*****
Экономист Дуглас Редикер, председатель International Capital Strategies, экс-представитель США в МВФ, считает, что растущая роль государства в экономике, являвшаяся камнем преткновения между коммунизмом и капитализмом, открывает новый фронт борьбы вокруг правил, норм и инструментов, с помощью которых государство в целом влияет на капиталистическую систему («Ведомости», 22 апреля 2015 г.).
Это в корне противоречит давнему убеждению, что роль государства в экономике должна быть ограничена выработкой базовых правил игры и принуждением игроков к их соблюдению внутри и вне страны, а остальное — забота свободного рынка.
Финансовый кризис 2008—2009 гг., потрясший мировую экономику, перевёл в практическую плоскость XXI века модель рыночного капитализма, в которой государство играет главную роль. Идёт формирование госкапитализма 2.0, государственные регулятивные функции, действуя одновременно с рыночными механизмами, приобретают возрастающую роль. При этом откровенный протекционизм в интересах национальных госкорпораций частично маскируется видимостью конкуренции и ужесточением требований к зарубежным компаниям.
Д. Редикер полагает, что подобные действия могут противоречить глобальным трендам внедрения международных стандартов и принципов регулирования в стратегически важные отрасли (финансовую, энергетическую, технологическую, медийную и др.). Такие новации полностью соответствуют целям и задачам транснациональных корпораций, которые более всего в них заинтересованы.
По его мнению, соглашение о Транстихоокеанском партнёрстве и Трансатлантическом торгово-инвестиционном партнёрстве — очевидная попытка Америки и её союзников гарантировать действие правил и стандартов регулирования торговли и инвестирования на территории, производящей 40% мирового ВВП, обеспечить верховенство права и прозрачность. В конечном счёте способствовать защите интересов ТНК как лидеров глобального рынка.
При этом высока вероятность, что с развитием госкапитализма 2.0 пострадают прежде всего международные институты, обязанные своими полномочиями так называемому «вашингтонскому консенсусу», видевшему основное препятствие на пути экономического роста в недостаточной либерализации национальных экономик, в первую очередь в ограничениях на пути движения товаров, капиталов и труда.
В том, что роль государства в развитии экономики должна возрастать, также уверены многие российские экономисты (Евгений Примаков, Сергей Глазьев, Руслан Гринберг и др.). Подтверждение тому — ситуация в России: в условиях действия западных санкций и внутренних проблем актуальна мобилизация ресурсов, посильная лишь государству. Но разве не тот, кто платит, заказывает музыку?
Удастся ли в XXI веке, формируя новые принципы национальных и межстрановых экономических отношений, избежать крайностей и не «выплеснуть с водой ребёнка»? Ответа пока нет…
*****
Усиление государственного влияния в большинстве сфер жизнеустройства общества, как правило, репродуцирует патерналистский характер власти. Это особенно характерно для современной России, социально-экономическая структура которой способствует воспроизводству патернализма не только сверху вниз, но и снизу вверх. В таких условиях лояльность (а не успешность, эффективность, инициативность) подчинённых становится критерием распределения благ.
Информация к размышлению
Ярослав Мальцев, управляющий партнёр HeadWork Analytics: обнаружена устойчивая патерналистская ориентация российских работников. В отношении руководителей «преимущественно востребован отеческий тип заботы, а не партнёрское уважение». По словам одного из участников опроса, «не надо нас уважать, о нас заботиться надо» («Ведомости», 16 апреля 2015 г.).
Таким образом, эффективный руководитель, не теряя своего высокого положения, должен иногда спускаться вниз и лично разбираться, что к чему («знает по именам», «всем пожмёт руку», «спрашивает, переживает»)». Подобный тип отношений ожидается даже от самых высоких руководителей, президентов крупнейших холдингов.
Аргентинский экономист Мариано Грондона рассматривает отношения типа «руководитель — подчинённый» в России как часть культуры, ориентированной на сохранение, стабильность и уверенность в завтрашнем дне, а не на развитие. Это основное ожидание россиян от работодателя, значимая для них производственная ценность, один из основных критериев при выборе будущей работы.
Восприятие производственной структуры отношений транслируется и на высший уровень политической власти — президента. Согласно опросам Левада-Центра, свыше 70% россиян поддерживают именно такой тип сильного, единоличного начальника и в политической жизни страны — «царь-батюшка», периодически ходящий в народ (там же).
Рассматриваемый тип отношений М. Грондона характеризует как патриархальный (читай: консервативный и даже реакционный. — В.Т.), свидетельствующий о пассивности, страхе нового, неприятии инноваций, ориентации на настоящее и прошлое, а не на будущее, стремлении сберегать, а не инвестировать, снять с себя ответственность.
Отсюда он делает вывод, что подобного рода патерналистское мировосприятие и мироощущение является частью непродуктивной культуры, отвергающей дух конкуренции и риска, противостоящей «динамическому буржуазному обществу», нацеленному на прогресс. Именно в традиционном обществе не требуется и не приветствуется мобильность, а ориентация на сохранение превалирует над ориентацией на умножение. По этой причине, полагает Я. Мальцев, неудивительно, что 15—25% персонала компаний не только не воспринимают, но оказывают реальное сопротивление реформам (там же).
С одной стороны, развитие рыночных структур способствует распаду патерналистских отношений. С другой — предопределяет их сохранение на уровне, обеспечивающем политическую и социальную стабильность в обществе. Преодоление патернализма было одной из целей либеральных реформ в России.
Информация к размышлению
При современном капитализме, основанном на либеральных ценностях, расходы на патернализм огромны. В среднем по 20 развитым странам — членам ОЭСР субсидии, с помощью которых регулируют цены на продовольственные продукты, составляют половину расходов населения на питание. В отдельных странах (Япония) дотации в иные годы составляли 80% расходов на питание (http://polinka.gorod.tomsk.ru/index-1290586614.php).
Таким образом, попытка свести дело к сокращению социальных обязательств государства без предоставления реальных и эффективных альтернатив приведёт лишь к дальнейшему росту имущественного расслоения на богатеющее меньшинство и беднеющее большинство.
Ещё свежо в памяти, как Дмитрий Медведев, будучи президентом страны, провозгласил курс на экономическую модернизацию. Когда стало ясно, что модернизация буксует, он признал, что для успеха модернизации требуется больше, чем экономические или политические реформы.
*****
Владимир Лопухин (министр топлива и энергетики Российской Федерации в 1992—1993 г.), не давший «раздербанить» ТЭК в ходе «чубайсовской приватизации», подметил некоторые стороны состоявшихся в «лихие 90-е» реформ.
Освобождение цен фактически было не либеральным прорывом, а состоявшейся попыткой власти снять с себя ответственность за уровень жизни народа. Приватизация явилась отказом власти от управления собственностью. Не сохранив сбережения населения и капиталы финансовых институтов, не противодействуя созданию финансовых пирамид, страна лишила себя источников долгосрочных инвестиций.
Тогда же государство, по сути, сняло с себя ответственность за науку, культуру, образование и здравоохранение, то есть за институты, обеспечивающие стратегическое развитие любого общества (http://expert.ru/expert/2000/01/01ex-bor_24481/).
Формирование командно-либеральной экономики опиралось на минималистскую простоту либеральной концепции: лозунг жёсткого приведения расходов в соответствие с доходами, отсутствие рецептов в области налоговой, тарифной, лицензионной, социальной и земельной политики, что способствовало автократическому перерождению власти.
Информация к размышлению
«Отец» немецких экономических реформ Людвиг Эрхард: запуск рыночных механизмов — это не только «снятие оков» с экономики и освобождение её от бездарного и всегда деструктивного влияния бюрократии, но и решающий шаг на пути возрождения в народе нравственных принципов, основанных на признании свободы и ответственности каждого.
Перефразируя бразильского мыслителя Клодумира ван Моога, можно сказать: «Аграрная реформа, экономическая реформа, финансовая реформа или конституционная реформа? Нужны реформы и достижения во всех областях..., но прежде всего, нужна реформа российского характера» (выделено мной. — В.Т., «Эксперт», 17 января 2000 г.).
Отдав дань либеральной теории, Россия в очередной раз доказала её несостоятельность. Институты демократии — парламенты, частные компании, свободное денежное обращение, независимые суды и пресса — оказались не способны предотвратить другие реалии: олигархию, коррупцию, непрофессионализм.
Присовокупим отсутствие в обществе отношений взаимного доверия, которое ведёт к низкой эффективности производства, стимулирует вывоз капитала, обесценивает значение труда, уровня квалификации, бережливости, практически исключает возможность честно зарабатывать, тем самым подрывает основы не только успешного экономического, но и цивилизационного развития в целом.
При этом и частные компании, и предприятия госсектора «находятся под прессом централизации со множеством контролирующих механизмов и процедур, якобы предназначенных для профилактики мошенничества. В реальности же эти механизмы не только удушают творчество, но и сами открыты коррупции и увековечивают привилегии» (там же).
История свидетельствует, что при прочих равных условиях рыночные институты и методы работают лучше, чем административные. Тогда и государства требуется меньше. Но «проблема в том, что сама политика дерегулирования может дать какие- либо эффекты только как часть осознанной стратегии. Это может быть стратегия либеральная, консервативная, авторитарная, какая угодно, но стратегия» (Андрей Яковлев, директор Института анализа предприятий и рынков НИУ ВШЭ, http://www.econ.msu.ru/ext/lib/News/x4f/x74/20340/file/Disput_Club_2015-01-15_end.pdf ).
Информация к размышлению
Михаил Сперанский (1772—1839), русский государственный деятель и реформатор, сформулировал так называемое «правило № 1»: ни одно государственное установление не может быть прописано так, чтобы его можно было применять без прямого участия чиновника.
*****
Национальная элита, в первую очередь сосредоточенная на личном обогащении, также оказалась не готова к вызовам в сложившейся системе координат, к своей авангардной роли. Она не смогла возглавить назревшие всесторонние преобразования российского общества, гармонизирующие экономические и мировоззренческие перемены, обеспечивающие баланс культурно-исторического наследия и духовного возрождения.
Не в этом ли главное предназначение элиты — не жадно толпиться у «кормушки» и жить узко эгоистическими интересами временщиков, а быть ответственным стратегическим авангардом эффективного, сбалансированно развивающегося общества, построенного на принципах справедливого распределения произведённого прибавочного продукта, демократии и главенства закона?
Не будет преувеличением утверждение, что между властью и бизнесом, различными социальными группами, в целом между государством и обществом отсутствует необходимая степень доверия.
При этом для российского общества характерны настроения недоверия и к власти, и к бизнесу, о чём свидетельствуют результаты опроса читателей, проведённого аналитическим центром газеты «Экономика и жизнь» (таблица, «Экономкласс для российской демократии» — см. здесь же).
Подавляющее большинство ответивших (85%) уверены в коррупционно-корыстном характере российской власти. Одновременно минимум половина считает сформированную связку «власть — бизнес» действующей одновременно в интересах «себя любимой» и богатого меньшинства. Отсюда появление более сотни миллиардеров и тысяч миллионеров, счета в иностранных банках, замки и прочая зарубежная недвижимость российских чиновников.
Наконец, словно приговор — ничтожный 1% тех, кто верит в заботу власти о трудящемся большинстве, создающем национальные блага, столь несправедливо распределяемые… Это ли не основание для объективного и незамедлительного пересмотра всей экономической политики?
Таблица. В чьих интересах действует российская власть, % (можно было отметить несколько вариантов)
|
Себя любимой |
68 |
|
Богатого меньшинства |
50 |
|
Затрудняюсь ответить |
5 |
|
Всех россиян |
3 |
|
Среднего класса |
3 |
|
Пенсионеров и малоимущих |
2 |
|
Трудящегося большинства |
1 |
|
Другое |
1 |
В подобных условиях государственный патернализм рассматривается обществом скорее как вынужденная подачка, а не как естественная функция государства. Не отрицая, что в нынешних условиях государство пытается исполнить заявленные социальные обязательства, нужно констатировать: власть и финансово-промышленная олигархия (меньшинство!) фактически приватизировали не только национальное богатство, но и само государство, не только российскую экономику, но и российскую политику.
А потому не прекращаются попытки сократить патерналистские гарантии, перенаправить финансовые потоки из затратной социальной сферы в доходные отрасли экономики.
Информация к размышлению
1. В доработанном с учётом текущей ситуации и стоящих перед страной вызовов проекте «Основных направлений деятельности правительства (ОНДП) на период до 2018 года» одной из актуальных структурных проблем названа низкая эффективность социальных расходов.
2. В качестве целевого показателя предусматривается к 2020 г. снижение доли расходов консолидированного бюджета до 35% ВВП, в первую очередь за счёт приведения обязательств федерального бюджета в соответствие с экономической ситуацией (выделено мной. — В.Т., «Финмаркет», 22 апреля 2015 г.).
Что-то подсказывает: среди реальных претендентов на снижение бюджетного финансирования — социальные расходы. И почему не говорится о стимулировании социальной ответственности бизнеса?
*****
Современное успешное общество — общество людей не «рассыпанных», а солидарных. Не поступаясь индивидуальными интересами, человек понимает, что их можно реализовать только вместе с другими («Ведомости», 3 февраля 2012 г.). Увы, коллективные ценности, законопослушность, взаимовыручка в атомизированном российском социуме сегодня не в чести.
Отсюда значительные транзакционные издержки участников хозяйственной деятельности на административную, политическую, медийную, финансовую, правовую, информационную защиту, дополнительные средства на безопасность и т.д., резко снижающие конкурентоспособность и нередко провоцирующие поиск «теневых» источников доходов.
Важно подчеркнуть: происхождение бизнес-дохода должно быть не результатом избирательной, чиновничье-корыстной государственной поддержки при перераспределении ресурсов, а следствием их приращения, создания добавленной стоимости, производства общественно полезного продукта. В противном случае извращается сама суть патернализма, а естественные ограничения в социальном поведении воспринимаются как дискриминационные и не соблюдаются. А демагогические призывы к перераспределению либо равномерному распределению произведённого не имеют ничего общего с объективным правом человека иметь собственность, производить продукт и получать соответствующую долю прибыли.
Информация к размышлению
1. Премьер-министр Швеции Улоф Пальме: если доля нуждающихся велика, государству дешевле оказывать на уравнительной основе (например, через цены или дотации отраслям) помощь всем. Всеобщий патернализм государства (в частности, общее бесплатное здравоохранение) соединяет общество связями «горизонтального товарищества» и значительно снижает противостояние по линии «бедные — богатые» (http://polinka.gorod.tomsk.ru/index-1290586614.php, 21 ноября 2010 г.).
2. Д. Медведев в статье «Россия, вперёд!» (2009 г.): «Считаю необходимым освобождение нашей страны от запущенных социальных недугов, сковывающих её творческую энергию, тормозящих наше общее движение вперед. К недугам этим отношу широко распространённые в обществе патерналистские настроения. Уверенность в том, что все проблемы должно решать государство» (выделено мной. — В.Т., http://kremlin.ru/events/president/news/5413).
Либералы во власти настойчиво представляют патерналистские ориентиры большинства граждан России как иждивенчество. Однако народ (который худо-бедно, но пашет!) не может быть иждивенцем государства (которое по определению не пашет — ни худо, ни бедно!). В то же время народ достоин именно той власти, которую выбрал…
*****
После развала СССР выдавливание государства из экономики обернулось тяжелейшим ударом для страны и общества. Продолжающиеся под разными благовидными предлогами попытки ограничить патерналистские функции государства будут не только провоцировать дальнейший ценностный конфликт с большинством населения, но и всё более раскалывать общество, подрывать его нравственные устои, создадут фундаментальную угрозу самому существованию России. Потому что государственный патернализм имеет цивилизационное измерение (выделено мной. — В.Т., http://polinka.gorod.tomsk.ru/index-1290586614.php).
В мире нет законов, обрекающих Россию на вечные проблемы. Академик Святослав Федоров убеждал, что «судьба России в наших руках». И образ будущего тоже…