Последние статистические данные свидетельствуют о том, что главной причиной смертности в России являются болезни системы кровообращения. На первом месте остаются сердечно-сосудистые заболевания — 54,6%, 23% заболевших имеют высокий риск тяжёлых осложнений. Владимир Путин объявил 2015 г. годом борьбы с сердечно-сосудистыми заболеваниями. В настоящее время идёт подготовка IX Всероссийского форума «Здоровье нации — основа процветания России», который пройдёт с 9 по 11 апреля в Москве.
«Неправда, что сейчас умирает больше больных от сердечно-сосудистых заболеваний, — считает один из главных организаторов форума, кардиохирург, директор НЦССХ им. А.Н.Бакулева, главный кардиолог Минздрава РФ, д.м.н., академик РАН Лео Бокерия. — Мировая тенденция состоит в том, что люди умирают в основном от сердечно-сосудистой недостаточности. Если говорить о нашей стране, то за последние годы реально улучшилась диагностика благодаря тому, что было приобретено большое количество хорошего современного оборудования. В 91-м г. в России делалось меньше тысячи операций катетерного лечения, а в прошлом году было пролечено более 90 000 человек. Начиная с 95-го г. мы издаём книжечку информации: какая помощь, в каком объёме оказывается РФ. Само по себе появление этой помощи благодаря открытию новых центров привело к тому, что диагностика качественно улучшилась, и появились люди, которые болеют. Раньше они просто умирали, и никому не было известно, от чего именно.
Но при этом суммарно мы делаем только 30% от того, что должны делать. Если мы закроем тему специализированной помощи по сердечно-сосудистым заболеваниям, то средняя продолжительность жизни в России вырастет на 10—12 лет с лучшим качеством. Мы идём к этому довольно быстро. Президент России поставил задачу: к 2017 г. в два раза увеличить объём высокотехнологичной медицинской помощи больным людям. Не знаю, что будет в ближайшие годы в связи с известными экономическими и политическими обстоятельствами. А так могли бы решить эту проблему в текущем десятилетии. Хотя проблема ещё и в другом. Наш человек, будучи самым образованным на земле (я продолжаю это утверждать, так как много езжу по миру и знаю), в отношении своего здоровья действительно самый легкомысленный. Когда заболевает, спрашивает у соседа, у сослуживцев, что ему делать. Хотя совершенно очевидно: сегодня проще, чем в нашей стране, нельзя попасть к врачу нигде в мире. Но... Очень много предпринимается усилий, чтобы россияне не обращались к своим врачам. Идёт охаивание нашей медицины. Делается это сознательно, благодаря чему в России угробили трансплантологию и другие направления лечения, которые у нас развиты гораздо лучше, чем, например, в Германии. Вот лишь два примера (в прессе они опубликованы): два бизнесмена только за один год из нашей страны вывезли больных на лечение за границу на сумму в 2 млрд евро. Во Франкфурте-на-Майне, например, возле аэропорта через каждые 50 метров висят объявления на русском языке о том, где и какое лечение можно получить. И приезжающие в Россию зарубежные врачи ищут возможность договориться, чтобы из России наладить поток больных в свою страну. Вывозят в Германию и наших детей с врождёнными пороками сердца. Причём везут их в клиники, где делают максимум 50 таких операций в год. Но я лично делаю в год до 500 операций детям. А наш центр выполняет за год до 3500 операций. В 17 раз больше! Вообще центр им. Бакулева — самая большая кардиоклиника в мире. В прошлом году только на открытом сердце здесь выполнили более 5000 операций. А в США самые большие клиники делают не более 3000 таких операций; в Европе самые большие клиники — до 2500. Международные рекомендации и говорят о том, что надо оперироваться там, где проводится больше операций.
И ещё один штрих: в Германии и Израиле набирают врачей из России, которые часто и выступают агитаторами лечения за границей. А российский человек доверчив: он быстрее поверит тому, о чём прочтёт в газетах, услышит по радио, чем своему доктору. Кардиология как часть клинической медицины в России и ещё во Франции всегда имела гуманистический оттенок. Да, у нас всегда было меньше техники (хуже оснащение), но обращалось больше внимания на выхаживание пациентов. Сегодня наши ведущие клиники оснащены очень хорошо, ничем не уступают зарубежным. Правда, в части тиражирования высокотехнологичной помощи мы, конечно, отстаём от тех же США. У них 870 клиник делают операции на сердце, у нас пока 120 клиник. Но я оптимист по жизни и считаю, что и у нас положение исправляется.
Наш центр наиболее зависим от импорта: закупается более 90% изделий и инструментария. И есть очень много позиций, которые в России пока не производятся. Например, в нашей стране не производятся аппараты искусственного кровообращения; искусственные лёгкие, пока не всё хорошо и с инструментарием. Но у нас уже есть отечественные сердечные клапаны, шовный материал, появились некоторые хорошие инструменты российского производства, электрокардиостимуляторы. Больные не останутся без помощи. Думаю, на какое-то время и часть импорта будет сохраняться. Катастрофы не будет.
Я дитя войны и для меня это очень важно. Почти 1 миллион солдат в годы войны были возвращены в строй благодаря медицине. Были разработаны методы этапного лечения. Мой учитель Владимир Иванович Бураковский многого бы не понял из того, что сегодня происходит. Потому что медицина двигается семимильными шагами. Это и клеточные технологии, и искусственные желудочки сердца, и поразительные операции у новорождённых, и многое другое. Мы говорим так: это не лечилось, а сегодня эффективно лечится. И сегодня реально можно прогнозировать продолжительность жизни до 100 лет. Если поставить такую задачу, выделить финансирование, то этого можно достигнуть».