Количественная статистика и опросы предпринимателей в феврале показали позитивный тренд промышленности в ведущих странах мира за исключением Китая. В России промпроизводство выросло на 3,3%, в еврозоне Индекс PMI увеличился до 51,6, в США — сократился до 50,8, но остался в «зеленой зоне». Только в Поднебесной, по данным Национального бюро статистики, объем индустриального производства в январе — феврале сократился на 13,5%. В марте на фоне масштабных мер против эпидемии коронавируса экономисты прогнозируют существенное снижение экономической активности.
Индекс промышленного производства, по данным Росстата, в феврале равнялся 103,3% к уровню второго месяца 2019 г. и немного снизился к значению предыдущего января — 99,4%. В январе — феврале текущего года по сравнению с соответствующим периодом 2019 г. индекс составил 102,2%.
Резкий рывок вверх продемонстрировала обрабатывающая промышленность, объем производства которой в феврале вырос в годовом выражении на 5% и тоже на 5% — к уровню предыдущего месяца.
Высокую динамику показали традиционные драйверы экономического роста: производство продуктов питания увеличилось на 9,5%, а выпуск химических веществ и химических продуктов — на 9%.
Добывающие отрасли выросли по сравнению с февралем 2019 г. на 2,3% и снизились по отношению к предыдущему месяцу на 5,5%.
Добыча сырой нефти и природного газа увеличилась на 2,7% к аналогичному периоду прошлого года и сократилась на 6,7% к уровню января. Похожая динамика наблюдалась в добыче металлических руд: рост на 3% и сокращение на 7,3% соответственно.
Европа подросла, США держатся в «зеленой зоне»
Композитный индекс деловой активности PMI, охватывающий промышленность и сферу услуг 19 стран Европейского Союза, в феврале вырос до 51,6 после январского уровня 51,3. Значение индикатора стало максимальным за последние шесть месяцев.
Во Франции композитный индекс увеличился до 51,9 по сравнению со значением 51,1 в январе. Индекс сферы услуг поднялся до отметки в 52,6 с уровня 51, который был зафиксирован месяцем ранее. В промышленности индикатор опустился немного ниже границы позитивной зоны (до 49,7), что стало меньше январского значения 51,1.
В крупнейшей экономике еврозоны — Германии — композитный индекс тоже удержался в «зеленой зоне» и составил 51,1, что чуть меньше январского уровня 51,2. PMI сферы услуг снизился до 53,3 с январской планки 54,2. В промышленности индикатор, наоборот, вырос до 47,8 против 45,3 месяцем ранее, что стало максимумом за 13 месяцев.
В Соединенных Штатах в феврале рост обрабатывающих производств немного замедлился на фоне слабого увеличения новых заказов. Индекс обрабатывающей промышленности PMI здесь составил в феврале 50,8, что меньше январского уровня 51,9, но выше пограничной отметки, за которой начинается неблагоприятная конъюнктура.
Руководители американских производственных компаний отмечали слабую динамику роста выпуска, вместе с тем топ-менеджеры продемонстрировали самую высокую степень оптимизма за последние десять месяцев.
Тем не менее уверенность «капитанов бизнеса» в росте будущих объемов производства не вылилась в активное создание новых рабочих мест, что привело к замедлению роста занятости. Исключением стали некоторые высокотехнологичные компании, например, крупнейшая торговая площадка Amazon, которая продолжила набирать новых сотрудников и даже повышала им зарплаты.
Форс-мажорная ситуация, похоже, наступает
«Сегодня с уверенностью можно утверждать, что затянувшийся после предыдущего финансово-экономического кризиса 2008 г. средневолновой экономический цикл заканчивается», — считает директор Центра конъюнктурных исследований (ЦКИ) НИУ ВШЭ Георгий Остапкович.
Основными драйверами мировой экономической рецессии, по его словам, являются замедление мировой торговли, синхронное снижение темпов экономического роста практически во всех странах с крупными экономиками, излишнее накопление многими государствами «финансовых пузырей» и очевидная просадка экономики Китая.
Еще одним триггером перелома в динамике мировой экономики стало неожиданное появление коронавируса, не учтенного в стратегиях развития различных государств и тем более в бизнес-планах компаний.
«Значительное снижение мировых нефтяных цен вызовет негативную экономическую реакцию максимум у 8—10 нефтедобывающих стран, где относительно низкая диверсификация экономики и высокая зависимость доходов бюджета от нефтегазового экспорта, — комментирует ситуацию ученый. — Остальные около 200 стран, особенно Индия, теоретически получат выгоду от снижения расходов на топливно-энергетические ресурсы в виде освободившихся финансовых вложений в новые технологии, человеческий капитал, на борьбу с коронавирусом и т.д.».
Мировая экономическая турбулентность не обойдет стороной экономику России, тем более что она довольно глубоко встроена в глобальные цепочки торгуемых товаров и услуг, особенно в части сырьевого экспорта (примерно 80% от общего объема поставок за рубеж) и импорта машин, оборудования и транспортных средств (46,2%).
«Можно практически с уверенностью утверждать, что благодаря накопленным финансовым резервам и относительной макроэкономической стабильности, наблюдающейся последние три года, экономика России в автономную рецессию, а тем более в кризис, без „помощи“ извне не войдет, — подчеркивает директор ЦКИ. — У Правительства РФ и ЦБ РФ достаточно инструментов, чтобы удержать экономику страны на плаву даже несколько лет в случае продолжительного мирового кризиса. По крайней мере, такая просадка экономики (–7,8%), как в 2009 г., сегодня исключена. Если, конечно, масштаб мирового кризиса не примет размеры Великой депрессии 30-х годов прошлого века или не произойдут непредсказуемые разрушительные военные или политические события».
Вместе с тем очевидно, что страна переходит из фазы накопления финансовых ресурсов в стадию их расходования. Подобная модель, вероятно, постепенно переведет и бюджет страны из профицитного состояния в дефицитное. Однако особо печалиться по этому поводу, по словам г-на Остапковича, не надо. Исходя из классической экономической теории, сбалансированность бюджета должна определяться в длинном интервале пять-шесть лет, а внутри по годам допускаются любые перестроения в зависимости от использования затрат на необходимые для развития проекты.
Одновременно разумное увеличение государственных расходов создает дополнительный стимул для роста экономики. Ведь финансовые резервы при всей их важности практически не участвуют в создании реального ВВП, а служат подушкой безопасности во время форс-мажорной ситуации, которая, похоже, наступает.