Сегодня мы продолжим разговор об оспаривании решений общих собраний акционеров, начатый в прошлом номере (см. «Хвост виляет собакой: суды дают возможность миноритариям навязывать свою волю обществу», «ЭЖ-Юрист», № 31, 2020). Тема эта поистине неисчерпаема, а за практикой нужно следить в оба – она переменчива, как осенняя погода. Об удивительных случаях злоупотребления со стороны миноритариев, основаниях для признания ничтожными решений собраний и последствиях этого, о принципе эстоппель и новом инструменте для разрешения корпоративных споров читайте в нашем материале.
Судя по всему, суды, рассматривая корпоративные споры, черпают вдохновение в англосаксонской системе права справедливости. Российская практика стала в чем-то непредсказуемой, и не всегда понятно, в какой момент суд встанет на защиту миноритария, или, наоборот, не встанет. Об этом говорилось на вебинаре, организованном Адвокатским бюро «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры» (ЕПАМ). Спикерами мероприятия выступили Татьяна Невеева (советник судебно-арбитражной практики) и Станислав Добшевич (старший юрист судебно-арбитражной практики АБ «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры»).
Ничтожные решения собраний
Исходя из того, что мы сейчас видим в судебной практике, процедурным нарушениям стало придаваться большое значение. И этот вопрос многих беспокоит. Компании и их мажоритарные акционеры/участники стремятся сохранить решения, которые не могли бы быть оспорены, если бы оценивались неблагоприятные последствия, которые они повлекли для участников. Сегодня же часто случается так, что миноритарий находит формальное нарушение, без труда оспаривает решение собрания, и на этом его «миссия» заканчивается. Ему даже не нужно доказывать, что его права нарушены: решение собрания является ничтожным даже без судебного признания.
В результате подобных практик мы сейчас наблюдаем два «мейнстрима». Формальный подход говорит о том, что нельзя оставить в силе решение собрания, которое является ничтожным. Во-первых, критерий существенности нарушений, который закреплен в ст. 181.4 ГК РФ, касается оспоримых решений собраний, а ничтожные - это уже ст. 181.5 ГК РФ.
Цитируем документ
Решение собрания не может быть признано судом недействительным, если голосование лица, права которого затрагиваются оспариваемым решением, не могло повлиять на его принятие и решение собрания не влечет существенные неблагоприятные последствия для этого лица.
Пункт 4 ст. 181.4 ГК РФ
Во-вторых, Пленум ВС РФ в п. 109 постановления от 23.06.2015 № 25 (далее - Постановление) сказал, решение собрания не может быть признано недействительным в силу его оспоримости при наличии совокупности следующих обстоятельств: голосование лица, права которого затрагиваются этим решением, не могло повлиять на его принятие, и решение не может повлечь существенные неблагоприятные последствия для этого лица.
И наконец, п.10 ст. 49 Федерального закона от 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах» (далее – Закон об АО) и п.6 ст. 43 Федерального закона от 08.02.1998 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» (далее – Закон об ООО) гласят, что ничтожное решение собрания не имеет силы независимо от обжалования в судебном порядке.
Как правило, миноритарии, которые настаивают на признании решения собрания ничтожным, прибегают именно к такой аргументации, и утверждают, что исследовать неблагоприятные последствия для участников требуется только в случае, если собрание является оспоримым.
Однако, ситуация не так однозначна, как кажется на первый взгляд. Для того, чтобы оставить ничтожное решение собрания в силе существует ряд доводов (и это второй «мейнстрим»).
Парадокс, что тот самый Пленум в том же самом Постановлении сказал о том, что иск о признании недействительным (ничтожным) решения собрания может быть предъявлен только лицом, которое имеет охраняемый законом интерес в таком признании. Помимо этого, напомним, общие нормы Закона об АО и Закона об ООО говорят, что оспаривание возможно, только если решение собрания в принципе нарушает права и законные интересы участника общества либо акционера. Есть и процессуальная общая норма, которая применима во всех спорах (ч.1 ст.4 АПК РФ): в суд вправе обратиться только заинтересованное лицо, право которого нарушено или оспаривается. Таким образом, ссылка на указанные нормы позволяет оставить в силе ничтожное решение собрания.
Эксперты ЕПАМ рекомендуют активнее приводить данные доводы, поскольку суды все же понимают, что некоторые миноритарии часто спорят ради спора и их интерес заключается в корпоративном противостоянии, а не в том, чтобы получить какой-то результат. Хотя, справедливости ради, практика по данного вида спорам отнюдь не единообразна. И все же положительные для обществ решения есть.
Так, в деле №А40-152726/17 истец настаивал на признании решения собрания ничтожным по причине отсутствия кворума. Апелляционная инстанция признала решение собрания ничтожным, однако кассация, отменяя решение нижестоящей инстанции, указала, что истец не представил суду доказательств существенных неблагоприятных последствий, наступивших для него, для общества и для других акционеров (Постановление Арбитражного суда Московского округа от 27.04.2018 №Ф05-5113/18).
Ту же аргументацию, например, мы видим в Постановлении Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 10.06.2016 по делу №А32-27049/2015, Постановлении Десятого арбитражного апелляционного суда от 05.04.2012 по делу №А41-41616/11.
На стыке злоупотребления и процедуры
Особняком стоят дела, в которых основания для иска находятся на стыке злоупотребления правом и ничтожности решений собраний.
Истцы активно ссылаются на злоупотребление правом как на основание оспаривания в дополнение к общим основаниям недействительности. Они говорят: мало того что решение ничтожно (отсутствовал, допустим, кворум), оно принято с целью навредить нашим правам. И здесь суд обязательно должен будет исследовать вопрос вреда. Потому что здесь уже вопрос не ничтожности решения собрания по корпоративным основаниям, здесь вопрос именно ст. 10 ГК РФ, которая в качестве квалифицирующего признака содержит именно причинение вреда в ущерб интересам того акционера, который оспаривает данное решение собрания.
В качестве примера того, как можно отстоять решение собрания в суде, докладчик привел недавнее дело из собственной практики. Истцы сослались на ст. 45 Закона об ООО, указали на отсутствие кворума, но при этом ссылались на то что этот кворум не был собран специально, то есть было злоупотребление правом. И в связи с наличием данного злоупотребления, истцы со ссылкой на ст. 10 ГК РФ и норму Закона об ООО просили признать решение собрания ничтожным. При этом они уклонились от доказывания вреда. Ответчику удалось в суде апелляционной, потом и кассационной инстанции, доказать, что именно при применении ст. 10 ГК РФ истец, который пытается оспорить решение собрания, должен предоставить доказательства тому, какой вред был причинен принятым решением собрания. Как оказалось, это вполне рабочий аргумент, и суды его крайне адекватно воспринимают. У ст. 10 ГК РФ несмотря на редкость ее применения достаточно большая наработанная судебная практика и вопрос исследование вреда недобросовестного поведения судам понятен. Суды все же не поощряют «огульное поведение» истцов. А последние, если ссылаются на ст. 10 ГК РФ, по сути, сами себе связывают руки подобной аргументацией.
Эстоппель применим и в корпоративных делах
Довольно часто суды вспоминают про принцип эстоппель, разбирая корпоративные споры. Благо оснований для этого стороны конфликтов дают регулярно. Бывают просто потрясающие случаи злоупотреблений.
Так, некий генеральный директор, когда к нему были предъявлены определенные претензии как к руководителю, пытался… оспорить решение общего собрания о своем собственном назначении. Помимо пропуска исковой давности, суд отметил также недобросовестность поведения генерального директора и нарушение принципа эстоппель.
Цитируем документ
«Истец в настоящем споре заявляет о недействительности принятого общим собранием участников общества решении, при этом, ранее очевидно выразил свою волю и позицию относительно данного решения, не оспаривая его на протяжении длительного времени.
Указанные обстоятельства свидетельствуют о наличии в действиях истца признаков злоупотребления правом.
Суд первой инстанции в данном случае правомерно применил правовой механизм международного принципа эстоппель, который основывается на лишении недобросовестной стороны сделки права возражать по обстоятельствам, если ранее молчаливо с ним соглашалась, и выступает санкцией за его нарушение вследствие противоправного, непоследовательного поведения субъекта правоотношения».
Постановление Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 22.06.2020 №Ф02-2266/2020
Это дело, как и ряд других, показывают, что принцип эстоппель применим и в отношении собраний, а не только сделок.
Практика по оставлению в силе именно ничтожных решений собраний тоже не совсем однозначная. Эксперты ЕПАМ убеждены, что на самом деле позиция Верховного суда РФ, а ранее – ВАС РФ, предполагает возможности оставлении в силе даже ничтожного решения.
Так, в одном деле ВС РФ оставил в силе решение общего собрания несмотря на аргументы истцов о том, что вопрос о досрочном прекращении полномочий членов Правления не значился в повестке дня, а был поднят прямо на собрании (см. Определение ВС РФ от 29.07.2019 №307-ЭС19-11018 по делу №А56-55697/2017.
Но мы опять вынуждены напомнить, что практика по этой категории споров весьма противоречива. Вот пример. Решение собрания оспаривалось в связи с отсутствием кворума. Суд первой инстанции подчеркнул, что решение ничтожно, и поскольку оно на момент рассмотрения дела не подтверждено последующим решением, оно не может быть оставлено в силе. Суд кассационной инстанции возразил: решения на общем собрании принимались в отсутствии кворума, что в силу положений ст. 181.5 ГК РФ влечет их ничтожность и, как следствие, невозможность их подтверждения решением последующего собрания (Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 17.04.2019 №Ф01-422/2019 по делу №А28-2660/2018).
Право обжаловать решение собрания имеют участники/акционеры, голосовавшие против решения, а также не участвовавшие в голосовании. Если лицо воздержалось от голосования, то оно не имеет права на обжалование решения собрания (за исключением случаев нарушения волеизъявления лица при голосовании).
Лицо, не являющееся участником на момент принятия решения, не вправе его обжаловать – данное правило давно устоялось, подтверждено стабильной судебной практикой. Попытка обращения в Конституционный суд РФ оказалось неудачной. Заявители приобрели долю в обществе и попытались оспорить ничтожные решения о внесении изменений в устав, которые были приняты в условиях корпоративного конфликта с существенными нарушениями (в частности, отсутствовал кворум). Однако КС РФ подтвердил наличие права на оспаривание решений только участникам корпорации, для которых такое право является механизмом защиты их интересов. (Определение КС РФ от 06.06.2019 №1505-О).
Для лиц, не являвшихся участниками общества на момент принятия решения собрания, остается лишь возможность оспаривать сделки общества, когда они действуют от имени общества, в связи с чем «не является основанием для отказа в удовлетворении иска об оспаривании сделок общества тот факт, что участник, предъявивший иск от имени общества, на момент совершения сделки не был участником общества» (см. п.7 постановления Пленума ВС РФ от 26.06.2018 №27 «Об оспаривании крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность»).
Последствия недействительности сделок
Касательно последствий недействительности решений собрания, общий принцип достаточно стабильно поддерживается судебной практикой. В части корпоративных изменений (формирование органов управления, увеличение уставного капитала, изменение учредительных документов и т.д.), недействительность решения общего собрания, соответственно влечет недействительность того результата, достигнутого недействительным решением. .
В части взаимоотношений с третьими лицами ситуация прямо противоположная, судебная практика старается защищать добросовестных контрагентов и в этой связи недействительность решения собрания не влечет автоматическую недействительность сделок, которые были одобрены на собрании. Здесь интересно также отметить, что недействительность решения об избрание совета директоров, влечет за собой недействительность решений членов советов директоров. Если было признано недействительным решение об избрании генерального директора-единоличного исполнительного органа, то договоры, заключенные им не признаются недействительным, до тех пор, пока не вступит в силу соответствующее судебные решение.
Цитируем документ
«Суды пришли к выводу, что ничтожность решения годового общего собрания акционеров, на котором избран Совет директоров общества, влечет недействительность всех принятых этим Советом решений. Оснований не согласиться с выводами судов не имеется».
Постановление Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 29.07.2019№Ф02-2074/2019 по делу №А10-7285/2017.
Третейский судья разберет корпоративный спор
Достаточно недавно появился еще один инструмент для разрешения корпоративных споров – третейское разбирательство (ч.3 ст.225.1 АПК РФ). Хотя практика по нему еще не устоялась, этот инструмент еще формируется. Но запрос на него есть. Одним из его безусловных плюсов и адвокаты, и клиенты называют конфиденциальность.
Так вот, возвращаясь к третейскому разбирательству, у нас в 2016 году произошла его реформа.. Теперь у нас корпоративные споры все поделились на три части: неарбитрабельные, арбитрабельные, условно арбитрабильные корпоративные споры. Как раз к последнему относятся споры об оспаривании решений органов управления юридического лица и, как частный случай, оспаривание решений собраний. Почему такие споры условно арбитрабельные? Потому что к ним предъявляются повышенные требования, например:
-
в части института, который может их рассматривать, то есть это обязательно наличие у арбитражного учреждения статуса постоянно действующего (далее ПДАО, сейчас в России всего пять арбитражных учреждений получили такой статус).
-
наличие специальных правил рассмотрения корпоративных споров (из 5 ПДАО только 3 утвердили специальные правила рассмотрения корпоративных споров и депонировали их в Минюсте РФ).
-
местом арбитража должна быть Российская Федерация.
-
арбитражное соглашение должно быть заключено между юридическим лицом и всеми его участниками.
Этот инструмент недоступен для ПАО или для акционерных обществ с количеством участников более 1000. Но с другой стороны это хороший способ структурирования отношений, в том числе с иностранными контрагентами и когда у лица есть корпоративный договор и он создает общество для совместного ведения бизнеса в РФ. Здесь прямо сам закон просит о том, чтобы вы сделали соответствующую оговорку о третейском разбирательстве.
Выбирая третейский арбитраж надо обратить внимание на те специальные правила, которые депонированы в Минюсте РФ. Это крайне важно, поскольку, хотя в принципе арбитражная процедура славится своей гибкостью, это не в полной мере относится к корпоративным спорам. В их отношении существует ряд ограничений, которые содержатся в указанных правилах.
И напоследок, расскажем, какие арбитражные учреждения получили статус ПДАУ и депонировали правила арбитража корпоративных споров.
Это:
-
Международный коммерческий арбитражный суд при ТПП РФ (МКАС);
-
Российский арбитражный центр при Российском институте современного арбитража (РАЦ);
-
Арбитражный центр при РСПП.
-
К иностранным арбитражным учреждениям, получившим статус постояннодействующих арбитражных учреждений (HKIAC, VIAC) обращаться нельзя, поскольку правила арбитража корпоративных споров ими не были утверждены.
Редакция благодарит АБ «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры» за помощь в подготовке материала.