Зазеркалье — не существующая в действительности территория, где якобы происходящее выдаётся за реальное, абсурдное — за логичное, мифическое — за достоверное. Декабрьский обвал рубля, без преувеличения, потряс Россию. Однако, ставшие традиционными ссылки на валютных спекулянтов, западные санкции и отток капитала, спешно принятые меры продемонстрировали не столько уверенность и способность правительства и Центробанка взять ситуацию под контроль, сколько непонимание того, что происходит сегодня и может произойти завтра.
*****
В борьбе с инфляцией, притоком рублей на валютный рынок, для стабилизации валютного курса, пытаясь переломить неблагоприятную валютно-финансовую ситуацию и взять её под свой контроль, ЦБ резко поднял ставку рефинансирования до 17% (с 5,5% в начале 2014 г.).
Не будем перечислять плюсы и минусы произошедшего. Отметим лишь одно обстоятельство: и без того дорогие для предприятий кредиты стали ещё более недоступными.
Максим Буев, декан факультета экономики Европейского университета в Санкт-Петербурге, задаваясь вопросом: «Почему резкое повышение ставки процента не стабилизирует валюту и не утихомиривает спекулянтов?», отвечает: «…данная мера действенна лишь тогда, когда банковский и корпоративный секторы экономики страны не перегружены краткосрочными долгами. В противном случае повышение ставки ощутимо бьёт по карману должников, не даёт им возможности перекредитоваться, разжигает ожидания неминуемых банкротств и ведёт к ещё большей девальвации и в конечном итоге — к рецессии» («Ведомости», 15 декабря 2014 г.).
Как известно, в рамках западных санкций запрещено одалживать деньги шести крупнейшим российским банкам, в том числе и Сбербанку, на срок дольше 30 дней. Следовательно, политика импортозамещения как системная модернизация экономики поставлена под вопрос.
Информация к размышлению
Сергей Глазьев, помощник президента РФ: «Дайте бизнесу „длинные деньги“, долгосрочные кредиты».
Александр Аузан, декан экономического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова: «Дорогие кредиты — из-за высокой инфляции. ЦБ хочет сдержать инфляцию, выйти на уровень 4% к 2016 г. Я не могу дать руку на отсечение, что у ЦБ это получится... Я не поддерживаю позицию Глазьева, который хочет просто вбросить госсредства в экономику. Хотя проблему „длинных денег“ надо решать» («Аргументы и факты», 18 декабря 2014 г.).
Разумеется, если просто вбросить госсредства в экономику — безадресно, без должного контроля их дальнейшего прохождения, чтобы формально отчитаться об успешном финансировании реального сектора, часть этих денег (как это не раз происходило и происходит), скорее даже раньше, нежели позже, окажется на валютной бирже.
В связи с этим понятно и логично рассуждение Аузана, о том, что, пытаясь запустить механизмы развития, самая главная проблема — как вбросить деньги так, чтобы инфляция не поднялась до 50% в месяц. Его ответ традиционен: деньги надо вводить постепенно, через госбанки.
Но разве не таков основной механизм финансирования до сих пор? Разве не на эти грабли наступаем всё время? И разве не поэтому Глазьев подчёркивает, что инвестиции должны быть целевыми и обоснованными, а их освоение должно быть эффективным и прозрачным?
Если коррупция и «паразитирующее посредничество» прочно укоренились в системе, не следует ли максимально сократить промежуточные звенья между финансирующим органом и продавцом? И жёстко бить по рукам тех, кто попытается «удлинить цепь»?
Информация к размышлению
Антон Данилов-Данильян, сопредседатель «Деловой России»: «Повышение ключевой ставки не является адекватной мерой по остановке роста курса доллара. Более эффективное решение — вывести госкомпании с валютного рынка. Средства для погашения внешнего долга, уплаты по нему процентов можно искать и без выхода на этот рынок. Для этого есть ВЭБ: ЦБ может выделять ему валюту напрямую для удовлетворения спроса госкомпаний, для которых можно было бы устанавливать отдельный курс. В итоге возник бы отдельный канал поддержки, не связанный с остальным валютным рынком. Это существенно сократило бы спрос на валюту на рынке… Выведение госкомпаний с валютного рынка — более мягкая мера, к тому же не затрагивающая интересы частного бизнеса» (выделено мной. — В.Т., «РБК», 17 декабря 2014 г.).
По признанию главы Минэкономразвития Алексея Улюкаева, текущий курс национальной валюты не соответствует фундаментальным экономическим условиям: «Видно даже, как он отрывается от динамики, от конъюнктуры нефтяных цен. Это свидетельствует о том, что это просто определённые расчёты и ожидания участников рынка» («Российская газета», 17 декабря 2014 г.).
Возможно, расчёты. Возможно, ожидания. Но для подавляющего большинства россиян это не отвлечённые размышления, а суровая реальность, ощутимое снижение уровня жизни.
*****
Вспомним: в начале осени прошлого года «Роснефть» подала в Минфин заявку на выделение 2,4 трлн долл. из Фонда национального благосостояния для реализации масштабной инвестиционной программы.
На рисунке 1 представлены варианты расходования запрашиваемых средств корпорацией («РБК», 22 октября 2014 г.) — речь идёт не только об инвестпроектах.
В начале ноября стало ясно, что запрашиваемой суммы не будет — заявка была возвращена «Роснефти» на доработку. Компания согласилась её переоформить с указанием проектов, на которые пойдут деньги фонда. Вскоре появились другие предложения: проект судостроительного центра «Звезда» на Дальнем Востоке, модернизация Комсомольского НПЗ, освоение газового проекта «Роспан» и Юрубчено-Тохомского месторождения, которые в целом тянут на 500 млрд руб. Однако из ФНБ можно выделить 40% требуемой суммы, то есть 200 млрд. При этом возникают вопросы: имеет ли смысл нагружать ФНБ сырьевыми проектами при падающей цене на нефть, как впоследствии окупать проект «Звезда» и т.д. («РБК», 5 декабря 2012 г.).
Информация к размышлению
1. В августе 2014 г. глава «Роснефти» Игорь Сечин предложил выкупить облигации компании на 1,5 трлн руб. за счет средств ФНБ (там же).
2. 11 декабря «Роснефть» разместила рублевые облигации на 625 млрд руб. 12 декабря совет директоров Банка России принял решение включить эти 14 выпусков биржевых облигаций НК «Роснефть» в ломбардный список. Практически сразу бонды «Роснефти» были куплены, однако покупатель неизвестен («Нефть России», 15 декабря 2014 г.).
3. Валерий Нестеров, аналитик «Сбербанк CIB»: «Роснефти» сейчас не хватает средств, но при этом она не перешла на режим экономии («РБК», 5 декабря 2012 г.).
Гибкость манёвра — от 2,4 трлн до 200 млрд руб. — неприятно впечатляет и настораживает: не слишком ли легко отечественные бизнес-лидеры «кроят и перекраивают» планы, выдают «на гора» проекты и программы? Должны ли мы принимать как должное развращающую доступность ресурсов для избранных?..
Cимволично следующее утверждение Аузана: «Есть минимум 5—7 трлн руб. государственных денег в разных фондах. Сумма немаленькая. Государственные капиталы могут замедлить падение экономики, создав спрос на работу разных предприятий. А если эти деньги вкладывать в инфраструктуру, в магистрали, порты, авиационные хабы, даже оптико-волоконные линии — это будет хорошо. Хотя, конечно, потери будут — масштабы большие, а деньги казённые» («Аргументы и факты», 18 декабря 2014 г.).
Снова вездесущая коррупция! «Распил» бюджетных средств, административное давление на бизнес, инсайдерская информация о планах ЦБ на валютном рынке и т.д. и т.п. — вот они, так необходимые для развития отечественной экономики триллионы рублей!
Информация к размышлению
1. Сергей Алексашенко, первый зампред правления ЦБ РФ в 1995—1998 гг.: «За день рубль потерял 10% стоимости… Я думаю, что это действие двух факторов. Во-первых, это или реакция на облигации „Роснефти“, или — что скорее всего — деньги, которые дали „Роснефти“, пришли на валютный рынок… Не сомневаюсь, что „Роснефть“ разместила деньги в своих „дочках“, „дочки“ разместили деньги в банках, а банки разместили деньги в валюту. Потому что, если есть возможность заработать 5—10% в день, то надо быть полным идиотом, чтобы этим не воспользоваться.
Кроме „Роснефти“, есть ещё один фактор — паника, совмещённая с недоверием Центробанку, правительству, президенту. Когда глава ЦБ говорит: мы не будем повышать ставку, чтобы бороться с девальвацией рубля, а премьер-министр советует: а вы расслабьтесь и получите удовольствие, — вот люди и расслабились и получают удовольствие» (Slon.ru, 15 декабря 2014 г.).
2. И. Сечин, глава «Роснефти»: компания не покупала валюту на средства, полученные от размещения облигаций объёмом 625,5 млрд руб. (http://www.vestifinance.ru/articles/50913, 16 декабря 2014 г.).
*****
Ещё одна проблема — «планов громадьё». Их пекут как пирожки — что называется, на злобу дня, с учётом конъюнктуры, корпоративных интересов и интересов определённых лиц, гораздо чаще задумываясь о дне сегодняшнем, нежели о завтрашнем. Отсюда субъективизм, слабая обоснованность и согласованность, не говоря уже об отсутствии реального проявления мультипликативного эффекта в экономике, как правило, сопутствующего успешным инвестиционным проектам.
Информация к размышлению
Джон Мейнард Кейнс доказывал, что увеличение инвестиций приводит к росту национального дохода, причём на величину большую, чем первоначальный прирост инвестиций. Именно государственные инвестиции, будучи вброшены в экономику, вызывают своего рода цепную реакцию, обеспечивающую мультипликативный эффект.
*****
Мировой кризис 2008—2009 гг. убедительно продемонстрировал уязвимость российской экономики, обрушив основные показатели — ВВП, инвестиции, реальные доходы населения — намного сильнее, чем в остальных странах «двадцатки». Однако реформы не последовали: сырьевая ориентация экономики в целом и экспорта в частности только усилилась. Итог известен: 71% отечественного экспорта — это топливно-энергетические ресурсы, 52% доходов федерального бюджета — нефтегазовые доходы («Московский комсомолец», 17 декабря 2014 г.).
Можно долго и правильно рассуждать о пагубности нефтедолларовой зависимости, актуальности импортозамещения, необходимости защиты национальной валюты и прочих факторах, негативно сказывающихся на российской экономике и отечественном бизнесе, социальной обстановке в стране и уровне жизни граждан.
Призывы правительства не паниковать, переждать бурю — когда буря только набирает силу и ещё есть возможность противостоять близящемуся испытанию — вызывают обратную реакцию, особенно среди отечественных промышленников и предпринимателей.
В телеинтервью в прямом эфире 10 декабря 2014 г. глава правительства Дмитрий Медведев, касаясь значительного падения цен на нефть, сказал: «…если будут меняться существенно экономические условия, нам придётся пересматривать сценарные условия и в конечном счёте принимать решения по бюджету. Но пока мы этого не делаем» («Труд», 12 декабря 2014 г.).
Иными словами, происходящее не достигло критического уровня?!
«Излучая оптимизм» (Александр Проценко, экономический обозреватель «Труда»), премьер отметил: «Для бюджетных целей поступление дополнительного количества, что называется, рублей имеет определённое значение — и для балансировки бюджета, и для целого ряда других позиций». Не отрицая, что это бьёт по карману граждан (по данным Минэкономразвития, индекс потребительских цен на начало декабря увеличился на 9,1%, а по продовольствию — на 13,1%, а в целом инфляция в 2014 г. составила 11,4%), он предостерёг: «...здесь не нужно устраивать какой-то такой особой истерики», а нужно «просто набраться терпения, пережить этот тяжёлый период и смотреть в будущее». Более того, «задача развития высокотехнологичного сектора в нашей экономике решается», и в науке у нас «ситуация нормальная». И в очередной раз подтвердил, что правительство «состоялось как команда» (там же).
Однако член правительственной команды Улюкаев имеет своё мнение: «Серьёзного плана, который изменил бы устройство, у нас до сих пор не было. Хотя у нас немало планов, связанных с импортозамещением, с приоритетными проектами, — и это всё полезная работа, но это тактика, реакция. Нужен стратегический план... а ситуация настолько трудно предсказуемая, что мы не можем быть готовы к её изменениям в будущем» (выделено мной. — В.Т., NEWSru.com/Экономика, 18 декабря 2014 г.).
Его слова: «...мы ad hoc реагируем: ситуация настолько трудно предсказуемая, что мы не можем быть готовы к её изменениям в будущем» (Slon.ru, 18 декабря 2014 г.), означают лишь одно: неспособность к стратегическому наблюдению за происходящим. И не более. Это и есть ноу-хау «состоявшейся команды»…
*****
По мнению Сергея Алексашенко «правительство готово сегодня сделать все возможное, чтобы максимально затянуть и усложнить выход из кризиса, - приходит к выводу эксперт. - Ведь для этого, по его мнению, нужно совсем немного - просто поверить, что если расслабиться, то все рассосется» (NEWSru.com/Экономика, 22 декабря 2014 г.).
Комментируя экономическую ситуацию в стране, Константин Бабкин, президент ассоциации «Росагромаш», сопредседатель Московского экономического форума, уверен: «Первый шаг, в виде девальвации рубля, уже сделан, поэтому сейчас надо радикально поменять команду в правительстве. Если эти люди, абсолютно некомпетентные и дискредитировавшие себя, останутся у руля, будет только хуже, и эффект от девальвации будет только отрицательный, поэтому Путин должен решиться ради всех нас на смену правительства. Правительству нужны практики!» (выделено автором. — В.Т., http://me-forum.ru/media/news/3627/).
Имеющий уши да услышит, имеющий глаза да увидит!
*****
Неожиданный вклад в череду событий второй декады декабря внёс Владимир Зорькин, председатель Конституционного суда России:
закреплённое в седьмой статье Конституции понятие «социальное государство» раскрыто в других статьях таким образом, «который отнюдь не обязывает государство удовлетворять жизненные потребности каждого человека» (выделено мной. — В.Т.).
Информация к размышлению
Конституция РФ, статья 7:
1. Российская Федерация — социальное государство, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека.
2. В Российской Федерации охраняются труд и здоровье людей, устанавливается гарантированный минимальный размер оплаты труда, обеспечивается государственная поддержка семьи, материнства, отцовства и детства, инвалидов и пожилых граждан, развивается система социальных служб, устанавливаются государственные пенсии, пособия и иные гарантии социальной защиты.
Глава КС пишет: «Уже действующие социальные права трудоспособных граждан могут быть ограничены законом в той мере, в какой это необходимо для защиты конституционных ценностей общего блага» (выделено мной. — В.Т., «Российская газета», 18 декабря 2014 г.).
Таким образом, главный судья страны допускает определённое ограничение социальных прав трудоспособных граждан, не ставя во главу угла прежде всего разработку и обоснование минимально достаточных конкретных социальных гарантий каждому российскому гражданину. Разъяснение носит весьма общий характер: «Правда, в этом случае, как я уже говорил, законодатель должен гарантировать принцип разумной стабильности правового регулирования, по возможности избегать обратного действия таких законов и давать людям возможность заранее адаптироваться к предстоящим изменениям» (выделено мной. — В.Т., там же).
При этом мало сказать, что телега окажется впереди лошади. После того как соответствующие поправки будут приняты, не связанные «граничными условиями» чиновники наверняка устроят максимально возможный секвестр социальных расходов бюджета.
Заявление Зорькина не случайно и подтверждается рис. 2, из которого следует, что для балансировки российского бюджета с исполнением социальных обязательств в полном объёме цена на нефть должна быть порядка 105 долл. за баррель (Slon.ru, 17 декабря 2014 г.). Вряд ли кто-либо рискнёт прогнозировать сегодня, когда будет достигнут необходимый уровень цен — процессы взаимодействуют разнонаправлено. Так, политические противоречия могут повысить стоимость барреля, технологические достижения (используемые, например, при добыче сланцевой нефти) снижают стоимость чёрного золота.
Рисунок 2. Цена нефти, необходимая для бюджетного равновесия стран-поставщиков.
*****
Пресс-секретарь компании «Роснефть» Михаил Леонтьев назвал бессмысленным вопрос о зарплате главы компании И. Сечина, заданный президенту Владимиру Путину на пресс-конференции 18 декабря 2014 г. Он отметил, что «Роснефть» раскроет зарплаты своих топ-менеджеров только после того, как это сделают конкуренты.
По данной логике к конкурентам следует отнести аналогичные компании со своими топ-менеджерами. Однако подавляющее большинство россиян там не работает и, следовательно, в этом смысле они не конкуренты, а скорее «свои». Но разве от «своих» могут быть секреты?!
P.S. Постановлением от 18 декабря 2014 г. №1405 правительств обязало руководителей государственных компаний, в том числе «Роснефти» и «Российских железных дорог» публиковать на сайтах предприятий информацию о своих доходах (http://government.ru/docs/16221/).
Приятная мелочь — не более.
Ау, в Зазеркалье!