Решение арбитража, подтвердившего долг банкрота, можно оспорить, обосновав сомнения в наличии долга

Защита интересов конкурсных кредиторов относится к публичному порядку. Чтобы российский суд отказал в приведении в исполнение решения международного коммерческого арбитража, подтверждающего долг банкрота, конкурсный кредитор должен обосновать возникшие сомнения, свидетельствующие о злоупотреблениях со стороны участников разбирательства в международном коммерческом арбитраже.

Суть дела

В декабре 2014 г. между ООО «РИФ» (далее — должник) и тремя компаниями, включая компанию Grain Export LLS (далее — компания, покупатель) был заключен договор по продаже должником российской продовольственной пшеницы.

Согласно разделу «Арбитражное разбирательство» данного договора любой спор, возникающий в связи с договором, должен быть решен путем арбитража в соответствии с Арбитражным регламентом № 125 Международной ассоциации торговли зерном и кормами (ГАФТА) в редакции, действующей на дату заключения договора. При этом положения Арбитражного регламента являются неотъемлемой частью договора. Арбитражное разбирательство будет осуществляться в Лондоне в соответствии с Арбитражным регламентом ГАФТА № 125.

В связи с нарушением договорных обязательств со стороны должника и гарантов покупатель обратился с исковым заявлением в международный коммерческий арбитраж ГАФТА. Решением от 28.09.2015 международный коммерческий арбитраж (далее — решение МКА) постановил, что продавец и гаранты обязаны выплатить покупателю 380 000 долл. США вместе со сложными процентами по ставке 4% годовых.

Компания обратилась в Арбитражный суд Краснодарского края с заявлением о признании и приведении в исполнение решения МКА на территории РФ.

На первом круге рассмотрения данного требования арбитражный суд субъекта отказал в его удовлетворении. Однако после того как суд округа отправил дело на новое рассмотрение, первая инстанция все же вынесла определение о признании и приведении в исполнение решения МКА. Спустя четыре дня после вынесения данного решения в отношения должника была введена процедура наблюдения.

Должник, его конкурсный кредитор и временный управляющий М. обратились с кассационной жалобой на определение суда о признании и приведении в исполнение решения МКА. По их мнению, компания создала искусственную задолженность с целью получения контроля над процедурой банкротства должника путем предъявления к исполнению арбитражного решения, вынесенного по сделке, которая фактически не заключалась и не исполнялась. Временный (а при оспаривании в ВС РФ и конкурсный) управляющий ссылался также на наличие между должником и компанией отношений аффилированности.

Позиция суда округа

Постановлением арбитражного суда округа производство по кассационным жалобам конкурсного кредитора и временного управляющего было прекращено, жалоба самого общества оставлена без удовлетворения. Суд исходил из того, что у конкурсных кредиторов и временного управляющего отсутствовало право на оспаривание определения арбитражного суда о признании и приведении в исполнение решения МКА.

Дело в том, что для возникновения права на обжалование судебного акта у лица, не привлеченного к участию в деле, недостаточно того, чтобы судебное решение затрагивало его предполагаемые права и обязанности в будущем. Необходимо, чтобы в оспариваемом судебном акте были суждения о его правах и обязанностях. То есть в силу судебного акта у лица должны возникнуть или прекратиться какие-либо конкретные права и обязанности. Вынесение такого судебного акта должно с очевидностью нарушать права субъекта спорных правоотношений на рассмотрение дела судом с его участием. Наличие у субъекта, не привлеченного к участию в деле, заинтересованности в исходе дела само по себе не наделяет его правом на обжалование судебных актов. Конкурсный кредитор и временный управляющий не являлись участниками разбирательства в международном коммерческом арбитраже (ГАФТА). В решении МКА, за признанием и приведением в исполнение которого обратилась компания, они в качестве сторон не названы, договор от 16.12.2014, в связи с неисполнением которого возник спор в международном коммерческом арбитраже, не заключали.

Позиция ВС РФ

ВС РФ не согласился с выводами суда округа о том, что у конкурсных кредиторов и внешнего (конкурсного) управляющего нет возможности оспорить решение суда о признании и приведении в исполнение решения международного коммерческого арбитража, подтверждающего долг банкрота, руководствуясь следующей логикой.

Законодатель признает исчерпывающей роль третейского суда (арбитража) в разрешении по существу спора, переданного по воле стороны в указанный орган. В таком случае отсутствует необходимость в пересмотре вынесенного таким судом решения по существу. Между тем это не отменяет полномочий государственного суда по защите интересов публичного порядка.

Под публичным порядком, в свою очередь, понимаются фундаментальные правовые начала (принципы), которые обладают высшей императивностью, универсальностью, особой общественной и публичной значимостью, составляют основу построения экономической, политической, правовой системы государства. Защита охраняемых законом интересов третьих лиц, в том числе в отношениях с неплатежеспособным должником, — важная функция правосудия, являющаяся элементом публичного порядка государства. Следовательно, при рассмотрении заявления о признании и приведении в исполнение иностранного арбитражного решения вопрос о защите интересов третьих лиц подлежит судебному контролю как элемент публичного порядка государства.

В соответствии с п. 24 постановления Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве» кредитору по делу о банкротстве принадлежит право оспаривать в установленном порядке судебные акты, подтверждающие наличие и обоснованность требований других кредиторов. Данную позицию можно распространить в том числе и на решения третейских судов (арбитражей).

Вместе с тем, по мнению ВС РФ, в данном конкретном деле отсутствовали основания для отказа в признании и приведении в исполнение решения МКА. Возможность конкурсных кредиторов в деле о банкротстве доказать необоснованность требования другого кредитора, подтвержденного решением третейского суда, обычно объективным образом ограничена, поэтому предъявление к ним высокого стандарта доказывания привело бы к неравенству таких кредиторов. При рассмотрении подобных споров конкурсному кредитору достаточно представить суду доказательства prima facie, подтвердив существенность сомнений в наличии долга.

При этом другой стороне, настаивающей на наличии долга, присужденного третейским судом, не должно составлять затруднений опровергнуть указанные сомнения, поскольку именно она должна обладать всеми доказательствами своих правоотношений с несостоятельным должником. В противном случае на конкурсного кредитора налагалось бы бремя доказывания отрицательного факта, что недопустимо с точки зрения поддержания баланса процессуальных прав и гарантий их обеспечения.

Указанный процессуальный стандарт, однако, не предполагает полного освобождения заявителей от обоснования сомнений, свидетельствующих о злоупотреблениях со стороны участников разбирательства в международном коммерческом арбитраже. Он среди прочего требует от заявителя необходимость обосновать наличие весомых оснований опасаться того, что поведение участников арбитражного разбирательства направлено на вывод имущества. Между тем в данном деле управляющий и конкурсный кредитор не подтвердили наличия весомых оснований, позволяющих судить об использовании арбитража в целях злоупотребления правом.