ВС РФ разъяснил, когда банковская гарантия может быть признана недействительной

Заимодавец обратился в банк с требованием о взыскании задолженности по банковской гарантии, выданной в обеспечение обязательств заемщика. Банк предъявил встречный иск о признании гарантии недействительной. Он настаивал на том, что гарантия является мнимой сделкой, поскольку принципал не обращался за ее выдачей, процедура проверки и выдачи гарантии не соблюдалась, гарантия не оплачивалась, сделка не одобрена и не отражена в бухотчетности. Нижестоящие суды поддержали заимодавца. Но ВС РФ отправил дело на новое рассмотрение.

Суть дела

В январе 2015 г. компании «Марция Трейдинг Лимитед» (заимодавец) и «Эс-Пи-Ар Менеджмент Сервисез Лтд» (заемщик) заключили договор займа. Сумма займа составила 10 млн евро, из которых 5,5 млн заимодавец обязался перевести на счет заемщика в банке Швейцарии, а 4,5 млн евро являлись новированным долгом компании-заемщика по оплате консультационных услуг по приобретению акций. По условиям договора заемщик обязался путем перечисления заимодавцу по 1 млн евро ежегодно полностью погасить в срок до 28.01.2025 предоставленный ему заем с уплатой согласованных процентов. Гарантами возврата займа указаны граждане Р. и Е. Факт предоставления займа в размере 5,5 млн евро подтвержден платежным документом.

В обеспечение обязательства по возврату займа АО «Балтийский инвестиционный банк» (инвестбанк) 02.02.2015 выдал банковскую гарантию со сроком действия по 28.02.2025. Инвестбанк обязался уплатить заимодавцу сумму в пределах 12,2 млн евро в течение 10 банковских дней после получения соответствующего требования.

На основании приказа ЦБ РФ от 24.12.2015 в отношении инвестбанка введена процедура предупреждения банкротства, функции временной администрации по управлению инвестбанком возложены на Агентство по страхованию вкладов, полномочия органов его управления временно приостановлены.

Сославшись на неисполнение заемщиком своих обязательств по уплате в установленный срок очередного платежа и процентов по займу, заимодавец в одностороннем порядке расторг договор займа, уведомив об этом заемщика письмом.

После этого 10.02.2016 заимодавец предъявил инвестбанку письменное требование об уплате 10,1 млн евро (основной долг и проценты). Однако инвестбанк в лице агентства отказал в выплате, сославшись на ст. 102 и 189.39 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее — Закон о банкротстве), что явилось поводом для обращения заимодавца в арбитражный суд с требованием о взыскании 10,1 млн евро задолженности по банковской гарантии.

Возражая против исковых требований, инвестбанк указывал на отсутствие обращения принципала за выдачей гарантии, а также договора с ним и оплаты с его стороны; невыполнение банком процедуры принятия решения по выдаче гарантии и сокрытие информации о ней в хозяйственной документации банка. По мнению ответчика, совокупность этих обстоятельств указывала на существенное отличие выдачи гарантии от условий совершения банком аналогичных сделок, что свидетельствовало о мнимости банковской гарантии и злоупотреблениях со стороны менеджмента банка. Инвестбанк предъявил встречный иск о признании банковской гарантии недействительной.

Позиция судов

Дело прошло два круга рассмотрения. На втором круге суды трех инстанций признали первоначальный иск обоснованным и отказали в удовлетворении встречного иска. Суды исходили из того, что бенефициаром (заимодавцем) соблюдены условия банковской гарантии. Оснований для признания банковской гарантии недействительной нет, так как нет доказательств сговора между принципалом, бенефициаром и гарантом.

При этом суды первой и апелляционной инстанций отклонили ряд ходатайств. В том числе — ходатайство акционерного коммерческого банка «Абсолют Банк» (далее — Абсолют Банк) о вступлении в дело в качестве третьего лица, заявляющего самостоятельные требования относительно предмета спора; ходатайства ЦБ РФ и Росфинмониторинга в привлечении их к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора.

Позиция ВС РФ

ВС РФ отменил акты нижестоящих судов и отправил дело на новое рассмотрение. При этом он исходил из следующего.

Выдача банковской гарантии является для кредитной организации типичной банковской операцией (п. 8 ч. 1 ст. 5 Федерального закона от 02.12.90 № 395-1 «О банках и банковской деятельности», далее — Закон о банках), направленной на реализацию основной цели любого коммерческого юридического лица — извлечение прибыли. В предпринимательских отношениях гарантия выдается на возмездной основе и во исполнение соглашения, заключаемого между гарантом и принципалом.

По общему правилу риск допущенных при выдаче гарантии нарушений ложится на гаранта в рамках его правоотношений с принципалом и не может противопоставляться бенефициару, не являющемуся стороной соглашения о выдаче гарантии (п. 3 ст. 308 ГК РФ). Иное толкование позволяло бы гаранту, нарушившему правила выдачи гарантии, легко освобождаться от своих обязательств, тем самым делая банковскую гарантию неэффективным способом обеспечения обязательств, что никак не соотносится с целями правового регулирования. Кроме того, предусмотренное банковской гарантией обязательство гаранта перед бенефициаром не зависит в отношениях между ними от обеспечиваемого основного обязательства (ст. 370 ГК РФ). Обязательство гаранта заключено исключительно в самой банковской гарантии и состоит в уплате указанной в ней суммы по представлению письменного требования бенефициара о ее уплате на основании нарушения принципалом своих обязательств перед ним. Рассматривая требование бенефициара, гарант не может выдвигать возражения, основанные на отношениях бенефициара (как кредитора) и принципала (как должника).

ВС РФ признал, что нарушения внутренних банковских правил выдачи банковской гарантии, на которые ссылался инвестбанк, сами по себе не влекут ее недействительности и не должны влиять на права заимодавца как бенефициара. Бенефициару достаточно формально исполнить требования, изложенные в банковской гарантии, своевременно предоставив банку соответствующий комплект документов. В то же время согласиться с данными выводами можно только в том случае, если заимодавец действительно являлся лишь сторонним бенефициаром, то есть лицом, не осведомленным о связях гаранта с принципалом, об условиях соглашения о выдаче банковской гарантии и не влиявшим на них. Осведомленность заимодавца об условиях этой сделки, и прежде всего — о наличии признаков ее противоправности (в том числе в совокупности с цепочкой сопутствующих сделок), может квалифицироваться судом как участие бенефициара в сделке в сговоре с гарантом и принципалом, направленной на реализацию цели, противоречащей закону.

Лица, контролировавшие банк и управлявшие им до санации (граждане Р. и Е.), приняли решение о выдаче банковской гарантии по обязательствам компании-заемщика, подконтрольной Р., то есть, по существу, в своих интересах. При этом банковская гарантия выдавалась на безвозмездной основе, что противоречило существу предпринимательской деятельности (абз. 3 п. 1 ст. 2 ГК РФ). Инвестбанк указывал, что условия выдачи банковской гарантии обсуждались и принимались Р. и Е. при непосредственном участии заимодавца. Последний должен был знать как о безвозмездности сделки, так и о том, что менеджеры банка фактически обеспечивали личный финансовый интерес в ущерб интересам контролируемого ими банка, принявшего долговые обязательства на сумму, превышающую 12 млн евро, и не получившего какого-либо встречного предоставления.

ВС РФ резюмировал, что если указанные инвестбанком обстоятельства соответствовали действительности, то поведение заимодавца следовало квалифицировать как злоупотребление правом.