Выступление Дмитрия Медведева в Госдуме 22 апреля прошло спокойно и без сенсаций. Если в декабре прошлого года, по словам премьера, ситуация в отечественной экономике была «кислой», то спустя четыре месяца его мнение изменилось: большинство макроэкономических и социальных показателей стабильны или сохранили положительную динамику, а санкции сделают Россию сильнее. Предложения правительства о мерах по стимулированию экономического роста не прозвучали. Научный руководитель НИУ ВШЭ Евгений Ясин так прокомментировал ситуацию: Медведев — честный человек, не сочиняющий новых моделей развития экономики. Честные руководители, конечно, нужны. Но и реальная стратегия развития российской экономики не менее актуальна…
*****
Крылатую фразу российского императора Александра III «У России есть только два союзника — её армия и флот, все остальные при первой возможности сами ополчатся против нас», сегодня логично расширить, указав ещё двух союзников: нефть и газ (Slon.ru, 22 апреля 2014 г.).
Нефтегазовый потенциал в нулевые годы нередко рассматривался как «ресурсное проклятие». Теперь он становится палочкой-выручалочкой, не только поддерживающей росэкономику, но и избирательно «контратакующей» (при необходимости) внешних «партнёров». Однако вопрос, готова ли власть к сбалансированному использованию возможностей «квартета» названных выше союзников, по-прежнему остаётся открытым.
Свидетельство тому — предпринимаемые правительством отдельные, так называемые «точечные», шаги по поддержке экономики в условиях торможения и усиливающихся санкций. Это, в частности, создание Федерального гарантийного фонда с уставным капиталом 50 млрд руб. для защиты российского бизнеса от «недружественных действий», господдержка отечественной промышленности в случае ограничений по «кооперации с иностранными партнёрами», возможность новых бюджетных кредитов для регионов и др. («РБК daily», 23 апреля 2014 г.).
Информация к размышлению
1. Оптимистический доклад главы правительства, предрекающего рост ВВП в 2014 г. на уровне Евросоюза (порядка 1,5%), контрастирует с данными министерств. Минэкономразвития понизило прогноз роста экономики России в этом году с 2,5 до 0,5% в консервативном сценарии, а в базовом сценарии — до 1,1%.
Министр финансов Антон Силуанов и вовсе заявил, что рост ВВП в этом году может оказаться нулевым. Не исключена техническая рецессия, если будет наблюдаться снижение ВВП в течение двух кварталов подряд с исключением сезонного фактора. По данным Минэкономразвития, в I квартале имело место снижение на 0,5%, во втором уже Минфин прогнозирует отрицательный рост (там же).
2. Международный валютный фонд снизил прогноз роста российской экономики в 2014 г. с 1,3% до 0,2% («Коммерсант», 5 мая 2014 г.).
Среди немногочисленных, сдержанных на премьерское выступление комментариев, отметим:
— Не было ни слова о том, что экономика находится в стагнации, каковы основные цели экономической политики (Оксана Дмитриева, зампред комитета Госдумы по бюджету и налогам);
— У правительства нет ясного диагноза причин серьёзного замедления экономики. А без диагноза нет смысла говорить о том, как выходить из стагнации, в которой мы оказались (Евсей Гурвич, руководитель Экономической экспертной группы) (там же).
Мнение Е. Ясина мы привели в начале.
Заметим, что своим видением путей развития российской экономики премьер с депутатами не поделился. Возможно, потому что, используя точечные меры, на глобальные вызовы не ответить, адекватную стратегию развития не построить.
Подобная «точечность» не случайна и удобна для властных структур всех уровней, так как позволяет не обращать внимания на упрёки в отсутствии давно востребованного системного подхода к управлению взаимосвязанными общественными процессами.
Более того, количество выданных «на гора» концепций и стратегий росэкономразвития безостановочно растёт, а их качество — падает. В сложившихся условиях даже запоздалая (зачастую малоэффективная) реакция на уже свершившиеся события становится якобы движением и действием…
*****
Выступление Д. Медведева резко контрастирует с периодическими заявлениями о необходимости глубокой и всесторонней модернизации, что невозможно без людей, без человеческого капитала.
Ниже представлены мнения ряда участников недавнего Московского экономического форума о текущей экономической ситуации в России, промышленной политике и путях развития российской экономики, причинах экономических проблем и западных санкциях.*
Евгений Примаков, академик РАН, председатель Правительства России (1998—1999 гг.), президент НП «Меркурий-клуб»:
Прорыв в экономическом росте может быть обеспечен только крупными компаниями, большинство из которых либо принадлежат, либо контролируются государством, при осуществлении мегапроектов и развитии ОПК, где на сегодняшний день сосредоточены значительные интеллектуальные возможности. Безосновательны расчеты на то, что такую роль в нашей нынешней действительности может сыграть малый бизнес. Особого внимания заслуживает проект развития Дальнего Востока и Восточной Сибири. Этот проект невозможно осуществить без участия стран АТР, которые, как известно, не примыкают к санкциям.
Отсутствие развитой конкуренции сказывается в том, что частный предпринимательский сектор не проявляет должной заинтересованности в технико-технологическом прогрессе.
Очевидна необходимость сбалансировать размеры нашей действительной потребности в подушке финансовой безопасности с необходимостью вкладывать заработанные на экспорте нефти и газа средства в экономическое и социальное развитие. Известен размер фонда безопасности — 7% от ВВП, но кто рассчитал эту цифру? Некоторые опытные экономисты предлагают понизить планку до 5%, а остальные средства отдать на экономический рост.
Сергей Глазьев, советник Президента РФ:
90% экономического роста — это научно-технический прогресс. Главный механизм борьбы с инфляцией — внедрение новых технологий. Нулевые темпы роста с сохраняющимся высоким инфляционным фоном — результат отсутствия инноваций в экономике в нужном количестве. На предприятиях разрушена культура управления. Законодательно внедрена примитивная доктрина права собственности. Предприятия созданы в форме «безответственных акционерных обществ» — с ограниченной ответственностью. Действует принцип: я собственник, владею контрольным пакетом и что хочу, то и ворочу.
Современное предприятие ценится, прежде всего, качеством человеческого капитала, которое невозможно обеспечить без участия людей в управлении — работники не будут раскрывать свою творческую мотивацию. Более того, высоки риски оппортунистического поведения, когда менеджеры заняты не развитием предприятия, а его разграблением.
Нужно привлекать людей к управлению, расширить и узаконить их права, используя немецкий опыт реального представительства трудового коллектива в совете директоров. Там без ведома трудового коллектива невозможно принимать стратегические решения. Законодательно установить ответственность менеджеров за эффективность управления предприятием. Инженерный корпус также должен иметь представительство в органах управления предприятием…
Экономическое развитие не равномерно. Разные сферы деятельности развиваются разными темпами. Предыдущую длинную волну генерировал сектор информационно-коммуникационных технологий, которые росли с темпом 25% в год в течение 20 лет. И они тянули всю остальную экономику. Новый технологический уклад, сегодня достаточно хорошо понятный и структурированный во многих странах, — это комплекс нанобиоинженерных и информационно-коммуникационных технологий (темп роста 35% в год в течение последних десяти лет). У нас есть заделы, которые нужно концентрировать в направлениях нового технологического уклада.
Импортозамещение — не как примитивная промсборка, подсаживающая обрабатывающее производство на импорт технологий вместо создания своей технологической базы. Оно призвано открывать широкие возможности для экономического роста даже с применением традиционных технологий. Если вместо экспорта газа мы будем углублять переработку в химической промышленности и синтезировать из газа готовый товар, то на один кубометр газа будем производить в десять и даже в 50 раз больше готовой продукции.
Препятствия в экспорте энергоносителей приведут к избытку производства нефти, газа, металлов и снижению цен на внутреннем рынке, развивая справедливую конкуренцию. Финансовые санкции начнут стимулировать создание внутренних механизмов кредита, переход на расчеты в рублях по экспорту и импорту, расширение рублевой зоны.
Владимир Боглаев, российский предприниматель, генеральный директор ОАО «ЧЛМЗ»:
«Серьёзные диспропорции в экономике страны и отечественной пирамиде управления делают действующую конструкцию власти менее устойчивой и уязвимой к внешним и внутренним рискам».
Для опытного промышленника ясно, что «переход на инновационный путь развития требует серьёзных изменений правил игры в распределении общественного богатства, что резко сокращает мотивацию российской элиты, её заинтересованность в соответствующих подвижках… Отставание в технологическом развитии от развитых стран становится критически опасным — высоки риски потери суверенитета». Принуждение к модернизации также не сработает.
В качестве примера В. Боглаев приводит попытки «реформировать в России систему подготовки профессиональных кадров, высшего образования, академической и вузовской науки, институтов инновационного развития. Никто не знает как. Попытки делаются вслепую, а действия в этом направлении приносят сопоставимый с бездействием вред и не приближают нас к решению стоящих задач». Более того, ускоряющийся прогресс во всех жизненно важных сферах быстро меняет требования к специалистам и необходимым навыкам, лишает смысла стремление сформулировать «детерминированные правила подготовки в стране — это равносильно запрету на развитие и инновации».
Сергей Бодрунов, директор Института нового индустриального развития, первый вице-президент союза промышленников и предпринимателей Санкт-Петербурга:
Основная конкуренция в будущем развернётся на экономико-технологическом направлении и в борьбе за человеческий капитал. Экономика стран-лидеров, начиная с 90-х гг. прошлого века, соответствует пятому технологическому укладу с элементами шестого, а России – четвертому с элементами пятого. Механизмом решения задачи должна стать реиндустриализация экономики.
Главной целью должно стать восстановление роли и места промышленности в экономике страны в качестве её базовой компоненты.
В начале 2000-х гг. вместо перехода к экономике предложения мы стали развивать экономику спроса на экспортно-сырьевой базе. Доходы пошли в основном на «проедание». Свободные средства направлялись не на поддержку производства, а в резервные накопительные фонды. Население приобретало импортные товары, стремительно вытеснявшие отечественную продукцию. Реальной модернизации производственной инфраструктуры, товарного ряда, технологической перестройки промышленности не было.
Валерий Гартунг, первый заместитель председателя комитета Государственной думы РФ по промышленности:
Наше правительство не делает элементарных вещей. Если у нас не будут созданы экономические условия для производства продукции здесь, все результаты нашей научной деятельности будут реализованы за рубежом. Чтобы производить продукцию в России, нужны более низкие цены, по сравнению с мировыми, на энергоресурсы, на транспортные издержки, на сырьё, на труд, на капитал. Для защиты инвестиций нужна демократическая среда.
Юрий Крупнов, председатель Наблюдательного совета Института демографии, миграции и регионального развития:
Важно различать «отверточную» индустриализацию и, соответственно, передовую индустриализацию на собственном технологическом базисе. Нужно делать ставку на инженера и творчество в технократической сфере, а не на «манагера». Смысл индустриализации — производство, цивилизация новых городов, новых рынков.
Нужно идти на Восток, за Урал, создавать Сибирский финансовый центр на базе новой индустриализации, равномощный США и Китаю.
Аскар Акаев, первый президент Киргизии:
В США, Великобритании, других ведущих странах мира начинается новая индустриализация, которая основана на НБИК-технологиях — нано-, био-, когнитивно-, информационных технологиях. Они интенсивно и взаимно влияют друг на друга, являются конвергентными технологиями и порождают мощный синергетический эффект.
В 2020—2050 гг. локомотивами роста снова становятся ведущие экономики мира — США, Япония, Германия, Великобритания, Франция, Южная Корея, которые владеют огромным запасом НБИК-технологий. Они перехватывают инициативу у стран БРИКС, которые были локомотивами мирового экономического развития последние 15—20 лет. Мы в 1980-е гг. пропустили микроэлектронную революцию. Нельзя опоздать сегодня, но необходима мощная государственная поддержка.
Павел Грудинин, директор ЗАО «Совхоз имени Ленина»:
До чего мы дошли? Покупаем семена в Голландии, трактор в Германии или в Америке, сеялку в Англии, средства защиты растений, ядохимикаты тоже в Европе. У тебя остаются только тракторист, солярка и земля — это называется российский производитель?
Какую модель развития нужно выбрать? Любую — белорусскую, казахскую, европейскую, американскую, только не те, что применяются сейчас в России. Например, если крестьянин в США или Европе покупает трактор, ему сразу из бюджета возмещается 50% затрат. А у нас придумали «Росагролизинг», который имеет огромный штат, закупает технику, а потом продаёт крестьянам по большой цене. Когда там падает цена на молоко, государство сразу же вмешивается и не смотрит на всякие ВТО и другие соглашения.
Гжегош Колодко, министр финансов Польши (1994—1997, 2002—2003):
В России потенциал для роста 4—6% ежегодно, но в прошлом году — 1,3%. Неизвестно, будет или нет рост в 2014 г.
Чтобы реализовать потенциал роста, нужны институты, поддерживающие частное предпринимательство, прежде всего малый и средний бизнес. Повторить в России успех Китая или Южной Кореи уже невозможно. Это было возможно 20 лет тому назад, когда ВВП России был в три раза больше, чем Китая. А сейчас у Китая в пять раз больше, чем у России. Так изменилась ситуация в результате плохой политики в России и хорошей политики в Китае.
Моя позиция — не неолиберальный капитализм, не государственный капитализм, а новый прагматизм, основанный на социальной рыночной экономике с активной позицией государства как регулятора экономики, строителя рыночных институтов.
Если бы я был министром экономики или министром финансов России, я бы стимулировал приток иностранного капитала — не спекулятивного, а реального. Это самый лучший для современной и будущей мировой экономики канал трансферта технологий. Я бы задал себе вопрос: что надо сделать, чтобы профиты иностранных компаний были реинвестированы в России, а не утекали из России? Чтобы курс национальной валюты поддерживал конкурентоспособность экономики?
В Китае, США, Польше спрашивают: «Что есть в России, кроме нефти?» Что случилось с вашими технологиями? Они были в некоторых отраслях промышленности одно поколение назад самые лучшие в мире. А сейчас что? Задача правительства — поддержка человеческого капитала, исследований и разработок, поддержка промышленной политики в рамках международного сотрудничества. Именно на этих основах работает и развивается частный бизнес.
Константин Бабкин, сопредседатель форума, президент Промышленного союза «Новое содружество»:
«Нефть и газ позволяют нашей элите оторваться от реальности. Они стригут купоны с этой нефти и газа, им без разницы на производство».
К. Бабкин уверен, что у России для динамичного развития есть и необходимые ресурсы, и люди, которые, хотят работать, и традиции созидания. Есть прекрасные угодья для сельского хозяйства. Есть обширный рынок, который надо заполнять. Есть все условия для экспансии на внешних рынках. Не хватает разумной экономической политики, чтобы страна вновь начала уверенно двигаться вперёд.
Только самые неустроенные государства в мире не проводят протекционистскую политику и не защищают своих производителей. Сколько-нибудь развитая страна обязательно имеет таможню и разумные правила, которые направлены на развитие своей промышленности.
Андрей Паршев, экономист, публицист:
Известная цитата Кольбера — министра финансов Людовика XIV — гласит: главное богатство государства — труд его подданных. Это альфа и омега правильной экономической политики. Тот, кто продаёт овеществлённый труд, прибавочный продукт, тот выигрывает. Кто продаёт сырьё, тот проигрывает. Газ или нефть — это не готовый продукт, а часто сырьё для химической промышленности. Цель правильной экономики — всё добываемое в России сырьё должно быть переработано до готового продукта и лишь в таком виде продаваться.
Олег Смолин, член-корреспондент РАО, первый заместитель председателя комитета по образованию и науке ГД РФ:
В 21 веке модернизация и экономический подъём базируются на человеческом потенциале страны. Вложения в человека в России в долях ВВП примерно вдвое ниже, чем в развитых странах.
Ставки рефинансирования в США и Европе и у Банка России несопоставимы. Если бы ФРС или Европейский центробанк ввели ставку рефинансирования, аналогичную российской, нет гарантии, что руководитель ФРС не разделил бы судьбу Джона Кеннеди.
ООН оценивает успехи или неуспехи той или другой страны главным образом не по объёму ВВП на душу населения, а по индексу развития человеческого потенциала. Если провести подсчёт задним числом, то в конце 1980-х гг. Советский Союз оказался бы в десятке лидеров. В 1992 г. мы были 34-ми, в 1999 г. — 55-ми. Согласно последнему докладу мы опустились на 66-е место. Этот и другие показатели говорят о крайнем социальном неблагополучии в России.
Михаил Делягин, директор Института проблем глобализации:
Существует угроза, что Россия станет окраиной европейского мира, окраиной большого Китая и отчасти окраиной исламского мира. Нужны собственные технологии, чтобы сохранить общество и индустрию как источник цивилизации. Современные информационные технологии ведут к утрате самосознания личности. Происходит в целом «расчеловечивание».
Единственный способ удержаться, обеспечить социальное оздоровление общества — иметь индустрию. Сланцевая революция в США — пример реиндустриализации, когда государство абсолютно вопреки текущим рыночным соображениям кардинально снизило стоимость энергии.
Реиндустриализация нового типа — индустриализация на базе компьютерного моделирования. Если не создадим собственную технологическую базу — нас не будет в ближайшие 15 лет. Нужны новые общедоступные технологии, относительно простые, дешёвые и при этом сверхпроизводительные. Это стратегическая задача для тех, кто хочет жить в этой стране.
В России коррупция производит впечатление основы государственного строя. Чтобы изменить этот строй и эту систему, необходимо ликвидировать либералов во власти, потому что сегодняшние либералы — это не те, кто верит в свободу, а те, кто искренне считает, что государство должно служить не народу, а глобальному бизнесу.
От нас требуют, чтобы мы отказались от своих ценностей и перестали существовать. Четверть века назад нас хотели только ограбить, но не хотели уничтожить. Сейчас начинают хотеть уничтожить нас.
Владимир Якунин, заведующий кафедрой государственной политики факультета политологии МГУ имени М.В. Ломоносова:
Ещё 14 лет назад, а это не такой большой период времени, словосочетание «промышленная политика» применительно к нашему государству многими воспринималось на уровне бранных слов. «Теория, что развитые страны могут производить и продавать интеллектуальный продукт, а всё, что касается реального потребления, должно быть вынесено из этих стран, не оправдалась… Россия находится на том месте, которое заставляет, безусловно, и государственные органы, и наших экономических проектировщиков говорить не просто о необходимости ухода от той модели экономики, которая сегодня существует, но и вырабатывать практические меры».
Оксана Дмитриева, первый заместитель председателя комитета ГД РФ по бюджету и налогам:
Классическая социал-демократическая теория основана на объективных противоречиях между трудом и капиталом. Неоклассическая теория отрицает совершенную конкуренцию, если не развит малый бизнес и есть объективные противоречия между малым бизнесом и крупным. Сегодня существует объективное противоречие между интересами финансовых спекулянтов и остальными — теми, кто задействован в реальной экономике.
У нас количество финансовых афер нарастало с каждым годом, а уровень государственного менеджмента падал. В 1994 г. ещё были и министры, и заместители министров, которые знали отрасль, которой управляли. Нынешние руководители не только не знают отрасль, которой управляют, они даже не видели тех, которые помнили о тех, кто это знает.
Руслан Гринберг, сопредседатель Форума, директор Института экономики РАН:
В начале 1990-х годов мы полагали, что все прелести советской жизни сохранятся, а к ним добавятся прелести рынка и демократии. Ещё мы думали, что колбаса вырастает прямо из свободы. Наша экономическая политика контрпродуктивна и асоциальна, общество всё более элитарно и плутократично.
Топливно-сырьевой комплекс — становой хребет российской экономики, обеспечивающий экономическую и политическую стабильность. Но произошла примитивизация индустриального ландшафта, и мы думаем о путях реиндустриализации. Индустриальная экономика живет и побеждает, и страны, которые не поддались на соблазны постиндустриализма (ФРГ, Китай), легче выходят из кризиса.
* Использованы материалы МЭФ-2014:
http://me-forum.ru/media/news/2510/, http://me-forum.ru/media/news/2529/, http://me-forum.ru/media/news/2550/, http://me-forum.ru/media/news/2557/, http://me-forum.ru/media/news/2560/ — http://me-forum.ru/media/news/2564/.
*****
Примечательны высказывания авторитетного норвежского экономиста Эрика Райнерта: «Адам Смит, якобы безоглядный певец свободы рынков, был совершенно ясным поборником протекционизма. Если вчитаться, он рекомендует полагаться на „невидимую руку рынка“ только тогда, когда это не противоречит главной государственной задаче в сфере экономики — индустриализации… Как бы ни заклинали неолибералы, идея о государстве развития отнюдь не мертва. И как раз для России она сегодня наиболее актуальна… Это национальная индустриализация, которая стремится преодолеть зависимость страны от экспорта одного лишь сырья (Выделено. — В.Т.).
И далее: «Государства развития заботятся о росте национального благосостояния путём диверсификации структуры национального производства. Поощряются отрасли с большим потенциалом для технологического переоснащения и, соответственно, понижения стоимости производства единицы продукции плюс создания производственных цепочек меж отраслями и областями страны» («Эксперт», № 1 (735), 28 декабря 2010 г.).
*****
На состоявшемся 28 апреля заседании Правительства РФ Д. Медведев констатировал, что по итогам 2013 г. «только пять госпрограмм оцениваются как высокоэффективные. Это социальная поддержка, развитие здравоохранения, противодействие преступности, защита от ЧС и развитие авиапромышленности». Восемь госпрограмм выполнены «на среднем уровне». Оценку «ниже среднего» получили пять госпрограмм. Выполнение госпрограмм по науке, лесному и рыбному хозяйству признано неэффективным. По словам премьера, через механизм госпрограмм реализуется более половины средств государственного бюджета — 57%, то есть триллионы рублей («Финмаркет», 28 апреля 2014 г.).
Нетрудно подсчитать, что на «три с минусом» и «двойку» выполнены госпрограммы, на которые израсходовали до 2 млрд руб. Кто ответил?...
*****
Суть крымского урока (не войны!) заключается в ином. Возвращение в состав России во многом оказалось предопределено не только политической волей руководства страны, но и абсолютной поддержкой таких усилий подавляющим числом россиян и жителей полуострова. Это в очередной раз доказывает: идеи, отвечающие интересам и чаяниям каждого, консолидируют большинство граждан и становятся материальной силой.
Именно в этом смысле не только целесообразно, но безотлагательно необходимо использовать обретённый поучительный опыт при подготовке и осуществлении конкретных, давно назревших социально-экономических реформ.
Данный тезис, давно ставший классическим, подтверждается результатами опроса читателей газеты «Экономика и жизнь» (см. таблицу). Большинство (более 70%) опрошенных уверены: для осуществления экономических реформ России нужна идея, способная овладеть массами. Не согласны 16%.
Таблица. Нужна ли идея, способная овладеть массами,
для осуществления экономических реформ в России, %
|
Да |
73 |
|
Нет |
16 |
|
Другое |
6 |
|
Затрудняюсь ответить |
5 |
Исторический и современный российский опыт, глобальные тренды подсказывают, что перспективна идея, предусматривающая баланс прав и обязанностей, общественно-полезной трудовой отдачи и общественно признанного вознаграждения — мотивируя каждого на посильное участие в созидании политически стабильного общества экономической и социальной справедливости.
Общества, в котором экономическая эффективность и коммерческая выгода с одной стороны, социальная справедливость и социальная защищённость — с другой не противостоят друг другу, а солидарно взаимодействуют как две стороны одной медали, неразделимые и взаимообусловленные, в котором работник труда является работником капитала («Как справедливо распределить создаваемый сообща продукт?» — см. здесь же).
Как национальная и объединяющая россиян идея, соединение труда и капитала совместными, заинтересованными усилиями власти, бизнеса и общества может стать искомым, актуальным и адекватным шагом на пути реальных преобразований в российской экономике («Крымский урок» — см. здесь же).
Именно в этом должна состоять востребуемая суть новой экономической политики.
*****
Участники мартовского заседания Независимого дискуссионного экономического клуба назвали «главным дефицитом российской экономики практическое отсутствие стратегического подхода в экономической политике и даже целеполагания». Множество целевых программ и отраслевых стратегий к реальной стратегии практического отношения не имеют, так как не взаимоувязаны между собой и с реальными возможностями государства» (Выделено. — В.Т., http://me-forum.ru/media/news/2510/). Иными словами, Стратегии с большой буквы у правительства нет.
По выражению одного из докладчиков недавней конференции в Институте философии РАН, посвящённой проблемам антикризисной политики, «российское правительство — это уже часть кризиса». Точнее не скажешь …