Достаточность капитала банков считается по старым правилам, и смягчать нормативы не требуется

Райффайзенбанк прокомментировал очередной экспресс-обзор банковского сектора, подготовленный ЦБ (состоит из 57 таблиц, публикуется на сайте ЦБ). В марте, пишет Райффайзенбанк, российские банки получили прибыль 141,8 млрд руб. Для сравнения: в феврале — 180,5 млрд руб., главным образом вследствие корректировки резервов. В марте резервы продолжили оказывать положительное влияние на прибыль: с учетом корректировки, сделанной для сближения со стандартами МСФО 9, они сократились на 62,2 млрд руб. (без корректировок резервы выросли бы на 20,3 млрд руб.). В отличие от февраля, просроченная задолженность снизилась — на 28,1 млрд руб.

Райффайзенбанк указывает, что переход к МСФО 9 с начала этого года привел к переоценке балансовой стоимости некоторых активов в сторону понижения (приведение в соответствие со справедливой — рыночной стоимостью), из-за чего общий размер балансовых активов уменьшился на 1,85%, а балансовый капитал снизился более значительно — на 8,4%. Иными словами, восстановление резервов по кредитам не компенсировало негативного эффекта от переоценки активов. Но, по данным ЦБ, достаточность собственных средств в январе — феврале не изменилась (12,2%, данных на 1 апреля нет). Как считают аналитики Райффайзенбанка, это обусловлено тем, что достаточность капитала считается все еще по старым правилам. По их оценкам, текущего запаса капитала над минимально допустимым уровнем едва хватает, чтобы покрыть незарезервированные плохие кредиты, и переход к МСФО 9 в расчете достаточности капитала потребовал бы смягчения нормативов. Видимо, предполагают аналитики, этот переход будет сильно растянут во времени.

Куда уходит валюта

В валютной части баланса в марте со счетов клиентов (юридические лица без учета Минфина и физические лица) ушло 1,3 млрд долл. (в феврале пришло 5 млрд долл., а в январе — 7,2 млрд долл.). Учитывая все еще большое сальдо счета текущих операций в марте, такой отток средств выглядит необычным и может свидетельствовать о недолговом вывозе капитала — это в целом подтверждается данными платежного баланса.

Из валютного кредитования банки высвободили 0,6 млрд долл.

Несмотря на отток ликвидности по кредитно-депозитным операциям, банковский сектор в марте нарастил запас высоколиквидных валютных активов (депозиты и корсчета в банках-нерезидентах) на 2,1 млрд долл. (4 млрд долл. было размещено на корсчетах), избыток валютной ликвидности, по оценкам Райффайзенбанка, вырос на 3,4 млрд долл. и достиг 12,4 млрд долл. Часть этого прироста — следствие увеличения открытой валютной позиции банков.

Исходя из оценок платежного баланса, сделанных Райффайзенбанком, в апреле этот запас должен сократиться. Накопленная подушка валютной ликвидности смягчит действие оттока (дивиденды, погашение внешнего долга, прирост импорта, интервенции) — а он будет постепенно нарастать, и заметный эффект от этого на курсе рубля и базисных спредах проявится к середине года даже в отсутствие новых санкций.

Рубль чутко сигнализирует о налоговых выплатах

В рублевой части баланса в марте отток средств в кредитование и долговые ценные бумаги (608 млрд руб.) оказался большим, чем приток средств на счета клиентов (всего 388 млрд руб. без учета депозитов и репо от Казначейства). Это признак начавшегося сокращения запаса рублевой ликвидности в банковском секторе (из-за бюджетного фактора), который к концу первого полугодия должен усилить дефицит рублевой ликвидности у некоторых крупных банков.

Райффайзенбанк писал в начале недели, что к предстоящему в конце апреля налоговому периоду (пик платежей приходится на 25 и 29 апреля) банковский сектор подходит в условиях значительного сокращения запаса ликвидности (в сравнении с тем, что было перед предшествующим налоговым периодом; под запасом ликвидности понимается накопленный с начала 2017 г. нетто-приток ликвидности в сектор за счет автономных факторов — наличность и бюджетный канал вместе с валютными интервенциями и размещениями ОФЗ, но без депозитов и репо Казначейства).

После основных налоговых выплат в прошлом месяце (чистый отток составил тогда 800 млрд руб.) до настоящего момента нетто-приток ликвидности в систему за счет автономных факторов составил всего 200 млрд руб. (против +742 млрд руб. в феврале). С учетом того, что в конце апреля банковскому сектору предстоит пройти через сезонно высокие налоговые платежи (чистый отток будет на 500—600 млрд руб. больше, чем обычно, — главным образом из-за налога на прибыль), подобная ситуация может вызвать временные трудности на рынке межбанковского кредитования. Сигналы уже появляются: банки в конце прошлой недели уже нарастили задолженность по фиксированному репо в ЦБ — и сразу на 18 млрд руб., а было всего 2 млрд, видимо, она продолжит расти по мере приближения налоговых дат.

Негативное влияние бюджета на ликвидность

Ключевой причиной негативного влияния бюджета на ликвидность в марте и апреле (по итогам месяца) стали существенные нетто-размещения (размещение за вычетом погашений и купонов) ОФЗ: 520 млрд руб. с начала марта. Фактически ситуация сейчас аналогична второй половине 2018 г., когда после каждых налоговых выплат запас ликвидности в системе снижался (то есть поступающие внутри месяцев расходы не компенсировали налоговые оттоки) — из-за приостановки покупок валюты ЦБ для Минфина, с той только разницей, что сейчас весь приток рублевой ликвидности от интервенций уходит в размещения ОФЗ.

По оценкам Райффайзенбанка, запас рублевой ликвидности в секторе составляет около 1 трлн руб., что значительно ниже 3,5 трлн руб., фиксировавшихся в середине 2018 г. Тогда такой большой запас позволял длительное время сглаживать негативный эффект отсутствия интервенций на рынок межбанковского кредитования. Тем не менее негативный эффект все же проявился: некоторым крупным банкам, испытывавшим большой отток рублевой ликвидности по бюджетному каналу, пришлось повышать ставки депозитов — ставки до востребования выросли больше, чем ключевая ставка.

Прогноз Райффайзенбанка, сделанный в начале года, говорил о большом притоке ликвидности в банковский сектор, но был основан на предположении, что Минфину не удастся продать ОФЗ больше, чем в прошлом году, из-за риска санкций и нежелания локальных инвесторов, прежде всего банков, покупать госбумаги с нынешней доходностью. Но в этом году огромный спрос на ОФЗ формируется нерезидентами (в частности, теми, кто может покупать российские рублевые госбумаги для защиты от возможных санкций). Текущий нерезидентский спрос из-за его нетипичности трудно прогнозировать, однако если он будет таким же, к концу первого полугодия 2019 г. запас ликвидности будет полностью исчерпан, что вызовет напряжение на денежном рынке и заставит банки активнее привлекать средства Минфина, населения и, возможно, дорогую ликвидность от ЦБ по инструментам с фиксированной ставкой.

В этом случае ситуация может улучшиться лишь в последние дни декабря, когда бюджет станет сезонно дефицитным.

Банки смиряются перед необходимостью займов у ЦБ

Стоит отметить, что ухудшение ситуации с ликвидностью может не вполне отразиться на межбанковской рублевой однодневной ставке RUONIA — крупные банки не заинтересованы в ее повышении, к ней привязаны депозиты Казначейства (тот уникальный случай, когда рынок инструмента оборотом 50—100 млрд руб. определяет ценообразование инструмента оборотом 1,2 трлн руб.). Кстати говоря, с 16 апреля, когда RUONIA взлетела до 7,98% годовых, произошло существенное уменьшение средств, привлеченных в сегменте: c 128 млрд руб. до 66 млрд руб. на 16 апреля, до 48 млрд руб. на 17 апреля и до 44 млрд руб. на 18 апреля. Одновременно увеличилось репо с ЦБ под облигации. Иначе говоря, как только RUONIA становится на 25 б.п. выше, чем ключевая ставка, банки перестают привлекать ликвидность на межбанковском рынке и обращаются за репо и свопами, в том числе в ЦБ. Таким образом, ставка RUONIA все менее адекватно отражает ситуацию на денежном рынке, в этой связи после уплаты налогов ее дисконт к ключевой ставке, скорее всего, вновь вернется к 10—15 б.п.

Одним словом, банкам, полагает Райффайзенбанк, придется нарастить долг перед Минфином и ЦБ, а также активнее привлекать средства клиентов — например, более высокими ставками. Помимо этого, указанная динамика, продолжает Райффайзенбанк, связана и с происходящим процессом девалютизации кредитных портфелей некоторыми крупными банками, когда валютные кредиты становятся рублевыми, однако из-за существенно более медленного сокращения валютных обязательств банкам приходится формировать валютные активы для балансировки открытой валютной позиции.

Концентрация активов по банковскому сектору России (действующие кредитные организации)