Произвол под сенью закона

В Государственной Думе обсуждается законопроект, ужесточающий наказание за незаконное возбуждение уголовных дел в отношении предпринимателей. Этот шаг к реализации Послания Президента РФ Федеральному Собранию от 03.12.2015 в части указания на разрушение делового климата необоснованным уголовным преследованием может оказаться не более чем пропагандистским. Так всегда бывает при установлении страшных уголовных санкций в отсутствие механизма их реализации. Предлагаем рассмотреть типичный пример почти безрезультатного судебного обжалования незаконных действий полиции и прокуратуры, показывающий, как и почему они «кошмарят» бизнес.

Отказать признать незаконным

В феврале 2016 года АО «Н.», проигрывающий ООО «К.» на рынке, поскольку производимая им продукция не обладает качеством аналогичных товаров ООО «К.», решило поправить свои дела путем устранения конкурента. АО «Н.» подало заявление о возбуждении уголовного дела о нарушении ООО «К.» их изобретательских и патентных прав якобы изготовлением изделий по запатентованной рецептуре.

Сотрудники ОБЭП нагрянули в ООО «К.» 24.02.2016 с работниками АО «Н.» в качестве понятых, произвели изъятие изделий и документации. Что и как забирать, указывала одна из понятых.

Поскольку истекли все сроки для принятия решения о возбуждении уголовного дела, 30.03.2016 ООО «К.» подало в суд жалобу в порядке ст. 125 УПК РФ на изъятие и удержание со-трудниками полиции документов и производственных деталей общества.

Жалоба вместо пяти дней, установленных законом, рассмотрена судом после жалоб заявите-ля через месяц.

Постановлением Ленинского райсуда г. Перми от 28.04.2016 жалоба частично была удовлетворена, полицию обязали возвратить некоторые документы.

Но было отказано в удовлетворении главных требований: признать незаконным (без оснований и целей, предусмотренных Федеральным законом от 12.08.1995 № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» – далее Закон) обследование помещений ООО «К.» и изъятие документов и имущества, удержание их за пределами сроков, установленных УПК РФ, и обязать возвратить изъятое.

Нашли оправдание

Судами всех инстанций бесспорно установлено, что ни в одном из процессуальных документов, сопровождавших действия полиции, не указано конкретное основание из предусмотренных в ст. 7 Закона для производства оперативно-разыскных действий и основания проведения их органом полиции за пределами своей территориальной компетенции; нарушен запрет, содержащийся в абз. 2 п. 1 ч. 1 ст. 15 Закона и ст. 60 УПК РФ, привлекать заинтересованных работников АО «Н.» к изъятию в качестве понятых.

Вместо опровержения доводов апелляционной и кассационной жалоб о нарушении полицией закона (чем могли быть указания на абзацы и страницы протокола изъятия или связанных с ним документов полиции, где приведены п. 7 Закона или их словесное содержание; опровержения, что указанные в протоколе изъятия понятые не являются заинтересованными лицами) в Апелляционном постановлении от 21.06.2016 и в Постановлении судьи Пермского краевого суда от 09.08.2016 об отказе в удовлетворении кассационной жалобы содержатся рассуждения о том, что действия полиции без выполнения обязательных процессуальных требований закона не нарушают прав ООО «К.». Нарушение ст. 60 УПК РФ оправдывается тем, что при изъятии присутствовали не только заинтересованные работники АО «Н.», но и руководитель ООО «К.». Каким образом этот факт и на основании каких норм права исключает требования абз. 2 п. 1 ч. 1 ст. 15 и ст. 60 УПК РФ, в судебных постановлениях не указано.

Признавая законным удержание имущества ООО «К.» и отказывая в его возврате, суд указал, что оно удерживается в связи с проведением проверки в порядке ст. 144 УПК РФ. Однако при этом не дано оценки фактам невозврата имущества после вынесения постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела от 10.03.2016 и 15.04.2016, впоследствии отменявшихся постановлениями прокурора 15.03.2016 и 20.04.2016, то есть в периоды с 10.03.2016 по 15.03.2016 и с 15.04.2016 по 20.04.2016 проверка в порядке ст. 144 УПК РФ не проводилась, следовательно, не было указанных судом оснований для удержания имущества.

Судом, вопреки положениям ст. 18, 46, 120 Конституции РФ, не дано оценки нарушению требований ст. 6.1 и ч. 3 ст. 144 УПК РФ не предусмотренным законом способом продления срока проверки путем неоднократной отмены постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела сразу же после их вынесения. В суде апелляционной инстанции оперуполномоченный ОБЭП простодушно пояснил суду, что он выносил постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, «потому что у меня срок проверки заканчивался». Это бездумное признание в продлении сроков проверки не предусмотренным законом способом суд апелляционной инстанции возвел в «закон», указав, что нарушением порядка рассмотрения заявлений о преступлении, предусмотренного ст. 144 и 145 УПК РФ, как раз и достигается законное и обоснованное итоговое решение по делу.

Судебные инстанции не смущало, что выводы о ненарушении прав ООО «К.» противоречат фактам обнаружения заявителем нарушений, отсутствия у ООО изъятого имущества. Многомесячное состояние правовой неопределенности работников ООО «К.» вообще не замечается судьями, наверно, в силу их глубокого, но неконституционного убеждения, что государство не признает и гарантирует, а дарует права гражданам и их объединениям.

В Постановлении судьи Пермского краевого суда от 09.08.2016 четко выражена позиция, что если органам уголовного преследования хочется нарушить закон, то это можно и нужно сделать, а изъятие имущества у физических и юридических лиц с нарушением норм процессуального права, бесконечное нахождение их в состоянии подозрения не являются нарушениями их прав.

И прокуратура не помогла

Кроме этого, 04.05.2016 ООО «К.» обратилось с жалобой в прокуратуру Пермского края, в которой просило провести проверку законности продления полицией и прокуратурой Ленинского района г. Перми установленных ч. 3 ст. 144 УПК РФ сроков проверки по материалу путем вынесения постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела и их согласованной отмены через несколько дней, а также проверить конкретные платежные документы АО «Н.» в целях выявления сумм в качестве оплаты услуг властных полномочий.

Типичным образом нарушая запрет п. 5 ст. 10 Федерального закона от 17.01.1992 № 2202-1 «О прокуратуре Российской Федерации» на пересылку жалобы в орган или должностному лицу, решения либо действия которых обжалуются, прокуратура Пермского края со ссылкой на инструкцию Генеральной прокуратуры РФ, которая дезавуирует запрет закона, переправила ее в прокуратуру Ленинского района г. Перми.

Письмом заместителя прокурора Ленинского района г. Перми, чьи действия обжаловались, от 23.05.2016 и его же постановлением той же даты, издевательски названным «об удовлетворении жалобы», сделано противоположное тому, о чем просило ООО «К.», – сообщено об отмене очередного постановления об отказе в возбуждении уголовного дела от 15.04.2016. Вопрос о своей ответственности в этих документах он, конечно же, не решил, как и не проверил факты, указывающие на его и полиции коррупционное поведение.

ООО «К.» подало в суд жалобу на незаконные действия прокуратуры, направленные на нарушение права на обжалование деяний полиции и прокуратуры. Жалоба рассмотрена с нарушением срока, установленного ч. 3 ст. 125 УПК РФ, на 23 дня. Постановлением Ленинского райсуда г. Перми от 08.07.2016 отказано в ее удовлетворении на основании все той же инструкции, фактически отменяющей положение закона.

Апелляционным постановлением от 30.08.2016 производство по жалобе вообще прекращено, потому что судья решил, что ООО «К.» обжаловало бездействие должностных лиц прокуратуры, чьи полномочия не связаны с осуществлением уголовного преследования, что не образует предмета судебного контроля в порядке ст. 125 УПК РФ. Не место здесь рассуждать, чем является продление прокурором сроков проверки заявления о возбуждении уголовного дела. Главное – в другом.

В одном материале по ст. 125 УПК РФ судом сказано, что если полиции хочется нарушить закон, то это можно, иначе решение будет неправильным. В другом – вообще нельзя жаловаться на полицию и прокуратуру. Это положения, устанавливающие для правоприменителя (дознавателя и прокурора) необоснованно широкие пределы усмотрения или возможность необоснованного применения исключений из закона, то есть содержащие сущностные признаки коррупциогенных факторов, согласно их легальному определению (ч. 2 ст. 1 Федерального закона от 17.07.2009 № 172-ФЗ «Об антикоррупционной экспертизе нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов»).

Им не страшно

Давно и регулярно пишут о сервильности суда под снижающийся уровень обвинения и предварительного расследования, порождающей раскручивание нарушений законности¹. При расхождениях во взглядах на реформирование российского уголовного судопроизвоства практически все процессуалисты указывают на формальный характер современного судебного контроля в порядке ст. 125 УПК РФ². В Апелляционном определении судьи Пермского краевого суда от 07.04.2015 по делу № 22-1853 об отказе в рассмотрении по существу жалобы на неисполнение следователем постановления суда сказано: «Вопрос о бездействии следователя по возвращению трудовых книжек на имя К. и В. не может быть рассмотрен в порядке ст. 125 УПК РФ, так как в противном случае и следователь, и суд сами бы стали сторонами процессуального конфликта, что является недопустимым».

При такой судебной защите не личности, в том числе предпринимателей, а произвола органов обвинения никакое усиление ответственности за должностные преступления коррупционерам не страшно, потому что их невозможно выявить. Знаменитые слова «Важно не то, чтобы за преступление было назначено тяжкое наказание, а то, чтобы ни один случай преступления не проходил нераскрытым»³ были написаны не про «общеуголовные» преступления, а как раз о преступлениях полиции именно потому, что механизм их выявления определяет успех борьбы со злоупотреблениями власти. Все остальное – имитация борьбы.

По тому, как в приведенных делах цитаты Послания Президента РФ судьи выслушивали демонстративно снисходительно, было видно, что они знают больше того, что вычитал адвокат ООО «К.» в «Российской газете» для цитирования. Во всяком случае, они знают, что вместо «административной гарантии», не требующей от них бесстрастного устранения всех нарушений закона полицией, следователями, прокурорами, не грядет другая концепция реальной юридической ответственности государственных органов и должностных лиц, в том числе суда, – частноправовая⁴.

Поэтому сегодня судебная практика рассмотрения жалоб в порядке ст. 125 УПК РФ, освящающая своими постановлениями львиную долю нарушений закона «правоохранителями» и ограничивающая право их обжалования, является самым мощным коррупциогенным фактором, то есть условием злоупотреблений властью, в том числе чтобы «кошмарить» бизнес.