Результативность гражданского оборота зависит от добросовестности хозяйственных операций, осуществляемых юридическими и физическими лицами. Данное утверждение приобретает особое значение при оспаривании в рамках банкротства соглашения об уступке прав требования. Какие права не могут выступать предметом договора цессии, как установить противоправность цессии в рамках банкротства, когда имеет значение форма договора уступки, возможна ли безвозмездная уступка — на эти и другие вопросы постараемся ответить в статье.
В пункте 2 ст. 1 ГК РФ определено, что граждане и юридические лица приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе, они свободны в установлении своих прав и обязанностей на основе договора и в определении любых, не противоречащих законодательству его условий.
Свобода перехода обязательственных прав от первоначального кредитора к последующему способствует совершению экономически эффективных хозяйственных операций. Несмотря на базовый принцип гражданского права касательно обеспечения стабильности сделки, ГК РФ и Закон о банкротстве не исключают возможности применения отдельных правовых инструментов, обеспечивающих баланс интересов участников оборота и недопущение злоупотреблений.
Одним из таких способов защиты гражданских прав (ст. 12 ГК РФ), который наиболее часто применяется в ходе процедур банкротства компаний, выступает признание недействительным соглашения об уступке прав требования.
Когда уступку права требования признают недействительной
В ходе анализа судебной практики можно выделить следующие случаи признания договоров уступки права требования недействительными:
-
по договору цессии уступлено право требования, уступка которого запрещена (договор об уступке заключен в условиях существования законодательного запрета);
-
по договору цессии не преследовалась уступка прав требования в типичном ее понимании, а целью уступки являлось выведение актива должника для недопущения обращения на него взыскания (уступка, совершенная во вред кредиторам);
-
конструкция договора уступки использовалась сторонами для прикрытия сделки, которая имела место в действительности (безвозмездная уступка, прикрывающая договор дарения);
-
форма договора уступки, совершенной между сторонами не соответствует требованиям, предусмотренным законом.
В связи с тем, что соглашения об уступке прав требования являются сделками, для их признания недействительными используются общие основания для признания сделок недействительными, предусмотренные главой 9 ГК РФ, а также положениями ст. 61.2 Закона о банкротстве.
Особенности доказывания недействительности уступки
Не всегда внешне правильно оформленная уступка является сделкой, порождающей правовые последствия. Структурируя сделку, необходимо принимать во внимание, что не любое право требования может выступать предметом уступки.
Согласно п. 1 ст. 388 ГК РФ, уступка требования кредитором (цедентом) другому лицу (цессионарию) допускается, если она не противоречит закону.
Согласно п. 9 постановления Пленума ВС РФ от 21.12.2017 № 541:
Цитируем документ
Уступка права, совершенная в нарушение законодательного запрета, является ничтожной (п. 2 ст. 168 ГК РФ, п. 1 ст. 388 ГК РФ).
Например, ничтожной является уступка прав бенефициара по независимой гарантии без одновременной уступки тому же лицу прав по основному обязательству (абз. 2 п. 1 ст. 372 ГК РФ). Статья 383 ГК РФ устанавливает запрет на уступку другому лицу прав (требований), если их исполнение предназначено лично для кредитора-гражданина либо иным образом неразрывно связано с его личностью. При этом следует принимать во внимание существо уступаемого права и цель ограничения перемены лиц в обязательстве. Например, исходя из положений п. 7 ст. 448 ГК РФ, запрет уступки прав по договорам, заключение которых возможно только путем проведения торгов, не затрагивает требований по денежным обязательствам.
Согласно п. 75 постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 № 252, сделка, при совершении которой был нарушен явно выраженный запрет, установленный законом, является ничтожной как посягающая на публичные интересы, например сделки о залоге или уступке требований, неразрывно связанных с личностью кредитора (п. 1 ст. 336, ст. 383 ГК РФ), сделки о страховании противоправных интересов (ст. 928 ГК РФ).
В одном из дел ВС РФ подытожил:
Цитируем документ
Из приведенных положений закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что уступка права (требования) не допускается, если оно неразрывно связано с личностью кредитора, например по требованиям о взыскании платежей, предназначенных на содержание конкретного гражданина или на возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью конкретного лица. Такое право (требование) не переходит по наследству, а обязательство по нему прекращается со смертью кредитора. Разрешение вопроса о том, является ли право (требование) неразрывно связанным с личностью кредитора, зависит от существа данного права (требования), в том числе от назначения этих денежных средств.
Определение ВС РФ от 22.03.2022 № 43-КГ21-7-К6
Права, которые не могут выступать предметом договора цессии
Само по себе несоответствие сделки законодательству или нарушение ею прав публично-правового образования не свидетельствует о том, что имеет место нарушение публичных интересов.
Можно выделить следующие права, которые не могут выступать предметом договора цессии:
-
права бенефициара по независимой гарантии другому лицу без одновременной уступки тому же лицу прав по основному обязательству (п. 1 ст. 372 ГК РФ);
-
права, неразрывно связанные с личностью кредитора, в частности требования об алиментах и о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью (ст. 383 ГК РФ);
-
преимущественное право покупки доли в праве общей собственности (п. 4 ст. 250 ГК РФ);
-
преимущественное право покупки доли в уставном капитале ООО (п. 4 ст. 21 ФЗ от 08.02.98 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью»);
-
безвозмездный договор цессии, участниками которого являются коммерческие организации и (или) индивидуальные предприниматели (п. 4 ч. 1 ст. 575 ГК РФ);
-
договор цессии не удостоверен нотариально, хотя уступка основана на нотариально удостоверенной сделке с должником (п. 1 ст. 389, п. 3 ст. 163 ГК РФ);
-
и иные, так как перечень прав, уступка которых запрещена, не является закрытым.
Довольно интересный подход предусмотрен в п. «б» ст. 1 Федерального закона от 26.07.2019 № 214-ФЗ3, согласно которому с 2019 г. был установлен запрет на передачу полномочий по взысканию задолженности физического лица и возникшие из жилищного законодательства, законодательства Российской Федерации о водоснабжении, водоотведении, теплоснабжении, газоснабжении, об электроэнергетике, а также законодательства Российской Федерации, регулирующего отношения в сфере обращения с твердыми коммунальными отходами кредитным организациям или лицам, осуществляющим деятельность по возврату просроченной задолженности физических лиц в качестве основного вида деятельности.
В судебной практике имелся правовой спор, в рамках которого суды трех инстанций единогласно пришли к выводу о том, что право на вознаграждение за использование имени в предпринимательской деятельности обусловлено наличием права на имя и прекращает свое существование в связи со смертью обладателя этого имени, а следовательно, уступка данного права после смерти носителя этого имени ничтожна.
ВС РФ признал, что судами апелляционной и кассационной инстанций допущены существенные нарушения норм права, и отменил все судебные акты нижестоящих инстанций, направив спор на новое рассмотрение (Определение ВС РФ от 22.03.2022 № 43-КГ21-7-К6).
Так, ВС РФ указал, что физическое лицо заключило договор, по которому последний предоставил право использования его имени в предпринимательской деятельности для идентификации изделия завода-изготовителя, в то время как ОАО обязалось уплачивать соответствующее вознаграждение в течение срока действия договора.
Фактически право на использование имени имел возможность предоставить только его носитель — физическое лицо, в то время как требование встречного предоставления по уплате денежных средств в определенном договором размере и в течение предусмотренного этим договором периода не связано с личностью кредитора и могло быть как уступлено самим кредитором при его жизни, так и перейти по наследству.
Уступка в банкротстве
В судебной практике превалирующее количество споров касательно признания договоров уступки прав требования недействительным принадлежит сделкам, которые внешне являются законными и отражают проявление принципа свободы договора, но при исследовании цели их совершения следует, что они совершались с изначально противоправной целью вывода актива должника и недопущения обращения взыскания по обоснованным требованиям иных кредиторов.
Ухудшение положения должника и ущемление его прав и, соответственно, злоупотребление правами цедентом и цессионарием могут происходить в самых разных формах. Однако судебная практика единогласно исходит из того, что договор цессии в любом случае не может ухудшать положение должника, имевшее место до заключения договора уступки.
В рамках Определения от 19.05.2023 № 305-ЭС23-6496 (1-3) по делу № А41-73333/2020 ВС РФ указал, что договоры уступки прав требования, совершенные в условиях неплатежеспособности должника в отсутствие встречного предоставления, влекут за собой причинение вреда имущественным правам кредиторов, которые лишились возможности получить удовлетворение своих требований по причине отчуждения ликвидного имущества должника.
Весьма любопытным является правовой спор в части, касающейся применения последствий недействительности договоров об уступке требований.
В преддверии отзыва у банка лицензии на осуществление банковских операций и назначения временной администрации по управлению данной кредитной организацией банк уступил обществу требования к сбытовой компании и лизинговой компании (Определение ВС РФ от 24.10.2022 № 305-ЭС18-18294 (34, 35)).
Документы, подтверждающие уступленные требования, банк передал обществу по двусторонним актам. Банк был признан несостоятельным (банкротом), а функции конкурсного управляющего возложены на агентство, которое оспорило договоры и банковские операции.
При этом ВС РФ отметил, что в случае признания судом соглашения об уступке требования недействительным по требованию одной из сторон данной сделки исполнение, учиненное добросовестным должником цессионарию до момента признания соглашения недействительным, является надлежащим исполнением (п. 14 информационного письма Президиума ВАС РФ от 30.10.2007 № 120 «Обзор практики применения арбитражными судами положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации»).
Таким образом:
Цитируем документ
В случае добросовестного исполнения обязательства новому кредитору на сбытовую компанию в соответствии с приведенным разъяснением высших судебных инстанций не могли быть возложены негативные последствия спора цедента и цессионария по поводу недействительности договора об уступке требований, в этом случае банк в лице агентства был вправе потребовать денежную компенсацию от общества — нового кредитора, принявшего исполнение от сбытовой компании.
Крайне интересной представляется и судебная практика, пресекающая злоупотребления со стороны заявителей дел о банкротстве, которые с помощью применения конструкции договора уступки права требования пытаются исключить несение бремени погашения расходов на процедуру банкротства должника.
Так, в Определении от 30.06.2022 № 306-ЭС22-12350 по делу № А55-19716/2020 ВС РФ подтвердил позицию, согласно которой заключение заявителем дела о банкротстве договора цессии после реализации своего права требования является недобросовестным, а договор цессии недействительным, так как соответствующие действия совершены с целью лишения арбитражного управляющего возможности получения в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) компенсации своих расходов и выплаты вознаграждения за счет заявителя.
Возможна ли безвозмездная уступка
Также в судебной практике встречаются правовые споры, в рамках которых возникает проблема правильной квалификации условий договора уступки права требования с целью оценки действительных правоотношений сторон.
Суд может квалифицировать сделку цессии как притворную в силу п. 2 ст. 170 ГК РФ, если установит, что ее стороны являются аффилированными лицами, а цессионарий не намеревался платить цеденту за уступленное требование, то есть сделка прикрывает договор дарения. Такая позиция встречается в основном в судебной практике при оспаривании сделок в рамках дела о банкротстве (постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 20.05.2021 № Ф07-5209/2021, постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 29.12.2020 № Ф01-14838/2020 по делу № А43-17740/2016).
Кроме того, в одном из дел ВС РФ резюмировал, что:
Цитируем документ
В силу пункта 3 статьи 423 ГК РФ договор, на основании которого производится уступка, предполагается возмездным, если из закона, иных правовых актов, содержания или существа этого договора не вытекает иное. Договор, на основании которого производится уступка, может быть квалифицирован как дарение только в том случае, если будет установлено намерение цедента одарить цессионария (статья 572 ГК РФ). Ни законом, ни иными правовыми актами не предусмотрен безвозмездный характер уступки требования. Существо обсуждаемого договора уступки также не позволяет считать его безвозмездным.
Определение ВС РФ от 11.10.2022 № 305-ЭС22-11920
Когда имеет значение форма договора уступки
Анализ обособленных споров касательно признания договора цессии недействительным, при условии, если цедент и цессионарий не соблюли требования к форме договора, дает основания для следующих выводов. Несмотря на наличие нормы права, закрепленной в ст. 389 ГК РФ о соблюдении соответствующей формы договора уступки, стороны часто относятся к этому требованию небрежно, что ведет к признанию договора уступки права требования недействительным.
При этом в п. 15 постановления Пленума ВС РФ от 27.06.2023 № 23 «О применении судами правил о залоге вещей» сделано уточнение в отношении договора, из которого возникло обеспеченное залогом обязательство. Так, если такой договор совершен в простой письменной форме, нотариальное удостоверение уступки требования по такому обязательству не требуется, в том числе когда обязательство обеспечено залогом на основании нотариально удостоверенного договора залога (ст. 389 ГК РФ).
Так, в ходе рассмотрения заявления о признании договора цессии недействительным суд пришел к выводу о том, что договор об уступке прав требований также должен быть заключен в нотариальной форме. Так как данный договор был составлен в простой письменной форме, нотариально не удостоверен, то он должен быть признан ничтожным и не порождать никаких правовых последствий (Определение Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 22.12.2022 по делу № 88-40394/2022).
Резюме
Подводя итоги, стоит отметить, что в любом обособленном споре касательно признания договора уступкправа требования недействительным каждый из участников спора должен придерживаться принципов распределения бремени доказывания (ст. 65 АПК РФ), так как результат спора находится в прямой связи с представленными доказательствами.
Вместе с этим очевидно, что отдельные проблемы признания договора уступки прав требования в настоящий момент все так же требуют решения на уровне ВС РФ.
1 Постановление Пленума ВС РФ от 21.12.2017 № 54 «О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основании сделки».
2 Постановление Пленума ВС РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации».
3 Федеральный закон от 26.07.2019 № 214-ФЗ «О внесении изменений в статьи 155 и 162 Жилищного кодекса Российской Федерации и статью 1 Федерального закона „О защите прав и законных интересов физических лиц при осуществлении деятельности по возврату просроченной задолженности и о внесении изменений в Федеральный закон „О микрофинансовой деятельности и микрофинансовых организациях“».