Верховный суд пояснил, что кредитор должника не должен отвечать за ошибки и промедление приставов

Кредитор банкрота попытался включить свои требования в реестр требований спустя почти полтора года после того, как реестр закрылся. Мнения судов нижестоящих инстанций разделились. ВС РФ встал на сторону заявителя. Он посчитал, что срок закрытия реестра требований кредиторов не был пропущен в связи с бездействием приставов.

Суть дела

В январе 2016 г. Коммерческий банк «Инвесттрастбанк» был признан несостоятельным (банкротом). Сообщение о признании банка банкротом и открытии конкурсного производства опубликовано в газете «Коммерсантъ» № 20 от 06.02.2016.

Реестр требований кредиторов банка закрыт 06.04.2016, а 29.09.2017 гражданин К. обратился к конкурсному управляющему банком с заявлением о принятии к исполнению двух исполнительных листов на сумму 18 000 руб. каждый. Требования состояли из сумм комиссии за безналичное перечисление денежных средств, начисленных на данную комиссию процентов, компенсации морального вреда и штрафа, взысканных решением от 04.06.2015 мирового судьи по иску общественной организации «Общество по защите прав потребителей» в защиту интересов заявителя и его супруги к должнику.

Уведомлением от 07.11.2017 конкурсный управляющий отказал гражданину К. в установлении требования, сославшись на то, что реестр требований кредиторов должника закрыт 06.04.2016, а также на отсутствие документов, подтверждающих полномочия представителя заявителя на представление его интересов.

Не согласившись с аргументами конкурсного управляющего, гражданин К. обратился в арбитражный суд с заявлением о возражениях.

Позиция судов

Суд первой инстанции отказал в удовлетворении возражений гражданина К. на результаты рассмотрения его требования конкурсным управляющим должником. Суд исходил из того, что требование К., предъявленное после закрытия реестра, подлежит включению в состав требований как подлежащее удовлетворению за счет имущества, оставшегося после удовлетворения требований кредиторов, предъявленных в установленный срок.

Суд апелляционной инстанции отменил решение первой инстанции. Он исходил из того, что возражения поданы К. с соблюдением срока, предусмотренного ст. 189.85 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее — Закон о банкротстве). Поскольку требование заявителя подтверждено документально и не являлось текущим, апелляционный суд признал его обоснованным и подлежащим учету в третьей очереди реестра.

Суд округа отменил постановление апелляции и оставил в силе решение первой инстанции. Он согласился с доводом о том, что с заявлением об установлении своего требования гражданин К. обратился после закрытия реестра, следовательно, соблюдение им срока обращения в суд с возражениями не имело правового значения применительно к положениям п. 11 ст. 189.96 Закона о банкротстве.

Позиция ВС РФ

ВС РФ отменил акт суда округа, оставив в силе решение апелляции, исходя из следующего.

Процедура банкротства должника является публичной. Сведения о введении любой процедуры банкротства публикуются в электронной и бумажной версиях издания «Коммерсантъ», размещаются в Едином федеральном реестре сведений о банкротстве. Между тем законодатель и судебная практика исходят из того, что взыскатель, поручивший исполнение судебного решения государственной службе, специально созданной для этих целей, имеет разумные ожидания того, что он будет проинформирован путем индивидуального извещения об объективной невозможности продолжения процедуры взыскания, начатой по его заявлению, в связи с банкротством должника. Возложение на подобного взыскателя обязанности по самостоятельному отслеживанию публикаций о судьбе должника является чрезмерным (ч. 4 и 5 ст. 69.1 Федерального закона от 02.10.2007 № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве», п. 15 постановления Пленума ВАС РФ от 23.07.2009 № 59 «О некоторых вопросах практики применения Федерального закона „Об исполнительном производстве“ в случае возбуждения дела о банкротстве»).

Для правильного определения начала течения срока закрытия реестра требований кредиторов в рассматриваемом случае правовое значение имел не момент опубликования информационного сообщения о введении процедуры, а обстоятельства, связанные с направлением арбитражным управляющим извещения взыскателю, его индивидуальная осведомленность о банкротстве должника и о необходимости обращения с требованием в реестр требований кредиторов. Суды должны выяснить и оценить отсутствие или наличие доказательств возврата исполнительного документа взыскателю или поступления исполнительного документа в адрес должника от службы судебных приставов; уведомления взыскателя о передаче исполнительных документов арбитражному управляющему и информирования последним взыскателя о порядке обращения с соответствующим требованием к должнику.

Из определения мирового судьи от 21.08.2017 о выдаче дубликатов исполнительных листов, представленного в материалах дела, следует, что 04.06.2015 вынесено решение о взыскании с банка в пользу гражданина К. и его супруги по 18 000 руб., а 14.08.2015 исполнительные листы на взыскание указанных сумм были выданы и направлены судом на исполнение в службу судебных приставов. Документы были утеряны. На основании определения от 18.01.2016 мировым судьей по заявлению службы судебных приставов были выданы дубликаты исполнительных листов. Однако документы были вновь утеряны, что послужило основанием для удовлетворения заявления гражданина К. о повторной выдаче дубликатов исполнительных листов. Таким образом, при выдаче взыскателю дубликата исполнительного листа 21.08.2017 обращение им к конкурсному управляющему банком с заявлением о включении требования в реестр требований кредиторов должника 29.09.2017 нельзя признать несвоевременным. От службы судебных приставов исполнительные листы в адрес конкурсного управляющего банком не поступали, заявителю извещение о невозможности продолжения процедуры взыскания, о необходимости заявления им своих требований в рамках дела о банкротстве банка конкурсным управляющим должником направлено не было. При таких обстоятельствах срок закрытия реестра требований кредиторов для К. нельзя признать пропущенным, поскольку служба судебных приставов, совершая действия по восстановлению утраченных исполнительных листов, давала основания полагать, что исполнение будет получено в ординарном порядке через данную службу.