По общему правилу все имущество гражданина, имеющееся на дату принятия решения арбитражного суда о признании его банкротом и введении процедуры реализации имущества, а также выявленное или приобретенное после даты принятия указанного решения, составляет конкурсную массу и подлежит реализации с публичных торгов. Исключение составляет имущество, защищенное исполнительским иммунитетом. В частности, не подлежит включению в конкурсную массу единственное жилье должника, за исключением обремененного ипотекой. В материале рассмотрим злободневную проблему роскошного (дорогостоящего) единственного жилья, среди прочего — предоставление кредиторами должнику замещающего жилья.
В соответствии с п. 3 ст. 213.25 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее — Закон о банкротстве) из конкурсной массы исключается имущество, на которое не может быть обращено взыскание в соответствии с гражданским процессуальным законодательством. В частности, согласно абз. 2 ч. 1 ст. 446 ГПК РФ не может быть обращено взыскание на жилое помещение (или на его части), если для гражданина-должника и членов его семьи, совместно проживающих в этом помещении, оно является единственным пригодным для постоянного проживания (далее — единственное жилое помещение должника).
Первоначально данное правило, не учитывающее характеристики жилого помещения (его площадь и стоимость), было почвой для злоупотреблений со стороны недобросовестных должников в ходе исполнительного производства.
Еще в 2012 г. Конституционный суд РФ в постановлении от 14.05.2012 № 11-П высказывался о том, что исполнительский иммунитет должен распространяться на жилое помещение, которое по своим объективным параметрам является разумно достаточным для удовлетворения конституционно значимой потребности в жилище как необходимом средстве жизнеобеспечения. В связи с этим было рекомендовано внести законодательные изменения, учитывающие характеристики объекта недвижимости, в целях соблюдения баланса интересов как самого должника и членов его семьи, так и кредиторов.
Эти изменения так и не были внесены, а неясности абз. 2 ч. 1 ст. 446 ГПК РФ «перекочевали» в обособленные споры в рамках дел о банкротстве граждан.
Пользуясь указанными законодательными положениями, должники заявляли требования об исключении роскошного жилья, являющегося единственным, из конкурсной массы, в том числе в объединенных спорах, связанных с признанием сделок недействительными.
Добавил масла в огонь и Пленум ВС РФ, разъяснив в п. 4 постановления от 25.12.2018 № 48 «О некоторых вопросах, связанных с особенностями формирования и распределения конкурсной массы в делах о банкротстве граждан», что основной целью оспаривания сделок в рамках дела о банкротстве является возврат в конкурсную массу спорного имущества. В связи с этим не подлежит признанию недействительной сделка, направленная на отчуждение должником жилого помещения, если на момент рассмотрения спора в данном помещении продолжают совместно проживать должник и члены его семьи и если при возврате помещения в конкурсную массу оно будет защищено исполнительским иммунитетом (ст. 446 ГПК РФ).
Руководствуясь указанными разъяснениями, суды отказывали в признании сделки недействительной даже при наличии всех оснований недействительности (см., например, Определение Арбитражного суда Челябинской области от 15.03.2021 по делу № А76-177/2018).
Предоставление кредиторами должнику замещающего жилья
Понимая, что судебная практика отрицает возможность включения в конкурсную массу любого единственного жилья, даже роскошного, кредиторы предпринимали попытки предоставления замещающего жилья.
Например, в деле о банкротстве физического лица собранием кредиторов было принято решение предоставить должнику квартиру площадью 31,7 кв. м вместо квартиры площадью 147,3 кв. м, что не позволило исключить последнюю из конкурсной массы (см. постановление Арбитражного суда Уральского округа от 29.05.2020 № Ф09-8742/18 по делу № А60-56649/2017).
Еще один пример. В деле о банкротстве другого физического лица (№ А71-16753/2017) собранием кредиторов принято решение о предоставлении должнику жилья площадью 19,8 кв. м взамен квартиры площадью 40,3 кв. м, расположенной в том же городе. Суды апелляционной и кассационной инстанций, признавая такое решение законным, исходили из того, что:
-
должником не предпринимались меры по погашению кредиторской задолженности;
-
имеющаяся у него в собственности квартира не использовалась им в качестве жилой;
-
место фактического жительства должник не раскрывал;
-
в зарегистрированном браке не состоял;
-
нетрудоспособных лиц на иждивении не имел.
В связи с изложенным суды пришли к выводу, что предоставление должнику взамен принадлежащей ему квартиры иного жилого помещения, пригодного для проживания, позволит частично погасить требования кредиторов за счет продажи квартиры большей площади.
С таким подходом не согласился ВС РФ, указав, что решения, принимаемые на собрании кредиторов, не могут противоречить требованиям законодательства и приводить к нарушению конституционных прав гражданина-должника, включая право на жилище. Поскольку правила обмена роскошного жилья на необходимое не выработаны, а критерии определения того и другого законодательно не закреплены, то решение собрания кредиторов является недействительным (см. Определение ВС РФ от 29.10.2020 № 309-ЭС20-10004).
Эта позиция ВС РФ негативно сказалась на развитии практики замещающего жилья: суды повсеместно начали признавать недействительными такие решения собрания кредиторов.
Разрешению проблемы помогло постановление КС РФ от 26.04.2021 № 15-П (далее — Постановление № 15-П).
Эволюция судебных подходов
1. На пути восстановления прав конкурсных кредиторов
В Постановлении № 15-П рассматривался вопрос об ограничении применения правила об исполнительском иммунитете и о возможности предоставления замещающего жилья. До передачи дела в КС РФ финансовый управляющий предпринял попытку включить в конкурсную массу единственное жилье площадью 110,3 кв. м, приобретенное должником в период нарастания задолженности перед кредиторами. Используя ранее сложившийся подход, суды отказали в удовлетворении требований.
КС РФ, изучив назревшую проблему, пришел к следующим выводам. Абзац 2 ч. 1 ст. 446 ГПК РФ в дальнейшем не может служить нормативно-правовым основанием безусловного отказа в обращении взыскания на жилые помещения, в нем указанные, если суд считает необоснованным применение исполнительского иммунитета, в том числе при несостоятельности (банкротстве) гражданина-должника. В данном случае должны применяться положения жилищного законодательства, в частности ст. 50 ЖК РФ, и нормативные акты органов муниципальной власти, устанавливающие норму предоставления площади жилого помещения по договору социального найма.
Кредиторы вправе предоставить должнику замещающее жилье, площадь которого будет соответствовать указанной норме. При этом необходимо провести оценку рыночной стоимости жилого помещения, подпадающего под исполнительский иммунитет, с целью определения «положительного эффекта» на конкурсную массу должника в результате его реализации, а также сопоставить затраты на приобретение нового жилья и реализацию спорного.
Должнику может быть отказано в применении правила об исполнительском иммунитете, если установлено, что жилое помещение, формально защищенное таким иммунитетом, приобреталось со злоупотреблениями, наличие которых позволяет применить к должнику предусмотренные законом последствия в виде отказа в защите права (ст. 10 ГК РФ). В качестве примеров злоупотреблений КС РФ указал искусственное придание спорному жилью статуса единственного, приобретение жилья в период нарастания кредиторской задолженности, отчуждение имущества с целью невозможности удовлетворения требований конкурсных кредиторов.
Таким образом, Постановление № 15-П стало отправной точкой на пути защиты прав кредиторов и достижения баланса интересов сторон в деле о банкротстве.
2. Продолжение Верховным судом РФ положительного подхода КС РФ
(1) В Определении ВС РФ от 26.07.2021 № 303-ЭС20-18761 продолжена позитивная тенденция КС РФ, направленная на разрешение проблемы применения правила об исполнительском иммунитете, и даны ответы на вопросы относительно применения Постановления № 15-П. Высшая судебная инстанция обратила внимание на возможность обращения взыскания на жилье должника — при наличии у него права проживания совместно с родственниками на основании ч. 2 ст. 31 ЖК РФ. Это правило применимо, если должник злоупотребляет своими правами. Речь идет, например, о регистрации в спорном помещении исключительно с целью создания объекта, защищенного исполнительским иммунитетом, при отсутствии на то объективных причин. Ранее указанный довод прямо игнорировался судами.
Также ВС РФ разъяснил порядок предоставления кредиторами/финансовым управляющим замещающего жилья должнику взамен излишнего. Так, вопреки первоначально сложившейся практике (см. выше), итоговое решение должно приниматься арбитражным судом в порядке ст. 60 Закона о банкротстве (разрешение разногласий), а решение собрания кредиторов является предварительным этапом.
Констатировав компетентность собрания кредиторов, ВС РФ указал, что такое решение не должно оставить должника и членов его семьи без жилья и должно быть экономически целесообразным: сумма в виде разницы между выручкой от реализации спорного жилья и приобретением нового (замещающего) должна привести к эффективному пополнению конкурсной массы.
(2) В Определении ВС РФ от 30.08.2021 № 307-ЭС21-8025 подведены итоги спора о возможности включения в конкурсную массу должника квартиры, отчужденной по цепочке сделок.
ВС РФ обратил внимание на обстоятельства, сопутствовавшие совершению оспариваемой цепочки сделок. В связи с этим высшая судебная инстанция еще раз указала на необходимость исследования фактического проживания должника и членов его семьи в спорном жилье, нуждаемости в нем.
Кроме того, в анализируемом судебном акте изложены выводы и правовые позиции, которые помогают разрешению назревшей проблемы:
1. Несмотря на то что на момент совершения сделок должник имел статус индивидуального предпринимателя, коллегия допустила квалификацию сделки на основании ст. 10, 168 ГК РФ (сделка, совершенная при злоупотреблении правом) в совокупности со ст. 170 ГК РФ (мнимая сделка) (см. Определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 19.06.2020 по делу № А56-7844/2017, оставленное в силе). По общему правилу при рассмотрении аналогичных споров суды применяют положения специальных норм об оспаривании сделок — главу III.1 Закона о банкротстве.
2. ВС РФ обратил внимание на то, что сама по себе недоказанность признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества (как одной из составляющих презумпции цели причинения вреда) на момент совершения сделки не блокирует возможность квалификации оспариваемой сделки должника в качестве подозрительной. Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов может быть доказана и иным путем, в том числе на общих основаниях (ст. 9 и 65 АПК РФ).
3. ВС РФ указал, что «формальное» придание недвижимости статуса единственного жилья в виде регистрации в нем не может являться основанием для применения ст. 446 ГПК РФ.
4. Наконец, было подчеркнуто, что, отчуждая недвижимое имущество, должник выражает волю на отказ от исполнительского иммунитета, следовательно, его последующее заявление не может быть удовлетворено (ст. 10 ГК РФ).
3. Защита прав добросовестного приобретателя в контексте правила об исполнительском иммунитете в отношении единственного жилья
Рассматривая вопрос о применении правила об исполнительском иммунитете, нельзя не остановиться на недавнем постановлении КС РФ от 03.02.2022 № 5-П относительно защиты прав добросовестного покупателя, приобретшего квартиру по недействительной сделке в преддверии банкротства банка.
До подачи заявителем (он же покупатель спорной квартиры) жалобы в КС РФ арбитражные суды, рассматривая обособленный спор, исходили из того, что квартира в Санкт-Петербурге, площадью 273,8 кв. м и рыночной стоимостью 35,68 млн руб., была отчуждена должником (банком) за 10,9 млн руб., причем случилось это за два месяца до введения в банке временной администрации.
Суды признали недействительным договор купли-продажи квартиры на основании п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве (неравноценное встречное предоставление) и применили последствия недействительности сделки, обязав покупателя возвратить банку квартиру, а банк — вернуть заявителю деньги в размере цены квартиры по договору (10 950 000 руб.). Кроме того, был признан недействительным договор залога квартиры, заключенный покупателем с иным банком; постановлено было погасить запись об ипотеке в ЕГРН (дело № А56-68699/2016).
Учитывая, что в отношении банка-продавца было возбуждено дело о банкротстве, покупателю пришлось бы включаться в реестр требований кредиторов и наряду с остальными дожидаться распределения конкурсной массы. В результате заявитель мог столкнуться с тем, что деньги, уплаченные за квартиру, не будут ему возвращены.
КС РФ, рассматривая жалобу заявителя, обратил внимание на то, что в действующем законодательстве отсутствуют механизмы, гарантирующие в рамках процедур банкротства реальное и оперативное получение денежных средств гражданином, купившим квартиру — единственное жилье — по договору купли-продажи, который впоследствии был признан недействительным на основании положений Закона о банкротстве. И это, отметил суд, может оказаться причиной тяжелой жизненной ситуации такого гражданина.
КС РФ подчеркнул: «…положения п. 1 ст. 61.2 и п. 11 ст. 189.40 Закона о банкротстве не согласуются с требованиями ст. ст. 40 (ч. 1), 55 (ч. 3) Конституции Российской Федерации в той мере, в какой они в системе действующего правового регулирования не гарантируют реального получения гражданином ранее уплаченных по этому договору денежных средств, которые могли бы быть использованы для удовлетворения его потребности в жилище».
КС РФ пришел к выводу, что до устранения указанных законодательных пробелов денежные средства, уплаченные покупателем-гражданином за квартиру, должны передаваться гражданину, а остальная часть средств, если таковые выручены, подлежит включению в конкурсную массу. До получения денег, а также в течение установленного судом разумного срока после их получения гражданин должен сохранять право пользования жилым помещением, о чем необходимо проинформировать участников банкротных торгов.
Стоит согласиться с этой правовой позицией. Порой жертвами подобных сделок становятся граждане, отдавшие за жилье последние деньги.
При этом в отличие от внебанкротных споров о признании сделок недействительными, когда имущество возвращается реальному лицу, с которого есть возможность взыскать денежные средства в порядке реституции, в рамках дела о банкротстве имущество поступает в конкурсную массу и, помимо покупателя, в реестре требований кредиторов может быть не один десяток лиц (особенно в делах с банками). В такой ситуации возможность получить денежные средства для покупателя становится ничтожно мала. По наиболее вероятному сценарию покупатель останется и без денег, и без жилья, что было бы несправедливо.
4. Отчуждение земельного участка без указания на находящийся на нем объект недвижимости как основание ничтожности сделки
Продолжая тему обособленных споров в делах о банкротстве, связанных с жилыми помещениями, стоит обратить внимание на Определение ВС РФ от 14.02.2022 № 306-ЭС16-9556 (6).
Ключевым моментом, на который обратил внимание ВС РФ в этом определении, является признание ничтожным, в силу положений земельного законодательства, договора купли-продажи земельного участка без одновременного отчуждения находящегося на нем объекта незавершенного строительства и, как следствие, необходимость включения в конкурсную массу таких объектов недвижимости.
Одной из проблем, существующих в судебной практике при разрешении банкротных споров, является разграничение общих и специальных оснований оспаривания сделок.
Несмотря на то что в п. 4 ст. 35 ЗК РФ установлен прямой запрет на отчуждение земельного участка без расположенного на нем объекта недвижимости под страхом ничтожности, банкротные суды отрицают возможность признания сделок недействительными по данному основанию, ссылаясь на наличие специальных норм — ст. 61.2 Закона о банкротстве (см., например, постановление Арбитражного суда Уральского округа от 17.09.2021 по делу № А76-177/2018), что порой препятствует возврату имущества в конкурсную массу.
В рассматриваемом деле ВС РФ обратил внимание на то, что ранее конкурсный управляющий обращался в арбитражный суд с требованиями о признании незаконными действий Росреестра по регистрации перехода права собственности на земельный участок без надлежащей проверки нахождения на нем объектов недвижимости. Заявленные требования были удовлетворены, в результате чего спорные объекты недвижимости зарегистрированы за должником.
В рассматриваемом деле ВС РФ совершенно справедливо указал, что судебными актами о признании незаконными действий по регистрации фактически констатирована ничтожность договора купли-продажи, поскольку нарушен основной принцип земельного законодательства — принцип единства судьбы земельных участков и прочно связанных с ними объектов недвижимости (подп. 5 п. 1 ст. 1, п. 4 ст. 35 ЗК РФ).
Такие выводы были сделаны несмотря на то, что в рамках дела о банкротстве должника указанный договор оспаривался по специальным основаниям главы III.1 Закона о банкротстве, однако в удовлетворении требований было отказано в связи с совершением сделки за периодом подозрительности — сделка была совершена за три года до возбуждения дела о банкротстве.
Полагаем, что этот судебный акт может оказать положительное влияние на судебную практику при разрешении банкротных споров, поскольку ВС РФ фактически выделил критерий выхода за пределы подозрительности для оспаривания сделок, установленный ст. 61.2 Закона о банкротстве, — нарушение принципа единства земельного участка и объектов недвижимости, находящихся на нем. В результате конкурсные кредиторы смогут получить удовлетворение своих требований с гораздо большей вероятностью — благодаря возврату в конкурсную массу незаконно отчужденного имущества.
***
В настоящее время судебная практика, связанная с вопросами жилищных споров в делах о банкротстве, в том числе связанных с применением правила об исполнительском иммунитете, находится на пике развития. Вопросы, назревшие еще десять лет назад, так и не были разрешены законодателем, в связи с чем КС РФ, а за ним и ВС РФ пытаются восполнить эти пробелы, восстанавливая баланс интересов сторон банкротных споров.