вас нет системы и конкретного спроса (кто, когда должен это реализовать и за счёт чего), то все программы будут пустыми. В результате втягиваем страну в ВТО, не подготовившись. Китай семь с половиной лет вёл переговоры по вступлению в ВТО. За это время создал институты, создал учебные заведения, подготовил десятки тысяч специалистов, которые отстаивают интересы страны. Потренировался на торговых войнах с США, с Евросоюзом и сегодня адекватно представляет свои интересы в мире. Но параллельно с этим он провел не сказочную, а реальную структурную реформу экономики, построив под ключ с коэффициентом локализации выше 80% более 600 предприятий, серьёзных предприятий.
Мы красиво «макроговорим». Я называю наше правительство «макроговорунами». Ни в одной стране мира чиновника, который критикует государство за неэффективность, ни дня бы не держали на должности. А у нас министр может выйти, сказать «государство неэффективно». А кто же может быть более эффективен, имея столь великие рычаги? Если мы хотим начинать подниматься со дна, на которое нас опустили необдуманные, непродуманные реформы, то необходимо больше прислушиваться к науке.
Нынешнее правительство ни на йоту не прислушивается к научному миру. Поэтому, наверное, не дают деньги на исследования и мало научной обоснованности в прожектах, которые реализуются. Мне кажется, что необходим другой подход к подбору чиновников. Я бы не назначал в правительство людей, которые не отвечали хотя бы за 5—10 тысяч человек в реальной экономике. У нас сегодня идет элементарный распил. На НИОКР выделяются деньги, а те, кто занимается НИОКРами, прикладной наукой, реализацией научных идей в конкретный продукт, денег не получают.
Все хотят поживиться за наш счёт, как живились последние 20 лет. Мы хотим, чтобы наши дети и внуки были независимыми, не получая профессиональной подготовки? Тогда зададим вопрос: кто и почему уничтожил начальную профессиональную подготовку? Кто навязывает нам системы, которые убирают специалитет инженерный при провозглашенной политике модернизации? Без инженера не бывает модернизации, потому что любую самую красивую мысль могут в железо перевести только инженер-конструктор и инженер-технолог. А мы в вузах вводим магистра, бакалавра.
Ситуация у нас действительно тяжёлая. О фактической офшорности нашей экономики свидетельствует приоритет высказываний наших руководителей. Страна находится в агонии, а мы беспокоимся о Кипре. Мы бесконечно тасуем одну и ту же колоду карт. Надо привлечь новых людей. Для этого надо более активно участвовать в политике всем. Если на выборы будет ходить 12—18% — выборы будут рисовать, эффекта мы не достигнем. На выборы должны прийти и проголосовать головой, а не сердцем хотя бы 70% людей, осознающих ответственность за свой голос и за выбранные персоны. Надо повторно политизировать общество. Это самая сложная проблема, которую нынешняя власть допустить не хочет…
Виктор Жирнов (Нижний Новгород, руководитель коллектива разработчиков программы создания экопарков в Российской Федерации по западной системе биогеоценоза):
… Программа разработана в течение 20 лет. Мы можем в результате революционного рывка быстро изменить ситуацию в нашей стране. Технологии имеют революционный характер. В сельском хозяйстве по зерновым мы можем получать с одного гектара более 200—300 тонн. Не центнеров, а тонн с гектара. Это тянет за собой всю цепочку: замена нефтегазового синтеза, замена этиленгликоля, выход на биосинтез, на строительство новых комплексов (биокомплексов).
Сейчас нужны технологии совершенно другого уровня. Подготовлены тысячи и тысячи патентов. Проведены анализы по всем регионам. Работали тысячи и тысячи специалистов. Мы готовы эти программы передать непосредственно, но как обратиться к нынешнему руководству страны? Мы уже столкнулись с полным непониманием…
Роман Ефремов (независимый эксперт по проблемам кризиса):
… Вы должны понимать, что все преобразования в истории человечества имели под собой какую-то философскую идею. Появлялся мыслитель, у которого был выше уровень сознания — и он приносил в мир философию. Наука брала из этой философии идеи и строила из них теории. Когда мы говорим о переходе на другой уровень цивилизации, должен появиться мыслитель с такой философской идеей и теорией, которая сметёт всю существующую науку, религию и философию…
Роберт Нигматулин:
… Я прочитал где-то фразу, что человечеству грозят три вещи: материализм священников, невежество учёных и неистовство демократов. Четвёртый пункт мне кажется очень важным с точки зрения экономики: человечеству грозят неумеренные аппетиты (несбалансированные аппетиты) процента населения, который нами руководит и который имеет возможность присваивать себе результаты человеческого труда.
Наука всегда что-то вырабатывает. В частности, экономическая наука должна вырабатывать некую стратегию, идеологию работы, для руководства страны, в том числе. Если сформулировать, что же нужно сделать макроскопически. Руководство страны не имеет много рычагов. Все говорили, нужны деньги на то, на это. Нет денег в госбюджете. Он часто не оптимально используется, разворовывется — тем не менее, на все проекты ресурсов не хватает. Нужны несколько триллионов рублей — просто чтобы спасать народ, наше образование, медицину, культуру. Наука — там вообще деньги небольшие.
Что нужно сделать? Два рычага:
1. Закон о минимальной оплате труда. Минимальная оплата труда (месячная) должна примерно равняться 1000 л бензина. Если литр бензина — 30 руб., то минимальная зарплата должна быть 30 000 руб.
2. Прогрессивная налоговая шкала. Конечно! Сейчас стали об этом говорить, но всё-таки основная масса народа этого не понимает. Задача нашего Форума — увеличить количество людей, которые понимают простые вещи. Георгий Васильевич Свиридов сказал: «Не так просто понять простые вещи». Давайте разбираться в простых вещах…
(Завершение пленарной дискуссионной панели III)
Использованы материалы сайтов:
https://www.facebook.com/MEForum2013