Сама по себе природа института несостоятельности предполагает некую «интервенцию» в сложившиеся гражданско-правовые отношения должника, последствия которой варьируются в зависимости от особенностей избранной модели регулирования применяемых банкротных процедур в отдельно взятом правопорядке. В свою очередь, если предполагается банкротство иностранного лица — физического или юридического, — задача может осложниться трансграничным элементом. Какие подходы применяются в отечественной судебной практике в отношении банкротства иностранного гражданина и юридического лица, рассмотрим в материале.
В частности, детерминирующими факторами банкротства в разных юрисдикциях являются различия в подходах:
-
к выбору концептуальной направленности специального законодательства о банкротстве (в плоскости «продолжниковской» или «прокредиторской» системы);
-
к нормативному регулированию ключевых проблемных аспектов реализации механизмов трансграничной несостоятельности и т.д.
При этом возрастающая актуальность в отечественном правопорядке вопросов банкротства с трансграничным элементом абсолютно обоснованна. В том числе это явление может быть вызвано необходимостью выработки единообразной позиции законодателя и правоприменителя по ряду дискуссионных вопросов. При таких обстоятельствах дискуссию могут вызывать, например, вопросы:
-
реализации правовых механизмов, имеющихся в арсенале законодателя, для целей признания иностранных банкротных производств в российской юрисдикции;
-
введения российскими судами процедуры банкротства в отношении иностранных лиц;
-
«финальности» иностранного судебного акта о введении банкротной процедуры и квалификации данного акта.
Указанные вопросы и в настоящий момент нуждаются в критическом осмыслении через призму международно-правового инструментария, доктринального и правоприменительного опыта иностранных правопорядков.
Банкротство иностранного гражданина: какие могут быть особенности
Процесс аккумулирования практики признания иностранных лиц банкротами на территории Российской Федерации был запущен в 2016 г. В Определении от 23.06.2016 по делу № А81-6187/2015 Арбитражный суд Ямало-Ненецкого автономного округа впервые признал банкротом гражданку Украины, которая проживала на территории России на основании вида на жительство, по заявлению самого должника.
Чуть позже отечественный правоприменитель в деле гражданина Германии допустил возможность банкротства иностранного лица при инициировании процесса конкурсным кредитором. Суд отметил, что ст. 2 Закона о банкротстве не связывает определение понятия гражданина-должника с наличием у него статуса гражданина Российской Федерации, а ст. 29 Закона о банкротстве содержит положения о возможности трансграничного банкротства в России (постановление Арбитражного суда Московского округа от 08.07.2016 по делу № А40-186978/2015).
Успешное развитие практики банкротства иностранных граждан в России сопровождалось выработкой особых критериев и понятийного аппарата в рамках выстраивания системного подхода к пониманию института трансграничной несостоятельности.
Правовые предпосылки признания банкротом иностранного гражданина заложены в ч. 5 ст. 27 АПК РФ. Среди них:
Принцип равенства обязанностей иностранных граждан и граждан Российской Федерации
Несмотря на присутствие специального субъекта в гражданских правоотношениях per se, применение в отношении иностранного гражданина процедуры банкротства по российскому законодательству не исключается (определения ВС РФ от 14.06.2022 № 305-ЭС22-9564 по делу № А41-72478/2019, от 12.01.2018 № 301-ЭС17-20197 по делу № А28-8319/2016, постановление Арбитражного суда Московского округа от 08.07.2016 по делу № А40-186978/2015, от 25.07.2018 по делу № А40-187534/2017, от 20.02.2019 по делу № А40-248865/2016 и др.).
Принцип «центра основных интересов» для целей определения компетенции суда при рассмотрении вопроса о банкротстве конкретного лица
Доказывание данного факта сопровождается установлением ряда обстоятельств:
-
местом постоянного жительства (или места пребывания) иностранного должника является Российская Федерация, наличием вида на жительство (постановление Арбитражного суда Московского округа от 25.07.2018 по делу № А40-187534/2017);
-
иностранный должник владеет на территории Российской Федерации определенным имуществом или долей общего имущества, осуществляет активную трудовую или иную экономическую деятельность (постановление Арбитражного суда Московского округа от 08.07.2016 по делу № А40-186978/2015);
-
расположением большей части кредиторов должника на территории Российской Федерации, наличием налоговой взаимосвязи с Российской Федерацией (резидентство) и иными возможными факторами тесной связи иностранного должника с территорией Российского государства (Определение Арбитражного суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 17.10.2016 по делу № А81-6187/2015).
В течение длительного периода времени указанный подход не был интегрирован отечественным правоприменителем в релевантную судебную практику в части признания иностранных юридических лиц банкротами, несмотря на то, что диспозиция п. 6 ст. 27 АПК РФ эксплицитно отражала правомерность таких перспектив.
Правовые основы банкротства иностранной компании до 2023 г.
Вопрос правовой возможности процедуры банкротства иностранной компании в отечественном правопорядке освещался лишь фрагментарно — преимущественно при рассмотрении отдельных споров ad hoc высшей судебной инстанции.
В одном из дел ВС РФ указал на следующее. Иностранное юридическое лицо, в отношении которого ранее было возбуждено дело о банкротстве по месту регистрации, использовало недвижимое имущество в целях ведения предпринимательской деятельности в Российской Федерации. ВС РФ отметил, что:
цитируем документ
...данные обстоятельства свидетельствуют о наличии эффективной юрисдикции судов Российской Федерации в отношении имущества, находящегося на ее территории, равно как и в отношении ответчика, чья деятельность по извлечению прибыли с территории Российской Федерации тесно связана с ее территорией.
Осуществление должником в Российской Федерации не носящей временного характера экономической деятельности (имеет недвижимое имущество, арендует и использует на ином праве публичные земельные участки) свидетельствует об образовании предприятия должника в целях удовлетворения требований к нему в рамках юрисдикции по месту нахождения имущества и за счет такого имущества, в том числе в целях установления места неосновного производства в трансграничном банкротстве (например, статья 2 Типового закона Комиссии ООН по праву международной торговли (ЮНСИТРАЛ) о трансграничной несостоятельности от 30.05.1997).
Определение ВС РФ от 08.10.2020 по делу № 310-ЭС20-3002
При этом в 2022 г. в деле о признании и приведении в исполнение на территории Российской Федерации решения Лондонского международного арбитражного суда ВС РФ отказал в приведении исполнения решения иностранного суда в связи с тем, что в отношении иностранной компании (заемщика по кредитному соглашению) начата процедура банкротства по законодательству Швейцарии, введен мораторий на взыскание задолженности, приведение в исполнение решения нарушит публичный порядок Российской Федерации (Определение ВС РФ от 07.06.2022 № 305-ЭС22-7807 по делу № А40-235180/2020).
Длительный период времени российские арбитражные суды констатировали приверженность ранее избранному подходу и прекращали производства по заявлениям о признании иностранных компаний банкротами, поданным в российской юрисдикции, обосновывая свою позицию ссылкой на ст. 1202 ГК РФ. Отсутствие в Российской Федерации специальных норм права и международных соглашений, регулирующих вопрос признания и исполнения в РФ решений по делу о банкротстве приводило к ситуации, при которой кредиторы были лишены эффективного способа защиты своих имущественных прав.
Как следствие, кредиторы были вынуждены нести серьезные трансакционные издержки и сопутствующие риски при включении своего требования в реестр требований кредиторов иностранного должника в рамках процедуры, инициированной в другой юрисдикции. В условиях существующих экономических реалий и санкционной политики признание за рубежом российских судебных актов по делам о банкротстве иностранных должников стало еще более затруднительным.
Ситуация кардинально изменилась в 2022 г., когда в рамках дела № А76-31539/2021 Арбитражный суд Челябинской области впервые признал иностранную компанию банкротом в России и начал процедуру продажи активов зарегистрированной на острове Невис (решение Арбитражного суда Челябинской области от 22.04.2022 по делу № А76-31539/2021).
Правоприменитель, абстрагируясь от критерия инкорпорации, исходил из определения центра основных интересов должников. Иностранный должник осуществлял свою экономическую деятельность и получал доходы именно на территории Российской Федерации, имущественная масса была сосредоточена в российской юрисдикции, единственным участником и руководителем должника был гражданин России, компания имела открытые счета в кредитных организациях на территории России.
цитируем документ
Должник имеет перед кредитором неисполненные денежные обязательства, размер и характер которых применительно к российскому юридическому лицу образовывал бы юридический состав, минимально необходимый для применения института банкротства. <…> В то же время, как полагает суд, отказ кредитору в применении предусмотренных российским Законом о банкротстве механизмов, направленных на максимально полное и соразмерное требование кредиторов в отношении находящейся на территории Российской Федерации имущественной массы иностранного юридического лица, ограничивал бы право кредитора на получение эффективной судебной защиты со стороны российского суда.
Решение Арбитражного суда Челябинской области от 22.04.2022 по делу № А76-31539/2021
Новаторский подход отечественных судов в плоскости развития проблематики банкротства иностранных должников в российской юрисдикции был единодушно поддержан в рамках дальнейшей практики: банкротство компании, зарегистрированной в Республике Кипр, банкротство компании в лице правопреемника, зарегистрированного на территории Швейцарской Конфедерации, банкротство компании, зарегистрированной в Республике Кипр, и др. (решения Арбитражного суда г. Москвы от 24.04.2023 по делу № А40-5658/2023; от 04.10.2023 по делу № А40-112325/23‑175‑178Б, от 07.08.2023 по делу № А40-166286/23‑18‑354 «Б»).
Критерии для инициирования производства по делу о банкротстве в отношении иностранного должника
К таковым относятся:
-
наличие у должника активов на территории Российской Федерации;
-
наличие у иностранного должника тесной связи с российской юрисдикцией, в частности, ведение экономической деятельности, направленной на получение дохода от источников, находящихся на территории РФ, владение долями/акциями в российских хозяйственных обществах, наличие представительств на территории РФ;
-
действие санкций, блокирующих возможность кредитора добиваться банкротства на территории иностранного государства;
-
фактические сложности в реализации поиска имущества должника и взыскания задолженности на территории иностранных юрисдикций.
Практические последствия выводов ВС РФ по делу № А40-248405/2022 для банкротства иностранных компаний
В рамках последовательного развития практики банкротства иностранных юридических лиц был успешно экстраполирован подход, применяемый при банкротстве иностранных граждан.
Наконец в феврале 2024 г. ВС РФ вынес Определение от 08.02.2024 № 305-ЭС23-15177 по делу № А40-248405/2022 и для отечественного института несостоятельности открылись широкие возможности в плоскости перспектив инициирования полноценного трансграничного банкротства в российской юрисдикции.
Почему это решение может стать системообразующим для развития института несостоятельности в России? Во-первых, ВС РФ предпринял попытки представить комплексные разъяснения в части выработки критериев «тесной связи» иностранного лица с российской юрисдикцией с потенциальным заделом на формализацию данных критериев.
Подтверждением наличия признаков тесной связи должника с территорией Российской Федерации могут служить, в частности, следующие обстоятельства (перечень открытый):
-
организация ведет не носящую временного характера экономическую деятельность на территории Российской Федерации;
-
коммерческая деятельность ориентирована на лиц, находящихся в юрисдикции Российской Федерации;
-
центр основных интересов контролирующих лиц находится на территории Российской Федерации;
-
орган управления, филиал или представительство иностранного лица находится на территории Российской Федерации;
-
контролирующие организацию лица имеют российское гражданство, разрешение на временное проживание или вид на жительство в Российской Федерации либо связаны корпоративными правоотношениями с российскими юридическими лицами;
-
контролирующие лица привлечены к субсидиарной ответственности российским судом;
-
на территории Российской Федерации находятся имущественные активы организации, в том числе недвижимое имущество, права аренды на земельные участки;
-
значительную часть кредиторов составляют российские юридические лица, граждане Российской Федерации или лица, чья деятельность тесно связана с территорией Российской Федерации;
-
организацией совершалось значительное количество сделок с местом исполнения на территории Российской Федерации;
-
основные доказательства по делу находятся на территории Российской Федерации, а также иные обстоятельства.
Не менее существенным обстоятельством является вопрос распределения бремени доказывания: опровержение обстоятельств, указывающих на наличие у должника тесной связи с РФ, справедливо возлагается на должника, который обладает большим объемом информации и непосредственным доступом к сведениям о своей деятельности.
Далее ВС РФ обращается к одному из фундаментальных вопросов трансграничного банкротства — вариации производств. На доктринальном уровне выделяются различные виды производств по делу о банкротстве — так называемое основное производство, которое открывается в базовой стране должника, имеет универсальный (экстерриториальный) характер и вторичное (локальное) производство.
В судебном акте разработан конкретный алгоритм: если центр основных интересов должника размещен в России, то открытию подлежит основное производство со всеми вытекающими отсюда правовыми последствиями (экстерриториальный правовой эффект).
В ином случае, когда активы должника или представительство находятся в РФ, открывается вторичное (локальное) производство, которое распространяется на «кредиторов и имущество», связанных с деятельностью должника на территории РФ. Де-факто такое производство носит автономный характер, поскольку может быть открыто и при отсутствии основного производства в иной юрисдикции.
Данная мера, безусловно, определяет эффективную защиту интересов российских кредиторов, при этом может способствовать эскалации конфликтов в срезе координации вторичного и основного иностранного производства. В то же время в этом деле ВС РФ недвусмысленно акцентирует внимание на том, что «вторичное производство по делу о трансграничном банкротстве распространяет свое действие на кредиторов и имущество, связанных с деятельностью юридического лица на территории Российской Федерации».
Каково значение принятых ВС РФ разъяснений для дальнейшего развития российской правовой системы?
ВС РФ осуществил значительный шаг в направлении протекционистской защиты интересов отечественных кредиторов и легальной борьбы с офшорами: активы лиц, зарегистрированных лишь формально в иностранных юрисдикциях, станут доступны в рамках российской процедуры. Напряжение, вызванное правовой неопределенностью, дифференциацией институтов внутри различных юрисдикций, как представляется, будет снято в краткосрочной перспективе.
Кроме того, предприняты попытки закрепления на правоприменительном уровне критериев разделения производств на основное и вторичное. При этом до сих пор не разрешен один из краеугольных вопросов института трансграничного банкротства — формирование механизма банкротного признания иностранных производств по какой-либо из доступных моделей, регламентированных международными актами унификации права или национальным законодательством.
Российский правопорядок не предлагает специальных механизмов признания иностранных банкротств: в поисках оптимальной модели регулирования отечественный правоприменитель отдает предпочтение территориальности, тем самым разрешая насущную проблему стечения кредиторов при дефолте должника. Видимым недостатком избранной концепции является отсутствие проработки вопросов взаимодействия отечественной коллективной процедуры с потенциальными параллельно открытыми зарубежными производствами1.
Данный вопрос требует более детальной проработки в условиях отсутствия надлежаще действующих инструментов признания. Скудное нормативное регулирование института трансграничной несостоятельности должно быть преодолено с опорой на опыт ведущих европейских юрисдикций, которые имплементировали положения Типового закона ЮНСИТРАЛ о трансграничной несостоятельности 1997 г. в национальные законодательные акты.
1 Подробнее о проблеме см.: Мохова Е.В. Трансграничный эффект банкротства: институт специального банкротного признания в зарубежном праве и международных стандартах (ч. 2) // Закон. 2022. № 9. С. 122—137.