Раздел совместно нажитого имущества супругов при разводе может касаться не только недвижимости, но и довольно специфических активов: корпоративных прав в компаниях и долгов супругов. В то же время при разрешении таких споров сформировались определенные тенденции. К ним можно отнести оценку отношений супругов с точки зрения обязательственного права, при этом юридически значимым обстоятельством в делах о разделе имущества может являться момент, с которого супруги перестали жить вместе и вести общее хозяйство. В материале рассмотрим особенности раздела долей супругов, а также их долгов и случаи совместного банкротства супругов на примерах из актуальной судебной практики.
В проекте федерального закона № 835938-7 «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации (в части имущественных отношений супругов)» (далее — законопроект), внесенном на рассмотрение в Госдуму, основной идеей является перевод отношений супругов из сферы вещного права в сферу обязательственного.
Спустя 26 лет действия СК РФ уже нет сомнений, что необходимость соответствующих изменений назрела, поскольку действующее регулирование не удовлетворяет актуальным запросам общества и не позволяет эффективно делить имущество супругов при разводе, не обесценивая его и не порождая новых споров после состоявшегося раздела.
Корпоративные права: стабильность состава участников
При разделе долей супругов в хозяйственных обществах существует ряд особенностей, подлежащих обязательному учету: возможность введения супруга в состав участников общества после выдела его доли, степень его вовлеченности и заинтересованности в ведении бизнеса, порядок расчета стоимости действительной доли в целях определения размера причитающейся компенсации и многие другие.
Переход доли в уставном капитале общества к супругу, который ранее не был его участником, в результате раздела совместно нажитого имущества не влечет автоматически приобретения им статуса участника общества (Определение ВАС РФ от 18.06.2012 № ВАС-6886/12 по делу № А63-819/2011).
КС РФ указал на то, что доля в уставном капитале не является простым набором имущественных прав, поскольку ее обладатель связан определенными обязанностями (Определение КС РФ от 03.07.2014 № 1564-О). Например, он имеет право на распределение прибыли, право присутствовать и голосовать на общем собрании, отчуждать свою долю и т.д.
В одном из дел ВС РФ обязал супруга, приобретающего право на долю в уставном капитале общества в результате раздела общего имущества, соблюсти необходимую корпоративную процедуру и получить согласие других участников на вхождение в их состав.
Между тем решение регистрирующего (налогового) органа о внесении сведений в ЕГРЮЛ о супруге как участнике общества само по себе не ведет к возникновению у указанного лица корпоративных прав (Определение ВС РФ от 06.04.2021 № 305-ЭС20-22249 по делу № А40-324092/2019).
Данная позиция ранее неоднократно высказывалась как арбитражными судами, так и судами общей юрисдикции (постановление Арбитражного суда Московского округа от 28.12.2016 № Ф05-19118/2016 по делу № А40-19876/16; Определение Второго кассационного суда общей юрисдикции от 09.06.2020 по делу № 88-6720/2020, 2-193/2019; Апелляционное определение Московского городского суда от 22.12.2016 по делу № 33-46364/2016.).
Это порождает новые иски, например, к бывшему супругу — об оспаривании сделок с долями, к обществу — о взыскании действительной стоимости доли, убытков с топ-менеджеров, истребовании документов, оспаривании сделок с контрагентами, корпоративных решений и действий, размытия доли, исключения из состава участников и другие. Как результат, это затрудняет осуществление деятельности обществами, их развитие и негативно влияет на стабильность гражданского оборота.
Общий подход свидетельствует о том, что участники общества, как правило, заинтересованы в стабильности корпоративных и гражданских отношений, поэтому не приветствуют неконтролируемое и свободное вхождение в состав компании новых членов и их зависимость от семейных или наследственных событий.
В соответствии с правовой позицией, выраженной в определении Конституционного суда РФ, такой подход по своему характеру является диспозитивным и предоставляет возможность предусмотреть в уставе общества запрет на отчуждение доли с целью согласования воли его участников и обеспечения баланса их интересов и интересов общества в целом (Определение КС РФ от 21.12.2006 № 550-О).
Таким образом, подавляющая часть судебной практики исходит из необходимости сохранения стабильного состава участников общества и признания их права договориться о необходимости получения согласия в случае включения новых членов.
В случае, когда суд все-таки присуждает супругу в порядке раздела совместно нажитого имущества долю в уставном капитале общества, отчуждение долей которого третьим лицам ограничено, такой супруг вправе обратиться к обществу с требованием о вхождении в состав его участников. Право на получение им действительной стоимости доли возникает только в случае отказа других участников в переходе прав на долю или ее часть к нему.
В соответствии с п. 2 ст. 21 Федерального закона № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» продажа либо отчуждение иным образом доли или части доли в уставном капитале общества третьим лицам допускается, если это не запрещено уставом общества. При этом статья охватывает отношения в связи с совершением участником общества гражданско-правовых сделок (покупка или продажа доли, уступка доли или части участникам общества или третьим лицам), в связи с чем не может быть применена к отношениям по поводу перехода доли к супругу, который не является членом общества при разделе совместно нажитого имущества супругов (Определение ВС РФ от 03.06.2014 № 5-КГ14-9).
Необходимость получения такого согласия может быть предусмотрена в уставе общества с ограниченной ответственностью, например, путем указания на то, что «переход доли в уставном капитале общества [осуществляется] с согласия участников» (постановления ФАС Уральского округа от 25.03.2013 № Ф09-1294/13 по делу № А71-8621/2012, Третьего ААС от 23.10.2017 по делу № А33-8124/2017).
Напротив, суды могут отказать в удовлетворении требований в связи с тем, что устав общества не содержит положений о запрете на отчуждение доли третьему лицу либо о получении согласия на вступление таких лиц от всех участников юридического лица, а право преимущественной покупки доли или ее части у участника хозяйствующего субъекта возникает лишь в случае отчуждения по договору купли-продажи (Определение ВС РФ от 01.06.2020 № 301-ЭС20-6867 по делу № А79-3015/2019).
При этом в случае спора о разделе такой доли между супругами как совместно нажитого имущества суд учитывает редакцию устава, действовавшую на момент принятия иска к рассмотрению. Изменение устава в процессе его рассмотрения может быть признано злоупотреблением правом (Определение ВС РФ от 28.05.2021 № 305-ЭС21-2460 по делу № А40-225150/2019.).
При этом бывший супруг учредителя или супруг участника компании не лишен права просить взыскать действительную стоимость доли в уставном капитале общества без наделения его статусом участника (Определение ВС РФ от 15.02.2016 № 310-ЭС15-18228 по делу № А48-5675/2014).
При выходе участника из общества или отчуждении им доли по заниженной стоимости ее действительная стоимость определяется с учетом рыночной стоимости недвижимого имущества, отраженного на балансе общества (постановления Президиума ВАС РФ от 17.04.2012 № 16191/11, от 06.09.2005 № 5261/05 и от 26.05.2009 № 836/09, Определение ВС РФ от 19.08.2019 № 301-ЭС17-18814 по делу № А43-1397/2017).
Для ее оценки необходимо установить стоимость чистых активов общества, определив рыночную стоимость недвижимого и движимого имущества, находящегося на балансе общества на последний отчетный период, предшествовавший дате вступления в законную силу решения суда об исключении участника из общества (постановление Арбитражного суда Московского округа от 05.05.2021 № Ф05-2595/2019 по делу № А40-222259/2017).
При этом выплата действительной стоимости доли невозможна при наличии отрицательной разницы между стоимостью чистых активов общества и размером его уставного капитала. В этом случае суды не признают нарушений имущественных прав супруга на долю (Определение ВС РФ от 01.03.2022 по делу № 5-КГ22-3-К2).
В целях решения части указанных проблем законопроект предусматривает признание права участия в хозяйственном обществе в размере не менее 10% неделимым с выплатой супругу — не участнику общества денежной компенсации.
Увеличение уставного капитала общества может быть признано «размытием доли» и злоупотреблением правом (постановление Восемнадцатого ААС от 07.02.2020 № 18АП-20092/2019 по делу № А47-2062/2019).
Так, например, решение общего собрания участников об увеличении уставного капитала за счет внесения дополнительных вкладов может быть признано недействительным в случае, если его принятие не обусловлено интересами общества, например необходимостью привлечения значительного объема денежных средств для осуществления его деятельности, и привело к уменьшению доли участников, не согласных с таким увеличением (п. 12 Обзора судебной практики по некоторым вопросам применения законодательства о хозяйственных обществах, утв. Президиумом Верховного суда РФ 25.12.2019).
В другом деле увеличение уставного капитала в процессе рассмотрения дела о разделе имущества супругов более чем в 300 раз было признано судом злоупотреблением правом и стало правовым основанием для взыскания половины стоимости 20% общества, а не 0,06%, образовавшихся после такого увеличения (Апелляционное определение Московского городского суда от 14.01.2021 по делу № 33-125/2021, Определение Второго кассационного суда общей юрисдикции от 13.05.2021 по делу № 88-10462/2021.).
Долги супругов: бремя доказывания общности обязательства
Юридически значимым обстоятельством в делах о разделе имущества является момент, с которого супруги перестали жить вместе и вести общее хозяйство. Именно по состоянию на этот момент суд определяет состав совместно нажитого имущества, подлежащего разделу (определения ВС РФ от 03.03.2020 № 46-КГ19-32, от 18.05.2021 № 72-КГ21-1-К8, от 22.01.2019 № 4КГ18-90).
О фактическом распаде семьи может, например, свидетельствовать дата прекращения совместного проживания супругов, указанная одним из них в исковом заявлении о расторжении брака и не оспоренная другим в ходе рассмотрения дела судом (Апелляционное определение Московского городского суда от 16.03.2018 по делу № 33-10464/2018).
Вместе с тем доказательством сохранения семейных отношений после заявленной даты может служить проживание сторон на одной жилой площади1, их общение после рождения общего ребенка2, переписка с обсуждением совместного приобретения нового имущества3.
В таких случаях дата фактического распада семьи может совпадать с датой подачи искового заявления о расторжении брака в суд или датой вынесения судом решения о расторжении брака. Показания свидетелей как единственное доказательство не являются достаточными в целях определения момента прекращения семейных отношений (Определение Московского областного суда от 09.02.2012 по делу № 33-2557/2012)
Кроме активов, в состав совместно нажитого имущества входят и пассивы, то есть долги супругов, которые возникли в период брака в интересах семьи по инициативе обоих из них, или личные обязательства одного из супругов, при условии, что все полученное по ним было использовано на нужды семьи (определения ВС РФ от 03.03.2015 № 5-КГ14-162, от 29.01.2019 № 18-КГ18-242, от 24.09.2019 № 18-КГ19-94).
В случае действия презумпции совместной собственности супругов бремя доказывания факта принадлежности имущества на праве личной собственности одному из супругов лежит на том из них, который требует его исключения из раздела.
В случае заключения одним из супругов договора займа или совершения иной сделки, связанной с возникновением долга, такой долг может быть признан общим лишь при наличии обстоятельств, вытекающих из п. 2 ст. 45 СК РФ, бремя доказывания которых лежит на супруге, претендующем на распределение долга (п. 5 Обзора судебной практики Верховного суда РФ № 1 (2016), утв. Президиумом Верховного суда РФ 13.04.2016; определения ВС РФ от 29.01.2019 № 18-КГ18-242, от 17.01.2017 № 4-КГ16-67, от 17.08.2021 № 5-КГ21-91-К2).
Для этого необходимо привести доказательства использования всех заемных средств на нужды семьи (Определение ВС РФ от 01.02.2022 № 5-КГ21-169-К2).
В судебной практике такими доказательствами служат траты на развитие семейного бизнеса4, покупку недвижимости5, ремонт совместного жилья, предметы мебели, оплату ежедневных расходов (продуктов питания, лекарств, заправку автомобиля), совместного отпуска, коммунальных услуг6 и т.д.
Так, Ставропольский краевой суд в Апелляционном определении от 11.06.2013 по делу № 33-3151/13 назвал семейными нуждами «расходы, направленные на удовлетворение личных, семейных, домашних и иных нужд, не связанных с осуществлением предпринимательской деятельности. В частности, они могут быть направлены на обеспечение потребностей как семьи в целом, например, расходы на питание, оплату жилья, коммунальные услуги, организацию отдыха, так и на каждого из ее членов, например, расходы на обучение и содержание детей, оплату обучения одного из супругов, медицинское обслуживание членов семьи». Аналогичной позиции придерживается и Белгородский областной суд (апелляционные определения Ставропольского краевого суда от 11.06.2013 по делу № 33-3151/13; Белгородского областного суда от 03.09.2013 по делу № 33-3046/2013).
В случае кредитных договоров, помимо цели, на которую выдавался кредит, учету также подлежат обстоятельства, свидетельствующие о том, на что фактически были израсходованы полученные денежные средства7 (например, приобретение движимого или недвижимого имущества, которым пользуется единолично один из супругов, участие в букмекерских конторах и т.д.). Таким образом, само по себе заключение кредитных договоров или принятие иного долгового обязательства в период брака и совместного проживания в нем не будет свидетельствовать о том, что долг будет являться совместным и подлежать разделу между супругами.
Законопроект предлагает ввести презумпцию общности долгов супругов (по аналогии с презумпцией общности приобретаемого в браке имущества). Следует предположить, что бремя доказывания того, что долг является личным, будет лежать на супруге, претендующем на его исключение из раздела. Такой супруг должен будет обосновать, что спорное обязательство возникло в период раздельного проживания супругов и прекращения между ними семейных отношений либо что полученное по нему было использовано не на нужды семьи.
Банкротство: перспективы совместного банкротства
В настоящее время процедура совместного банкротства супругов законодательно прямо не предусмотрена. При одновременном возбуждении дел о банкротстве каждого из них возможно объединение дел в одно производство. Такое объединение — право, а не обязанность суда, в связи с чем практика рассмотрения соответствующих заявлений не является единообразной. При объединении дел в одно производство суды, как правило, в качестве основания указывают, что такой подход способствует целям процессуальной экономии и упрощает порядок реализации имущества и распределения средств по общим обязательствам супругов (постановление Восьмого ААС от 29.03.2019 по делу № А81-3290/2017).
Однако даже при наличии общих обязательств8 и/или общей собственности9 суды могут отказаться рассматривать дела совместно.
В свою очередь, законопроект предполагает внедрение института совместного банкротства, а также уточнение соответствующих процедур применительно к случаям, когда должник является участником отношений общей совместной собственности супругов (бывших супругов).
При банкротстве одного из супругов второй имеет право участвовать в решении вопросов, связанных с реализацией общего имущества. В отсутствие брачного договора (соглашения о разделе имущества) или судебного акта о его разделе доли супругов в совместно нажитом имуществе предполагаются равными. Супруг должника также имеет право участвовать в процессе утверждения порядка реализации такого имущества, разрешать разногласия по вопросам распределения денежных средств от его реализации, возражать против признания требования кредитора супруга-должника из общего обязательства супругов, обратиться с требованием о разделе общего имущества, а также с заявлением об исключении активов из конкурсной массы.
Спор о разделе совместно нажитого имущества супругов, даже в случае возбуждения процедуры банкротства в отношении одного из них, подлежит рассмотрению в суде общей юрисдикции (Определение ВС РФ от 06.03.2018 № 6-КГ18-1).
Супруг должника имеет право получить денежные средства в размере половины средств, вырученных от реализации общего имущества с учетом всех погашенных общих долгов (п. 8 постановления Пленума ВС РФ от 25.12.2018 № 48 «О некоторых вопросах, связанных с особенностями формирования и распределения конкурсной массы в делах о банкротстве граждан»).
Законопроект предусматривает, что по ходатайству стороны суд может указать в определении о завершении реализации имущества гражданина, что последствия признания гражданина банкротом не применяются к этому супругу, если наступлению совместного банкротства способствовало поведение другого супруга. В настоящее время практика, которая бы позволяла привлечь к такой ответственности, отсутствует.
В то же время указанная статья является продолжением положений ч. 2 ст. 39 СК РФ, в соответствии с которой возможно отступление от равенства долей супругов в их общем имуществе исходя из заслуживающего внимания интереса одного из супругов, в частности, в случаях, если другой супруг расходовал общее имущество супругов в ущерб интересам семьи.
1 Апелляционное определение Московского городского суда от 16.12.2019 № 33-56188/2019.
2 Определение Московского городского суда от 21.02.2018 № 4г-1800/2018.
3 Апелляционное определение Московского городского суда от 06.12.2019 по делу № 33-52016/2019.
4 Пункт 5 Обзора судебной практики Верховного суда РФ № 1 (2016) (утв. Президиумом Верховного суда РФ 13.04.2016).
5 Пункт 5 Обзора судебной практики Верховного суда РФ № 1 (2016) (утв. Президиумом Верховного суда РФ 13.04.2016).
6 Решение Кировского районного суда г. Самары от 29.02.2016 по делу № 2-538/16.
7 Определение ВС РФ от 17.08.2021 № 5-КГ21-91-К2.
8 Постановление Третьего ААС от 26.08.2020 по делу № А33-29336/2019.
9 Постановление Четвертого ААС от 02.06.2020 по делу № А19-19812/2017.