Право интеллектуальной собственности в различных источниках чаще всего обозначается как подотрасль гражданского права или комплексная отрасль права. Но на этот счет в профессиональной среде есть и другие позиции. Неоднозначны и мнения, высказываемые о сфере правового регулирования законодательства об интеллектуальной собственности, которая, как принято считать, существенно меняется в условиях цифровой революции.
Комплексные отрасли признаны не всеми
Понимание права интеллектуальной собственности как комплексной отрасли не встречает повсеместной поддержки в том числе и из-за отсутствия единства мнений в отношении допустимости выделения собственно самой комплексной отрасли.
В свое время Ю.К. Толстой, поддержавший идею В.К. Райхера о наличии основных и комплексных отраслей права, подчеркивал, что комплексные отрасли права, в отличие от основных, никакого места в системе права не занимают, а им отводится лишь условное место в зависимости от целей систематизации при систематике норм1.
Против существования комплексных отраслей права вначале выступал С.С. Алексеев: «Если оставаться в пределах фактов реальной действительности, если, следовательно, не заниматься произвольным конструированием комплексных отраслей, то нельзя не признать, что все те совокупности норм, которые в литературе причислялись к комплексным отраслям (транспортное право, морское право, страховое право, банковское право и др.), на самом деле не являются подразделениями объективно существующей системы права. Все они относятся либо к отраслям законодательства, либо к отраслям правовой науки»2. Однако затем он изменил свою позицию, высказавшись за допустимость выделения и возможность сочетания основных (первичных) и комплексных (вторичных) отраслей права и согласившись, что использование категории комплексной отрасли права «позволяет осветить механизм воздействия на систему права субъективного фактора, развития законодательства»3.
Вместе с тем следует признать, что на сегодняшний день выделение комплексных отраслей права не является общепризнанным. С учетом этого более нейтральной будет характеристика совокупности правовых норм, регламентирующих отношения по поводу интеллектуальной собственности как обособленной сферы правового регулирования, которая имеет комплексный характер, поскольку включает в себя нормы различных отраслей права.
Институт информационного права?
В связи со сказанным нельзя не вспомнить, что В.А. Дозорцев заострял внимание на том, что в некоторых институтах интеллектуальной собственности нормы гражданского права имеют значительно меньший «удельный вес», нежели публичное право4. Речь, конечно, шла о патентном праве: в отличие от объектов авторского права (произведений литературы, науки искусства), не требующих от автора выполнения каких-либо формальностей, объекты патентного права (изобретения, полезные модели, промышленные образцы) нуждаются в признании их государством, что порождает необходимость регламентации прежде всего публично-правовых отношений, возникающих между изобретателем и патентным ведомством.
В.И. Еременко, отмечая, что интеллектуальная собственность представляет собой обособленную сферу правового регулирования, имеющую комплексный характер, подчеркивает, что она включает в себя «совокупность норм административного, гражданского и трудового права»5.
Не получится игнорировать и другие правоположения, относящиеся к рассматриваемой сфере правового регулирования. Это, например, нормы антимонопольного законодательства, касающиеся некоторых объектов интеллектуальной собственности (они содержатся, в частности, в ст. 14.4 и 14.5 Федерального закона от 26.07.2006 № 135-ФЗ «О защите конкуренции»); нормы, определяющие особенности совершения таможенных операций в отношении товаров, содержащих объекты интеллектуальной собственности (они помещены в главу 45 Таможенного кодекса Таможенного Союза); нормы, устанавливающие уголовную и административную ответственность за нарушения в сфере интеллектуальной собственности (соответствующие статьи УК РФ и КоАП РФ). Данный список может быть продолжен.
В эпоху бурного развития информационных технологий все чаще звучат выводы о расширении сферы информационного права. Так, Е.А. Войниканис пишет: «Если вначале информационные технологии были неотъемлемой частью телекоммуникаций и финансовых услуг, то сегодня без них не может обойтись не только ни одна сфера бизнеса, но и ни одна сфера культуры. Образование, научные исследования и разработки, работа по сохранению культурного наследия, кино и театральные постановки, разнообразные услуги в сфере культуры – всем этим процессам информационные технологии придали новое качество… Поэтому вполне логично, что технологические перевороты изменяют общество в целом, включая общественные отношения, которые являются предметом правового регулирования»6.
И.Л. Бачило, исходя из специфики развития информационного права, обращает внимание на расширение его сферы правового регулирования: «…Сфера информационного права включает и проблемы управления информационными ресурсами, и вопросы технологии их обработки, передачи и использования. Здесь образуется еще одна предметная область отношений, связанных с процессом создания и использования новых технологий в области упорядочения и использования информации... Пользование информацией предполагает и пользование информационными технологиями и средствами связи. Эти отношения также включаются в систему регулирования информационного права»7.
Но некоторые юристы шли значительно дальше и, исходя из фактов активного применения информационных технологий при создании и использовании объектов интеллектуальной собственности, делали вывод, что интеллектуальная собственность представляет собой лишь один из институтов информационного права8!
Такой подход, конечно, не верен: есть все основания согласиться с выводом об увеличении объема предметного пересечения права интеллектуальной собственности и информационного права, но сфера регулирования права интеллектуальной собственности на самом деле не меняется и в цифровую эпоху.
И здесь необходимо обратить внимание читателя на то, что Федеральный закон от 27.07.2006 № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» рассчитан на регулирование отношений не по поводу интеллектуальной собственности, а других – возникающих при осуществлении права на поиск, получение, передачу, производство и распространение информации; применении информационных технологий; обеспечении защиты информации (ч. 1 ст. 1). Причем в ч. 2 ст. 1 данного Закона специально указано: «Положения настоящего Федерального закона не распространяются на отношения, возникающие при правовой охране результатов интеллектуальной деятельности и приравненных к ним средств индивидуализации, за исключением случаев, предусмотренных настоящим Федеральным законом».
Таким образом, как и прежде, сфера правового регулирования законодательства об интеллектуальной собственности – это отношения по поводу интеллектуальной собственности, принципиально отличающиеся от отношений, связанных с информацией: ее сбором, передачей, регистрацией, хранением, обработкой и использованием (сфера информационного права).
1 Толстой Ю.К. О теоретических основах кодификации гражданского законодательства // Правоведение. 1957. № 1.
2 Алексеев С.С. Общие теоретические проблемы системы советского права. М., 1961.
3 Алексеев С.С. Проблемы теории права. Т.1. Свердловск. 1972.
4 Дозорцев В.А. Интеллектуальные права: Понятие. Система. Задачи кодификации.
5 Еременко В.И. Некоторые проблемы кодификации законодательства об интеллектуальной собственности // Законодательство и экономика. 2014. № 2
6 Войниканис Е.А. Право интеллектуальной собственности в цифровую эпоху: парадигма баланса и гибкости. М.: Юриспруденция. 2013.
7 Бачило И.Л. Информационное право: учебник / М.: Юрайт. 2011.
8 Копылов В.А. Информационное право. М.: Юристъ. 2002.