Строительство: как расторгнуть или изменить договор подряда ввиду экстраординарных обстоятельств

Строительная отрасль одной из первых получила разрешение от властей на возобновление деятельности после довольно долгого действия ограничительных мер. Казалось бы, треволнения, связанные с форс-мажорными обстоятельствами, позади. Но это далеко не так. Во-первых, определенный урон застройщики и подрядчики из-за пресловутого COVID-19 все-таки понесли, не сумев выполнить свои обязательства в силу действий властей в чрезвычайной ситуации. Во-вторых, возвращение к производственному режиму сопровождается таким количеством оговорок и допущений, что возврат карантинных мероприятий, в том числе и к временному запрету строительных работ, совершенно не исключен. В-третьих, вирусологи всего мира предупреждают — человечеству надо готовиться к тому, что подобные эпидемии и пандемии будут повторяться вновь и вновь, а значит, к подобным вызовам надо быть готовыми и впредь. Какие уроки извлекли участники оборота из существования в условиях ограничений и запретов? Как работать застройщикам и подрядчикам в условиях запрета на ведение деятельности? Как изменить или расторгнуть договор и можно ли это сделать ретроспективно? Каковы варианты судебной защиты в ходе исполнения обязательств по договорам строительного подряда, поставки, долевого участия, аренды? Этим вопросам был посвящен вебинар, организованный юридической фирмой Enforce Law Company.

Участники вебинара «COVID-19 и строительство: договорная и судебная практика» постарались рассмотреть все аспекты ограничительных мер, которые были введены в связи с пандемией. Как ограничения влияют на договорную практику и какие юридические инструменты могут помочь в решении текущих проблем, связанных с защитой интересов застройщиков, или минимизации финансовых санкций и убытков?

Пандемия не влияет на исполнение договоров в юридическом понимании

Сама по себе пандемия никакого влияния на договор или договорные отношения не оказывает. Этими словами модератор мероприятия, старший юрист юридической компании Enforce Станислав Голунов, дал старт обсуждению.

Коронавирус может оказывать влияние на здоровье работников, на какие-то социальные отношения, но непосредственно на договор он воздействовать не в силах. Вместе с тем в связи с текущей эпидемиологической ситуацией в России на разных уровнях были введены различные ограничения как органами государственной власти, так и органами местного самоуправления. Как раз эти ограничительные меры и оказывают влияние на деятельность участников строительного рынка, а также, в принципе, любых отраслей экономики. Для того чтобы разобраться, какое влияние текущая ситуация оказывает на конкретные отношения подрядчика с заказчиком, дольщика с застройщиком и т.д., важно понимать, какое законодательство действует в конкретном месте и в конкретное время. В качестве примера ограничительных мер эксперт привел два законодательных акта, которые действуют на территории тех субъектов, где представлены офисы Enforce, — это Москва и Свердловская область. На этом примере наглядно видна та разница, которая присутствует в подходах к карантинным мероприятиям в различных регионах (рассматриваются те редакции документов, которые были актуальными на момент проведения вебинара).

Если мы обратимся к Указу мэра Москвы от 18.04.2020 № 44-УМ, то увидим, что в определенный промежуток времени было наложено ограничение на выполнение любых строительных и ремонтных работ, за исключением отдельной категории социально-значимых, таких как строительство медицинских учреждений, объектов связи и работ, связанных с обслуживанием и строительством транспортной инфраструктуры. Если же мы обратимся к практике Свердловской области (распоряжение Правительства Свердловской области от 05.04.2020 № 125-П), то убедимся, что ограничительные меры в области также имеются, но применительно к строительному рынку утвержден отдельный перечень организаций, которые продолжают осуществлять свою деятельность. Организации в сфере проектирования строительства, капитального ремонта, реконструкции, а также компании, которые занимаются материально-техническим снабжением данной отрасли, продолжали и продолжают свою деятельность, и на них какие-либо ограничительные меры не накладываются. Да, помимо постановления правительства субъекта, на территории Свердловской области, как и по России в целом, действуют отдельные ограничительные меры, которые связаны с другим законодательством, а именно с соблюдением санитарных и эпидемиологических требований, но в целом деятельность строительных организаций не запрещена. Два субъекта РФ, два абсолютно разных режима с различающимися ограничениями. Разница в подходах к ограничительным мерам на уровне исполнительной власти на местах порождает и разнообразие ситуаций, связанных с невозможностью исполнить обязательства по договору. В этих условиях участники оборота могут чувствовать себя уязвимыми.

Какие юридические инструменты можно использовать для того, чтобы помочь участникам строительного рынка в тех проблемах, которые сейчас у них возникли в связи с невозможностью с их стороны исполнить какое-либо договорное обязательство? С. Голунов назвал несколько таких инструментов. Это, в частности:

• прекращение обязательства ввиду невозможности его исполнения (ст. 416, 417 ГК РФ);

• ограничение гражданско-правовой ответственности в силу воздействия непреодолимой силы (п. 3 ст. 401 ГК РФ);

• изменение или расторжение договора в связи с существенным изменением обстоятельств (ст. 451 ГК РФ).

Для начала рассмотрим первый инструмент. Сразу отметим, что при подготовке к вебинару его организаторами анализировалась прежде всего судебная практика и те нормы законодательства, которые существовали до введения ограничительных мер (что, безусловно, очень полезно, но надо иметь в виду, что суды до сих пор не сталкивались с подобной проблемой в таком масштабе). Так или иначе, эти институты с учетом нового опыта получат, наверное, новую жизнь, новое развитие; возможно, какие-то подходы, которые были ранее в судах, будут пересмотрены, возникнет новая практика по применению того или иного правового механизма.

И она уже складывается: при подготовке к вебинару его авторы обратились к документам Верховного суда РФ (на момент проведения вебинара они существовали в виде проектов) — Обзоры по отдельным вопросам судебной практики, связанным с применением законодательства и мер по противодействию распространению на территории Российской Федерации новой коронавирусной инфекции (COVID-19) № 1 (утв. Президиумом ВС РФ 21.04.2020) и № 2 (утв. Президиумом ВС РФ 30.04.2020).

Фактическая и юридическая невозможность исполнения обязательств по договору

Что понимается под невозможностью исполнения обязательства вообще? Как закон, так и судебная практика выделяют два вида невозможности исполнения.

Первый вид: так называемая фактическая невозможность, когда исполнить какое-либо обязательство невозможно в силу определенных объективных причин, за которые ни одна из сторон не отвечает (ст. 416 ГК РФ).

Например, застройщик заключил договор купли-продажи с поставщиком, оговорил в спецификации конкретную модель оборудования, поставщик передал застройщику данное оборудование, но при приемке выяснилось, что оно ненадлежащего качества и недостатки, которые существуют у данного оборудования, нельзя устранить путем ремонта. Требуется или замена, или покупка нового оборудования. Застройщик обращается к своему поставщику, просит заменить данный вид товара на аналогичный, но тут выясняется, что производитель этой продукции снял данное оборудование с производства. Поиск аналогичной продукции на рынке в текущей ситуации пандемии не представляется возможным. В такой ситуации судебная практика исходит из того, что наличествует невозможность исполнения конкретного обязательства по замене товара на аналогичный. А значит, возможен отказ от договора и требование возврата денег за непоставленное оборудование.

Второй вид невозможности исполнения обязательств — юридическая невозможность — связан с принятием акта публичной власти.

В качестве примера можно привести случай, который был рассмотрен в информационном письме Президиума ВАС РФ от 21.12.2005 № 104 (п. 4).

Пример

Между ООО (подрядчик) и АО (заказчик) был заключен договор строительного подряда, в соответствии с которым ООО обязалось построить перерабатывающее предприятие на земельном участке, принадлежащем заказчику на праве собственности. Однако уже после заключения договора постановлением главы администрации муниципального образования земельный участок был изъят из собственности АО. Подрядчик, не получив аванса по договору, подал иск в суд. Ответчик просил суд отказать истцу в иске, ссылаясь на то, что его обязанности перед истцом прекратились в связи с изданием после заключения данного договора постановления главы администрации муниципального образования, в результате которого исполнение обязательства стало невозможным (ст. 417 ГК РФ).

Суд первой инстанции не согласился с мнением ответчика и удовлетворил иск, исходя из того, что акты органов местного самоуправления не относятся к актам государственных органов, которые указаны как основание прекращения обязательств, предусмотренных ст. 417 ГК РФ.

Суд кассационной инстанции отменил решение нижестоящего суда и указал, что толкование положений ст. 13, 16, 417 ГК РФ позволяет сделать вывод о том, что обязательство может быть прекращено в связи с невозможностью исполнения и в тех случаях, когда издан акт органа местного самоуправления.

И поскольку вопрос о последствиях издания органом местного самоуправления акта, сделавшего исполнение обязательства невозможным, законом прямо не урегулирован, подлежит применению п. 1 ст. 6 ГК РФ (аналогия закона). Сходные отношения регулирует ст. 417 Кодекса, которая должна применяться к рассматриваемым отношениям.

Оценивая невозможность исполнения применительно к текущей ситуации (пандемия и правовые последствия, вызванные ею), те ограничительные меры, которые вводятся отдельными актами субъектов Федерации, могут в определенной ситуации создавать именно юридическую невозможность исполнения обязательства. Что необходимо установить для того, чтобы понять, действительно издание акта является основанием для прекращения обязательства или нет?

Нужно протестировать сложившуюся ситуацию, ответив на два вопроса.

Первый вопрос: такая невозможность является объективной или субъективной? Под объективной невозможностью понимается ситуация, когда исполнить обязательство должник либо иное лицо — участник гражданского правооборота никак не может. То есть, возвращаясь к ситуации в г. Москве, видим, что на время ограничительных мер был наложен запрет на осуществление практически любой строительной деятельности. Обязательство по договору подряда на строительные работы в столице в условиях запрета не мог исполнить не только конкретный, определенный подрядчик, но и никакой иной подрядчик, поскольку запретительные меры были наложены на отрасль в целом.

Второй вопрос, на который стоит ответить, — такая невозможность носит постоянный или временный характер? Постоянный характер предполагает, что наложенные ограничения будут носить абсолютный окончательный характер. Временная невозможность предполагает, что по истечении какого-то периода исполнить обязательство в принципе будет возможно.

Исходя из ответов на эти два вопроса, сторонам предоставляется возможность, если они утрачивают интерес, отказаться от договора или, если не откажутся, дождаться снятия тех ограничительных мер, которые были введены, и возобновить исполнение договора.

Применительно к тем ограничительным мерам, которые существуют в настоящий момент, отметил С. Голунов, мы можем говорить о том, что в определенной ситуации действительно ограничительные меры носят объективный характер, создают объективную невозможность исполнения обязательств, но в то же время они носят временный характер. Поэтому обязательства в большинстве случаев автоматически не прекращаются. Стороны продолжают находиться в договорных отношениях, но если кто-то из них утрачивает интерес, он вправе заявить об отказе от договора.

Форс-мажор и обстоятельства непреодолимой силы

О форс-мажоре и обстоятельствах непреодолимой силы, о том, какие признаки имеют соответствующие обстоятельства, рассказал старший юрист компании Никита Пичуричко. Он также привел краткий анализ судебной практики, дал свои рекомендации по составлению договора и по поведению в случае наступления чрезвычайных и непредотвратимых обстоятельств.

Возможности освобождения должника от ответственности в связи с наступлением форс-мажорных обстоятельств предусмотрены п. 3 ст. 401 ГК РФ. Именно из ее содержания можно выделить основные критерии и признаки тех обстоятельств, которые мы называем непреодолимой силой.

Во-первых, это чрезвычайность. Требование чрезвычайности подразумевает исключительность рассматриваемого обстоятельства, наступление которого не является обычным в конкретных условиях. Здесь, с точки зрения эксперта, нужно оговориться, что наличие критерия исключительности должно определяться судами в зависимости от конкретных обстоятельств спора, и должник не должен попадать в ситуацию, когда любые его доводы об экстраординарности возникших обстоятельств немотивированно игнорируются судами (как это часто происходит в современной практике).

Второй признак непреодолимой силы — обстоятельство признается непредотвратимым, если любой участник гражданского оборота, осуществляющий аналогичную с должником деятельность, не мог бы избежать наступления этого обстоятельства. Например, если в одном известном регионе запретить любую строительную деятельность, то никакая строительная организация не сможет исполнить обязательства по договору, связанные с постройкой здания или сооружения.

Третий критерий — это критерий независимости от воли или действий сторон обязательства, когда обстоятельство имело место вне разумного контроля стороны договора и она его объективно не могла предупредить.

Четвертый критерий обстоятельств непреодолимой силы — невозможность исполнения или надлежащего исполнения обязательства. Стоит обратить внимание, что для признания тех или иных обстоятельств непреодолимой силой должнику необходимо представить доказательства всех названных критериев сразу.

Практиков часто интересует вопрос, будут ли являться непреодолимой силой обстоятельства, связанные с невозможностью проведения строительства, если на момент заключения договора подрядчику о наличии этих обстоятельств было известно.

Ответ эксперта звучал следующим образом.

В данном случае подрядчик не будет освобожден от ответственности, потому что здесь как минимум отсутствуют обстоятельства независимости возникших форс-мажорных событий от воли или поведения стороны подрядчика. На момент заключения договора он знал о существующих ограничениях, при этом взял на себя соответствующие обязательства. И впоследствии ссылаться на невозможность исполнения обязательств по причине заранее известных ему обстоятельств, с точки зрения эксперта, недобросовестно. Такие действия не подпадают под действие п. 3 ст. 401 ГК РФ.

Докладчик напомнил, что бремя доказывания наличия признаков обстоятельств непреодолимой силы лежит именно на должнике или ответчике.

Что касается судебной практики, то она крайне многогранна. Схожие доводы сторон и даже схожие обстоятельства непреодолимой силы могут быть оценены судами совершенно по-разному.

В качестве примера эксперт привел два дела. В одном из них судьи посчитали, что обстоятельством непреодолимой силы является значительное превышение средних многолетних значений количества выпавших в спорный период осадков. Что очень важно: судом не просто учтен факт соответствующего погодного явления, а учтено и оценено именно количество этих осадков, приведших к невозможности выполнения работ (постановление Арбитражного суда г. Москвы от 06.06.2019 по делу № А41-45030/2018). В другом похожем деле суд, напротив, отклонил довод ответчика об отсутствии вины в нарушении срока выполнения работ со ссылкой на обстоятельства непреодолимой силы в виде неблагоприятных погодных условий (наличие осадков и минусовая температура). При этом суд указал, что решение о заключении контракта на выполнение работ в осенний период с характерной для него неустойчивой погодой и возможностью выпадения осадков, равно как и следующие решения, принимаемые ответчиком в ходе исполнения контракта, относятся к риску осуществления им самостоятельной коммерческой деятельности (решение АС Московской области от 18.02.2019 по делу № А41-90677/2018).

Из анализа судебной практики следует, что необходима не просто ссылка на какие-то акты органов публичной власти или климатические явления, а необходимо доказательство еще и причинно-следственной связи невозможности исполнения или надлежащего исполнения обязательства и наступления соответствующих обстоятельств непреодолимой силы. Так, суды признавали форс-мажорными обстоятельствами, в частности, тайфун (см., например, дело № А51-20272/2017), коммунальную аварию (дело № А12-18764/2017) или принятие обеспечительных мер по другому спору.

Обратил докладчик внимание и на те обстоятельства, которые не признаются судами обстоятельствами непреодолимой силы. В первую очередь это так называемые предпринимательские риски. Например, банкротство контрагента (субподрядчика, генподрядчика или заказчика) в соответствующих правоотношениях не будет являться основанием для освобождения от ответственности. Например, если у генподрядчика обанкротился субподрядчик, очевидно, что это обстоятельство никак не снимает ответственность генподрядчика перед заказчиком. Также суды не признают обстоятельствами непреодолимой силы, к примеру, отзыв лицензии у банка, утрату/повреждение груза в результате возгорания в процессе перевозки профессиональным перевозчиком. Также известно, что не является форс-мажорным обстоятельством финансовый, экономический кризис. Все участники оборота могут трактовать последствия и содержание кризиса по-разному, поэтому суды по практике 2010—2012 гг. решили не признавать финансово-экономический кризис форс-мажорным обстоятельством. Хотя, оговорился эксперт, пока еще непонятно, какие «оценки» суды будут выносить нынешнему кризису. Может быть, в течение ближайшего времени мы увидим, что они все-таки начнут расценивать определенные обстоятельства, в том числе экономические финансовые трудности, в качестве форс-мажорных.

Отдельный блок обстоятельств, которые не признаются форс-мажорными, — это обстоятельства, возникшие по воле или в связи с деятельностью одной из сторон договора: нарушение обязательств контрагентом, отсутствие денежных средств, дефицит бюджета, если заказчиком является государственное или муниципальное образование.

По результатам анализа судебной практики можно выделить основные виды доказательств, которые используют подрядчики, заказчики, стороны договора строительного подряда с целью обоснования освобождения от ответственности. Во-первых, что сейчас очень популярно, это акт органа публичной власти. Например, распоряжение или указ о запрете определенных видов деятельности, в том числе строительства, или официально оформленный запрет въезда на территорию муниципального образования, региона.

В качестве доказательств можно использовать документы, выдаваемые органами исполнительной власти — справки пожарной инспекции, полиции, метеорологической службы (в случае каких-то природных катаклизмов). Также доказательствами могут служить любые иные доказательства, которые свидетельствуют об экстраординарном и исключительном характере происшествия. Это могут быть, например, заключение лица, обладающего специальными познаниями в соответствующей области, статьи СМИ, акты, составленные сторонами или третьими лицами, — инструментарий довольно обширный.

Последствия форс-мажора нужно доказывать

Отдельно следует назвать последствия признания определенных обстоятельств непреодолимой силой. Самым главным и основным последствием является освобождение должника по обязательству от ответственности: уплата неустойки, возмещение убытков и прочее. По большому счету наличие обстоятельств непреодолимой силы не освобождает должника от исполнения обязательства. Но кредитор не вправе требовать по суду от должника исполнения обязательства в натуре, если это объективно невозможно. При этом, отметил эксперт, надо учитывать, что кредитор также не лишен права отказаться от договора, если вследствие просрочки, возникшей в связи с наступлением форс-мажорных обстоятельств, он утратил интерес в исполнении. Кредитор вправе потребовать и возврата аванса, если мы говорим о договорах поставки, в соответствии со ст. 487 ГК РФ.

Никита Пичуричко сформулировал краткие рекомендации участникам строительной отрасли на основании тех кейсов, в которых участвовали юристы компании Enforce Law Company.

Если говорить о применении п. 3 ст. 401 ГК РФ, то начинать беспокоиться о возможности наступления соответствующих обстоятельств нужно с момента заключения договора. Нынешняя ситуация показала, что к составлению раздела договора «Форс-мажор», который, как пошутил эксперт, обычно включают просто для количества букв в документе, нужно подходить гораздо более серьезно, чем это было принято прежде. Что касается действий после наступления обстоятельств непреодолимой силы в процессе исполнения договора, здесь методология достаточно понятна, она следует как из содержания гражданского законодательства, так и из судебной практики. В первую очередь должник должен принять все необходимые меры с целью минимизации возможного ущерба, нанесенного кредитору форс-мажорными обстоятельствами. Также должник обязан незамедлительно уведомить кредитора о наступлении исключительных обстоятельств и невозможности исполнения договора со стороны должника. Должны предприниматься все возможные меры по сбору доказательств, которые в дальнейшем могут быть использованы как в переговорах с заказчиком, так и в случае судебного разбирательства — в суде.

Освобождает ли форс-мажор подрядчика от ответственности за некачественно выполненные работы? Обязан ли заказчик принять и оплатить работы, которые не соответствуют условию договора по причине форс-мажора?

В договорах подряда дьявол обычно кроется в деталях. Но если попытаться ответить в нескольких предложениях, исходя из формулировки вопроса, обстоятельства непреодолимой силы, приведшие к некачественному выполнению работ подрядчиком, не ограничивают права заказчика. Нужно также помнить о содержании ст. 716 ГК РФ, которая устанавливает обязанность подрядчика уведомить заказчика о невозможности исполнить обязательство, предусмотренное договором, в срок. Принятие или непринятие работ, выполненных некачественно по причине форс-мажорных обстоятельств, зависит от многих факторов. В частности, от характера недостатков, от причины их возникновения (действительно ли они порождены форс-мажорными обстоятельствами).

Обстоятельства изменились: разорвать или изменить договор?

Адвокат Андрей Мазуркевич осветил вопросы, касающиеся изменения и расторжения договора в связи с существенным изменением обстоятельств в строительной практике.

Концептуальные отличия ст. 451 ГК РФ, которая говорит о существенном изменении обстоятельств, от норм о прекращении обязательств в том, что у сторон сохраняется возможность исполнить договор, но для одной из них исполнение в сложившейся на определенный момент ситуации создает существенный дисбаланс, — такое исполнение становится крайне невыгодным.

Пункты 1 и 2 ст. 451 ГК РФ устанавливают следующие критерии существенного изменения обстоятельств, которые необходимо доказать истцу:

• невозможность преодоления,

• непредвидимость,

• подрыв баланса интересов сторон,

• ситуация не охватывается деловым обычаем/стороны не урегулировали договором распределение подобных рисков на одну из сторон.

Порядок изменения либо расторжения договоров в связи с существенным изменением обстоятельств по общему правилу является судебным. По большей части этот инструментарий применим к долгосрочным договорам — долгосрочный договор подряда, договор аренды, в некоторых случаях договор долевого участия. Основной вопрос, который возникает, — когда договор будет считаться расторгнутым или когда договор будет считаться измененным, если одна из сторон обратилась с иском. Четкого ответа на этот вопрос ст. 451 ГК РФ не дает, но подсказывает, что последствия появляются с момента вступления решения суда в законную силу. Это может растянуться на довольно длительный период, с учетом обжалования, предположим, год. Естественно, это практически подрывает смысл использования ст. 451 ГК РФ, потому что изменить или расторгнуть договор, как правило, необходимо здесь и сейчас. Здесь на помощь, в зависимости от ситуации, может прийти объективная добросовестность. Она встречается в некоторых кейсах еще Высшего арбитражного суда, и при использовании ст. 451 ГК РФ можно попробовать обосновать ретроспективное применение недобросовестности контрагента, если он, например, без оснований уклоняется от внесения изменений в договора, если у него нет какого-либо уважительного мотива или экономического обоснования для отказа. Хотя, еще раз повторимся, все зависит как от конкретных материалов в конкретных делах, так и от того, в какую сторону пойдет судебная практика сегодня.

Пока можно с определенной долей уверенности говорить о том, что на сегодняшний момент судебная практика не признает существенным изменением обстоятельств (в следующих примерах акцент сделан на тех решениях судов, которые актуальны для строительной сферы):

• финансовый кризис, инфляцию, девальвацию, изменение валютной политики и т.п. (постановление Девятого ААС от 29.03.2016 по делу № А40-83845/2015, Определение ВС РФ от 16.08.2016 № 57-КГ16-7 и др.);

• банкротство стороны по договору (постановление АС Московской области от 14.03.2011 по делу № А41/1121, АС Северо-Кавказского округа от 27.01.2016 по делу № А32-18989/2015);

• увеличение арендной платы на рынке за имущество аналогичной категории (постановление АС Дальневосточного округа от 12.04.2016 по делу № А51-1763/2014, АС Северо-Западного округа от 21.07.2016 по делу № А32-18989/2015);

• ухудшение финансового состояния сторон по договору (постановление Президиума ВАС РФ от 30.11.2010 № 9600/1085);

• увеличение индекса цен на материалы (постановление АС Волго-Вятского округа от 20.05.2019 по делу № А82-16636/2018).

Судебная практика признает существенным изменением обстоятельств:

• изменение целевого назначения земельного участка (Определение ВС РФ от 29.10.2014 № 305-ЭС14-3504);

• изменение вида разрешенного использования земельного участка (постановление АС Московской области от 18.02.2016 по делу № А40-4581/2015; постановление Двенадцатого ААС от 16.02.2001 по делу № А57-11787/2010);

• банкротство контрагента (постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 02.06.2011 по делу № А03-6192/2010);

• количественное и качественное изменение характеристик участка (постановление АС Восточно-Сибирского округа от 16.10.2018 по делу № А33-34394/2017);

• необходимость выполнения дополнительных работ по усилению конструкций (постановление АС Дальневосточного округа от 17.05.2017 по делу № А73-11129/2016).

Далее докладчик обратился к последствиям расторжения договоров. К договорам подряда суд может применить концепцию сальдо — установить весь объем встречных предоставлений по договору и определить финальную обязанность одной из сторон. По крайней мере, последние решения ВС РФ лежат именно в этом русле (определения ВС РФ от 02.09.2019 № 304-ЭС19-11744, от 29.08.2019 № 305-ЭС19-10075 и от 29.01.2018 № 304-ЭС17-14946 и др.). Данную концепцию эксперт проиллюстрировал ситуацией, когда подрядчик не исполнил часть работ по договору или исполнил ее некачественно. У заказчика возникли убытки, и он не выплатил по этой причине вознаграждения подрядчику, плюс оставил себе гарантийное удержание. В этом случае процесс может происходить следующим образом. Суд определит все взаимные представления и определит, в какую из сторон по итогам расторжения договора будет присуждена какая-то денежная сумма.

При расторжении договора в порядке ст. 451 ГК РФ по общему правилу договор считается расторгнутым с момента вынесения судебного решения, но имеется возможность обосновать применения последствий как минимум с момента подачи иска. Имеется также судебная практика об учете добросовестности при расторжении договора по ст. 451 ГК РФ (постановления Президиума ВАС РФ от 30.11.2010 № 9600/10, от 30.03.2010 № 16283/09 и от 13.04.2010 № 1074/10).

Для соблюдения досудебного порядка следует иметь в виду, что условия расторжения либо изменения, которые пытались согласовать до обращения в суд, должны совпадать с исковыми требованиями по ст. 451 ГК РФ.

Эксперт предупредил и об основном риске подобных судебных разбирательств: вопрос включения требования о взыскании убытков при расторжении договора по ст. 451 ГК РФ до сих пор неоднозначно решается в судебной практике. Такие требования не всегда рассматриваются судами. Довольно существенно количество дел, в которых суды разграничивают основание для расторжения и возмещение. Если договор расторгается в порядке ст. 715 ГК РФ по причине вины подрядчика, то заказчик может требовать возмещения убытков. Если же договор расторгается по ст. 451 ГК РФ, говорить о возмещении не приходится.

Как отметил докладчик, п. 4 ст. 451 ГК РФ отдает приоритет расторжению договора, а не его изменению, хотя это и противоречит интересам оборота. Как бы то ни было, но регулирование у нас именно такое. Сторона должна доказать не только сам факт наличия существенных обстоятельств, потребовавших изменения обязательств, но и то, что расторжение договора противоречит общественным интересам либо принесет большие убытки, чем его изменение.

Но учитывая, что мир, и Россия в частности, столкнулись с невиданным ранее вызовом, влияние которого на сложившиеся экономические отношения трудно даже пока оценить, есть надежда на то, что, возможно, суды все-таки станут отдавать приоритет сохранению договора. А отсюда основная рекомендация: при формулировании требований заявлять именно требование об изменении условий договора, поскольку даже при неблагоприятном для стороны развитии ситуации у нее остается возможность изменить предмет иска.