Российская экономика: не застрять в прошлом

Не будем продолжать. Перефразируя известное выражение — каждое ведомство по-своему право. Но где консолидирующая и вдохновляющая общество национальная стратегия экономического развития, не упоминаемая сегодня разве что ленивым? Где долгосрочная государственная политика, о необходимости которой говорит Геращенко и которая свидетельствовала бы об отходе от дискредитировавших себя экономических принципов — без какой-либо политической предвзятости и оглядки на конъюнктуру?

Упорство (точнее, упрямство) правительства в этом архиважном (как любил повторять классик) вопросе — это либо непонимание глубины проблем, возникших в российской экономике, либо неспособность постичь эту глубину, сформулировать системные выводы и обозначить дальнейшие адекватные шаги.

Итог удручает: в России отсутствует цельная и обоснованная общенациональная Стратегия, чётко указывающая направление развития в рамках современной цивилизационной парадигмы, важные контуры которой уже осмысливают в странах-лидерах («Кто в лес, кто по дрова» — см. здесь же).

Получается как в басне Крылова: лебедь, рак да щука «из кожи лезут вон, а возу всё нет ходу!.. Кто виноват из них, кто прав — судить не нам, да только воз и ныне там». Когда нет «сквозной координации», общего плана и единых действий, когда «руководят экономикой „гайдары”, которые никогда в ней не работали, писали какие-то диссертации на не пойми какие темы» (Геращенко), тогда даже грозные президентские предупреждения о персональной ответственности — малоэффективны («Экономика без ответственности» — см. здесь же).

По мнению Эльмара Муртазаева, главного редактора русского журнала «Форбс», «замораживание экономической политики, которое мы наблюдаем, — это тоже очень плохой сценарий. Не потому, что у России нет на это времени, а потому, что другие страны используют это время совсем с другим КПД» («Forbes.ru», 20 ноября 2014 г.).

*****

Возвращение Крыма, при всей неоднозначности действий, — исторически справедливый акт, к тому же предотвративший неизбежное кровопролитие, о чём свидетельствует трагедия юго-востока Украины. Как результат — политический оптимизм в России оказался на подъёме.

В экономике, однако, постепенно вызревает кризисная ситуация. Этого уже не скрывают высокопоставленные чиновники, признавая, что тяжко придётся всем — и простым гражданам, и предприятиям.

Журнал «Форбс», который трудно заподозрить в пророссийских настроениях, в октябре обратился к читателям с вопросом: «Ощущаете ли вы на себе ухудшение ситуации в российской экономике?» (табл. 1, http://www.forbes.ru/polls). Паники нет, но постепенно появляются причины для беспокойства.

Таблица 1.

Практически половина ответила, что основной повод для беспокойства — высокий «ценовой всплеск» на продукты питания, усилившийся после введения ответных санкций. Никаких последствий на себе не ощутили всего 12% ответивших. Следовательно, абсолютное большинство россиян уже почувствовали на себе ухудшение экономической ситуации.

Хорошо известно, что на кризисные явления, в частности при стагнации экономики и снижении реальных доходов, каждая социальная группа по-своему меняет потребительское поведение. Но есть и общая закономерность: растёт доля расходов населения на потребление в ущерб инвестиционным расходам. Высокая инфляция ещё более усиливает тенденцию («Slon.ru», 5 ноября 2014 г.).

О том, что, несмотря на благопристойные показатели официальной статистики, подобные опасения небеспочвенны, свидетельствуют, в частности, сравнительные данные ряда опросов, проводившихся на протяжении нескольких лет аналитическим центром газеты «Экономика и жизнь» (табл. 2 и 3).

Таблица 2. Оцените свой уровень жизни, %

Таблица 3. Как изменился/изменится ваш уровень жизни (%)?

По ощущениям респондентов — читателей газеты, прослеживается очевидная тенденция к снижению уровня жизни. Больше половины из них (до 56%, табл. 2) фиксирует этот уровень как устойчиво низкий и неудовлетворительный.

Особую тревогу должно вызывать то, что ожидавшееся сокращение числа граждан с понижающимся уровнем жизни — с 56% в 2012 г. до 24% в 2014 г. (табл. 3) — судя по ответам, не состоялось. Напротив, за этот период произошло их увеличение до 69% (с разницей 45%) и прогнозируемым уменьшением до 62% в 2015 г.

Подтверждением такого вывода является и динамика числа граждан, уровень жизни которых не меняется: в 2012 г. так считали 19%. В 2014 г. надеялись, что «хуже не будет» 53% — почти в три раза больше. Но жизнь внесла коррективы — их число упало до 16% в текущем году (ниже уровня 2012 г.) и ещё более снизится в 2015 г. (прогноз — до 11%).

Доля «оптимистов» (у которых уровень жизни повышается) вместо роста с 17 до 23% в нынешнем году по факту снизилась до 10% с надеждой увеличения до 16% в 2015 г. (табл. 2).

В 2015 г. возможны разнонаправленные тренды: несколько сократится число граждан с низким уровнем жизни и не ожидающих его изменения. Аналогично увеличится число тех, у кого уровень жизни повысится.

Сентябрьский анализ подготовленных МЭР РФ сценарных вариантов социально-экономического развития, выполненный под руководством Виктора Ивантера (директора Института народнохозяйственного прогнозирования РАН), показал весьма скромный рост зарплат населения в сравнении с ожидаемой инфляцией, не превышающей 6% (рис. 1, «Российская газета, 29 сентября 2014 г.). Однако, как показано выше, уже в 2015 г. инфляция может стать двузначной.

Рисунок 1. Прогноз изменения зарплаты и инфляции в 2015—2017 гг.

Вывод академика вполне предсказуем: опасность для отечественной экономики заключается в неадекватной экономической политике.

Эксперты Высшей школы экономики (ВШЭ) зафиксировали первое после кризиса 2008—2009 гг. в России сокращение зарплат. Пока — на 0,3%. Но уже в 2015 г. инфляция обгонит рост зарплат почти на 2%. Начавшееся снижение потребительского спроса может завести экономику в рецессию уже к концу текущего года («Независимая газета», 22 октября 2014 г.).

Таким образом, в целом уровень жизни граждан уже снижается. А это означает, что негативное влияние внешних и внутренних факторов большинство россиян чувствуют на себе, как сказал поэт, «весомо, грубо, зримо». Но власть, судя по комментариям и действиям, ничего особо напрягающего «народ и партию» пока не видит. Значит, всё впереди?..

*****

Понятно, надежда умирает последней. И уверенность, что мы «выстоим и сможем», имеет исторические основания. Однако в новейшую историю государства Российского были вплетены опасные противоречия. Важнейшие из них — в сфере экономики. Объективные трудности экономического развития присущи всем странам — и ведущим, и развивающимся, и формирующим постиндустриальную «экономику знаний», и стремящимся отстроить и использовать потенциал индустриальной стадии.

Каждому государству присущи специфические особенности — наследуемые и возникшие. Россия не исключение. В конце XX века, кроме исторически вдохновляющих традиций и умений, перспектив, открывавшихся перед страной, избравшей путь построения рыночной экономики и гражданского общества, она приискала сомнительные обретения. Наиболее опасные и неприемлемые из них возникли в экономической и социальной сфере — как взаимосвязанные, взаимозависимые и взаимно определяющие явления.

Речь идёт, в первую очередь, о приватизации госсобственности и либерализации цен. Соответствующие реформы, объективная необходимость которых никем особенно не оспаривалась, были проведены не «по уму», а в «шоковом режиме».

Это в немалой степени способствовало подавлению внутреннего спроса (большинство россиян одномоментно лишились сбережений), разорению и банкротству (зачастую целенаправленному) предприятий, удушению слабых ростков конкуренции, положило начало доминированию спекулятивной составляющей экономического развития в ущерб долгосрочным инвестициям, деиндустриализации промышленности и смежных сфер (своего рода мультипликативный эффект со знаком минус).

Однако наиболее тяжкие следствия — углубляющееся имущественное расслоение и усиливающееся социальное неравенство как неотъемлемые причинно-следственные соответствия общества неравных возможностей.

Как видим, ещё в 1991 г. американские учёные призывали сохранить общественную собственность на землю и формировать государственные доходы, взимая адекватную ренту за пользование землёй и природными ресурсами в интересах всего общества.

Но Россия выбрала «особый» путь, и спустя почти четверть века в российской экономике присутствуют неэффективная госсобственность и корпоративно-корыстный частный капитал. Углубляется «сырьевая» ориентация, в полной мере соответствующая интересам госкорпораций и крупного частного бизнеса. Растёт концентрация капитала в руках немногих, конкуренция зачастую подменяется имитацией и не получает должного развития из-за административных барьеров, картельных сговоров, неразвитой инфраструктуры и критически недостаточного числа компаний среднего и особенно малого предпринимательства («Кому выгодна экономика, порождающая неравенство» — см. здесь же).

*****

ВШЭ и Институт социологии РАН в 2012 г. провели опрос «О чём мечтают россияне: идеал и реальность». Оказалось, что для абсолютного большинства граждан характерно стремление к обществу с меньшей, чем сегодня, дифференциацией доходов, а чрезмерное неравенство не отвечает представлениям общества о справедливости («Конференция в ВШЭ. Социальное неравенство — „красный свет“ на пути прогресса» — см. здесь же.).

По мнению 83% опрошенных, разница в доходах слишком велика, 65% считают несправедливой нынешнюю систему распределения частной собственности. Для 45% населения справедливое общество означает социальную справедливость, равные права для всех и сильное государство, заботящееся о своих гражданах.

Аналогичные выводы следуют из результатов опроса, выполненного в 2012—2013 гг. аналитическим центром «ЭЖ» среди 27 тыс. студентов экономических специальностей в 21 российском регионе (табл. 4).

Таблица 4. Считаете ли вы справедливым распределение национального богатства в России (%)?

Подавляющая часть читателей (без малого 90%) и порядка 60% студентов считают несправедливой систему распределения национального богатства в России. Тех, кто согласен с ней, — явное меньшинство в обоих случаях. Это означает, что даже молодое поколение, не заставшее советскую власть и «общенародную собственность» (называвшуюся в народе «ничейной»), только вступающее в самостоятельную жизнь, ощущает негативные последствия неправедного передела («Опасный симптом» — см. здесь же).

Большинство граждан разделяют такие принципы, как равенство возможностей для всех, активную роль государства в системе социальной защиты, разумную дифференциацию в доходах, отражающую образование, квалификацию и эффективность работы каждого человека. Подобные представления характерны для россиян вне зависимости от их собственного положения и личного благополучия. Любопытно, что те, кто хотел бы жить в справедливом обществе, видят основным фактором обеспечения и гарантии этой справедливости именно государство («Конференция в ВШЭ. Социальное неравенство — „красный свет“ на пути прогресса» — см. здесь же.)

Итоги последних лет свидетельствуют, что активы миллиардеров ежегодно росли на десятки процентов, у некоторых из них — в разы и достигли трети от стоимости национального богатства. Но слабый рост ВВП с одновременным ударным умножением и увеличением частных капиталов означает, что национальное богатство и производимый доход распределяются в обществе неравномерно и несправедливо. Во всех опросах респонденты однозначно указывают на данное обстоятельство.

*****

Как показал французский экономист Томас Пикетти, устойчивый рост неравенства определяется опережающим ростом прибыли от владения капиталом над ростом мирового ВВП. Это происходит, когда норма дохода на капитал (порядка 5%) превышает темпы роста экономики (не более 2—3%) («О капитале и справедливости в XXI веке» — см. здесь же).

Периодически возникающие экономические кризисы и прочие катаклизмы, преодоление которых объективно требует государственного присутствия в экономике, не затрагивают главного: как правило, рентабельность капитала превышает показатели экономического роста в целом, опережает рост зарплаты и ускоряет обогащение владельцев капитала в сравнении с представителями других социальных групп.

Мировая экономика, основанная на индивидуалистских началах, не знает удовлетворительного ответа на неуклонно и опасно обостряющуюся проблему преодоления социальной несправедливости.

Для России перспективно использование коллективных форм хозяйствования — реального, исторически оправданного, актуального, но недооценённого пути экономического развития.

Именно на предприятиях, принадлежащих работникам, — таких как акционерные общества работников (народные предприятия) и кооперативы — органично соединяется в одном лице работник труда и работник капитала, а трудовые коллективы распоряжаются заработанной ими прибылью и несут ответственность за результаты своей производственной деятельности.

Между частной и государственной собственностью существует окно возможностей — коллективная собственность. Разумеется, такой подход не панацея, но важный фактор мотивации, ориентирующий на экономический успех и достижение социальной справедливости.

Более подробно об этом: «Народные предприятия — второе дыхание?», «Дух общинности в экономике» и др. — см. здесь же.