Стратегия, нацеленная на экспорт водорода из России, — нецелесообразна

Такой вывод делают эксперты Института проблем естественных монополий (ИПЕМ) в аналитическом докладе «Водород: формирование рынка и перспективы России».

В силу ограниченности места из обстоятельной и очень интересной работы ученых ИПЕМ пришлось уделить внимание на полосе только одной главе, но, как представляется, главной — о перспективах России в сфере водородной энергетики. Главной она видится потому, что авторы доклада ставят в ней принципиальные вопросы ребром. Ответ на один из них вынесен в заголовок, а еще важнее сомнение ученых вообще в целесообразности перевода мировой экономики на водородную энергию.

Возможные конкуренты

Сравнивая потенциальных экспортеров водорода по некоторым показателям, характеризующим их сильные и слабые стороны в этой сфере (см. таблицу), эксперты ИПЕМ отмечают, что в каждой из рассмотренных стран есть и те, и другие. При этом, по их оценке, наиболее выигрышно среди прочих стран выглядит Австралия, в которой действуют ВИЭ с самой высокой (среди потенциальных рассмотренных экспортеров) установленной мощностью, уже есть действующие предприятия по производству «возобновляемого» водорода и опыт в технологиях улавливания и хранения СО₂ для развития производства «низкоуглеродного» водорода, а также заключены соглашения о сотрудничестве с тремя возможными импортерами. В то же время географическое положение Австралии обусловливает длинное плечо перевозок, в особенности со странами ЕС, а высокий уровень дефицита пресной воды — необходимость строительства дополнительных мощностей ВИЭ для опреснительных станций.

Благоприятны также перспективы Норвегии как потенциального поставщика водорода в Евросоюз.

Развитие производства «чистого» водорода в Чили потребует значительных вложений, главным образом на строительство мощностей ВИЭ, которые понадобятся в том числе для работы опреснительных предприятий. Авторы доклада считают, что даже если в Чили действительно будет налажено производство самого дешевого «возобновляемого» водорода, существенную долю затрат обеспечит его транспортировка, во всяком случае в кратко- и среднесрочной перспективе.

В странах Ближнего Востока (Саудовская Аравия, Оман, ОАЭ) основной проблемой является очень высокий уровень дефицита пресной воды. При этом их стоит рассматривать как серьезных конкурентов России, поскольку эти государства заключили целый ряд международных соглашений о сотрудничестве. Благодаря географическому положению этих ближневосточных стран экспорт водорода и продуктов на его основе может осуществляться морским транспортом как в страны ЕС, так и в страны Азии. В 2020—2021 гг. уже была осуществлена транспортировка «низкоуглеродного» аммиака из Саудовской Аравии и ОАЭ в Японию.

Что касается стран Африки (Марокко, Тунис, Намибия, Мавритания), то их амбиции как поставщиков водорода напрямую зависят от финансирования со стороны ЕС и политических решений, в том числе внутренних.

Как «запрягает» Россия

Перспективы России в качестве экспортера водорода на мировые рынки на фоне рассмотренных стран аналитики ИПЕМ видят умеренными. Основные преимущества страны — близость к потенциальным рынкам сбыта и наличие значительных ресурсов пресной воды. В число слабых сторон входит низкий уровень международной активности в данном направлении и отсутствие апробированных в России технологий как по производству «низкоуглеродного» и «возобновляемого» водорода, так и по его транспортировке. К примеру, все страны, нацеленные прежде всего на производство «низкоуглеродного» водорода, за исключением РФ, имеют опыт реализации технологий улавливания и хранения углекислого газа.

Для оценки перспектив России эксперты также рассматривают данные о планируемых объемах импорта и экспорта водорода некоторых стран, взятые из стратегических документов. В частности, потребности Японии в водороде, обозначенные в водородной «дорожной карте» страны, теоретически могут быть удовлетворены Австралией и Чили как к 2030 г., так и к 2050 г. В то же время авторы анализа рекомендуют учитывать, что водородные стратегии этих стран предполагают диверсификацию поставок водорода и выход также на другие рынки. Потребности Германии к 2030 г. могут быть довольно существенными, чем Россия могла бы воспользоваться при благоприятных обстоятельствах. В то же время оптимистические планы России по экспорту 30 млн т водорода к 2050 г. в ИПЕМ кажутся не вполне обоснованными с учетом того, что Япония к этому периоду планирует потреблять только 5—10 млн т. В этой связи показатель в 11 млн т ученым института видится оптимальным при условии форсирования сотрудничества с Японией (а также Южной Кореей).

Эксперты признают, что доля условности таких оценок чрезвычайно высока, поскольку данные есть далеко не по всем странам, они неполные и не вполне репрезентативные, но тем не менее позволяют сделать некоторые выводы. К примеру, о важности скорости, с которой должны приниматься решения, в том числе о международном сотрудничестве в сфере водорода; о важности развития технологий для занятия своей ниши на зарождающемся мировом рынке водорода.

Оно нам надо?

В программе развития низкоуглеродной водородной энергетики, подготовленной Минэнерго, в качестве одного из потенциальных импортеров российского водорода указывается Китай. Однако перспективы сотрудничества России и КНР в сфере водорода невелики, поскольку, как отмечено в другой главе доклада, Китай планирует обеспечивать себя водородом самостоятельно.

Более того, сложная геополитическая ситуация, возникшая в начале 2022 г., ставит под вопрос экспортные перспективы России в целом и по водороду в частности. Все главные потенциальные партнеры страны по торговле водородом (Германия, Япония, Южная Корея) вошли в перечень недружественных стран. Авторы анализа не исключают, что в будущем ситуация может измениться, но делают вывод, что сейчас стратегия, ориентированная на экспорт водорода из России, — нецелесообразна.

России, считают они, необходимо создавать и развивать технологии производства низко- и безуглеродного водорода, а также его хранения и транспортировки в первую очередь для увеличения внутреннего потребления Н₂. В том случае, если отечественные водородные технологии по уровню технологической готовности будут соответствовать мировым, обеспечение экспортных поставок в необходимом объеме при наличии благоприятной конъюнктуры не вызовет проблем. В ином случае, по мнению аналитиков ИПЕМ, даже своевременный выход на проектную производственную мощность предприятий по производству «голубого» и «зеленого» водорода может не привести к положительному экономическому эффекту, например из-за отсутствия налаженных каналов сбыта Н₂ за рубеж и ограниченности направлений потребления на внутреннем рынке. Эксперты считают, что инвестиции (в особенности из федерального бюджета) в первую очередь необходимо направить на НИР и НИОКР в сфере водородных технологий, а также строительство пилотных установок.

И в заключение — пожалуй, главное, о чем сказали авторы доклада. В основе идеи масштабного использования водорода — его климатическая нейтральность. Однако существуют исследования, в которых рассматривается вклад непосредственно водорода в парниковый эффект: указывается, что он является косвенным парниковым газом, увеличение его концентрации в атмосфере приведет к росту содержания в ней метана. Влияние водорода на уровень парниковых газов в атмосфере подтверждает и недавнее исследование ученых из США, изучавших образцы керна антарктического льда. «К сожалению, в настоящее время эти фундаментальные вопросы поднимаются крайне редко и не принимаются во внимание при принятии стратегических решений», — грустно констатируют эксперты ИПЕМ.

Сравнение России и ее потенциальных конкурентов по экспорту водорода

Источник: составлено ИПЕМ.

Сокращения: н.-угл. — «низкоуглеродный», возоб. – «возобновляемый».

* Соглашение о сотрудничестве в сфере водорода между Марокко и Германией было заключено в июне 2020 г. В мае 2021 г. его действие было прекращено Марокко