Работа юриста – это не только ответственность, высокий статус и кропотливый труд. Это еще и остроумный подход к решению любых вопросов, умение посмеяться над собой. Некоторыми забавными историями из своей профессиональной жизни наши партнеры поделились на страницах газеты.
Привет из девяностых
Юлия Невзорова, ведущий юрисконсульт, КСК групп, г. Москва
Когда-то давно я поступила учиться на юриста. Почему я выбрала именно эту профессию и с получением высшего образования не разочаровалась в ней, а уже много лет развиваю свои юридические навыки?
Сначала, наверное, потому, что в 1990-е она стала особенно привлекательной и популярной. И казалась даже новой, как демократия в нашей стране. Юристы ездили на иномарках, носили дорогие костюмы, ходили в престижные рестораны… И это все тогда, когда наше государство только вышло из тени и провозгласило себя правовым. Такие признаки успеха манили молодежь, в том числе и меня.
Теперь, с высоты прожитых лет, я понимаю, что те юристы из 90-х годов прошлого века были больше предпринимателями. В то время (с моей точки зрения) сначала строился бизнес, а потом он легализировался с помощью все новых и новых стремительно появляющихся законов. Рисовались решения, умышленно вносились изменения в законы.
Я знаю много примеров, когда у юристов не было документов с нормативно-правовыми базами (в которых сейчас в минуту можно найти нужный правовой акт), и им приносили распечатанный закон, который либо покупался, либо был в газетной подшивке. А уж в глубинках нашей страны и такими нормативно-правовыми актами даже не все судьи обладали. Вот этим многие юристы-предприниматели и пользовались, легализуя ту или иную сделку. О, я помню и времена махинаций с акциями в отсутствие реестродержателя-контролера по совершающимся сделкам с акциями!
В наши дни профессия юриста – это все же несколько другая, предполагающая знание бизнес-этики, обладание навыками применения действующего законодательства при оппонировании и умение преподнести себя в бизнес-среде как сведущего, разбирающегося человека. Хоть и надо иметь «способности волшебника», но теперь они четко контролируются действующим законодательством, можно сказать, «сильно не порисуешь». Сегодня быть успешным юристом – это значит разбираться не только в нормах права, но и суметь разобраться в смежных отраслях (например, в экономике – для просчета коэффициента ликвидности при приобретении компании, в бухгалтерии – для возможности прочтения баланса в целях понимания, в частности, отражения кредитора в нем). Да и многие другие отрасли, как показывает мой практикующий 13-летний опыт юриста, надо знать.
Примечательно то, что юрист в нужный момент может стать и экономистом, и финансистом, и бухгалтером, и медиатором, и управляющим предприятием, да и президентом и премьер-министром, если потребуется, – тоже.
Грамотный, начитанный и образованный человек во все времена вызывает уважение! Поэтому, мне думается, через столько лет наша профессия не потеряла своей престижности в России.
Президент РФ и Председатель Правительства РФ – выходцы из юридического факультета ЛГУ, нынешнего СПбГУ, и отлично используют свои полученные правовые навыки в управлении государством.
Порой нахлынут воспоминания, и прокручивается вся моя юридическая «жизнь» со всеми удачами и неудачами, с курьезными случаями, которых было немало.
Вот, хотя бы, из судебной карьеры. Как-то подошел ко мне человек во всем черном в здании Арбитражного суда Воронежской области и сказал, чтобы я от иска отказалась, а то мало ли что может случиться… А я ему: «Как же я откажусь, если у меня доверенность без права отказа от иска?! Давайте вместе подумаем над таким вопросом, а то мне в Москву надо вернуться». А самой смешно, первый раз такая «честь» была оказана. Даже неудобно было отказать. Получается, что men in black просто так в суд являлся: стоял и смотрел на меня, не зная, видимо, что ему делать и как уйти незамеченным.
А это мне на днях рассказал мой знакомый адвокат. С его клиентом произошла следующая курьезная правовая ситуация. Назовем ее «Привет из 1990-х». В век наших информационных технологий первичная документация – основание для отражения в балансе компании и оплаты выполненных работ (оказанных услуг). Без нее страшно даже в суд идти и что-либо требовать. Так вот, контрагент клиента задолжал последнему под сто миллионов рублей за выполненные на субподряде клиентом работы. Контрагент убедил клиента, что для проведения платежа ему всю первичную документацию надо увидеть воочию и обменяться первичкой, подготовленной со своей стороны, именно в офисе клиента. И вот судьбоносная встреча состоялась. Со стороны контрагента на встрече присутствовали генеральный директор, якобы юрист компании и бухгалтер с «широкой душой» (высказывание клиента, так как он анализировал эту ситуацию и впоследствии сложил мнение, что «широкая душа» была отвлекающим маневром»). При изучении клиентской документации генеральный директор контрагента вместе с группой поддержки просто убежали на всех парах со встречи с первичными документами клиента и скрылись на машине с ростовскими номерами (ничего против данного города-героя не имею). Когда клиент открыл папку контрагента, подготовленную последним для обмена, то вместо первичной документации обнаружил послание с текстом «Привет из 1990-х» и кучу пустых белых, не запятнанных ничем листов. Это было бы смешно, если бы не было чревато на сегодняшний день для клиента походом в суд. Сейчас готовим линию защиты для него от возможных контрдоводов по отсутствию первичной документации.
А теперь расскажу о замечательном коллеге. Я всегда радуюсь, когда мне приходится попадать на процессы арбитражного судьи города Москвы Е.В. Кравченко, потому что знаю, будет шоу с бичеванием неграмотного юриста. Даже могу сказать так – я испытываю «правовой оргазм» от ведения им процесса. Минус престижности нашей профессии юриста связан с наличием множества неквалифицированных, малограмотных либо вовсе не грамотных юристов, уверенных, что они гуру юриспруденции. Я до Е.В. Кравченко еще не встречала юриста, знающего в совершенстве все области права.
Желаю всем юристам дорасти в своей профессии до профессионала высочайшего класса, к каким отношу судью Е.В. Кравченко, и никогда не останавливаться в своем совершенствовании и развитии. Хочу пожелать оставаться людьми, ведь право на то и право, чтобы через него восстанавливалась правота. Помните и не забывайте, что наши законы во многом несовершенны, наше государство во главе с его правовым лидером стремится к соблюдению прав и интересов наших граждан, а мы, стражники закона, должны способствовать этому. Ведь наша основная миссия, миссия нашей профессии – отстаивание высоких идеалов свободы, справедливости и демократии. Мы – голос разума и человечности.
Коллеги, с профессиональным праздником – Днем юриста! Успехов и побед вам в нелегком труде служения закону!
Быть хорошим юристом – это еще не все…
Михаил Корчагин, советник, АБ «Казаков и партнеры», г. Москва
В преддверии Дня юриста хочется отвлечься от рутины бумажно-компьютерной работы, выключить телефон, не читать почту и вспомнить легкие моменты нашей профессии. Это сложно, поскольку с годами мы волей-неволей становимся циничнее, наш юмор – специфичен и не вызывает улыбку у тех, кто далек от этой работы. Мы пропускаем через себя сотни и тысячи чужих проблем, общаемся с людьми в тот час, когда решается их судьба, и не можем позволить себе шутить просто потому, что нельзя шутить с чужими печалями. Этот груз давит на нас, и мы превращаемся в чопорных и вечно задумчивых персон, которым так и подмывает тихонько, но проникновенно сказать: «Будь проще, и к тебе потянутся люди».
Как показывает время, быть хорошим юристом – это еще не все. Быть успешным в профессии – значит быть человеком разносторонним, чувствующим тонкую грань уместного и неуместного, психологию и настроение других, умеющим передать уверенность, настроиться «на волну» собеседника.
В бытность еще начинающих студентов МГЮА (году этак в 1995-м или 1996-м) мы сидели на установочной лекции, судорожно читая план сессии и прикидывая, как это вот все тут написанное сдать… К тому же знали, что преподаватели в академии никогда не были замечены в чрезмерной лояльности к студентам на семинарах, зачетах и экзаменах. Именно там была впервые услышана шутка про самих себя: «Студент на экзамене, как собака, – глаза умные, а сказать ничего не может». Шутка отражала большую долю правды, поскольку перед корифеями юриспруденции мы порядком тушевались.
Лекции подходили к концу, когда на трибуну, с которой нам открывались грани всех отраслей права России, вышел Александр Щанин – в ту пору преподаватель Московской государственной юридической академии, судья в отставке, человек строгий и импозантный. В плане сессии его выступление не значилось. По слухам, он отвечал за процесс отчисления студентов, потому все напряглись до чрезмерности, вспоминая, где в последний раз «переходили улицу на красный свет».
«Уважаемые друзья!» – обратился к притихшей аудитории Александр Семенович. (А «друзья» в подавляющем большинстве уже не 18-летние нежные юноши и трепетные девушки, а народ взрослый, который работает, ведет самостоятельную жизнь. Одним словом – заочники).
«В нашем корпусе только что сделали ремонт, – продолжил преподаватель, – потому большая просьба не писать на стенах слова из трех букв!»
В аудитории – где находились все те, кто по разным причинам решил установочные лекции не пропускать, отчего жаждущих знаний студентов собралось порядка двухсот – после испуга поднялось некоторое оживление, раздались несмелые «ха-ха».
Сделав многозначительную паузу, Александр Семенович закончил фразу: «Я о вас хорошего мнения, потому имею в виду не ваши «ха-ха», а УПК и ГПК!»
В этот раз зимнюю сессию мы сдавали с особым душевным подъемом, а от А. Щанина в коридорах перестали шарахаться и даже начали здороваться, на что он всем отвечал тем же.
Пусть люди о нас будут только хорошего мнения! С праздником вас!
«Печальная» история
Сергей Козицкий, адвокат, г. Ижевск
В моей адвокатской практике был случай, который так хорошо начинался, а закончился печально.
Сижу как-то в процессе, настроение прекрасное: ведь дело практически выиграл с неимоверной крутизной!
Суть спора в следующем: моему доверителю предъявили иск о взыскании суммы. Основание – расписка, в тексте которой указано, что получил деньги для исполнения договора. Договор же между истцом и предприятием. Получается, что мой доверитель, являющийся ответчиком, не виноват.
Судья цинично и злобно пытает истца: «С какой стати вы предъявили иск к ответчику, а не к предприятию? Все же ясно в расписке указано!» Тот неуклюже оправдывается: «Мол, недоглядел, ошибка...»
Короче, дело выигрываю и уже думаю, куда потратить бы денежки: то куплю, то куплю, а то не куплю... От мечтаний меня отрывает вопрос судьи (чисто для проформы) к моему доверителю: «А вы что скажете?»
Судья уже фактически привстает, чтобы идти и выносить решение в нашу пользу. Мой доверитель поднимается и заявляет: «Нет! Долг – это другие деньги, и договор с предприятием тут ни при чем».
Я растерялся. Судья тоже. И даже истец.
Придя в себя, судья говорит: «Посмотрите на своего представителя (а вид у меня, мягко говоря, жалкий)».
Все. Иск удовлетворен: мой доверитель выплачивает сумму с шестью нулями.
С тех пор доверителей стараюсь в процесс не брать.
Испугали маленькую, или алкоголь до добра не довел
Елена Юлова, адвокат, МКА «Юлова и партнеры», г. Москва
Женщина призналась в убийстве мужа, но тюрьмы она избежала. Что помогло ей в этом случае?
Этой истории уже 17 лет. А я ее до сих пор воспринимаю как драматическую пьесу с неожиданным финалом, правда, поставленную на сцене жизни.
Действие первое. В то время я дежурила в юридической консультации, и как к дежурному адвокату ко мне обратились две дамы: одна маленькая, худенькая, в полтора метра ростом, другая – крепко сбитая, говорящая басом. При внешней непохожести «роднило» их одно – они обе плакали, поскуливая...
Из сбивчивого рассказа посетительниц я поняла следующее: дома, защищаясь от пьяного мужа, детины метра в два ростом, который, в общем-то, добрый, хороший, но, когда выпьет, руки распускает, жена оттолкнула его, а он… а он… (всхлипы) завалился между холодильником и столом на пол, а жена... а жена… (всхлипы) так испугалась, что он сейчас… поднимется… и …убьет ее за то, что она его толкнула… (рыдания).
И она, жена то есть, схватила кухонное полотенце, обмотала вокруг шеи завалившегося да и затянула… А чтоб наверняка – для верности уперлась ногой мужу в грудь и потянула полотенце руками в разные стороны… Ну он и умер… (поскуливания).
Понятно. Чтобы консультировать, надо хотя бы знать, какую сторону консультируешь. Я и спрашиваю у дам: «А кто вы, собственно, будете? Какое отношение к погибшему имеете?»
И тут маленькая женщина отвечает мне, что это она и есть жена. И… и… она убила своего мужа… хотя он такой добрый был, такой хороший… (и снова поток слез). А теперь ей следователь сказала, что ей нужен адвокат, вот она и пришла с подругой в консультацию… (поскуливание).
Что тут поделаешь? Надо позицию защиты вырабатывать…
Я начинаю расспрашивать даму, то есть уже подзащитную, подробнее. И узнаю, что, оказывается, ее уже допросили. Конечно же, без адвоката. И, конечно же, она рассказала все – и как толкнула, и как полотенце набросила, и как его потянула, и даже как ножкой в грудь, чтоб наверняка, уперлась. А то ведь встанет он, двухметровый муж, и ее, как муху, зашибет. Выбора, получается, у нее в тот момент не было. Все очень быстро произошло…
Действие второе. Как говорил один из моих учителей, старый адвокат, еще в начале 1980-х годов: «Ты думаешь, что будешь защитником своих подзащитных? Нет, милочка, их защитники: не помню, не знаю, семья и болезни!»
Значит, первых двух защитников мы уже упустили, надо «поднимать» оставшихся. Привлекать в качестве свидетелей родственников, друзей, которые бы рассказали, как погибший поколачивал жену, находить документальные свидетельства этому, ну и собирать медицинские документы, подтверждающие, что по состоянию здоровья подзащитной места лишения свободы для нее будут губительны… И, конечно, фиксировать искреннее раскаяние подзащитной в совершенном…
Детей у пары не было, родственники мужа на невестку зла не держали, так что с учетом всех вышеперечисленных обстоятельств можно было рассчитывать на наказание, не связанное с лишением свободы. И мы стали готовиться…
Следователь-женщина по-женски сочувствовала моей подзащитной. Но дело есть дело, и надо его расследовать.
И вот спустя недели две звонит мне следователь и радостным голосом сообщает, что уголовное дело по факту смерти А. прекращает.
«Как так прекращаете?» – «А вот так. По заключению эксперта установлено, что причиной смерти А. стала алкогольная интоксикация!»
Вот такой непредсказуемый конец истории. Теперь уж точно – занавес.