Одной из самых острых тем, обсуждаемых на шестой сессии конференции стран — участниц Конвенции ООН против коррупции, стал возврат незаконно нажитых активов. Из России коррупционеры ежегодно выводят около 140 млрд долл., а в целом из страны уже «убежало» свыше 1,3 трлн долл. Эксперты призывают все страны более активно сотрудничать в деле возвращения незаконно нажитого имущества, а лидерам государств — проявлять политическую волю в этом благом деле.
Инициаторами обсуждения проблемы возврата незаконно выведенных активов на шестой сессии конференции стран — участниц Конвенции ООН против коррупции, которая проходила на днях в Санкт-Петербурге, стали представители Китая и России. Что совсем не удивительно, поскольку для них этот вопрос особенно актуален. Убытки, которые несут страны вследствие недостаточной квалификации в процессе возврата активов, колоссальны и исчисляются миллиардами долларов в год. Так, согласно исследованию компании Global Financial Integrity (GFI), с 1994 по 2012 гг. из России незаконным путем было выведено 1,341 трлн долл. Причем суммы, которые исчезают за рубежом, растут. Если до 2010 г. ежегодный размер незаконного вывода капитала составлял 70 млрд долл., то с 2010 г. он возрос в два раза — до 140 млрд долл. в год.
Существующие механизмы внутреннего законодательства в некоторых странах позволяют вернуть активы путем конфискации. Однако такие факторы, как существенные различия в правовых системах разных стран, постоянно усложняющиеся и развивающиеся сетевые коммуникации, увеличивающиеся финансовые потоки, офшорные зоны, отсутствие развитого международного сотрудничества, а также система банковской тайны, по оценке эксперта TI Дениса Примакова, сделали сокрытие имущества, полученного коррупционным путем, более легким.
Огромные масштабы коррупции и средств, получаемых от нее, требуют от государств и их правительств рационального подхода в борьбе с данной проблемой. Политическая воля в данном случае играет ключевую роль, так как нормотворчество и правоприменение являются основой механизма возврата активов, полученных незаконным путем.
Во многих государствах ведется успешная борьба за возвращение украденного в стране имущества, которая показывает, что эти активы можно вернуть на их «историческую Родину».
К примеру, в Великобритании были заморожены активы в размере 23 млн долл., связанные с Украиной и предположительно имеющие коррупционное происхождение. В Лондоне прошел специальный форум по возврату украинских активов, которые, по последним данным местных следственных органов, составляют порядка 350 млн долл.
В Швейцарии с 2011 г. действует Закон о возврате активов разоблаченных политических лиц, владеющих незаконным богатством (RIAA). Благодаря ему Швейцария стала первой страной, которая в течение нескольких дней блокировала счета смещенного с должности президента Туниса Бен Али в феврале 2011 г., счета же президента Египта Хосни Мубарака были заморожены в течение полутора часов после его отставки. Швейцарская прокуратура также предъявила ряд претензий к бывшему руководству российского Министерства сельского хозяйства, которые связаны с деятельностью Росагролизинга.
Одной из проблем борьбы с возвратом незаконно нажитого имущества в нашей стране, по мнению экспертов TI, является ряд пробелов в законодательстве. Так, в Законе «О прокуратуре Российской Федерации» и Гражданском процессуальном кодексе РФ полномочия прокуратуры по изъятию незаконно нажитого имущества должностных лиц и членов их семей в доход бюджета РФ не закреплены. Предполагается, что обращение незаконно нажитого имущества в доход государства будет происходить вне уголовного производства, поскольку в российском законодательстве прописаны только штрафные санкции и увольнение.
Конвенция ООН против коррупции, по словам главы администрации Президента РФ Сергея Иванова, более десяти лет служит универсальным документом, опираясь на который различные страны ведут борьбу с коррупционной угрозой. «Такое единство принципиальных, базовых подходов значительно повышает эффективность усилий на национальном уровне, помогает выстраивать результативное межгосударственное партнерство, в котором Россия традиционно принимает самое активное участие», — подчеркнул он в своем выступлении на сессии. Вместе с тем при реализации международных антикоррупционных стандартов следует всегда учитывать особенности законодательства каждого конкретного государства.