Перспективы роста экономики России ухудшились невзирая на поправки Росстата

Основные выводы очередного обзора экономики России, подготовленного в Центре макроэкономического анализа Альфа-банка, таковы: недавнее улучшение Росстатом оценки роста ВВП в 2015—2016 гг. не выглядит позитивным для прогноза экономического роста на 2017 г.

Росстатовские поправки отражают более высокий рост в нерыночных сегментах, в том числе в оборонной отрасли; неизменная доля сельского хозяйства в структуре ВВП свидетельствует о безуспешности попыток импортозамещения; рост ненефтяного экспорта выглядит точечной историей. А на деловой климат негативно влияет резкое сокращение потребления, доля которого в структуре ВВП в 2016 г. составила всего 48%; но уровень потребления по-прежнему на 3% превышает уровень 2008 г., и население может быть готово мириться с жесткой бюджетной политикой.

Самое негативное, считает Альфа-банк, то, что улучшение показателей роста ВВП за предыдущие два года никак не связано с улучшением динамики инвестиций и явно свидетельствует о сужении разрыва выпуска, который бы мог поддержать рост в этом году.

Итак, Росстат недавно очень сильно пересмотрел оценку роста ВВП: спад по итогам 2015 г. сейчас оценивается на уровне –2,8% в годовом выражении против предыдущей оценки в –3,7%. Хотя такой пересмотр вызвал резкую критику со стороны многих экономистов, в Центре макроэкономического анализа Альфа-банка не считают пересмотр сюрпризом, учитывая значительное повышение роли расходов на оборонный сектор в последние годы. В номинальном выражении оборонные расходы выросли очень сильно: с 2,1 трлн в 2013 г. до 3,8 трлн руб. в 2016 г.

Поэтому значительная часть российского экономического роста не ощущается рыночными секторами экономики, однако должна найти отражение в улучшении макростатистики в целом.

Структура пересмотра ВВП за 2015 г. подтверждает мнение ЦМА: два сектора, рост которых был пересмотрен особенно сильно — это оборонная отрасль (где рост был пересмотрен с –0,9% в годовом выражении до 3,0%) и образование (с –4,1% в годовом выражении до 0,2%). На более продолжительном отрезке времени 2014—2016 гг. на рост также влияли сектора, которые имеют низкий мультипликативный эффект: сектор сельского хозяйства был в лидерах роста с ростом на 8,9% с 2013 г., за ним следовал оборонный сектор (+4,3%) и сектор добычи полезных ископаемых (+2,7%; все в годовом выражении). А вот опережающие индикаторы, а именно строительный и транспортный сектора, были в числе отстающих.

Более позитивные в сравнении с ожиданиями цифры роста, к сожалению, не отражают никаких значительных изменений в структуре ВВП. Импортозамещение оказалось нежизнеспособным. Так, доля сельского хозяйства, которое, как ожидалось, должно было выиграть от санкционного режима, на практике не выросла. Несмотря на то что сектор показывал лучшую долгосрочную динамику, его доля в структуре ВВП сохранилась на уровне 3,6% в 2016 г. — против 3,3% в 2011 г., а его среднегодовые темпы роста составили 3% в 2014—2016 гг., не сильно отличаясь от 2% в 2011—2013 гг.

Рост импорта начал ускоряться в III квартале прошлого года, сразу же после отмены санкций на турецкий импорт, и в во 2-м полугодии он составил примерно 8% в годовом выражении. Это указывает на то, что импортозамещение как драйвер роста больше не стоит на экономической повестке 2017 г.

На длинном горизонте — с 2011 г. — в структуре ВВП выросла доля услуг — операций с недвижимостью и финансового сектора. Но поскольку рынок кредитования восстанавливается крайне медленно, рост в этих секторах трудно считать положительным структурным изменением.

Попытки использовать период слабого курса рубля для поддержания роста экспорта также оказались неоднозначными. С 2013 г. был зафиксирован быстрый рост экспорта сельскохозяйственной продукции, но из-за снижения мировых цен в номинальном выражении ненефтяной экспорт снизился на 26% с 2014 г. и на 9,4% в годовом выражении за 2016 г. Более того, учитывая небольшую долю сельхозпродукции в совокупной структуре экспорта, быстрый рост экспорта в этом сегменте не влияет на цифру на макроуровне: физически общий экспорт рос в среднем на 3% с 2013 г. и не показал заметного ускорения после 2014 г.

С 2013 г. в структуре ВВП наблюдалось некоторое снижение доли потребления домохозяйств, госрасходов и инвестиций в пользу чистого экспорта, доля которого подскочила с 8,1% в 2011 г. до 16,6% в 2016 г. из-за сильного снижения импорта. Тем не менее плавный долгосрочный тренд маскирует рост потребления как доли ВВП до 2013 г. и последовавший за этим резкий спад с 2014 г. В отличие от кризисного 2009 г., принятая в этот раз жесткая бюджетная политика вынуждает домохозяйства платить за кризис без надежды на компенсацию. Но даже по прошествии двух лет резкого спада потребления его уровень все еще на 3% выше, чем в 2008 г., что и позволяет правительству продолжать относительно жесткую бюджетную политику.

Улучшение оценок роста ВВП за 2015—2016 гг., к сожалению, не вселяет оптимизма с точки зрения прогноза роста ВВП 2017 г. Во-первых, улучшение оценок ВВП Росстатом не связано с улучшением инвестиционного тренда. Во-вторых, в условиях отсутствия быстрого восстановления потребления нельзя и ожидать быстрого ускорения инвестиций. Это указывает на то, что экономика все еще испытывает ограничения по росту и, следовательно, улучшение оценок роста за прошлые годы сокращает возможности для догоняющего роста в дальнейшем. Потенциал восстановления активности в 2017 г. выглядит ограниченным, и ЦМЭ Альфа-банка решил понизить свой прогноз роста ВВП на 2017 г. с 1,5 до 0,8%.

Структура ВВП по секторам и ценам, %

Ненефтяной экспорт по группам товаров, млн т