Единоличный исполнительный орган хозяйственного общества (генеральный директор, арбитражный управляющий) обязаны действовать добросовестно и разумно в интересах общества. В 2022—2023 гг. ВС РФ рассмотрел ряд интересных дел о взыскании убытков с руководителей юридических лиц, в которых пришел к выводам, оказывающим влияние и на текущие тенденции. Рассмотрим их.
С точки зрения корпоративных споров понятие убытков, заключенное в ст. 15 ГК РФ, приобрело совершенно иной смысл — убытки и их возмещение являются элементом (составной частью) возмещения в полном объеме вреда, причиненного имуществу гражданина или юридического лица, лицом, причинившим вред (ст. 1064 ГК РФ).
Несмотря на то, что данные статьи существуют с самого момента принятия ГК РФ, их применение на практике не было активным. Изначально убытки взыскивались преимущественно при нарушении обязательств. Однако с увеличением количества корпоративных споров, а также обособленных споров в рамках банкротных процедур, в том числе касающихся привлечения к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц, убытки стали взыскиваться с контролирующих хозяйственные общества лиц, в том числе при банкротстве и нарушении заверений об обстоятельствах.
В настоящее время судебные дела по взысканию убытков в корпоративных спорах активно включаются ВС РФ в обзоры судебной практики по итогам периодов. Кроме того, практика взыскания убытков в корпоративных спорах достаточно динамичная и изменчивая.
ЕИО (генеральный директор, арбитражный управляющий) обязан действовать добросовестно и разумно
Общая тенденция такова, что единоличный исполнительный орган хозяйственного общества (генеральный директор, арбитражный управляющий) обязан действовать добросовестно и разумно в интересах общества. Действия, направленные на нарушение указанного принципа, совершенные в интересах себя и третьих лиц, являются основанием для обращения с исками о взыскании убытков с указанных лиц.
цитируем документ
Ответственность органов управления хозяйственным обществом является средством внутрикорпоративного регулирования: единоличный исполнительный орган общества (генеральный директор, президент и другие) отвечает перед участниками за управление доверенным ему обществом, а также за представление интересов общества при заключении сделок с иными участниками оборота.
Определение ВС РФ от 20.12.2022 № 305-ЭС22-11906 по делу № А40-96008/2021
В частности, поведение генерального директора при ведении дел общества может быть признано недобросовестным, а именно если:
-
директор использовал коммерческие возможности возглавляемого им общества в своих интересах или в интересах третьих лиц (присвоение корпоративных возможностей), в том числе допустил перевод осуществляемой обществом деятельности на иное юридическое лицо, организовал создание «фирмы-двойника», на которую был переключен потребительский спрос, и т.п.;
-
совершил сделку, в которой у него имеется заинтересованность, если такая сделка являлась заведомо невыгодной для общества, в том числе привела к утрате необходимого для продолжения деятельности имущества (вывод ключевых активов) и (или) состояла в передаче имущества без получения должного встречного предоставления;
-
генеральный директор хозяйственного общества действовал с заинтересованностью (в условиях конфликта интересов) и допустил незаконную передачу имущества общества третьим лицам.
Таким образом, он может быть привлечен к имущественной ответственности в форме возмещения убытков, в том числе упущенной выгоды, поскольку такое поведение нарушает интересы общества (его участников), не отвечая критерию (требованию) добросовестного ведения дел общества.
Эта позиция также была применена в постановлении Десятого арбитражного апелляционного суда от 03.11.2023 по делу № А41-92091/2021.
Между тем в Определении от 29.01.2024 № 305-ЭС22-7760 (2) по делу № А40-191321/2019 ВС РФ отметил, что при привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности необходимо иметь в виду, помимо прочего:
цитируем документ
...наличие у участников корпораций, учредителей унитарных организаций, иных лиц, входящих в состав органов юридического лица, широкой свободы усмотрения при принятии (согласовании) деловых решений, так и запрет на причинение ими вреда независимым участникам оборота посредством недобросовестного использования института юридического лица (статья 10 ГК РФ).
Пункт 1 постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве»; далее — постановление № 53
В то же время ухудшение показателей (сокращение числа сотрудников, упала величина чистых активов, в балансе стал отражаться убыток и т.д.) не свидетельствуют о недобросовестности, неразумности поведения контролирующего лица, так как возможность их возникновения сопутствует рисковому характеру предпринимательской деятельности (абз. 2 п. 1 постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица»). Данные последствия могли быть вменены привлекаемому к ответственности лицу только в том случае, если оно неправомерно создало условия для их наступления.
В пункте 11 Обзора судебной практики по вопросам участия арбитражного управляющего в деле о банкротстве, утв. Президиумом Верховного суда Российской Федерации 11.10.2023, указано, что:
цитируем документ
Неразумность действий (бездействия) арбитражного управляющего считается доказанной, в частности, когда он принял решение без учета известной ему информации, имеющей значение в данной ситуации, а до принятия решения не предпринял действий по получению необходимой и достаточной для его принятия информации, которые обычны для деловой практики при сходных обстоятельствах.
Пункты 3, 4, 12 постановления № 62 (см. также: постановление Арбитражного суда Уральского округа от 13.05.2024 № Ф09-4384/11 по делу № А76-18987/2010)
При этом за совершение необоснованных, в том числе экономически невыгодных и нецелесообразных для должника действий, с конкурсного управляющего могут быть взысканы убытки.
Также заслуживает внимание тенденция, когда в делах о банкротстве при рассмотрении исковых требований о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующего должника лица суды могут переквалифицировать указанные требования в требования о взыскании убытков.
Так, например, при рассмотрении требований о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих кредитное учреждение лиц (единственного участника, генерального директора, главного бухгалтера), участвовавших в одобрении заключения кредитных договоров, ВС РФ со ссылкой на п. 40 Обзора судебной практики Верховного суда Российской Федерации № 3 (2018), утв. Президиумом Верховного суда Российской Федерации 14.11.2018, указал на следующее (Определение ВС РФ от 05.03.2019 по делу № 305-ЭС18-15540).
В случае увеличения им размера своего вознаграждения по требованию общества с директора можно взыскать убытки
ВС РФ в Определении от 16.12.2022 № 305-ЭС22-11727 по делу № А40-121758/2021 рассмотрел дело о взыскании убытков с генерального директора хозяйственного общества при увеличении им размера своего вознаграждения.
ВС РФ отметил, что директор не вправе подменять интересы корпорации своим личным интересом либо интересами третьих лиц (конфликт интересов) и обязан возместить убытки, причиненные обществу, если в условиях конфликта интересов такое лицо действовало недобросовестно.
цитируем документ
Из фидуциарной природы отношений между единоличным исполнительным органом общества и нанявшими его участниками общества, не вытекает право генерального директора самостоятельно, в отсутствие на то волеизъявления участников, определять условия выплаты вознаграждения за исполнение собственных обязанностей, включая определение размера вознаграждения, его пересмотр.
В соответствии с п. 1 и 4 ст. 40 Закона об ООО, ст. 275 ТК РФ решение вопросов, связанных с установлением и увеличением вознаграждения генерального директора относится к компетенции общего собрания участников общества, либо в отдельных случаях — может относиться к компетенции совета директоров (наблюдательного совета) общества.
цитируем документ
Следовательно, генеральный директор вправе издавать приказы о применении мер поощрения в отношении подчиненных ему работников общества, но не в отношении самого себя. Иное приводило бы к конфликту интересов.
Это связано с тем, что «руководитель организации является ее работником, выполняющим особую трудовую функцию, — совершает от имени организации действия по реализации ее прав и обязанностей, возникающих из гражданских, трудовых, налоговых и иных правоотношений, в том числе прав и обязанностей работодателя в трудовых отношениях с иными работниками организации (п. 2 постановления Пленума ВС РФ от 02.06.2015 № 21).
При этом, если ни устав общества, ни иные внутренние (локальные) правовые акты не наделяли генерального директора полномочиями по установлению премии в отношении себя лично, премированию самого себя по собственному усмотрению без согласия (одобрения) участников общества и его органов управления и общее собрание участников общества не принимало решений о премировании ответчика и выплате ему заработной платы в повышенном размере, то:
цитируем документ
... в случае самостоятельного увеличения генеральным директором хозяйственного общества размера своего вознаграждения и издания приказа о собственном премировании без согласия (одобрения) вышестоящего органа управления общества, он может быть привлечен к имущественной ответственности на основании пункта 1 статьи 531 Гражданского кодекса, поскольку такое поведение само по себе нарушает интересы общества (его участников), не отвечая критерию (требованию) добросовестного ведения дел общества.
Аналогичные подходы были применены в постановлении Арбитражного суда Центрального округа от 15.04.2024 № Ф10-1241/2024 по делу № А14-10501/2023, постановлении Арбитражного суда Московского округа от 12.04.2024 № Ф05-4163/2024 по делу № А40-247363/2022, постановлении Арбитражного суда Дальневосточного округа от 16.05.2023 № Ф03-1587/2023 по делу № А73-10099/2022.
Нарушение заверений об обстоятельствах
Институт заверения об обстоятельствах (ст. 431.2 ГК РФ) и ответственности за нарушение указанных заверений стал предметом рассмотрения и в Обзоре судебной практики Верховного суда Российской Федерации № 3 (2023) (утв. Президиумом Верховного суда РФ 15.11.2023), так и в ряде судебных дел.
В марте 2023 года ВС РФ рассмотрел дело, в котором покупатель доли в уставном капитале ООО требовал взыскания с продавцов неустойки за недостоверные заверения об обстоятельствах, сделанные последним в связи с заключением договора купли-продажи (Определение ВС РФ от 21.03.2023 № 305-ЭС22-17862).
Договор купли-продажи долей в ООО содержал заверение продавцов о том, что третьими лицами (включая государственные органы) к обществу не будут предъявлены какие-либо претензии или требования в отношении его финансово-хозяйственной деятельности за период до момента удостоверения договора. В свою очередь, общество до перехода права собственности на долю от продавцов к покупателю будет соответствовать всем лицензионным требованиям профессионального участника рынка ценных бумаг. Однако после исполнения сторонами обязательств, связанных с приобретением долей в обществе, Центробанк аннулировал лицензию общества в связи с ранее допущенными нарушениями.
Суды трех инстанций отказали истцу покупателю в удовлетворении иска, так как заверения могут быть даны только о конкретных свершившихся фактах, за достоверность которых сторона и должна нести ответственность перед контрагентом, а все последствия от результатов деятельности хозяйственного общества, не связанные с действиями продавцов, возникают у покупателя.
ВС РФ в своем определении указал, что заверение об обстоятельствах, с учетом природы этого института, может даваться в том числе в отношении причин возникновения обстоятельства, которое способно проявиться в будущем и повлечь имущественные потери лица, полагавшегося на заверения. По мнению ВС РФ, заверения об обстоятельствах, касающихся состояния финансово-хозяйственной деятельности общества с ограниченной ответственностью на момент совершения сделки, имеют непосредственное отношение к предмету договора купли-продажи долей в уставном капитале общества («продажа бизнеса»).
На намерение покупателя заключить указанный договор при заключении договора купли-продажи долей может влиять в том числе информация о нарушениях обязательств и обязательных требований, допущенных обществом до момента совершения сделки. Это связано с тем, что это влечет за собой риск предъявления кредиторами и органами публичной власти соответствующих претензий к обществу, способных повлиять на его имущественное положение после того, как сделка будет совершена.
Для покупателя неблагоприятные последствия предъявления таких претензий могут выражаться:
-
в уменьшении действительной стоимости долей;
-
в невозможности распределения чистой прибыли, в частности в случае отзыва государством разрешения (лицензии) на ведение определенной деятельности, в рамках которой юридическое лицо извлекало доход.
Соответственно, условия приобретения долей в уставном капитале юридического лица оцениваются покупателем как выгодные в том случае, если сделанные продавцом заверения окажутся соответствующими действительности либо договором будет предусмотрен соответствующий механизм компенсации потерь.
Таким образом, по мнению ВС РФ, при отчуждении долей в уставном капитале хозяйствующего субъекта интерес продавца состоит в том, что он, предоставляя информацию в отношении характеристик общества и состава его активов и принимая на себя риск наступления неблагоприятных имущественных последствий несоответствия данных им заверений действительности, побуждает покупателя заключить сделку, которую в ином случае покупатель бы не совершил либо совершил на иных ценовых условиях.
Соответственно, продавец доли в уставном капитале, давший заверения об отсутствии нарушений в деятельности общества:
-
отвечает перед покупателем за негативные последствия выявления соответствующих нарушений заинтересованными лицами, в том числе контролирующими органами;
-
не вправе выдвигать возражения, основанные на отсутствии причинно-следственной связи между его поведением и возникновением (выявлением) соответствующих нарушений, неизвестности ему фактов нарушений в деятельности юридического лица, отсутствии его вины в наступлении событий, произошедших после совершения сделки и т.п.
Аналогичная позиция высказана в п. 21 Обзора судебной практики Верховного суда Российской Федерации № 3 (2023) (утв. Президиумом Верховного суда Российской Федерации 15.11.2023), постановлении Арбитражного суда Центрального округа от 13.03.2024 № Ф10-378/2024 по делу № А83-5623/2023.
В постановлении от 06.03.2024 № Ф05-8423/2022 Арбитражный суд Московского округа отметил, что в рамках рассмотрения дела подлежит оценке заинтересованности в опровержении указанных договорных заверений, а также должно быть учтено, что заверение может быть признано недействительным при наличии соответствующих оснований и применительно к правилам параграфа 2 главы 9 Кодекса.
Таким образом, возможность опровержения договорных заверений только объяснениями лица, давшего такие заверения, не следует из положений ст. 431.2 ГК РФ и п. 34—37 постановления Пленума ВС РФ от 25.12.2018 № 49.
цитируем документ
Применение предусмотренного статьей 431.2 Кодекса механизма ответственности направлено на распределение риска наступления нежелательных имущественных последствий между сторонами, в предпринимательских отношениях ответственность лица, давшего заверения наступает за объективный факт — несоответствие заверений действительности. Лицо, полагавшееся на заверения, считается обезопасившим себя от неблагоприятных имущественных последствий в силу самого факта получения заверений.
Постановление Арбитражного суда Московского округа от 06.03.2024 № Ф05-8423/2022