Действующее законодательство не дает четкого определения понятия «преступления, совершенного в связи с предпринимательской или иной экономической деятельностью». Ситуацию может изменить законопроект о внесении изменений в ст. 5 УПК РФ.
Положениями ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ, устанавливается особый порядок применения меры пресечения в отношении лиц, совершивших экономические преступления. При этом отнесение преступления именно к разряду экономических может быть условным либо безусловным.
Например, преступления, предусмотренные ст. 171 УК РФ «Незаконное предпринимательство» или ст.199 УК РФ «Уклонение от уплаты налогов организацией» являются экономическими безусловно, то есть в любом случае, независимо от способов, мотивов и обстоятельств их совершения.
Однако, преступления, предусмотренные ч. 1-4 ст. 159, ст. 159.1 - 159.3, 159.5, 159.6 – (мошенничество и его различные виды), 160 (присвоение или растрата), 165 (причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием без признаков хищения) и 201 (злоупотребление полномочиями в коммерческой организации) УК РФ, закон признает экономическими только при условии если эти преступления совершены «индивидуальным предпринимателем в связи с осуществлением им предпринимательской деятельности и (или) управлением принадлежащим ему имуществом, используемым в целях предпринимательской деятельности, либо членом органа управления коммерческой организации в связи с осуществлением им полномочий по управлению организацией или в связи с осуществлением коммерческой организацией предпринимательской или иной экономической деятельности».
Сложности квалификации преступлений в экономической сфере
На практике при решении вопроса о заключении подозреваемого или обвиняемого под стражу вызывает сложности именно вторая категория преступлений, то есть относящихся к экономическим при указанных условиях. Нередко несмотря на то, что преступление совершено явно в экономической сфере - с использованием счетов организации, договорных отношений организации и имущества организации, указывается, что условий для отнесения преступления к разряду экономических не имеется.
К примеру, такие случаи характерны для уголовных дел, связанных с выполнением коммерческими организациями работ или оказанием услуг для государственных нужд. И суды такую позицию принимают.
Эта ситуация нашла свое отражение и в пояснительной записке к законопроекту о внесении изменения в ст. 5 УПК РФ, направленного на усиление процессуальных гарантий субъектов предпринимательской и иной экономической деятельности.
В ней указано, что органы предварительного расследования и суды испытывают определенные сложности при разграничении преступлений, совершенных в связи с предпринимательской или иной экономической деятельностью, и преступлений, не связанных с такой деятельностью, что обусловлено в том числе правовой неопределенностью, вызванной отсутствием в уголовно-процессуальном законе понятия «преступления, совершенные в связи с предпринимательской или иной экономической деятельностью», используемого в указанных статьях.
Фактически законодатель предлагает явным образом соотнести понятие предпринимательской деятельности, используемое УПК РФ, с понятием предпринимательской деятельности, данным в ст.2 ГК РФ, чтобы избежать возможного двойственного толкования.
Что может изменить ситуацию?
При этом сложно сказать, изменится ли в результате внесения таких изменений ситуация на практике. Дело в том, что еще в 2016 году в постановлении Пленума ВС РФ № 48 от 15.11.2016, данные понятия фактически были соотнесены явным образом, что, как будто бы должно было стать руководством к действию для судов, но как следует из текста пояснительной записки, суды и правоохранительные органы продолжают испытывать с этим сложность.
Возможно, практику в этой части изменят более подробные разъяснения ВС РФ, данные на основе предлагаемых изменений, если они будут приняты, но само по себе простое внедрение явного определения, которое, на самом деле, должно было работать и в неявном виде, в существующих правовых реалиях, как видится, вряд ли изменит что-то коренным образом.
Иными словами, для реальных сдвигов на практике, для действительной, а не декларативной гуманизации уголовного судопроизводства, необходимо не просто принятие разъяснений, а эффективный, в том числе судебный, контроль за соблюдением правильности их применения, установление и неукоснительная реализация мер ответственности за явное искажение смысла закона и разъяснений ВС РФ при принятии решений.