*****
Об этом пишет журналист Эдуард Биров в статье «Жертвы экономической эффективности» («Взгляд», 21 марта 2016 г.). В системе, основанной на извлечении максимальной прибыли и безудержной конкуренции, для ценностных ориентиров остаётся всё меньше места.
Сформировавшееся в развитых странах общество потребления по своим запросам давно превысило разумный уровень достатка. Ожидания новых предложений (платёжеспособный спрос) стимулируют экономическое развитие по законам экономикс — как две стороны одной медали.
И это не случайно. Погоня за наживой в производстве, возможность приобретения новейших, дорогостоящих видов продукции — высших достижений бурно развивающегося хай-тек взаимообусловлены, взаимозависимы и взаимоподчинены.
Вряд ли ошибёмся, предположив, что результаты достаются в первую очередь одним и тем же участникам — представителям «верхних» социальных групп, то есть меньшинству. Для абсолютного большинства прочих потребителей (они же и производители!) важна прежде всего гарантированная доступность массовой, но разнообразной продукции среднемирового уровня. Потому что их значимое участие в доходах является скорее исключением, а не закономерностью.
Возникает противоречие между растущим экономическим потенциалом, открывающим новые производственные возможности, и ограничениями по его реализации. Отсюда не только фактический, неуклонно растущий антагонизм между общественным характером труда и частной формой присвоения его результатов, не только меньшинство, богатеющее быстрее большинства, но и естественное противоречие между реальностью спроса и потенциалом предложения.
Чем не проявление марксова несоответствия производственных отношений характеру и уровню развития производительных сил в XXI веке?
*****
Самое время обратиться к назидательным примерам из античной истории (http://www.k2x2.info/istorija/bitvy_civilizacii/p4.php).
Платон, древнегреческий философ, ученик Сократа и учитель Аристотеля (ок. 427—347 гг. до н. э.) стремился привести деловые взаимоотношения между людьми в систему. Главное — гарантия и уважение личной собственности. В то же время он понимал, что «богатство развратило душу людей роскошью, бедность их вскормила страданием и довела до бесстыдства». Поэтому «следует допускать увеличение собственности до известного предела, а именно никому из граждан не должно быть дозволено приобретать собственность, превосходящую более чем в пять раз наименьшую существующую собственность».
К воздержанности призывал и сам Аристотель (384—322 гг. до н. э.): в V и IV вв. до н. э. большая часть жителей Афин владела умеренным состоянием. Одного таланта (денежная единица порядка 16,8 г золота) было достаточно, чтоб не слыть нуждающимся. Часто упоминаемые состояния — 2—5 талантов. Широко применялись дифференцированные налоги по принципу: у кого денег больше, тот платит больший процент.
Информация к размышлению
Перикл (440-е — 406 гг. до н. э.), государственный деятель, один из отцов-основателей афинской демократии, знаменитый оратор и полководец, утверждал: «Не уметь переносить бедность постыдно. Не уметь избавиться от нее трудом ещё постыднее». Важно при этом следить за тем, чтобы богатство не стало причиной угнетения народа, а также источником превосходства (выделено мной. — В.Т.).
Поучительны действия Фукидида (ок. 460 (?) — ок. 400 гг. до н. э.), крупнейшего древнегреческого историка, основателя исторической науки, изгнанного из Афин. Он сплотил богатых афинян, кредо которых выражалось просто: «Самые богатые — это и самые образованные, самые умные, самые благородные». Они возглавили государство под лозунгами всенародного гражданского равноправия. Но на деле, по словам Перикла, боролись за преобладание, выходили в своей мстительности за все пределы, руководствовались не справедливостью и государственной пользой, а корыстью, утоляя чувство минутного торжества.
Психология «власть предержащих» кардинально не изменилась и без малого два с половиной тысячелетия спустя (табл. 1, опрос аналитического центра «ЭЖ», 2012 г.).
Таблица 1. В чьих интересах действует российская власть, %
(можно отметить несколько вариантов)
|
Себя любимой |
68 |
|
Богатого меньшинства |
50 |
|
Затрудняюсь ответить |
5 |
|
Всех россиян |
3 |
|
Среднего класса |
3 |
|
Пенсионеров и малоимущих |
2 |
|
Трудящегося большинства |
1 |
Мнение граждан сомнений не оставляет — Перикл не ошибся! Равно как вопрос «Российское государство служит интересам большинства или прислуживает меньшинству?» в поисках ответа не нуждается…
*****
Э. Биров прав: когда экономисты говорят о кризисе или его преодолении, они (зачастую. — В.Т.) не осознают, что кризис не экономический, а ценностный, и необходимо переосмыслить основы жизнедеятельности современного человечества. В противном случае «так называемая экономическая целесообразность всё чаще становится главной мотивацией при принятии людьми тех или иных решений» (выделено мной. — В.Т., «Взгляд», 21 марта 2016 г.).
Вывод автора подтверждается как выдающимися достижениями, так и катастрофическими событиями, следствием которых становятся, с одной стороны, многочисленные жертвы, с другой — значительные финансовые и материальные потери. Нередко успех, опирающийся на экономическую целесообразность, требует отказа от принципов духовности, морали, традиционных устоев.
Такое заключение хорошо корреспондируется с итогами опроса читателей газеты «Экономика и жизнь», проведённого аналитическим центром «ЭЖ» в 2012 г. (табл. 2, «Формула успеха» — см. здесь же).
Таблица 2. Что главное для успеха в России, %
(можно отметить несколько вариантов)
|
Связи |
69 |
|
Деньги |
53 |
|
Власть |
43 |
|
Беспринципность |
28 |
|
Трудолюбие |
26 |
|
Престижное образование |
17 |
|
Интеллигентность |
6 |
|
Другое |
2 |
|
Затрудняюсь ответить |
<1 |
Наиболее значимые составляющие формулы достижения успеха в современной России: связи + деньги + власть. Такие компоненты, как трудолюбие, образование, интеллигентность, — в аутсайдерах. Вряд ли можно назвать неожиданной тройку лидеров. Поручительства и протекции, взятки (неистребимая основа коррупции) и административный ресурс — их наличие сегодня, безусловно, способно вознести на Олимп. Но и низвергнуть — безжалостно и в одночасье, стоит только нарушить одно из этих условий.
Конечно, высококлассных профессионалов среди российских предпринимателей немало, и с каждым днём всё больше. Но факты, подтверждаемые многочисленными опросами, — вещь упрямая.
Левада-Центр провёл опрос «На чём, на ваш взгляд, прежде всего держится сейчас власть в России?» (с возможностью нескольких вариантов ответа). Респонденты отметили круговую поруку чиновников и их коррумпированность (37%), поддержку избирателей, надеющихся на улучшение своей жизни (24%), неподконтрольность обществу и пренебрежение законами (24%), мощь государственной машины, работающей на интересы власти (24%), привлечение во власть по принципу личной преданности (21%) («Коммерсантъ», 27 августа 2012 г.).
Как видим, представленные результаты актуальны и сегодня.
*****
Человеческий фактор, активная роль которого сегодня никем не оспаривается, реализуется двояко: в непосредственном участии в событиях и в «отложенном» — когда негативные результаты человеческой деятельности могут проявиться спустя некоторое время в авариях, техногенных катастрофах и др.
В доиндустриальную и отчасти индустриальную эпоху деятельность человека была в известном смысле ограниченной во времени и пространстве — её последствия не были столь масштабны, не затрагивали «страны и континенты», не влияли массово на судьбы людей. Именно в таких условиях возникла, формировалась и развивалась классическая политэкономия.
Важнейшие проблемы современного, качественно нового этапа экономического развития (иногда называемого постиндустриальной экономикой) описывает возникшая в ХХ веке экономическая теория, называемая экономикс.
Погоня за прибылью через эффективность, целесообразность, рационализм и практицизм в условиях ожесточённой конкурентной борьбы доминирует в решениях, которые принимают (вынуждены принимать) собственники (меньшинство), и всё более противоречит интересам непосредственных производителей (большинства).
В отечественной экономике человек труда — один из важнейших элементов производства — упорно не замечаем центральными и региональными СМИ. Его образ не престижен для вступающих в трудовую жизнь поколений, он не пользующийся подобающим авторитетом в обществе.
Формально его права защищают Конституция и российское законодательство. Но отчуждённый от фактического участия в принятии решений различного уровня, от средств производства, распределения и справедливой доли дохода, он не мотивирован на давно назревшие перемены, с большим или меньшим успехом проводимые в других странах.
Вопрос, кто будет осуществлять актуальные для России реформы, остаётся без ответа…
Отсутствие долгосрочной стратегии российских экономических реформ давно стало притчей во языцех, а затянувшееся противостояние экономистов-рыночников и экономистов-государственников всё больше напоминает «борьбу нанайских мальчиков»: на фоне острых словесных баталий экономика страны всё глубже погружается в кризис…
Примечательно мнение читателей «ЭЖ» о бесконечных дискуссиях учёных, придерживающихся различных (в основном противоположных) взглядов на пути развития отечественной экономики (табл. 3).
Таблица 3. Должны ли представители соперничающих научных школ совместно разработать долгосрочную стратегию экономического развития России, %
|
Да |
86 |
|
Нет |
9 |
|
Затрудняюсь ответить |
5 |
В предыдущем опросе почти две трети опрошенных высказались за сбалансированное использование в российской экономике рыночных и плановых механизмов («Неправильный бутерброд» — см. здесь же).
Ещё более однозначна позиция граждан относительно долгосрочной экономической стратегии. Абсолютное большинство (86%!) уверено в необходимости прекратить (отложить) научные распри и, демонстрируя конструктивную способность слышать и слушать друг друга, предложить, наконец, российскому обществу совместный продукт — Стратегию развития.
Нелишне помнить, что при всех недостатках, перекосах и ошибках советского опыта, 47% молодых россиян назвали многие его составляющие привлекательными и полезными для будущих преобразований. Трудно предположить, чтобы советский пилот ради экономии на затратах рисковал жизнью людей и отказался от посадки в другом аэропорту. Что могли бы отменить неокупаемые маршруты электричек, закрыть больницы, школы и дома культуры по причине их текущей невыгодности, отсутствия перспектив или невозможности перевода на платную основу. Конечно, не забывая при этом о многочисленных примерах жестокости советской власти («Взгляд», 21 марта 2016 г.).
Информация к размышлению
Э. Биров предостерегает от попыток копировать и бездумно использовать прежний опыт. Но понять, к чему стремимся, необходимо. Стать ли тотальными потребителями и винтиками извлекающей прибыль корпорации, добровольно превратив себя в жертвы «эффективности», или построить другое общество? Пусть не идеальное, но ориентирующееся не на ценники, а на ценности (там же).
Точно сказано! Как не напомнить члена правительства слова не любимого ими Карла Маркса: «Но и самый плохой архитектор от наилучшей пчелы с самого начала отличается тем, что, прежде чем строить ячейку из воска, он уже построил ее в своей голове. В конце процесса труда получается результат, который уже в начале этого процесса имелся в представлении человека» («Капитал», Москва, ИПЛ, 1969 г., с.188).
Без комментариев…
*****
Понятно, речь не идёт о замене сущностных критериев эффективности в экономике на некие социальные и ценностные индикаторы. Но найти баланс между коммерческой выгодой и социальной ответственностью, между целесообразным уровнем экономического развития и социальной справедливостью (читай: справедливым неравенством в обществе) — актуальная повестка дня.
Основой нового экономического курса должны стать непротиворечивые отношения между трудом и капиталом, достигаемые, в частности, массовым соединением в одном лице собственника и работника. Владение общественно полезным капиталом должно стать признанной нормой, а заинтересованный, производительный труд — неотъемлемой и почётной обязанностью.