Институт частной собственности вернулся в Россию в 1990-м. Однако 25 лет спустя у россиян неоднозначное отношение к состоявшейся приватизации. И дело не только в очевидной несправедливости её итогов. Известный русский философ и публицист Николай Бердяев в сборнике «Судьба России», отрицая приоритет государственности над духовной жизнью человека, настойчиво предупреждал: в корыстном интересе таится безумие.
*****
К началу 1998 г. 80% всей собственности в России перешло в частные руки. Но именно залоговые аукционы были ключевым механизмом конвертации банковских капиталов в собственность крупнейших предприятий страны. Действовали неформальные договорённости: государство не возвращало взятые кредиты, а избранные банки становились собственниками залоговых активов и гарантировали политическую лояльность (Барсукова Ю. Общественные науки и современность, № 3, 2010 г.).
Информация к размышлению
Состоялись 12 залоговых аукционов. Бюджет в общей сложности получил всего 1,1 млрд долл. (http://www.bfm.ru/news/160670).
3 ноября 1995 г. За 40,12% акций «Сургутнефтегаза» негосударственный пенсионный фонд «Сургутнефтегаз» внёс 300 млн долл.
17 ноября 1995 г. За 38% акций РАО «Норильский никель» (производитель 90% никеля, 90% кобальта и 100% платины и палладия) ОНЭКСИМ-Банк внёс 170,1 млн долл.
За 15% акций АО «Мечел» ТОО «Рабиком» внесло 13,3 млн долл.
За 25,5% акций «Северо-Западного речного пароходства» банк МФК внёс 6,05 млн долл.
7 декабря 1995 г. За 5% акций ЛУКОЙЛа компания внесла 141 млн долл.
За 23,5% акций «Мурманского морского пароходства» ЗАО «Стратег» (фактически — банк «МЕНАТЕП») внесло 4,125 млн долл.
За 51% акций «Сиданко» банк МФК (фактически — консорциум МФК и «Альфа-групп») внёс 130 млн долл.
За 14,87% акций Новолипецкого металлургического комбината банк МФК (фактически — «Ренессанс Капитал») внёс 31 млн долл.
8 декабря 1995 г. За 45% акций ЮКОСа ЗАО «Лагуна» (фактически — банк «МЕНАТЕП») внесло 159 млн долл.
11 декабря 1995 г. За 20% акций «Новороссийского морского пароходства (Новошип)» само пароходство внесло 22,650 млн долл.
28 декабря 1995 г. За 15% акций АО «Нафта-Москва» ЗАО «НафтаФин» (фактически — менеджмент самого предприятия) внесло 20,01 млн долл.
За 51% акций «Сибнефти» ЗАО «Нефтяная финансовая компания» и банк «СБС Агро» внесли 100,3 млн долл.
По «смешным» ценам были приватизированы такие ведущие и вполне рентабельные предприятия, как «Уралмаш» в Екатеринбурге — 3,7 млн долл. и Челябинский металлургический завод ― 3,5 млн долл. Комбинат «Норильский никель» независимые эксперты уже тогда оценивали в десятки миллиардов долларов (Сироткин В. Анатолий Чубайс: великий инквизитор. М., 2006 г.).
Информация к размышлению
Выручка «Норильского никеля» за I-е полугодие 2014 г. составила 5,2 млрд долл., прибыль — 1,46 млрд долл. До 2018 г. компания должна отдавать акционерам в качестве дивидендов половину EBITDA, но не менее 2 млрд долл. в год плюс 1 млрд долл. от продажи непрофильных активов («РБК», 23 марта 2015 г.).
Неприкрытая ангажированность в распределении собственности позволила отдать наиболее привлекательные активы бывшего общенародного имущества в руки тех, кто был близок к новой политической элите. Переход к рыночным отношениям начался не с создания конкурентной среды, формирования эффективных собственников и нахождения инвестиций, а непосредственно с фактически бесплатной раздачи собственности и снятия с государственных структур ответственности за её использование.
За прошедшие годы ситуация не изменилась
Информация к размышлению
1. Максим Рохмистров, аудитор Счётной палаты: поступления в 2010—2014 гг. по проданным объектам не превысили 21% плана — 256,1 млрд руб. В основном это поступления от продажи акций ОАО «Интер РАО ЕЭС» и ВТБ — 190,8 млрд руб. Плановое задание в 2013 г. было уменьшено с 427,7 млрд до 52 млрд руб. («Коммерсантъ», 19 марта 2015 г.).
Отсутствует утверждённая методика составления прогноза поступлений от приватизации. Не разработаны единые требования при совершении сделок. Эффективность продажи крупнейших акционерных обществ не оценивается — ни в Росимуществе, ни в Минэкономики. При продаже госактивов недостаточен уровень конкуренции. Нет постприватизационного контроля (http://www.ach.gov.ru/press_center/news/21066).
2. Российские чиновники оторваны от рыночной системы оплаты труда и мотивации. Отсутствует или придумана самими чиновниками эталонная мера результативности. Нет эффективной системы обратной связи с обществом, предусматривающей поощрение (за реальные достижения) или наказание (в случае неэффективности, подмены результатов их видимостью, коррумпированности) чиновников. В коренной перестройке нуждается система управления государственным аппаратом (http://www.svoboda.org/content/article/26881784.html, 18 марта 2015 г.).
Четверти века оказалось недостаточно, чтобы последовательно и системно отстроить механизмы приватизации. И не только… Значит, это кому-то выгодно?
*****
В предвыборной (теперь уже подзабытой) статье «О наших экономических задачах» («Ведомости», 30 января 2012 г.) Владимир Путин писал: «В обществе много говорят о том, что приватизация 1990-х гг., включая залоговые аукционы, была нечестной. И я с этим полностью согласен. Но отъём собственности сейчас, как предлагают некоторые, привёл бы просто к остановке экономики, параличу предприятий и всплеску безработицы. Кроме того, многие нынешние собственники этих активов формально являются добросовестными приобретателями. Они не нарушали принятых тогда законов. Многие из них модернизируют предприятия, вводят новые рабочие места, являются эффективными собственниками. Поведение их в период кризиса 2009—2010 гг. показало, что существенно выросла и социальная ответственность бизнеса».
И три года спустя, и за прошедшие четверть века в этой теме мало что изменилось. Но последствия «нечестной приватизации» дают о себе знать.
При всём уважении к тем отечественным предпринимателям, о которых говорят self-made man (сделавшие себя сами), приходится констатировать, что «эффективность» значительного числа бизнесменов во многом основана на доступности бюджетных ресурсов и спекулятивных финансовых доходах.
Многие «назначенцы», так и не став эффективными собственниками, успешно реализуют стратегию, удовлетворяющую в первую очередь корпоративно-эгоистичные интересы и имеющую мало общего с целенаправленным инвестированием в реальный сектор российской экономики.
Большинство экспертов полагают, что нынешние экономические проблемы, препятствующие проведению реформ, напрямую связаны с особенностями и последствиями состоявшейся в стране приватизации.
Это срастание власти и капитала, удушающий конкуренцию монополизированный рынок, фактически запретительные ставки кредитов для предприятий, масштабная девальвация рубля, непрекращающийся отток капиталов в сотни миллиардов долларов, разъедающая общество коррупция и отсутствие гарантий права собственности, несостоявшаяся модернизация, трудно реализуемое импортозамещение. Наконец, небывалые масштабы имущественного расслоения…
Казалось бы, к чему ворошить прошлое? Президент против пересмотра итогов приватизации в целом. Согласно исследованию Счётной палаты приватизация в 1990-е гг. в России была проведена по «наихудшему из всех возможных сценариев», но «массовая приватизация и даже залоговые аукционы де-юре легитимны. Всё делалось в соответствии с законами и указами того времени» (http://www.bfm.ru/news/173360).
Однако и сегодня крупная частная собственность, возникшая в результате одиозных сделок, воспринимается в российском обществе как «кража» (http://www.bfm.ru/news/170321). К тому же предложение президента преодолеть нелегитимность приватизации путём уплаты разового взноса нынешними владельцами приватизированных предприятий практического воплощения так и не получило.
*****
Не приходится удивляться в целом негативному отношению россиян к процессу и итогам состоявшейся приватизации. Мнение, что переход госсобственности в частные руки необходимо полностью либо частично пересмотреть, устойчиво. По данным опроса Левада-Центра, так считали в 2011 г. 75% россиян. За нахождение всех крупных или, по крайней мере, «самых важных» промышленных предприятий в государственной собственности высказался 91% населения. Лишь 2% опрошенных одобрили состоявшуюся передачу крупных компаний в частные руки (Slon.ru, 11 марта 2015 г.).
За прошедшие годы позиция граждан принципиально не изменилась. В качестве примера — опрос, проведённый в Иркутской области спустя два года, подтверждающий прежнее отношение россиян к итогам состоявшейся приватизации (табл. 1, http://newsland.com/news/detail/id/1267697/).
Таблица 1. Помог ли институт частной собственности новой России? (%)
|
Нет, это главный инструмент разрушения страны руками граждан |
84 |
|
Нет, прошло мало времени |
7 |
|
Другое |
6 |
|
Мы стали меньше трудиться, стали богаче |
2 |
|
Затрудняюсь однозначно ответить |
<1 |
|
Частники навели порядок в стране |
<1 |
Установлено, что 84% жителей региона не считают институт частной собственности, сформировавшийся в постсоветской России, позитивным явлением, открывающим хорошие перспективы для успешного развития страны.
Можно спорить о достоверности этих данных, но, с учётом результатов других аналогичных исследований, очевидно: большинство россиян прямо или косвенно не признают легитимность распределения собственности в отечественной экономике.
Верно заметил известный социальный предприниматель Лоренс Брам: экономика — это не цифры, а прежде всего люди («Можно ли сократить имущественное неравенство?» — см. здесь же).
Несправедливость, неслучайно возникшая в ходе передачи государственных активов в частные руки, множится. Тому очевидное доказательство — набирающая силу социальная дифференциация в российском обществе. В ближайшие годы (западные санкции лишь ускоряют процесс) темпы обеднения большинства россиян (вплоть до обнищания части граждан) будут только расти.
Информация к размышлению
1. Реальные доходы населения сокращаются, платить по кредитам всё сложнее. К концу января размер ссуд с просроченными платежами свыше 90 дней достиг 910,7 млрд руб., или 8,4% кредитов, выданных физлицам, сообщил Центробанк. За месяц просроченных кредитов стало больше на 5,3% («Ведомости», 18 марта 2015 г.).
2. Андрей Колганов, заведующий лабораторией по изучению рыночной экономики Экономического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова: «Абсолютный уровень бедности в России за последнее время заметно снизился, но проблема неоправданных разрывов в доходах и негативное влияние этого разрыва на экономическое развитие остаётся.
Дело даже не в самом по себе абсолютном уровне дифференциации доходов, хотя он тоже довольно высокий и внушает определённое опасение, а в том, что эта дифференциация образуется, в значительной степени, вне зависимости от реального трудового вклада…» (выделено мной. — В.Т., Московский экономический форум. Информация о круглых столах МЭФ-2015, 18 марта 2015 г.).
*****
Концентрация капитала в руках меньшинства продолжается. Это означает всё большее отчуждение непосредственных производителей товаров и услуг от результатов труда. Ожидаемое повышение мировых цен на нефть может затормозить процесс, но не устранит саму причину — несправедливое распределение национального богатства, дохода, полученного общественным трудом.
Информация к размышлению
1. Томас Пикетти, французский экономист: «Не стоит называть экономическое неравенство полностью отрицательным явлением, ведь в теории оно таковым не является, без него, например, невозможны экономический роcт и инновации. Проблема заключается в масштабах неравенства: сегодня капитал наиболее обеспеченных людей планеты растёт в три раза быстрее средних доходов оставшегося населения. Такое неравенство сводит на нет социальную мобильность и серьёзно угрожает будущему демократии» (выделено мной. — В.Т., http://apparat.cc/human/thomas-piketty-society/).
2. Билл Гейтс, основатель Microsoft: «Я согласен с наиболее важными выводами Пикетти. Неравенство — это растущая проблема, и правительства должны играть важную роль в его сокращении. Я восхищаюсь работой Пикетти («Капитал в двадцать первом веке» — В.Т.) и надеюсь, что она привлечёт умных людей к изучению причины и поиску способов преодоления неравенства» (http://abv24.com/bill-gejtc-luchshie-knigi-kotorye-ya-prochital-v-2014-godu).
Проблема неравенства и возможные пути его преодоления волнуют всех — политиков, бизнесменов, учёных, общественных деятелей. Одна из фундаментальных причин, по Пикетти, — темпы роста дохода на капитал превышают темпы экономического роста. Иными словами, уровень доходности капитала всегда был выше уровня роста экономики, а потому благосостояние владельцев капитала увеличивается быстрее, чем у тех, кто живёт на одну зарплату.
В соответствии с классическим положением рыночной экономики, собственники, владеющие производственным капиталом, имеют неотъемлемое право присваивать результаты общественного труда, полученные с использованием этого капитала. Отсюда нарастающее отчуждение индивида от полученного дохода — соответственно процессу концентрации капитала.
Но то, что было исторически закономерно в рамках предыдущих общественных формаций и технологических укладов, теперь становится всё более очевидным анахронизмом. Чем выше технологический уклад, тем больше спрос на инновации, знания, умения, таланты, вкладываемые в каждую единицу общественно производимых товаров и услуг. Однако чем значимее вклад человеческого капитала, тем в большей степени общественному характеру современного производства противоречит частная форма присвоения его результатов.
Понимание данного противоречия подтверждает опрос читателей газеты «Экономика и жизнь» и 25 000 студентов экономических специальностей вузов в 21 российском регионе (табл. 2).
Таблица 2. Должно ли из права собственности на средства производства следовать безусловное право их владельца присваивать результаты общественного труда, полученные с помощью этой собственности? (%)
|
Варианты ответа |
Читатели «ЭЖ» |
Студенты |
|---|---|---|
|
Не должно |
62 |
54—60 |
|
Должно |
29 |
35—39 |
|
Другое |
7 |
9—13 |
|
Затрудняюсь ответить |
2 |
< 2 |
Свыше половины респондентов разного возраста не считают справедливой ситуацию, когда результаты общественного труда безоговорочно достаются собственникам средств производства. Традиционную точку зрения разделяют менее трети читателей газеты и менее 40% студентов.
*****
Не без оснований рассчитывая на лидерство национальной элиты, мы одновременно забываем, что в социально-экономических преобразованиях общества в наибольшей степени объективно заинтересовано именно трудоспособное большинство — главная движущая сила исторического развития.
И если долгожданный энтузиазм не наблюдается, элита не оправдывает своего предназначения, а народ не мотивирован на реальные перемены, впору задуматься: почему так?
Понятно, что необходимы структурные реформы, осуществление внятной промышленной политики, реформа финансовой системы, переход в налогообложении от фискального акцента на стимулирование модернизации и инвестиций в реальный сектор экономики и др.
Однако в очередной раз повторим: в глобальных масштабах растёт противоречие между общественным характером труда и частной формой присвоения общественно производимого продукта. Статистика свидетельствует, что Россия относится к числу стран с наиболее интенсивной концентрацией активов и доходов в руках меньшинства.
В этом истоки множества прошлых, настоящих и будущих проблем развития. Отсюда неравные возможности у граждан и несправедливость, охватывающая жизненно важные сферы, социальная апатия вместо трудового энтузиазма и т.д. и т.п.
Информация к размышлению
Максим Трудолюбов, редактор отдела «Ведомостей»: право частной собственности не превратило россиян в граждан, а электорат — в собственников своей страны. Крупные активы и вовсе не стали собственностью («Ведомости», 3 октября 2014 г.).
Он же: идеи справедливого перераспределения богатства и разумного планирования проглядывают в действующих сегодня (в основном в странах Западной Европы) институтах. Но даже в самых благополучных из них минувшие несколько десятилетий были годами роста неравенства. В странах с традиционно низким неравенством (Швеция, Финляндия) быстро богатели верхние 10%, в странах с высоким неравенством (США) — верхний 1% («Ведомости», 20 марта 2015 г.).
Так можно ли сократить имущественное расслоение? Может ли капитал быть социально справедливым? Как предотвратить поляризацию общества на всё более богатых и всё более бедных? Как достичь баланса между естественным стремлением индивида к личной выгоде и общественным признанием его трудовых результатов?
Не устанем утверждать: среди перспективных путей решения проблемы — распыление капитала, например, через коллективные формы собственности, в частности, становление работника труда в качестве работника капитала, имеющего право не только на зарплату наёмника, но и на долю дохода на принадлежащий ему капитал.
Сегодня на фоне экономического роста (пусть неустойчивого) развивающихся и развитых государств (табл. 3, NEWSru.com/Экономика, 19 марта 2015 г.) российский ВВП сокращается.
Таблица 3. Рост ВВП стран мира (прогноз ОЭСР, %)
|
Страна |
2015 г. |
2016 г. |
|---|---|---|
|
США |
3,1 |
3,0 |
|
Великобритания |
2,6 |
2,5 |
|
Канада |
2,2 |
2,1 |
|
Япония |
1,0 |
1,4 |
|
Еврозона в целом |
1,4 |
2,0 |
|
Германия |
1,7 |
2,2 |
|
Франция |
1,1 |
1,7 |
|
Италия |
0,6 |
1,3 |
|
Китай |
~ 7 |
~ 7 |
|
Индия |
7,7 |
8,0 |
Но если российская экономика неэффективна — в тех ли руках капитал, основная часть которого досталась в ходе приватизации 1990-х и «нулевых»? Доколе власть будет наступать на те же грабли, внимать доморощенным либералам и упорно следовать их рекомендациям, либо давно отвергнутым передовой экономической практикой, либо не доказавшим своей целесообразности?
Информация к размышлению
Олег Овчинников, Институт США и Канады РАН: рыночные механизмы, созданные в России за годы реформ, не работают. Пока мы пытались глубже окунуться в омут рыночной экономики, развитые страны вплотную приблизились к идее планируемого народного хозяйства. Кризис подталкивает к активному поиску новой успешной экономической модели будущего для России и всего мира («Коммерсант», 16 марта 2015 г.).
Заметим, развитые страны и ранее не отказывались от использования элементов планирования и регулирования экономики в сочетании с рыночными механизмами. Разумеется, речь не идёт о централизованном (читай: тотальном) планировании.
В цитированной выше статье В. Путин спрашивает: «Готовы ли мы… рисковать будущим России ради чистоты экономической теории?»
Ответ очевиден: четверть века постсоветской истории однозначно свидетельствуют в пользу давно назревшей смены экономического курса.