ВС РФ разграничил сделки должника, оспариваемые в деле о банкротстве и в общегражданском порядке

ВС РФ напомнил судам, что заявления о признании сделок должника недействительными по общим основаниям, предусмотренным гражданским законодательством, предъявляемые другими, помимо арбитражного управляющего, лицами (например, контрагентами по сделкам или должником в ходе процедур наблюдения или финансового оздоровления), подлежат рассмотрению в исковом порядке с соблюдением общих правил о подведомственности и подсудности.

Суть дела

Общество «Фирма Строительство и Инвестиции» (далее — продавец, фирма) и общество «КомплексСтрой» (далее — покупатель, общество) 01.02.2006 заключили договор купли-продажи недвижимого имущества — 1/2 доли нежилого здания общей площадью 1 800 кв. м стоимостью 14 млн руб. и со сроком оплаты в течение 12 месяцев с момента подписания договора.

В июне 2006 г. фирма и общество заключили дополнительное соглашение (далее — дополнительное соглашение) к вышеуказанному договору купли-продажи, в соответствии с которым стоимость недвижимого имущества была изменена и составила 1,5 млн долл. США, а также установлен новый срок оплаты — 48 месяцев с момента подписания договора купли-продажи.

В ноябре 2011 г. гражданин К. — участник общества-покупателя с долей 16,66% в уставном капитале — обратился с заявлением о выходе из состава участников общества и о выплате ему действительной стоимости доли. Однако общество отказалось это сделать. В итоге арбитражный суд в решении от 02.08.2013 по делу № А40-90305/12 взыскал с общества денежные средства по оплате действительной стоимости доли К.

Затем К. обратился с иском о признании недействительным (ничтожным) дополнительного соглашения, заключенного между фирмой и обществом. Он ссылался на то, что оспариваемое дополнительное соглашение фактически было заключено в 2012 г. после его обращения с заявлением о выходе из состава участников и выплате ему действительной стоимости доли, и утверждал, что ответчики, заключив спорное соглашение, не имели намерения его исполнять. Их действительная воля была направлена на уклонение общества от исполнения обязанностей по выплате действительной стоимости доли К. Увеличив цену сделки по отчуждению имущества, ответчики, по мнению истца, злоупотребили своим правом.

Позиция судов

Суд первой инстанции оставил исковые требования К. без рассмотрения на основании п. 4 ч. 1 ст. 148 АПК РФ. Он посчитал требование истца подлежащим рассмотрению в соответствии с п. 1 ст. 126 и п. 1 ст. 134 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее — Закон о банкротстве) в деле о банкротстве общества. В обоснование данного вывода суд сослался на п. 34 постановления Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве», в котором разъяснено, что с даты принятия судом решения о признании должника банкротом все требования кредиторов по денежным обязательствам, об уплате обязательных платежей, иные имущественные требования могут быть предъявлены только в ходе конкурсного производства.

При этом суд исходил из того, что требование К. является реестровым. С момента открытия конкурсного производства, в случае признания сделки по передаче должнику недвижимого имущества недействительной, происходит трансформация неденежного требования о возврате имущества покупателем (должником) в денежное требование по возврату стоимости этого имущества. Решение суда первой инстанции поддержали апелляция и кассация.

Позиция ВС РФ

ВС РФ отменил акты нижестоящих судов и отправил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

ВС РФ признал обоснованными доводы кассационной жалобы К. Вслед за кассатором ВС РФ отметил, что нижестоящие инстанции, во-первых, не учли того обстоятельства, что исковое требование о признании недействительным дополнительного соглашения заявлено на основании ст. 166, 168 ГК РФ как сделки, нарушающей требования гражданского законодательства. В связи с чем заявленный К. иск не может быть рассмотрен в деле о банкротстве и подлежит рассмотрению по существу в исковом производстве вне рамок дела о банкротстве общества. Во-вторых, суды неправильно определили требование К. о признании недействительным дополнительного соглашения реестровым. В случае удовлетворения такого требования новых обязательств по уплате денежных средств для должника в деле о банкротстве не возникает.

При этом ВС РФ пояснил, что сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с ГК РФ, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в Законе о банкротстве (п. 1 ст. 61.1, п. 1, 3 ст. 61.3 Закона о банкротстве). Как разъяснено в п. 17 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» в порядке главы III.1 Закона о банкротстве (в силу п. 1 ст. 61.1) подлежат рассмотрению требования арбитражного управляющего о признании недействительными сделок должника как по специальным основаниям, предусмотренным Законом о банкротстве (ст. 61.2 и 61.3 и иные содержащиеся в этом Законе помимо главы III.1 основания), так и по общим основаниям, предусмотренным гражданским законодательством (в частности, по основаниям, предусмотренным Гражданским кодексом или законодательством о юридических лицах). При этом заявления о признании сделок должника недействительными по общим основаниям, предусмотренным гражданским законодательством, предъявляемые другими, помимо арбитражного управляющего, лицами (например, контрагентами по сделкам или должником в ходе процедур наблюдения или финансового оздоровления), подлежат рассмотрению в исковом порядке с соблюдением общих правил о подведомственности и подсудности.

Как указывал К., иск о признании недействительным дополнительного соглашения заявлен им на основании ст. 166, 168 ГК РФ, а не положений Закона о банкротстве. При этом он обратился в арбитражный суд ранее, чем было подано заявление о признании общества банкротом. Указанным доводам К. о правовых основаниях заявленного им иска о признании дополнительного соглашения недействительным, дате обращения в суд с иском и наличии интереса в оспаривании сделки нижестоящие суды должной оценки не дали.

Кроме того, ВС РФ обратил внимание на то, что поводом для обращения К. с иском по настоящему делу являлось то обстоятельство, что определением арбитражного суда в третью очередь реестра требований кредиторов включено требование кредитора-фирмы — в размере 29 млн руб., как неустойки, начисленной этим лицом на основании оспариваемого К. дополнительного соглашения.