Минфин России сообщил, что федеральный бюджет РФ в январе — июне 2016 г. исполнен с дефицитом в размере 1 трлн 514,9 млрд руб., или 4% ВВП. Видимо, это сообщение — один из аргументов министерства в пользу принятия его предложения о заморозке расходов бюджета на три года.
На очередном заседании Кабинета министров обсуждались лимиты финансирования госпрограмм на 2017—2019 гг. и была утверждена предложенная Минфином базовая конструкция будущего трехлетнего бюджета, которая подразумевает номинальную заморозку федеральных расходов на уровне 2016 г. при цене нефти в 40 долл. — бюджет нынешнего года писался из предположения о 50 долл. за бочку.
Фактически речь идет о сокращении государственного финансирования по всем параметрам, ведь инфляция отнимает силу у рубля. Заморозка даст, по прикидкам Минфина, сокращение дефицита бюджета до 1,2% в 2019 г. Была утверждена и минфиновская норма дивидендов в 50% от чистой прибыли для госкомпаний без гарантий по тарифной политике. То есть половину прибыли надо отдавать без обещаний того, что тебе позволят поднять тарифы для потребителей газа, или электричества, или стоимости перевозок. Это насторожило компании, которые настаивают на синхронизации решения о выплатах дивидендов с тарифообразованием.
Министр Антон Силуанов заявил о пятипроцентном сокращении неприоритетных расходов в госпрограммах. Кроме того, Минфин требует, как и в этом году, уже в начале 2017 г. не доводить до бюджетополучателей 10% расходов.
В прежние времена такой маневр назвали бы секвестром, но сейчас избегают использования терминов, вызывающих нехорошие ассоциации. Премьер Дмитрий Медведев говорил на заседании, что «планируется сокращать и количество самих ФЦП (федеральных целевых программ. — Ред.). Невписавшиеся в лимиты финансирования ФЦП попадают в „лист ожидания“. ... Решение о том, что с ними делать, мы примем позже в зависимости от того, как будут складываться доходы бюджета».
Много лет правительство пытается как-то урезонить размножение ФЦП, на которые уходят громадные деньги, но про реализацию которых, как правило, через год-другой уже забывают и начинают новые проекты. Это большой бизнес, сломать его трудно, если вообще возможно. А. Силуанов теперь предпринимает очередную попытку хоть сократить траты на бездонные программы.
При этом, заверил Д. Медведев, большая часть бюджетных средств будет направлена на расходы в соцсфере — на соответствующие программы планируется заложить около 4 трлн руб., в непрограммной части 45% расходов также будут социальными.
Еще для повышения сбалансированности бюджета Минфин продлевает на следующую трехлетку решения по недоведению лимитов на 10%. То есть бюджет сокращает финансирование деятельности всех ведомств на десятую часть, надеясь на то, что удастся перекидывать деньги с неэффективных проектов на перспективные.
Так или иначе, получится у Минфина вести корректный отбор объектов для финансирования или не выйдет, на сегодня очевидно одно — государство отстраняется от участия в стимулировании экономики. Это странно в том случае, если признавать наличие кризисных явлений, к примеру — падения цены нефти. В этом году Институт Гайдара оценивает влияние на динамику ВВП уровня бюджетных расходов как нейтральное. При предложенной Минфином бюджетной конструкции это влияние имеет высокие шансы стать уже негативным. Иное трудно предположить, если бюджет будет сокращать финансирование, но наращивать изъятия из экономики средств. Тогда есть шанс получить красивый бюджетный баланс, но не видно шансов на рост экономики.