В связи со спецификой развития появившихся на постсоветском пространстве государств, в том числе непризнанных, прецедентная практика их судебных органов в ряде случаев является достаточно своеобразной и непривычной для нас. Рассмотрим, по какому вектору она развивается и в чем ее отличие от практики российских судов.
Южная Осетия, ДНР и ЛНР
Республика Южная Осетия из-за возникшего дефицита нормативного регулирования распространила на свою территорию действие российского законодательства с оговоркой на неприменение тех законов, которые определяют порядок и размер финансирования, что связано с непростой финансовой ситуацией в этой стране (п. 1 Постановления Верховного Совета Республики Южная Осетия № 1 от 29.01.1992 «О применении аналогии Законов России на территории Республики Южная Осетия»).
Судебные органы этой Республики в своей практике применяют российское законодательство напрямую (например, постановления Президиума ВС Республики Южная Осетия от 13.04.2015 «О некоторых вопросах, возникающих при применении ст. 336 ГПК РФ», «Об утверждении обобщения практики применения положений гражданского законодательства о договорах займа и кредита в Цхинвальском городском суде» и др.).
В ДНР по аналогии в настоящее время применяется украинское законодательство, которое и действовало на данной территории ранее: например, информационные письма ВС ДНР «О вопросах, связанных с применением судами обшей юрисдикции ДНР положений статей 76, 77 ГПК Украины», «О вопросах, связанных с применением судами общей юрисдикции ДНР положений статьи 220 Гражданского кодекса Украины», «О порядке уведомления сторон в арбитражном процессе» и др.).
С учетом специфики раздела территории Украины ВС ДНР определил территориальную подсудность дел, относящихся к юрисдикции возглавляемых им судов, так. К компетенции Арбитражного суда ДНР относятся дела с участием лиц, находящихся на территории молодой Республики, а также в случае нахождения имущества ответчика на ней, в том числе на той части территории ДНР, которая временно оккупирована Украиной (Информационное письмо ВС ДНР «О порядке применения статей 15, 16 Хозяйственного процессуального кодекса Украины о подсудности арбитражных дел»).
Власти ЛНР пошли по пути создания своего собственного законодательства, которое, правда, практически полностью скопировано с российской нормативно-правовой базы: к примеру, Постановление Совета министров ЛНР от 22.12.2015 № 02-04/402/15 «Об утверждении Временного положения о нотариате Луганской Народной Республики», законопроект ЛНР от 24.02.2015 № 13-ПЗ-15 «Об Арбитражном суде Луганской Народной Республики», законопроект ЛНР от 17.09.2015 № 115-ПЗ/15 «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Луганской Народной Республике», принятый в первом чтении Постановлением Народного Совета ЛНР от 02.10.2015 № 286, и др.).
Абхазия и Приднестровье
Достаточно активно в своем регионе судебную практику развивает ВС Республики Абхазия, который с учетом социально-экономической и внешнеполитической ситуации своего государства дает актуальные разъяснения по наиболее злободневным и насущным практическим вопросам: например, относительно отказа от права собственности в отношении оставленного (брошенного) пустующего жилища, который в отличие от его уничтожения (разрушения) является самостоятельным основанием для прекращения права собственности (п. 5 Постановления Пленума ВС Республики Абхазия от 02.12.2009 № 1 «О некоторых вопросах применения судами статей 224, 233, 235 Гражданского кодекса Республики Абхазия»).
Приднестровская Молдавская Республика в переходный период распространила на своей территории законодательство бывшего СССР и Молдавской ССР, в состав которой она входила в советское время (п. 3 Постановление Пленума ВС и Арбитражного суда Приднестровской Молдавской Республики от 20.04.2001 № 3 «О некоторых вопросах, связанных с введением в действие части первой Гражданского кодекса Приднестровской Молдавской Республики»).
Данная непризнанная Республика также в значительной степени тяготеет к российскому правопорядку, готова войти в состав России, с чем и связаны ее усилия провести унификацию ее национального законодательства с российским, хотя в определенных вопросах в судебной практике имеются свои подходы к разрешению споров.
Например, в Приднестровье за нарушение срока возврата займа нельзя штрафные проценты начислять на проценты за пользование займом, если только иное не установлено законом или соглашением сторон (абз. 4–5 п. 15 Постановления Пленума Верховного суда Приднестровской Молдавской Республики от 17.12.2004 № 7 «О практике применения положений Гражданского кодекса Приднестровской Молдавской Республики о процентах за пользование чужими денежными средствами»), хотя в нашем правопорядке никаких препятствий для этого нет, поскольку проценты за пользование займом являются элементом главного обязательства, что позволяет включить их в базу для расчета штрафных процентов за нарушение заемщиком срока их возврата. Так как оба вида процентов имеют различную правовую природу (плата за пользование капиталом и мера ответственности), их одновременное применение не противоречит закону.
Признание и приведение в исполнение на территории РФ иностранных судебных решений может быть затруднено или даже невозможно вследствие определенных внешнеполитических факторов. Так, в нашей практике был случай, когда один житель непризнанной Приднестровской Молдавской Республики пытался взыскать заем с процентами по расписке с другого жителя данного региона, который постоянно проживал в своей квартире в Москве и здесь же работал. Регистрация по месту жительства при этом была у заемщика и на территории Приднестровья, что заимодавцу давало право возбудить исковое производство и получить решение в этой республике. Однако такое иностранное судебное решение автоматически не признавалось на территории РФ и подлежало легализации через процедуру выдачи исполнительного листа.
Сложность ситуации для заимодавца была связана с тем, что официально позиция РФ по отношению к непризнанной республике заключается в том, что наша страна участвует в поиске путей решения приднестровской проблемы на основе уважения суверенитета, территориальной целостности и нейтрального статуса Республики Молдова при определении особого статуса Приднестровья, как это закреплено в п. 49 Концепции внешней политики РФ, утв. Президентом РФ 12.02.2013, и в п. 1 Указа Президента РФ от 07.05.2012 № 605 «О мерах по реализации внешнеполитического курса Российской Федерации».
В Письме Минюста России от 26.09.2014 № 06/86999-МТ «О возможности принятия российскими нотариусами для совершения нотариальных действий документов, исходящих из государственных образований, не признанных Российской Федерацией самостоятельными субъектами международного права» обращено внимание на то, что международное право не запрещает государствам признавать действительность некоторых юридических актов органов, осуществляющих фактическую власть на неподконтрольных официальной власти территориях.
Так, по вопросу признания в РФ действительности документов, выданных приднестровскими органами власти, МИДом России отмечается, что РФ признает суверенитет и территориальную целостность Республики Молдова, поэтому никаких официальных сношений с Приднестровьем – непризнанным государственным образованием – по линии правовой помощи по общему правилу она иметь не должна. Однако игнорирование некоторых юридических действий, например регистрации рождения, смерти и брака, может нанести ущерб жителям той или иной территории.
Практика признания официальных документов, выданных непризнанными государственными образованиями, подтверждается в том числе решениями международных судебных органов (например, Консультативным заключением Международного Суда ООН «О юридических последствиях продолжавшегося, несмотря на резолюцию Совета Безопасности 276 (1970), присутствия Южной Африки в Намибии», Постановлением Европейского Суда по правам человека от 18.12.1996 по делу «Лоизиду против Турции»). При этом в определенных случаях можно было бы также руководствоваться Протоколом о взаимном признании действия на территории Приднестровья и Республики Молдова документов, выдаваемых компетентными органами сторон, от 16.05.2001 (документ не дезавуирован молдавской стороной).
Поскольку официально Приднестровскую Молдавскую Республику Россия не признает как самостоятельное государство, хотя и всячески ее поддерживает, логичным будет непризнание на территории РФ и судебных решений данной Республики, чтобы не ухудшать отношения с Молдавией. В связи с этим заимодавцу, несмотря на неудобство ведения судебного процесса в России, целесообразно подать иск все-таки здесь, а не в Приднестровье, чтобы получить реальную, а не иллюзорную судебную защиту.
Узбекистан
Определенной спецификой обладают правопорядки и в государствах – участниках СНГ, которые используют сходные правила правового регулирования, но с различными подходами в судебной практике: например, в Узбекистане действует правило о том, что, в случае если статус индивидуального предпринимателя утрачен до подачи иска и требования вытекают из его предыдущей предпринимательской деятельности, а также если статус утрачен после предъявления иска, споры с их участием подведомственны хозяйственным судам (абз. 2 п. 6 Постановления Пленума ВС и Пленума Высшего Хозяйственного суда Республики Узбекистан от 14.09.2012 № 12/339 «О некоторых вопросах применения в судебной практике актов законодательства, связанных с деятельностью субъектов предпринимательства»). В России же, наоборот, отсутствие у одной из сторон спора статуса предпринимателя исключает возможность его рассмотрения арбитражным судом.
В Узбекистане при разрешении споров о защите преимущественного права покупки в качестве руководящего начала в судебной практике сформирована правовая позиция о том, что если истцом заявлены два взаимоисключающих требования о переводе на него прав и обязанностей по сделке, заключенной с нарушением его преимущественного права, и одновременно о признании ее недействительной, то суд должен обсудить со сторонами вопрос о прекращении производства по делу в части требования о признании сделки недействительной, но не первого требования, которое является надлежащим способом защиты нарушенного преимущественного права покупки (п. 21 Постановления Пленума ВС Республики Узбекистан от 22.12.2006 № 17 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике в связи с применением норм законодательства, регулирующего сделки»).
В России суд, скорее всего, выносить на обсуждение сторон вопрос о необходимости скорректировать исковые требования не будет и просто откажет в иске, как это произошло в одном деле. Рассматривая заявленный иск, суд отметил, что, с одной стороны, истцом было заявлено требование о переводе на себя прав приобретателя исключительного права со ссылкой на п. 5 ст. 1234 ГК РФ. Из буквального толкования данной нормы права следует, что основанием для перевода прав приобретателя исключительного права является существенное нарушение приобретателем обязанности по выплате вознаграждения.
Значит, заявление истцом данного требования о переводе исключительного права по ст. 1234 ГК РФ возможно только по действительной сделке. С другой стороны, истцом заявлено требование о признании договора недействительным, что полностью противоречит первому требованию истца и исключает применение п. 5 ст. 1234 ГК РФ. Поскольку истцом заявлены два взаимоисключающих требования, суд в иске отказал в полном объеме (Апелляционное определение Мосгорсуда от 18.05.2016 по делу № 33-19069/2016).
Беларусь
В Республике Беларусь законом прямо предусмотрена обязанность суда передать дело на рассмотрение другого суда в случае, когда иск был предъявлен к самому суду (п. 5 ст. 51 ГПК Республики Беларусь). Более того, областные, Минский городской суды вправе вообще изъять любое гражданское дело из районного (городского) суда, находящегося на территории соответствующей области, города Минска, и принять его к своему производству в качестве суда первой инстанции. Такое же право есть и у ВС Республики Беларусь, который может изъять любое гражданское дело из производства суда общей юрисдикции и принять его к рассмотрению в качестве суда первой инстанции (ст. 44–45 ГПК Республики Беларусь). Видимо, такой порядок обусловлен небольшой территорией данной страны, невысокой загрузкой судебной системы и необходимостью обеспечить ее управляемость.
В судопроизводстве Беларуси не допускается заключение мирового соглашения в отношении требований о признании сделки недействительной по мотиву того, что основания недействительности сделок императивно определены законом, поэтому утверждение мировых соглашение будет являться недопустимым как противоречащее действующему законодательству РФ (абз. 3 п. 11 Постановления Пленума ВС Республики Беларусь от 29.06.2016 № 3 «О примирении сторон при рассмотрении судами гражданских и экономических споров»).
В нашей стране такая возможность не исключается (Постановление АС ВСО округа от 24.06.2016 № Ф02-3419/2016), что, безусловно, отвечает задачам судопроизводства, так как способствует формированию культуры конструктивного разрешения конфликтных ситуаций, восстановлению и укреплению партнерских отношений, экономии бюджетных средств, уменьшению возлагаемых на стороны судебных расходов и обеспечивает эффективную защиту прав и законных интересов участников процесса.