Конец 2013 г. по традиции ознаменовался принятием большого количества новых нормативных актов, среди которых и Федеральный закон от 21.12.2013 № 367-ФЗ «О внесении изменений в часть первую ГК РФ и признании утратившими силу отдельных законодательных актов (положений законодательных актов) РФ» (далее — Закон № 367-ФЗ). Этот закон, который вступит в силу с 1 июля, в основном посвящен залогу, однако содержит и поправки, касающиеся перемены лиц в обязательствах.
Изменения, вносимые в Гражданский кодекс РФ в части порядка перехода прав кредитора к другому лицу, довольно значительны (см. «ЭЖ», 2014, № 03, с. 14—15). В то же время их нельзя назвать революционными. Большинство поправок, по сути, закрепляет на законодательном уровне уже сформированные арбитражной практикой позиции, в том числе высказанные ранее Президиумом ВАС РФ.
Внесенные Законом № 367-ФЗ поправки в главу 24 ГК РФ «Перемена лиц в обязательстве» представляют собой очередной этап реформы гражданского законодательства. Значительные изменения в ГК РФ, как внесенные еще в 2013 г. Федеральным законом от 07.05.2013 № 100-ФЗ «О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации», так и предусмотренные новым Законом № 367-ФЗ, направлены на укрепление стабильности гражданских правоотношений и сведение к минимуму возможности признания заключенной сторонами сделки недействительной по формальным или несущественным основаниям.
В основном договоре стороны могут установить специальные запреты на уступку права
Право (требование), принадлежащее на основании обязательства кредитору, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или перейти к другому лицу на основании закона (п. 1 ст. 382 ГК РФ).
По общему правилу, которое сохранится и после вступления Закона № 367-ФЗ в силу, для перехода к другому лицу прав кредитора не требуется согласие должника, если иное не предусмотрено законом или договором (п. 2 ст. 382 ГК РФ).
Помимо этого, действующей редакцией ст. 388 ГК РФ установлено, что уступка требования кредитором другому лицу допускается, если она не противоречит закону, иным правовым актам или договору.
Таким образом, основываясь на приведенных диспозитивных нормах, в настоящее время в первоначальном договоре между кредитором и должником стороны могут установить:
■ во-первых, запрет на передачу своих прав и обязанностей по договору третьим лицам;
■ во-вторых, необходимость обязательного получения согласия должника для передачи кредитором прав по договору.
Если в договоре имеется такой запрет или ограничение, то соглашение об уступке кредитором (цедентом) права требования, возникшего на основании этого договора, другому лицу (цессионарию), заключенное в нарушение установленных договором положений, будет признано судом недействительным (постановление ФАС Северо-Западного округа от 11.09.2013 по делу № А56-77056/2012).
Оспорить цессию, произведенную в нарушение договорных запретов, станет сложно
После 1 июля договор между кредитором и должником по-прежнему сможет включать в себя условие о запрете уступки кредитором права требования или об обязательности получения на такую уступку соглашения должника. Но вот признать соглашение об уступке права требования, заключенное в нарушение данных условий первоначального договора, будет довольно сложно.
Так, если договором предусмотрен запрет уступки, сделка по уступке может быть признана недействительной по иску должника только в случае, когда доказано, что другая сторона сделки знала или должна была знать об указанном запрете. То есть лишь в случае, когда цессионарий является недобросовестным. При этом предусмотренный договором запрет перехода прав кредитора к другому лицу не будет препятствовать продаже таких прав в порядке, установленном законодательством об исполнительном производстве и законодательством о несостоятельности (банкротстве) (п. 2 ст. 382 ГК РФ в ред. Закона № 367-ФЗ).
Отметим, что уступка права требования довольно распространена не только в предпринимательской деятельности. Такое соглашение часто заключается и обычными гражданами или в рамках обязательств, субъектами которых они являются. Самые часто встречающиеся варианты — уступка права требования по договору об участии в долевом строительстве или уступка кредитной организацией права требования по договору займа (кредита). Новые правила будут разграничивать последствия заключения соглашения об уступке права требования по обязательствам, возникшим из договоров, связанных с осуществлением сторонами предпринимательской деятельности, и из договоров, стороны которых не преследуют цели извлечения прибыли.
Если стороной договора является физическое лицо, первоначальный кредитор и новый кредитор солидарно обязаны возместить должнику — физическому лицу необходимые расходы, вызванные переходом права, в случае, когда уступка, которая повлекла такие расходы, была совершена без согласия должника. Иные правила возмещения расходов могут быть предусмотрены в соответствии с законами о ценных бумагах (п. 4 ст. 382 ГК РФ в ред. Закона № 367-ФЗ).
Для субъектов предпринимательской деятельности устанавливаются особые правила, в соответствии с которыми соглашение об уступке права требования, совершенное без согласия должника или в нарушение запрета, установленного первоначальным договором, не может быть признано недействительным.
В силу п. 3 ст. 388 ГК РФ (в ред. Закона № 367-ФЗ) соглашение между должником и кредитором об ограничении или о запрете уступки требования по денежному обязательству, связанному с осуществлением его сторонами предпринимательской деятельности, не лишает силы такую уступку и не может служить основанием для расторжения договора, из которого возникло это требование.
Таким образом, если соглашение об уступке права требования будет заключено в нарушение установленного договором положения, этот факт не сможет служить основанием для признания договора цессии недействительным. Отметим, что это справедливо только в отношении уступки права требования денежного обязательства.
Пункт 1 ст. 388 ГК РФ Законом № 367-ФЗ также скорректирован. Если сейчас уступка требования кредитором другому лицу допускается, если она не противоречит закону, иным правовым актам или договору, то в новой редакции уступка требования кредитором (цедентом) другому лицу (цессионарию) будет допускаться, только если она не противоречит закону.
Иными словами, если соглашение об уступке права (требования) по денежному обязательству заключено между цедентом и цессионарием в нарушение договора между кредитором и должником (субъектами предпринимательской деятельности), этот факт не будет влиять на действительность соглашения о цессии.
Получается, что ограничивать право на уступку прав по договору, заключенному между предпринимателями, будет бессмысленно? Это не совсем так. Новыми правилами установлено, что при заключении соглашения об уступке по денежному обязательству, связанному с осуществлением его сторонами предпринимательской деятельности, в нарушение ограничения или запрета, установленного договором, кредитор (цедент) не освобождается от ответственности перед должником за данное нарушение соглашения. Таким образом, договором между кредитором и должником можно установить ответственность за нарушение правила, и чем выше будет объем ответственности, тем менее выгодным для кредитора станет заключение соглашения об уступке права требования.
Право на получение неденежного исполнения может быть уступлено без согласия должника, если уступка не делает исполнение его обязательства значительно более обременительным для него. При этом соглашением между должником и цедентом может быть запрещена или ограничена уступка права на получение неденежного исполнения (п. 4 ст. 388 ГК РФ в ред. Закона № 367-ФЗ).
Уступка будущих требований станет реальной только для предпринимателей
Формулировка статей главы 24 ГК РФ в настоящее время прямо не предусматривает возможность уступки прав, которые возникнут в будущем или из обязательств, которые возникнут в будущем. Поэтому если такая уступка состоялась, она нередко становится предметом судебного спора. Обычно такое соглашение выглядит следующим образом. Между цедентом и цессионарием заключается соглашение об уступке права (требования), в соответствии с которым цедент уступает цессионарию требование, например, по оплате продукции, которая будет им продана в будущем. В силу того что правила уступки будущего права в настоящее время не отражены в главе 24 ГК РФ, возникают споры о признании соглашения об уступке права требования недействительным.
На сегодняшний день законодательный пробел в отношении возможности уступки будущего права восполняет правовая позиция Президиума ВАС РФ по данному вопросу. Судьи пришли к выводу, что соглашение об уступке права (требования), предметом которого является не возникшее на момент заключения данного соглашения право, не противоречит законодательству (п. 4 информационного письма Президиума ВАС РФ от 30.10.2007 № 120 «Обзор практики применения арбитражными судами положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации», далее — информационное письмо № 120).
Правда, несмотря на правовую позицию Президиума ВАС РФ, арбитражные суды порой делают вывод о том, что в силу ст. 382, 384 ГК РФ право (требование), принадлежащее кредитору на основании обязательства, может быть передано им другому лицу по сделке в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права. Исходя из смысла данных норм, уступлено может быть только реально существующее (и документально подтвержденное) право требования, и для уступки права требования кредитор должен этим требованием обладать. Несуществующие требования не могут быть предметом цессии. То есть замена кредитора возможна только по обязательству, существующему на момент заключения соглашения об уступке права (требования), и только в отношении прав (требований), возникших к моменту заключения этого соглашения (постановления ФАС Московского округа от 21.04.2010 № КГ-А40/3398-09, Северо-Западного округа от 20.12.2011 по делу № А52-3320/2010).
Президиум ВАС РФ в свою очередь полагает, что действующее законодательство не только не содержит запрета на оборот будущих прав, а, наоборот, в ряде случаев прямо регламентирует сделки, имеющие предметом исполнения будущее право. Так, например, в силу п. 2 ст. 455 ГК РФ договор купли-продажи может быть заключен в отношении товара, который продавец приобретет в будущем. При этом согласно п. 4 ст. 454 ГК РФ положения о купле-продаже применяются к продаже имущественных прав, если иное не вытекает из содержания или характера этих прав. И соглашение об уступке права (требования) по существу является соглашением о купле-продаже будущего права (требования) на оплату, например, поставленной продукции (п. 4 информационного письма № 120). Эта позиция также находит отражение в арбитражной практике (постановление ФАС Московского округа от 07.08.2012 по делу № А40-79343/08-57-605, Определением ВАС РФ от 31.10.2012 № ВАС-13845/12 отказано в передаче дела в Президиум ВАС РФ).
Во избежание дальнейших споров новая редакция ГК РФ будет содержать отдельную статью, посвященную уступке будущего требования — ст. 388.1 ГК РФ. В соответствии с ней требование по обязательству, которое возникнет в будущем (будущее требование), может быть уступлено, если уступка производится на основании сделки, связанной с осуществлением ее сторонами предпринимательской деятельности.
При этом будущее требование, в том числе требование по обязательству из договора, который будет заключен в будущем, должно быть определено в соглашении об уступке способом, позволяющим идентифицировать это требование на момент его возникновения или перехода к цессионарию.
Статья 388.1 ГК РФ будет предусматривать и момент перехода права требования. Так, если иное не установлено законом, будущее требование переходит к цессионарию с момента его возникновения. Соглашением сторон может быть предусмотрено, что будущее требование переходит позднее.
Частичная цессия допустима, но лишь в отношении денежных требований
Глава 24 ГК РФ сейчас не содержит и указания на возможность уступки части права требования. Статьей 384 ГК РФ установлено, что если иное не предусмотрено законом или договором, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права. В частности, к новому кредитору переходят права, обеспечивающие исполнение обязательства, а также другие связанные с требованием права, в том числе право на неуплаченные проценты.
В силу правовой неопределенности при уступке кредитором части права требования связанные с такой уступкой споры приходится решать в суде. Вот довольно типичная ситуация. Продавец в соответствии с договором купли-продажи передает покупателю на согласованных сторонами условиях определенный товар. Однако покупатель переданный ему продавцом товар не оплачивает. Впоследствии продавец (цедент) уступает определенную часть долга (права требования к должнику) на оплату переданных по договору купли-продажи товаров, в остальной части права сохраняются у цедента.
Правовая позиция Президиума ВАС РФ по данному вопросу следующая: уступка части права (требования) по обязательству, предмет исполнения по которому делим, не противоречит законодательству (п. 5 информационного письма № 120).
Формулировка ст. 384 ГК РФ в редакции Закона № 367-ФЗ должна исключить возможность оспаривания соглашений об уступке части права (требования). Гражданское законодательство будет прямо предусматривать возможность передачи права требования в части. Но это будет справедливо только в отношении денежного обязательства. В силу п. 2 ст. 384 ГК РФ право требования по денежному обязательству может перейти к другому лицу в части, если иное не предусмотрено законом. Таким образом, установить договором запрет на частичную уступку права требования не получится.
Если же право требования будет основано не на денежном обязательстве, правила несколько иные. Пунктом 3 ст. 384 ГК РФ (в ред. Закона № 367-ФЗ) будет установлено, что если иное не предусмотрено законом или договором, право на получение исполнения иного, чем уплата денежной суммы, может перейти к другому лицу в части, при условии, что соответствующее обязательство делимо и частичная уступка не делает для должника исполнение его обязательства значительно более обременительным.
Уведомление об уступке любым из кредиторов обязательно для должника
Из пункта 3 ст. 382 ГК РФ в действующей редакции следует вывод, что должник должен быть письменно уведомлен о состоявшемся переходе прав кредитора к другому лицу. При отсутствии такого уведомления кредитор несет риск вызванных этим для него неблагоприятных последствий. В этом случае исполнение обязательства первоначальному кредитору признается исполнением надлежащему кредитору. Однако законом не уточняется, кто именно должен уведомить должника — первоначальный или новый кредитор.
Зато это уточнение есть в новой редакции ГК РФ. Уведомление должника о переходе права будет иметь для него силу независимо от того, первоначальным или новым кредитором оно направлено (п. 1 ст. 385 ГК РФ в ред. Закона № 367-ФЗ). При этом от того, кто направил уведомление, будут зависеть дальнейшие обязательства должника. Если уведомление направил первоначальный кредитор, должник обязан исполнить обязательство новому кредитору. Если же уведомление направил новый кредитор, должник вправе не исполнять обязательство новому кредитору до предоставления ему доказательств перехода права к этому кредитору. Но эти правила также не являются новостью, именно так и должен действовать должник и в настоящее время исходя из общих положений ст. 385 ГК РФ.
Отсутствие доказательств уведомления должника о состоявшемся переходе прав требования к другому лицу не освобождает должника от выполнения обязательств, возникших перед первоначальным кредитором, а влечет для нового кредитора риск такого неблагоприятного последствия, как исполнение должником обязательства первоначальному кредитору (Определение ВАС РФ от 13.02.2013 № ВАС-582/13).
Достаточным доказательством перехода права новому кредитору является предоставление должнику акта, которым оформляется исполнение обязательства по передаче права (требования), содержащегося в соглашении об уступке права (требования) (п. 14 информационного письма № 120).
Поправки в главу 24 ГК РФ также конкретизируют момент перехода права (требования) к цессионарию. В силу п. 2 ст. 389.1 ГК РФ (в редакции, действующей с 1 июля 2014 г.) требование переходит к цессионарию в момент заключения договора, на основании которого производится уступка, если законом или договором не предусмотрено иное.
Отметим, что это правило не является новым для применения положений главы 24 ГК РФ. В настоящее время, исходя из общих положений (ст. 153 ГК РФ), к новому кредитору права (требования) по общему правилу переходят в момент совершения сделки уступки права (требования) (п. 11 информационного письма № 120).
Правила, которые обязан соблюдать цедент
Нынешняя ст. 390 ГК РФ устанавливает ответственность цедента перед цессионарием за недействительность переданного ему требования. Эта норма в неизменном виде сохранится и в новой редакции этой статьи.
Но помимо этой ответственности законодатель устанавливает условия, которые должен соблюдать цедент, а именно:
■ уступаемое требование существует в момент уступки, если только это требование не является будущим требованием;
■ цедент правомочен совершать уступку;
■ уступаемое требование ранее не было уступлено цедентом другому лицу;
■ цедент не совершал и не будет совершать никакие действия, которые могут служить основанием для возражений должника против уступленного требования.
Законом или договором могут быть предусмотрены и иные требования, предъявляемые к уступке. При их нарушении цедентом цессионарий вправе потребовать от цедента возврата всего переданного по соглашению об уступке, а также возмещения причиненных убытков.
судебное решение
Постановление ФАС Северо-Западного округа от 11.09.2013 по делу № А56-77056/2012
Договором подряда было предусмотрено, что стороны не имеют права передавать свои права, обязанности (на основании договора цессии либо иным основаниям) и обязательства по этому договору подряда третьим лицам без письменного согласия другой стороны.
В нарушение этого положения договора кредитор (цедент), выступавший по договору подрядчиком, передал свое право требования оплаты выполненных работ по договору третьему лицу (цессионарию).
Суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что возможность уступки права требования (цессии) по названному договору допускается исключительно с согласия другой стороны. Доказательств получения подрядчиком-цедентом такого согласия от заказчика-должника в материалах дела не имеется.
При таких обстоятельствах и руководствуясь ст. 168 ГК РФ, кассационная инстанция посчитала, что апелляционный суд правомерно и обоснованно признал договор цессии недействительным.