Недавно в Москве в рамках юбилейной программы мероприятий, посвященных 250-летию Вольного экономического общества России, и по итогам Всероссийского конкурса кафедр и образовательных программ «Экономика и управление — 2014» состоялся Всероссийский экономический форум «Политэкономия: формулируем предмет исследования», на котором обсуждались вопросы о судьбе политэкономии как научной и как вузовской дисциплины (сообщение об этом опубликовано в «Российском экономическом журнале», № 2, 2015). Продолжая тему судьбы политэкономии, редакция попросила одного из участников форума, доктора экономических наук, профессора Дмитрия Васильевича Валового высказать свое мнение о необходимости реабилитации политэкономии, ответить в связи с этим на возникающие здесь вопросы, в том числе на вопросы, приходящие в редакцию нашей газеты.
«ЭЖ»: Дмитрий Васильевич, в своих работах вы постоянно подчеркиваете важное значение политэкономии как методологической и теоретической базы решения актуальных проблем современной экономики. В своей новой, недавно вышедшей книге «Деловая история» (М.: ООО «ТД Алгоритм») вы опять возвращаетесь к этой проблеме, показываете те неизбежные громадные ошибки в экономической науке и хозяйственной практике, к которым ведет наблюдающаяся ныне повсеместная недооценка политэкономии. Успех лечения любой болезни во многом зависит от правильного диагноза. В чем, на ваш взгляд, причина «ликвидации» экономической науки и прежде всего ее основы — политэкономии?
Дмитрий Валовой: «Зри в корень!» — советовал незабвенный Козьма Прутков. Если мы заглянем в корень, то увидим, что на первом этапе развития капитализм был прогрессивным и содействовал бурному росту производительных сил. Возникшее в ту пору новое светское учение — либерализм как антипод оплота монархических режимов — консерватизма было идейным знаменем буржуазных революций. Но когда капитализм стал господствующей мировой системой, он начал перерождаться из производительного в спекулятивно-мошеннический. Вместе с ним, подобно свифтовским йеху, вырождались и либералы. Ныне неолиберализм стал идейным знаменем реакционных «цветных революций» и «майданов» по разрушению государств, неугодных вашингтонскому режиму, претендующему на мировое господство.
В процессе перерождения капитализма и вырождения либерализма началась вульгаризация экономической науки. В этой связи К. Маркс предупреждал: «Отныне дело шло уже не о том, правильна или неправильна та или другая теория, а о том, полезна она для капитала или вредна, удобна или неудобна, согласуется с полицейскими соображениями или нет. Бескорыстное исследование уступает место сражениям наемных писак, беспристрастные научные изыскания заменяются предвзятой, угодливой апологетикой».
Таким образом, наука оказалась «под колпаком» апологетов капитала. Все, что не содействовало увековечиванию капитализма, осуждалось как ересь. Вот как об этом свидетельствует Дж. Гэлбрейт: «Бизнесмены и их политические и идеологические прислужники наблюдали за экономическими факультетами и быстро настигали ересь, каковой было все то, что, казалось, угрожало святости собственности и прибылям или что включало симпатию профсоюзам, общественной собственности, общественному регулированию или в любой организационной форме — беднякам».
В процессе перерождения капитализма началось бегство капитала за более высокой прибылью из реальной экономики в сферу рыночных спекуляций и махинаций. Это вело к падению темпов экономического роста. Как замаскировать этот процесс? И тогда неоклассик-либерал Д.Б. Кларк, по его словам, «ради спасения капитализма» вульгализировал вывод классиков политэкономии о том, что источником богатства является производительный труд, то есть труд, создающий товары или производительные услуги. Кларк предложил считать все виды труда производительными. Чем выше доходы, тем производительнее труд.
В итоге рыночные спекулянты и мошенники стали не только легитимными, но и лидерами «производства» ВВП, который сродни «новой одежде» для короля сказочных андерсеновских мошенников. Сельское хозяйство в структуре ВВП США занимает 1,5%, а финансы, страхование и операции с недвижимостью — 46,5%. Поэтому в США представлена продукцией материального производства лишь четверть ВВП.
«ЭЖ»: К сожалению, вопросы научно обоснованного разграничения производительного и непроизводительного труда не привлекают внимания современных корифеев экономической науки, прямо-таки загипнотизированных всеобщим поклонением экономиксу. В России теперь тоже ВВП измеряется неолиберальным методом…
Д. В.: Лидерами по темпам роста ВВП являются финансовая деятельность, операции с недвижимостью, гостиницы, рестораны, шоу-бизнес, госуправление. В 1989 г. в реальной экономике России создавалось 78% ВВП, а в 2014-м — 45%. Известный русский ученый Д.И. Менделеев доказал: «Подлинная наука начинается лишь тогда, когда начинают измерять. Без меры нет науки».
«ЭЖ»: Дмитрий Васильевич! Линкольн как-то сказал: «Можно дурачить часть народа все время, можно дурачить весь народ некоторое время, но нельзя все время дурачить весь народ». Порочность либерально-рыночной модели экономики проявляется все более убедительно. Почему же неолибералам удается так долго дурачить почти весь мир?
Д. В.: В этой связи невольно вспоминается Алишер Навои: «Скажу тебе: средь выродков земных / В особенности три породки гадки — / Безмозглый шах, скупой богач, / Ученый муж, на деньги падкий».
Заслуги ученых, «на деньги падких», в ликвидации экономической науки трудно переоценить. В «Деловой истории» я пишу о том, что известный неоклассик-либерал А. Маршалл предложил вообще ликвидировать политэкономию. Политэкономия состоит из трех греческих слов: politea — общественное, oikos — хозяйство, nomos — закон. Иначе говоря, это наука о законах развития общественного хозяйства. Вместо политэкономии Маршалл ввел бессмысленное на всех языках понятие — есоnomics. По сути, оно смахивает на «комикс». Мой друг, лауреат Нобелевской премии В. Леонтьев называл есоnomics «выкидышем» экономической науки. Другой нобелевский лауреат П. Самуэльсон свою негативную оценку завершил так: «Экономикс — это инструкция по извлечению максимальной прибыли». По определению Дж. Гэлбрейта, «экономикс перестает быть наукой».
Мошенничество в накручивании липового ВВП загнало глав государств в ловушку: измеряя рост экономики неолиберальным «метром», они невольно содействуют ускорению развала мирового хозяйства.
В «Деловой истории» я на конкретном материале показал, что США, будучи паразитом и банкротом, неуклонно «богатеют». Это происходит благодаря извращению содержания понятия «национальное богатство». К стоимости произведенных материальных и природных ресурсов неолибералы добавляют сумму финансовых активов — валюту, депозиты, акции и разнообразные ценные бумаги. Прожектеры economics извратили фундаментальные категории политэкономии.
Представляя западные прожекты «высшим достижением цивилизации», Гайдар с присущим ему «шоковым методом» устроил погром кафедр политэкономии. Под риторику «деидеологизации науки» научная система экономического образования была ликвидирована. Духовные наследники Гайдара, мауисты-ясинцы просто балдеют перед западными «ценностями», где подготовка экономических невежд и мошенников доведена до совершенства. О планах в этой сфере поведал ректор университета «Высшая школа экономики» Я. Кузьминов на Гайдаровском форуме: «Что касается высшего образования, то в пер-спективе произойдет вытеснение отечественных институтов иностранными». Разве в здравом уме и трезвом состоянии можно себе это представить?
«ЭЖ»: После ликвидации политэкономии и в России экономиксы приобрели официальный статус. Но ряд ученых выступает за реабилитацию политэкономии. Вы по-прежнему считаете возврат к политэкономии актуальным?
Д. В.: В конце 90-х гг. коллектив авторов Академии труда и социальных отношений издал учебник «Политэкономия» под моей редакцией. В 2002 г. второе издание нашего учебника было удостоено премии Правительства Российской Федерации в области образования. Но две попытки, моих и группы известных ученых, восстановить в государственных стандартах политическую экономию как общетеоретическую дисциплину и как науку в российской классификации наук натолкнулись на упорное сопротивление неолибералов во власти.
Увы! «Выкидыши» торжествуют! И теперь уже по госстандарту обучение студентов невежеству и мошенничеству по образу и подобию Запада поставлено на поток.
Д.И. Менделеев утверждал: «Теория — это душа науки, а практика (опыт) — тело науки. Без теории легко заблудиться в океане мыслей и фактов». Политэкономия — это теоретическая наука экономики. После ликвидации этой науки экономика заблудилась в океане спекуляций и афер. Ежедневная сумма сделок на финансовых рынках составляет треть годового оборота мировой торговли. Но только 3—4% сделок отражают реальное движение товаров и услуг. Все остальное — спекуляции, мошенничество и аферы. В таких условиях крах мирового экономического «порядка» — это дело техники и времени. О создании новой мировой финансово-экономической системы без использования объективных экономических законов, которые исследует политэкономия, не может быть и речи. Поэтому задача реабилитации политэкономии ныне является архиактуальной.