В ходе обсуждения вероятной реформы третейских судов ее суть заметно изменилась. Чиновники решили отказаться от схем контроля с СРО и единым реестром судов, судей или компаний, при которых они созданы, и взять курс на контроль за итогами их работы. Правда, пока эти предложения не более чем теория, так что и они могут измениться.
Возможные и необходимые изменения в регулировании деятельности третейских судов Минэкономразвития активно озвучивает уже пару месяцев (см. «ЭЖ», 2013, № 12, с. 15). Текста законопроекта с поправками в процессуальные законы пока нет, но чиновники готовятся со дня на день сформулировать и опубликовать на портале www.regulation.gov.ru его концепцию. Пока же известно, что в основу этой концепции лягут предложения, разработанные двумя рабочими группами. Одна из них функционирует при Министерстве юстиции, а другая при Министерстве экономического развития.
Оба ведомства параллельно получили поручения подготовить предложения по реформированию третейского судопроизводства: Минюст — от президента, а Минэкономразвития — от правительства. В результате ведущим в этой работе был определен Минюст, который при разработке законопроекта будет анализировать предложения и своей, и конкурирующей рабочей группы.
Не будет ни реестра, ни обязательного саморегулирования
Одним из главных пробелов системы третейского судопроизводства эксперты называют отсутствие правовых механизмов упразднения и ликвидации «лжесудов», создаваемых без цели разрешать конкретные споры, и «карманных» судов, выносящих заведомо неправосудные решения.
Сегодня в России действует около полутора тысяч третейских судов, на которые, по подсчетам председателя Национального совета третейских арбитров и судей Юрия Скуратова, приходится всего 1% всех рассматриваемых частноправовых споров. Причем доля эта выросла за десять лет после принятия Федерального закона от 24.07.2002 № 102-ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации» с еще более скромных 0,08%. При столь низкой востребованности третейского правосудия значительная часть судов создается для далеких от рассмотрения споров, а порой и правопорядка, целей. Для решения этой проблемы эксперты предлагали различные механизмы исключения из третейского сообщества его недобросовестных членов. Например, путем введения обязательной регистрации судов в специальном реестре либо их обязательного саморегулирования.
В результате от идеи саморегулирования отказались и Минюст, и Минэкономразвития. Активисты, желающие развивать стандарты третейского судопроизводства, вполне могут объединяться в саморегулируемые организации на добровольной основе, считают в обоих министерствах. Но как механизм допуска (или не допуска) на место судьи СРО использовать не станут.
Минэкономразвития предложило ограничиться обязательной регистрацией постоянно действующих третейских судов в специальном открытом для всеобщего ознакомления реестре, включающем информацию об организации-учредителе и наименовании третейского суда. Также необходимо будет утвердить процедуру исключения из реестра, а в законодательство ввести поправки о том, что решения незарегистрированного постоянно действующего третейского суда не имеют юридической силы. Таким образом, по мнению Минэкономразвития, будет создан барьер для недобросовестных участников оборота.
Однако Минюст, который в случае принятия такого решения должен был бы вести этот самый реестр третейских судов, категорически против. Как пояснили «ЭЖ» в Министерстве юстиции, предлагаемая регистрация третейских судов органами государственной власти — недопустимый инструмент.
Во-первых, она не используется ни в одной из развитых стран мира, в которых третейское разбирательство признается независимым от государства институтом гражданского общества. Следовательно, введение такой регистрации в значительной степени снизит конкурентоспособность российской юрисдикции, а также потенциал поэтапного развития саморегулирования профессионального третейского сообщества.
Во-вторых, регистрация не может быть эффективной без проведения текущего анализа деятельности третейских судов, что по сути будет являться необоснованным вмешательством государства в их работу. Кроме того, государственный контроль фактически невозможно осуществлять в отношении третейских судов ad hoc, которые создаются только для рассмотрения конкретного дела.
Минюст предлагает контролировать не суды, а результаты их работы
Цель комплекса мер по развитию третейского правосудия не тотальный государственный контроль, а формирование единой современной регуляторной среды, утверждают в Минюсте. И предлагают первым делом установить уголовную ответственность за преступления, связанные с ведением третейского разбирательства, включая подкуп третейского судьи, получение им взятки и подлог решения. А также ввести имущественную (гражданско-правовую) ответственность как третейских судов, так и третейских судей за невыполнение или ненадлежащее выполнение возложенных на них функций. Правда, чиновники отмечают, что при этом необходимо не забыть предусмотреть иммунитет третейских судей от гражданско-правовой ответственности за принятие неправосудного или ошибочного решения.
Чтобы исключить возможные злоупотребления, министерство также намерено предложить введение запрета на изменение в любые публично-значимые реестры (такие как ЕГРП, ЕГРЮЛ, реестр акционеров и т.п.) на основании третейского решения при отсутствии выданного компетентным судом исполнительного листа.
Способом борьбы с «карманными» третейскими судами Минюст видит ограничение организационных форм постоянно действующих третейских судов формой некоммерческой организации. Качество работы третейских судей предлагается повысить за счет установления минимальных квалификационных требований, позволения пополнять ряды арбитров судьям в отставке и адвокатам, а также обязательной ежегодной ротации комитетов по назначениям.
В тексте законопроекта Минюст считает необходимым определить органы содействия и контроля для международного коммерческого арбитража и национального третейского разбирательства, в компетенцию которых будет входить окончательное разрешение спорных вопросов, связанных с формированием состава третейского суда, разрешением третейским судом вопроса о наличии компетенции и вынесением решения по существу дела.
Кроме того, предлагается предусмотреть право сторон спора заключить оговорку о расширении судебного контроля за третейским решением, в том числе в виде возможности его пересмотра по существу государственным или другим третейским судом.
Кроме «кнутов» для третейских судов запланирован и один «пряник» — изменение системы налогообложения третейских сборов, которое должно повысить конкурентоспособность третейского разбирательства. Правда, суть этого изменения непонятна, министерство пока ограничивается просто идеей.
Формула арбитрабельности не изменится
Представители бизнеса, которые участвовали в дискуссиях в обеих рабочих группах, постарались привлечь внимание разработчиков к проблеме арбитрабельности. Как мы уже писали (см. «ЭЖ», 2013, № 02, с. 14), применяемый в последнее время подход к толкованию норм Арбитражного процессуального кодекса РФ привел к усилению рисков признания недействительными решений третейского суда по любому корпоративному спору, в том числе не оказывающему влияния на права третьих лиц.
В связи с этим Минэкономразвития предлагает сохранить существующую формулу арбитрабельности споров, согласно которой в третейский суд может по соглашению сторон передаваться любой спор, вытекающий из гражданских правоотношений, если иное не установлено федеральным законом. Но при этом министерство считает оправданным закрепление компетенции третейских судов в отношении корпоративных споров и условия их арбитрабельности или неарбитрабельности. При этом чиновники отмечают, что в будущем круг споров, рассматриваемых третейскими судами, мог бы быть дополнен трудовыми и семейными.
Минюст же настаивает на введении общего подхода к арбитрабельности споров. Для этого в законе необходимо установить, что арбитрабельными являются все виды споров, по которым стороны вправе распоряжаться своими имущественными правами или по которым в соответствии с действующим российским процессуальным законодательством допускается заключение мирового соглашения (предусмотрена возможность совершения распорядительных действий в отношении предмета спора). При этом во всех случаях неарбитрабельными, по мнению Минюста, должны являться споры, рассмотрение которых в третейском порядке нарушает публичный порядок, права и законные интересы третьих лиц.
На что Минэкономразвития замечает, что ссылки на публичный порядок и основополагающие принципы российского права служат основанием отмены решения третейского суда либо отказа в выдаче исполнительного листа. В этих случаях решение фактически пересматривается по существу, а положения законодательства о третейских судах, направленные против этого, превращаются в декларативные. Все это негативным образом сказывается на востребованности третейских судов для разрешения экономических споров. Министерство в свою очередь предлагает отказаться от использования категории «основополагающие принципы российского права» и одновременно на уровне разъяснений высших судов детализировать содержание понятия «публичный порядок», выработав критерии его применения в целях устранения избыточно широкого толкования судами.
Так, к настоящему времени ВАС РФ утвержден обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел о применении оговорки о публичном порядке как основания для отказа в признании и приведении в исполнение иностранных судебных и арбитражных решений (информационное письмо ВАС РФ от 26.02.2013 № 156, см. «ЭЖ», 2013, № 05, с. 12). По результатам анализа практики применения этих разъяснений, считают в Минэкономразвития, можно будет актуализировать вопрос о детализации критериев публичного порядка на уровне закона.