С чем столкнутся муниципалитеты и местные предприниматели на границе

В этом году вступил в силу Таможенный кодекс ЕАЭС. Более полугода действует Федеральный закон о приграничном сотрудничестве (от 26.07.2017 № 179-ФЗ), позволивший стать участниками внешнеэкономической деятельности (ВЭД) всем муниципальным образованиям приграничных субъектов РФ, а не только тем, которые находятся у линии государственной границы. Что ждет муниципалитеты и местный бизнес на «родных» таможенных постах? Ответ на вопрос дает доклад «Таможенное администрирование в России: что делать?», подготовленный экспертами Центра стратегических разработок. И ответ неутешительный.

Российская таможня твердо стоит на фискальной позиции. Ключевая ее цель — максимальный сбор платежей. Эффективность службы не оценивается по такому показателю, как уровень собираемости платежей относительно тех сумм, которые могли бы быть собраны исходя из товарооборота. Нет попыток и оценить уровень недостоверного декларирования товаров хотя бы на отдельных рынках, особо чувствительных для российских производителей. В результате до 60% обжалованных решений о действиях (бездействии) таможенных органов выносится судами в пользу участников ВЭД. Такая устойчивая тенденция последних 10—15 лет поощряет таможенников наращивать суммы платежей любыми способами.

Драконовские административные барьеры не пускают во внешнеэкономическую деятельность малые и средние компании, микропредприятия и индивидуальных предпринимателей, не имеющих достаточной финансовой устойчивости, адекватной рискам непредсказуемости требований таможенных органов при оформлении экспортно-импортных операций.

Технологическое отставание России в организации контроля трансграничных перемещений товаров иллюстрируется положением нашей страны в международных рейтингах. В составленном в 2016 г. Всемирным банком индексе эффективности логистики Россия была на 99-м месте из 160. Это свидетельство неприменения имеющихся инструментов таможенного регулирования, призванных стимулировать инвестиции в экспортно-ориентированные производства. Страдают даже инновационные компании, задействованные в глобальных цепочках.

Факторами слабого таможенного регулирования эксперты ЦСР называют:

• отсутствие у должностных лиц таможенных органов необходимых компетенций и технологических инструментов по использованию данных бухгалтерского и операционного учета компаний для таможенных целей;

• отсутствие методических инструкций со стороны Минфина России и ФТС России, в которых объяснялись бы сложные вопросы применения экономических таможенных режимов;

• отсутствие у таможенных органов мотивации выполнять работу, не преследующую сбор таможенных платежей.

Дополнительные коррупционные риски создает возможность принятия таможенниками дискреционных решений об определении фискальных параметров и задержке выпуска товаров, находящихся в этот период на транспортных терминалах или частных складах временного хранения (СВХ).

Под дискреционными понимаются законные полномочия, позволяющие должностному лицу действовать по собственному усмотрению в пределах правовых норм. Этим пользуются, в частности, и судьи, и миграционные службы.

Вступивший в силу 1 января Таможенный кодекс ЕАЭС закрепляет устоявшиеся нормы еще на годы вперед. А существующие процедуры администрирования экспортно-импортных операций построены на механизмах, адекватных бумажным технологиям прошлого века. В частности, при пересечении границы и на последующих этапах таможенного оформления (транзит, временное хранение) необходимо представлять и заполнять большое количество документов, а для получения права на выпуск товара в обращение — пройти проверки и заплатить пошлины.

Объектом контроля для таможенных органов являются товары, собранные в одну товарную партию, сведения о которых указаны в одной таможенной декларации. При этом не предусмотрены требования к отражению сведений о товарах в документах бухгалтерского или иного коммерческого учета. Отсюда невозможность проследить информацию после выпуска, когда партия «расщепляется» на отдельные товары. Однако вместо изменения технологий контроля (в том числе с использованием опыта таможенных служб других стран) тестируются и внедряются механизмы идентификации каждой единицы товара путем маркирования без учета транспортной, промышленной или торговой маркировки, что дополнительно усложняет таможенные процедуры для участников ВЭД.

Для реализации в России положений Таможенного кодекса ЕАЭС разработан законопроект о таможенном регулировании. Но и его положения базируются на консервативных подходах выстраивания контроля и фиксации на границе устоявшихся многоэтапных технологий.

Ожидаемое обновление таможенного законодательства не изменяет ситуацию в целом, потому что сосредоточено на создании правовых основ для автоматизации процесса декларирования товаров и на развитии института уполномоченных экономических операторов. Остается в силе тезис о том, что таможенная пошлина — это обыкновенный косвенный налог, который можно взимать результативнее (то есть больше собирать) и менее затратно для бизнеса, чем это делается в настоящее время. Но для достижения таких результатов важно изменить бизнес-процессы, последовательность административных процедур и перераспределить функции между таможенными и налоговыми органами.

Отличия между намерениями Минфина России и ФТС России и предложениями ЦСР в части импорта представлены в таблице, чтобы новые участники ВЭД муниципального уровня (органы местного самоуправления и местный бизнес) имели представление о ждущих их мытарствах на государственной границе независимо от того, ввозят они продукцию из-за рубежа или вывозят собственный товар.

Вступающим на путь ВЭД российским муниципалитетам и местному бизнесу надо быть готовыми к любым неожиданностям в таможенной зоне собственной страны.

Позиция России в рейтинге эффективности логистики в 2010—2016 гг.

Отличия предлагаемых изменений от планов таможенных органов